Roger

Джек был просто чем-то невозможным. Нет, в прямом смысле. До недавнего времени Рис был уверен, что таких, как Джек, просто не существует. Таких существ. Все началось два месяца назад, когда Риса исключили из семинарии за неподобающее поведение. Не то что бы Риса это расстраивало — учиться там он начал только из-за родителей, которые свято верили, что их ребенок должен жить духовной жизнью. По полной. Однако свое «позорное» исключение ему приходилось скрывать, все из-за тех же родителей. Рис был уверен, что у его отца не выдержит сердце, если он узнает, что его сын перепил и сквернословил прямо во время церковной службы. Оставаться в городке, в котором находилась семинария, Рис не мог, хоть проживание там и было безумно дешевым, а работы всегда хватало. Все в городе его знали, и всем было что сказать по поводу его поведения. Рис собирался совершить отчаянный шаг и переехать в Нью-Йорк. Он мог бы найти себе работу баристой в каком-нибудь Старбаксе, а для отправки писем просто ездить в пригород, к почтовому офису, который обслуживал, в том числе, и этот городок с семинарией. Однако все его планы разрушились, когда в его дверь постучали. Естественно, сам по себе стук в дверь не разрушил никаких планов Риса. Но что его насторожило, так это то, что на пороге стоял совершенно незнакомый ему человек. Высокий, с широкими плечами и узкими бедрами, одетый совсем не как местные работяги да духовные служители. Еще больше его насторожило то, что незнакомец счел себя вправе войти в его, Риса, дом (пусть и временный), не спросив на это какого-либо разрешения. — Ну и дыра, Риси, — это были первые слова, которые Рис услышал. И откуда этот засранец знал его имя? И кто дал ему право это имя коверкать? — Все вопросы потом, тыковка. Сначала — дело. К моменту, когда Рис возмущенно открыл рот, незнакомец уже плюхнулся на его диван в его гостиной и положил ноги на его журнальный столик. — У меня к тебе деловое предложение. Врезать незнакомцу Рису помешало только чувство самосохранения. Рис не был силачом и явно не смог бы потягаться в бою… практически с кем угодно. — Я вызову полицию, — почему-то это было первым, что пришло Рису в голову. И это вызвало у незнакомца смешок, да и только. — Расслабься, расслабься. Я тебя не грабить пришел. Наоборот. Дать возможность подзаработать. Я Джек. Хотя точнее... В этот момент Рис решил, что он, кажется, забыл, как напился этим утром. Потому что он незнакомца поднялась тень — нет, темное облако дыма, которое по форме напоминало абсолютно такого же человека, который сидел на диване. — Я Джек, — это произнесла будто бы тень-облако. Но быть такого просто не могло, поэтому, очевидно, Рису привиделось, что это произошло. — А этот несчастный — Тимоти. Он принадлежит мне. Тень всосалась обратно в тело, и Рис сглотнул, не зная, что и думать. Обрадоваться, что странное видение закончилось, или расстроиться, что на его диване все еще сидел этот мужчина? — Что-то я не понимаю, Риси. Разве ты не читал про демонов в своих любимых книгах? Рису потребовалось время, чтобы понять, что он не сошел с ума. Джеку пришлось еще несколько раз «выйти» из тела Тимоти, с которым Рис тоже смог поговорить. Оказалось, что пару лет назад Тимоти заключил сделку. Он бежал от своих долгов за учебу, не знал, как и на что жить дальше, и потому обратился к совершенно безумным методам. И Джек, «добрая душа», его пожалел. Тимоти смог расплатиться со всеми долгами в обмен на то, что после этого Джек получил безграничный доступ к его телу. Тимоти признал, что просто не подозревал, что это может значить. «Он думал, что худшим вариантом будет секс», — с усмешкой добавил на эту тему Джек тогда. Так или иначе Рису пришлось поверить, что в его доме находился демон, называвший себя Джеком, который завладел физическим телом некого Тимоти. На резонный вопрос, что они делали у Риса, Джек описал свое деловое предложение: Рис должен был притвориться пастором, изгоняющим демонов. Джек как раз слышал, что Рису нужна работа. Схема была простой: Джек вселялся в какого-нибудь недотепу, Тимоти совершенно случайно советовал обратиться к «проверенному человеку», то есть Рису. Рис бы «изгонял» Джека и забирал плату. Деньги Джек предложил делить пополам, а в случае проблем с законом Джек обещал все уладить. Свое согласие Рис мог объяснить только помутнением рассудка, но отказываться после было уже поздно. — Так вот, мистер Беккер, — Рису казалось более безопасным каждый раз называться разной фамилией, а Джек и не имел ничего против. — Мне вас посоветовал брат друга моего двоюродного дяди. Он сказал, что вы прекрасный экзорцист! — Всего лишь пастор, миз Картер. Но обряд экзорцизма мне знаком, это правда. Что же у вас произошло? Это было всего лишь третье «дело» для Риса. После первого Тимоти