***
— Так, я сейчас не понял, — Гильермо расхаживал по номеру брата, сердито скрестив руки на груди. — То есть как это ты ошибся и заказал два двухместных, Николя?! Ты понимаешь, в какое неудобное положение ты сейчас поставил всех нас? — Ну, не в такое уж неудобное, — Мадлен вздохнула и слабо улыбнулась, попытавшись разрядить обстановку. — В конце концов, вы родственники, да и кровати раздельные. Чего такого? Аврора тебе не помешает. — Зато я ей помешаю, она же девушка! — в глазах Гильермо это был самый весомый аргумент, но мадемуазель де Тестевиль хитро прищурилась и тут же парировала его аргумент не менее весомым: — Но ведь я иногда остаюсь у тебя на выходные. Крыть Барналю было совершенно нечем, Аврора висла на нём и отцепляться вряд ли планировала, а Николя и Мадлен лишь согласно кивали и, кажется, только поддерживали дочь в стремлении остаться с дядей. — Совести у вас нет! — огрызнулся Гильермо, подхватил Аврору на руки и понёс в сторону своих апартаментов, что-то ворча о том, что всё это неслучайно, а так задумано, и что зря он согласился на это, и, верно, это продолжалось бы вечность, но девушка очень вовремя чмокнула его в щёку, и Барналю пришлось замолчать, чтобы не расстраивать племянницу. В конце концов, Аврора была максимально приятным соседом и нежно любимым ребёнком, которому недавно стукнуло семнадцать, а потому вряд ли нужно было ожидать проблем.***
— Подъём, юная леди, — Гильермо мрачной скалой нависал над Авророй и держал в руках звенящий телефон. Он уже был одет и готов к импровизированной экскурсии по городу, задуманной Мадлен. Девушка недовольно потянулась, заворачиваясь в одеяло, и прячась от него. Барналь хитро улыбнулся и обошёл кровать с другой стороны. Аврора завозилась и всё-таки вылезла из тёплого кокона, сонно зевая. — Доброе утро, — Гильермо потрепал её по волосам. — Одевайся, и идём вниз, нас уже ждут. Что ты делала допоздна? — Я писала фанфик, — Аврора не глядя обняла его и уткнулась носом в плечо. — Вдохновение поймала, и вот результат. Ну не ворчи. — Писателем будешь, — хмыкнул Барналь. — Собирайся, Бронте номер два. — А куда мы сегодня пойдём? — спросила девушка, направляясь в ванную. — Кажется, Мадлен хочет на себе испробовать силу ритуалов вуду и прочей подобной ереси. Более того, эти люди хотят повторить опыт на мне. Им, видишь ли, кажется, что я слишком консервативен, а всё это пустая шутка и забавное времяпрепровождение. Впрочем, как и всегда, — в привычной манере отозвался Гильермо. — Совести у твоего отца нет. А у его невесты тем более. — А у тебя чувства юмора, — рассмеялась Аврора, скрываясь за белой дверью.***
— Больше похоже на туристический развод, нежели на реальное святилище, — буркнул Барналь, придирчиво оглядывая старинное здание, где, по заверениям Авроры, и жила колдунья. — Не святилище, а хунфор, — поправила его Аврора, листая красивую цветную книжку под названием «Вуду». — Говори правильно. — Не выпендривайся, я сам дал тебе эту книгу, — осадил её Барналь, недовольно глядя на целующихся Николя и Мадлен. — Чёрт, у меня стойкое ощущение, что они поженились, ничего не сказали, и сейчас у них медовый месяц, а мы с тобой, как два идиота. — Нет, я сомневаюсь, — покачала головой де Тестевиль. — Я думаю, папа бы мне точно сказал. Да и с Мадлен мы чудно дружим, как ты знаешь. Я думаю, это просто любовь. Ну не смотри букой, это же мило. Папе грустно без мамы… — тут она замолчала и поникла, думая о покойной Рахиль, и Гильермо тут же обнял её, отвлекая от грустных мыслей. — Идёмте же, посмотрим, — Мадлен отвлеклась первой и толкнула дверь лавки. — Будет увлекательно. — Господи, прости, — мрачно закончил за неё Барналь. — Дамы вперёд, Аврора. — Руку давай, я боюсь, — Аврора поёжилась и прижалась к дяде. — Что-то мне это не нравится. — Юная