Вкусный Тайга

Всю ночь Дайки не находил себе места, в попытках улечься поудобнее уже сползли подушки, а одеяло лежало фикальной кучей в ногах. Жарко, душно, не хватает воздуха, в голове проигрывается последний разговор с Тайгой - будто заезженная киноплёнка мозг посылает изображения, эмоции, запахи, давя на больное, ковыряя свежую рану, выдирая нерв за нервом, буквально сводя с ума. "Что это? Почему это так давит на меня? Почему мне так беспокойно? Не понимаю..." Мысли, мысли; отбоя нет и все об одном. В это же время Тайга пытался совладать с начавшейся первой в своей жизни течкой; больно, холодно, тоскливо до воя. Один, он совсем один... И ему страшно, непонятно откуда взялся этот страх, это что-то на инстинктах, рефлексах, сжимающих тело в клубок, выискивая тепла у одеяла, затыкающее одиночество в сжатии подушек... Холодно, дико холодно не только телу: жидким азотом кровь циркулирует по организму, промозглая тоска охватывает сердце в грубые куски льда, и единственное, что горячее во всем этом леденящем аду - соленная влага, поневоле льющаяся по щекам. - Да бля-ядь, я так не могу. Дайки подрывается с постели как в жопу ужаленный, на ходу одеваясь и сметая с тумбочки бумажник с ключами, смотрит в телефон перед выходом — 2:45 показывает ему экран; глубоко вдохнув, он хлопает дверью и бежит к станции метро. - Сука, дождь! Ждал, пока я отбегу от дома дохуя далеко?! — злиться на неожиданно хлынувший ливень было глупо, но пар остудить помогало. Насквозь мокрый Дайки вбегает в вагон и, тяжко плюхнувшись на сиденье, запрокидывает голову, прикрывая глаза. Надо подумать. Он пытается собрать свои мысли в единую картину: "Заваливаться без приглашения в такое время... по головке явно не погладят... разве что по скуле, кулаком, с размаха". Дверной звонок вывел Тайгу из пучины мучений; "Теперь-то посмотрю в глазок..." подумал парень и поковылял в прихожую. За дверью стояла светловолосая девушка, кривя гримасы стёклышку на двери, будто знает, что на неё смотрят. - Алекс! Такой час, что... — не дав договорить, гостья ринулась затискивать в объятиях одного из своих обожаемых учеников; дождавшись, пока Тайга успокоится и прекратит отпираться, она выпустила его и прошла в квартиру, без приглашения, естественно. - Что я вижу, Тайга?! Точнее, чувствую! Алекс была омегой подстать Тайге: сильная личность, крепкое тело, задиристый характер, чуткий нюх, ну чем не альфа?! Закрыв дверь на все замки, Кагами отправился заваривать чай. За съедением остатков ужина он выложил своему учителю всю подноготную, все переживания, чувства, тревоги и непонятки. Он всегда спокойно делился с ней обо всем и знал, что его выслушают и отнесутся серьёзно ко всему, что беспокоит или наоборот, наполняет радостью до краев. Алекс слушала не перебивая, лишь сильнее хмуря брови каждый раз, как Тайга добавлял новый виток событий своему рассказу. Под конец, она выдала свой вердикт: - Не нравится мне этот Аомине Дайки, он лицемерен до мозга костей, держись от него подальше! Тайга ничего отвечать не стал, собственно, он и не собирался сближаться со своим уже бывшим лучшим другом; слова и действия последнего нанесли слишком большой урон, от чего до сих пор было больно. Много чего оставалось непонятным, желание вызнать недостающие элементы, которые, возможно, играли решающую роль в их ситуации не давало покоя: все-таки не хотелось в конец разочаровываться в Дайки, они ведь были так близки, но эти его слова... Тайга не мог найти в себе силы так просто спустить это с рук, он решил подождать: если Аомине важны их отношения, тот поймёт свою ошибку или хотя бы даст объяснение своим действиям. Да, сейчас все зависело от него, Тайга хоть и не тянулся к нему, но и не ушёл, сохранил кирпичик строения их отношений где-то глубоко в сердце, в самых его потёмках. Вместе с Алекс переживать течку стало гораздо легче: тепло родных, почти материнских объятий грело не хуже радиатора под боком, наконец стало немного спокойней, тревоги не ушли, но теперь их заглушало размерное дыхание и негромкое сопение неугомонной женщины под боком. Тайга заснул не один, — сейчас этого оказалось вполне достаточно. Где-то на другом конце города Дайки тоже засыпал не один. Кисе встретил его без скандала, на удивление спокойно; слегка заспанный он утянул гостя в глубь своей квартиры, сразу поняв по внешним признакам, что тому нужно и дарил своё тепло, всего