рассказал, что раньше они сотрудничали с другим молодым пастором, но тот оказался «слишком самовольным», по мнению Джека. Его главным советом было не удивляться ничему, что Джек может выкинуть. — Это мой дом. Я знаю, знаю, обычно бесы вселяются в людей, но… — она замолчала, таинственно смотря на Риса. Тот вздохнул. Эта женщина любила какую-то театральность. — Не бойтесь, вы можете рассказать мне все. Оказалось, что дома у миз Картер коллекция игрушечных кроликов. Плюшевых, шарнирных, пластиковых — всех, которых она могла найти и позволить себе. И в коллекции у нее был фаворит — плюшевый кролик в человеческий рост, с новомодными дисплеями-глазами, динамиком и простейшей программой поведения, изготовленный для нее на заказ. В него-то и вселился «бес». — Сначала я подумала, что это программный сбой, — будто оправдывалась миз Картер. — Но когда он встал!.. Джек был просто невозможным. В доме у миз Картер было неуютно. Рассказывая о своей коллекции, она умолчала о своей абсолютной помешанности на пушистых зверьках. На стенах висели картины с кроликами, а в гостиной стояла клетка с живым питомцем. К счастью, всего одним. — Вы хотите присутствовать при ритуале? — уточнил Рис, надеясь на отрицательный ответ. Так было бы проще. Не нужно было бы ничего изображать. — Конечно! Мне нужно проследить, что с Родж… эм, что с игрушкой все будет хорошо. Она стоила больших денег. Да и ваши услуги не дешевые, мистер Беккер. Надеюсь, они того стоят. — Не беспокойтесь. Все пройдет в лучшем виде. Если Джек не будет слишком упрямиться. Из-за присутствия хозяйки дома Рису пришлось сначала с пятнадцать минут молиться перед дверью в комнату с плюшевым пострадавшим — «укрепить себя молитвами», и все остальное. Хоть Рис и встретил настоящего демона, Божьего гнева он все равно не боялся. Смысл был теперь бояться? Закончив с бесполезной подготовкой, Рис, наконец, зашел в комнату. У игрушечного зайца был свой стул, на котором он сидел. Выглядел этот монстр пугающе и без всяких демонов внутри. Рис не знал, как это существо должно было напоминать зайца: самому Рису он показался чем-то средним между совой и ослом. Потухшие дисплеи-глаза прекрасно дополняли образ. Впрочем, скоро эти самые глаза зажглись светом, а из динамика послышался страшный хрип. Джек любил зрелищность. Особенно это стало явно, когда лапы зайца стали подниматься. Миз Картер схватилась за косяк двери, но удержалась от того, чтобы закричать или упасть в обморок. А жаль. Рис глубоко вздохнул, достал крест и сделал шаг к игрушке. Он надеялся, что миз Картер не знакома с полным ритуалом экзорцизма и удовлетвориться кратким, который он нигде не учил, но нашел в интернете. — Изгоняю тебя, дух нечистоты, — начал говорить Рис. — Сила сатанинская, посягатель адский враждебный… Ему показалось, что в глазах игрушки он видит усмешку. — Не смеешь, змий подлый, род человеческий обманывать… Рис путал слова, а рука устала держать крест. Вряд ли это имело какое-то значение для миз Картер, а вот Джек явно над ним издевался. Игрушку мелко трясло, изображение на дисплеях-глазах хаотично менялись, звуки из динамиков доносились нечеловеческие, но останавливаться он будто и не собирался. — Потому тебя, змий проклятый, заклинаем Богом святым: прекрати обманывать людей и изливать на них яд вечного проклятия… Рис с ужасом понимал, что сильно дальше он ничего и не помнит. Из динамиков послышался хриплый смех. Зачем это было нужно Джеку — Рис даже начать представлять не мог. — Склонись под всемогущей Десницею Божией, трепещи и беги. Рису оставалось сказать буквально два предложения, когда Джек, наконец, соизволил прекратить этот спектакль. Над игрушкой начал подниматься темный дым. Это был их знак закругляться. — Свят, свят, свят, — заговорил Рис, перекрещивая игрушку крестом. Кажется, от волнения он повел крестом не в ту сторону, но вряд ли миз Картер обратила на это внимание. Наконец игрушка выгнулась, темный дым вырвался из нее, а после растворился в воздухе. Миз Картер была очень благодарна и оставила Рису даже чаевые, а также пообещала в случае необходимости посоветовать его своим знакомым. Рис же был рад побыстрее убраться из этого дома. На соседней улице в машине его ждал Тимоти — а точнее, уже снова Джек. — Хорошая работа, тыковка, — Джек, как всегда, заговорил первым, не дав Рису никакого шанса возмутиться. — Сказал бы я, если бы она была хорошая. Тебе повезло, что старая карга ничего не смыслит ни в молитвах, ни в экзорцизме. К следующему разу ты должен знать все идеально. Уяснил, Риси? Повторения этого дня Рис больше не хотел. Ему не нравилось чувствовать, будто он может не справиться. Потому он, конечно же, уяснил. — Как скажешь, кролик Роджер. Наверное, Рис был счастливчиком, что выжил после этого. По крайней мере, Тимоти было смешно.