леди может не бояться, я ничего ей не сделаю, — из-за прилавка показалась рослая тёмная женщина, хозяйка магазинчика, и окинула вошедших испытующим взглядом, прищурилась и подошла почти вплотную к Барналю. — Ты не веришь ни во что, кроме Христа, думаешь, что я еретичка, считаешь всё происходящее абсурдом. Думаю, я сумею тебя разубедить, инквизитор, — произнесла она низким бархатистым голосом и кивнула в сторону лестницы. — Прошу, лоа уже ждут вас. Ле Гвинеа открыта. — Бред, — сквозь зубы прошипел Гильермо, следуя вниз по лестнице и то и дело ловя спотыкающуюся Аврору. — Ну, посмотрим, что она нагадает. — Уже угадала, что ты скептик, — фыркнула девушка. — Крест на мой груди о многом говорит, знаешь ли, — не остался в долгу Гильермо. — Да и говорил я громко, всего-то дел. — А вот и нет, я верю, — расстроенно заявила Аврора. — Посмотрим. В подвале магазина царил полумрак, повсюду висели пучки сухих трав, странные амулеты, африканские маски, валялась пожелтевшая бумага. Горели свечи, потрескивал старинный камин, на лакированном столе лежали карты Таро и мешочки гри-гри вперемешку с какими-то костями и наполненными формалином банками, в общем, царил полный кавардак. В углу пестрел яркими красками обвешанный чем-то непонятным столб, видимо, митан. Всё говорило о том, что всё-таки в такое место кучу туристов никто не пустит. — Ну, кто желает быть первым? — колдунья села за стол и разложила карты. Мадлен что-то сдавленно прошептала про то, что ей даже никто ничего сказать не успел, но вряд ли это что-то меняло. Гильермо всё больше и больше не нравилась складывавшаяся ситуация. Он крепко обнимал Аврору и просчитывал пути отступления. Просто на всякий случай. — Я не причиню зла, инквизитор, не нервничай, — как бы невзначай произнесла колдунья и кивнула Мадлен. — Присядь, мадам, мне есть, что вам сказать. Женщина робко села на предложенное кресло и бросила опасливый взгляд на колоду. Даже с учётом её интересов и колдовства ей было не по себе. — Какое поразительное прошлое, — заметила бокор. — Но и будущее у тебя хорошее. Удивительное, но тебя ждёт семья и достаток. Ты беременна, носишь ребёнка своего жениха, и он только первый из многих. — Да быть не может… — Мадлен вздрогнула и обернулась на Николя. Тот покачал головой, послав любимой не менее беспомощный и удивлённый взгляд. Стало ясно, что они ничего подобного не планировали. — Ну-ка, а что вы скажете мне? — Гильермо искоса глянул на колдунью и осторожно переставил Аврору, теперь уже крепко обнявшую его, на несколько шагов вперёд. Женщина на его вопрос хмыкнула и криво улыбнулась, затем бросила короткий взгляд на карты. После недолгого молчания сказала: — Ты, инквизитор, женишься. Ровно через год. А ты, ангел, выйдешь замуж. Тоже ровно через год. День в день, час в час, минута в минуту. Помяните моё слово. Барналь ничего не ответил, лишь коротко поцеловал племянницу в затылок, чувствуя её испуг. Ему и самому было не по себе, он-то прекрасно про себя знал, что завести семью ему не суждено. А Аврора… она же едва школу закончит, какой брак? Гильермо полагал её умной и ответственной девушкой, а потому она вряд ли была способна на подобный шаг. Разве что… нет, нет, ни в коем случае. — Духи молчат, — произнесла бокор. — Я всё сказала, дело за вами.***
Из лавки семейство де Тестевилей выходило удивлённым и полностью выбитым из колеи. Вечером выяснилось, что Мадлен и впрямь беременна, а Гильермо и Аврора не сговариваясь поставили себе напоминалки на сегодняшнее число следующего года. Оставалось только ждать, когда это всё сбудется. Барналь ни в коем случае не верил ничему услышанному и считал произошедшее просто совпадением, но что-то ему подсказывало, что приключения только начинаются. Особенно, когда Аврора в шутку сказала, что хочет за него замуж.