себя полностью. Аомине был резок и груб, мыслями он витал где-то совсем далеко. Рёте было немного больно, он, конечно, уже привык к диким и агрессивным повадкам партнера, но сегодня тот явно не следил за ситуацией. Самым болезненным для Кисе оказался последний стон Дайки, в котором он звал не его... он звал Тайгу, с закрытыми глазами и такой сияющей улыбкой на лице. Рёту он так не звал никогда, всегда обходясь лишь довольной ухмылкой и пошлыми комплиментами. Осознавал ли сам Дайки, что только что натворил? Для Кисе это становится хорошей пищей для раздумий. - Ты предатель, Аомине-ччи, но я не собираюсь отдавать тебя так просто, — уже спящему Дайки нашёптывал Рета. Спустя неделю Тайга уже мог ходить на тренировки, Рико специально для него составила план по восстановлению сустава, потихоньку всё становилось на свои места: команда такая же шумная, но стала сильнее в его отсутствие, что не могло не радовать; Нигоу немного подрос и лай его звучал уже громче и увереннее, благодаря чему можно было заблаговременно ретироваться; капитан всё так же терпел от Рико мелкие нападки с Киёши на пару. В общем, тишь да гладь, смотри и радуйся... разве что одно "но" не оставляло Тайгу в покое - Аомине так и не связался с ним, о нём вообще перестало быть что-либо слышно, но Кагами продолжал ждать, теперь уже что бы отпустить без сожалений, забыть, вычеркнуть, так сказать, и вернуться к начальной точке отсчёта, где они были только соперниками без подтекста на дружбу или любого другого вида отношений. На следующей неделе у команды планировался тренировочный матч с Кайджо и Кагами всеми силами пытался ускорить свою реабилитацию: так хотелось наконец выйти на площадку в стартовом составе, а не запасным, и соперник подвернулся интересный. - Кагами, я выпущу тебя на площадку, но при условии, что ты не станешь играть в полную силу, твоя реабилитация ещё не окончена и если ты не хочешь её затянуть или получить очередную травму, то лучше послушайся меня! — Тайга коротко кивнул в согласии, сейчас он и на такое готов пойти, лишь бы выйти на площадку. "Надеюсь, Кисе меня поймёт" подумал Тайга и тут же вспомнил тот случай у фонтана, как можно было вообще такое забыть, но в свете последних событий оказалось, что можно. Настроение поубавилось, но Кагами не дал неприятным чувствам захватить преимущество у горящего предвкушения к игре. Начало было плавным, как в бальных танцах игроки кружили на поле, но к середине первой четверти бал накрылся агрессивным напором со стороны Кайджо. К началу второй четверти Кисе уже просек, что Тайга играет лишь в пол силы, его это жутко возмутило. "Неужели победа на Зимнем кубке так вздернула Кагами-ччи нос, что он теперь не считает нас серьезными соперниками?" Рете было неприятно осознавать такое, и как бык на красное полотно он ринулся в наступление на Тайгу. Жесткий прессинг, резкий дриблинг, копирование ведения мяча сокомандников — Кисе давил всем и сразу, Кагами было крайне тяжело выдерживать такой напор, ещё немного и казалось, он нарушит запрет Рико. Уже обливаясь потом пуще прежнего, Тайга подумал, что оказывается сдерживать себя - это сложно, зверь внутри так и рвётся наружу пустить когти, встать в стойку, разбег и прыжок... но нет, пока нельзя, пока нужно держать себя на поводке разумных действий. Спустя несколько пропущенных мячей легкий форвард Кайджо делает то, чего Кагами опасался больше всего, он чуть ли не молился всем богам, чтобы тот не делал того, что собирается сделать сейчас: Кисе принимает ведение мяча по стилю Аомине... и Тайга срывается, моментально, будто по щелчку на затворе, рвёт цепь, рычит, горит яростным пламенем, он упустил тот момент, когда перешёл дозволенную черту, упустил крик Рико, возгласы товарищей по команде, упустил право на продолжение участия в этой игре на данный момент, он упустил слишком много... Выхватив мяч у лёгкого форварда соперника, он метеором рванул сквозь половину поля; идя будто по воздуху, Кагами обходил одного противника за другим, они и не поспевали за ним, реакции и близко не хватало, что бы хоть как-то среагировать, увидеть, сделать хоть что-то. Добравшись до штрафной, Тайга воспаряет в воздух с такой легкостью, будто сила гравитации для него чужда, будто есть крылья и сейчас он расправляет их во всей красе под свет софитов и рёв публики, под так и не замеченный, восторженный взгляд сапфировых глаз.