1984

«Боже, этот дерьмовый урок когда-нибудь кончится?» - кажется в сотый раз за последние полчаса мысленно вопрошал Эрик. Шла сороковая минута урока американской литературы, нет, он её не то, чтобы совсем не любил, просто последнее время ему сложно давалось сидение на одном месте. Он пытался смиренно сидеть и слушать, пробуя на вкус ластик на конце карандаша ярко - голубого цвета. Однако спустя минуту безуспешных попыток, совсем отчаявшись что – либо понять, решил вздремнуть. Лег сначала на правую руку, потом на левую, снова на правую, удобства в этих позах было явно мало. Негромко, но крепко выругавшись, он переменил положение, опустив голову на толстенную, темно – болотную книгу с крупной золотистой надписью «Джордж Оруэлл.1984» и безвольно уронив руки под стол. Но и это тоже не сработало. Он сменил около сотни разных позиций, но ни одна не казалась идеальной, пока он случайно не повернул голову, оказавшись в удачном положении шпиона: в поле его зрения оказался почти весь класс, а вот его самого было почти не видно за непослушной, темно - русой челкой. За соседней партой сидели вечно хихикающие Вэнди и Буфера (как они ласково с парнями называли пышногрудую блондинку Бебе). «А они превратились в весьма и весьма привлекательных женщин» - отметил про себя Картман, остановив взгляд на копне иссиня-черных волос, спадающих на хрупкие плечи мисс Тестабургер. Немного помедлив, он продолжил разведку. За девушками сидел, нет, не человек, а сочно – оранжевая парка, которая лишь иногда вздымалась вместе с неровным дыханием Кенни. На самом деле Эрику было странно наблюдать своего непутевого друга за другой партой, ведь обычно они сидели вместе, но сегодня, как впрочем, и вчера, и позавчера и ещё за пару дней до этого, Кенни опоздал. «Наверное, дома что-то не так… Я бы спросил, но он не любитель таких разговоров. Тем более я ничего не смыслю в этих проблемках нищих кварталов.… Да и какие у них могут быть проблемы? Нет денег – нет проблем…». Картман только было погрузился в мысли о деньгах, власти, плавно перетекающие в излюбленные мысли о мировом господстве, как его фантазийный мир был грубо разрушен чьим-то негромким смехом, переходящим в хрюканье. « Какого ж хрена?! » - Эрик обернулся на шум, его лицо с густыми сдвинутыми бровями, вздувшейся бледно – голубой веной на виске, стиснутыми зубами выражало ярость и вместе с тем удивление от того, что кто-то посмел нарушить стройный поток его мыслей. Но вся злость куда-то улетучилась, когда его глаза встретились с ярко-зеленым омутом еврейских глаз. - Жиденек…ну кто бы, блин, сомневался! - Ты чего-то сказал, Картман? Кайл смотрел на него в упор, серьезно и немного рассеяно. Эрик секунд двадцать молчал, невольно то расстегивая, то застегивая пуговицу на куртке, которая надо заметить и так держалась на соплях. Чувствуя, что он все равно проиграет этот бой взглядов, Картман отвернулся, бросив в сторону, вложив во фразу как можно больше желчи и ехидства: «Говорю, ты что свинья что ли?? Ржать тише надо, народ от урока отвлекаешь! » - Ага, особенно тебя, Жиртрест! Смотри во сне слюнями Стотча не забрызгай! Баттерс, смирно листающий книгу про фантастический мир Англии 1984-ого, вздрогнул, услышав свою фамилию. -Чего я?? Я ничего, я просто книжку читаю, пацаны, давайте без меня! - Спокойно, Баттерс, я просто сказал, чтоб ты опасался водопада слюней Толстожопого! И Кайл снова захрюкал, но теперь его животный смех поддержал Стен, до этого лишь с улыбкой наблюдавший за извечной перепалкой « друзей ». - Иди в жопу, Броффловски, я серьезно, там тебе и место! Картман снова опустил лохматую голову на книгу, игнорируя эти дикие шумы с задней парты. Буквально с полминуты его лицо казалось мрачным, он с ожесточением тер переносицу, как вдруг его лицо разгладилось, в уголках глаз появились маленькие морщинки. Он улыбался. По непонятным причинам, Эрик не мог злиться на этого рыжего поганца дольше, чем минуту, слишком необходимыми были для него эти ссоры, это неординарное общение. Он не мог понять, почему так происходит, хотя, пожалуй, он и не пытался, не в его характере задумываться над такими мелочами. -Душа корчилась от скуки, но вопреки обыкновению ему не хотелось улизнуть из центра. От слов «Я вас люблю» нахлынуло желание продлить себе жизнь, и теперь даже маленький риск казался глупостью. Голос мистера-миссис Гаррисон (никто так и не мог определиться, кто же это он или она) звучал как-то глухо, как будто откуда-то издалека, он - она уже минут пятнадцать читал отрывок из «1984», хотя это никого особенно не интересовало, все, включая Эрика, были заняты своими очень важными делами, но фраза «Я вас люблю. » вырвала Картмана из паутины его мыслей так резко, будто на него вылили ушат с водой, а потом этим же ушатом ещё и огрели по башке. - Кааак…что…чегоо?? Лицо у Эрика было какое-то испуганное, бледное, с округлившимися большими глазами. Свой голос казался ему чужим, то ли слишком низким, то ли слишком высоким и наполненным необъяснимым страхом. Видимо он очень громко закричал. В классе вдруг стало очень тихо, все смотрели на него. Он слышал только свое нервное дыхание и звук, напоминающий удары огромного молотка «бум,бум,бум,бум..». Эрик даже не сразу сообразил что это его собственное сердце. - Мистер Картман, ведите себя прилично, вы увидели привидение? - Да он отражение свое увидел, да, Жиртрест? Кайл ели сдерживался, чтоб снова не начать свой истеричный смех, как Картман вдруг резко обернулся и посмотрел ему прямо в глаза. Уже готовый вырваться наружу смешок, остановился где-то на полпути. Броффловски чуть не поперхнулся. Было что-то в лице Эрика … Что-то такое… Стало страшно. Не за себя. За него. Это что-то было диким, пугающим, жалким, но…притягивающим? Эрик смотрел на Кайла в упор, под веками становилось мокро, к горлу подкатился противный комок. «Да, что, блин, происходит, я ж сейчас разревусь как какая-то девка, проклятый жиденок, почему в груди вдруг закололо ,тааак кажется моя крыша уезжает в другой штат, пора её догонять!» - Да, Мистер Гаррисон, я вижу Каспера, он машет мне рукой, можно я пойду домой? И не дождавшись ответа, он схватил свой желтый рюкзак, на ходу надел шапку и вылетел из класса, громко хлопнув дверью напоследок. От громкого удара книга, лежавшая на краю стола Баттерса, упала на пол и как по волшебству раскрылась на выделенных жирным шрифтом словах «Я вас люблю».