Бессонница

Тебе восемнадцать лет, и ты вкалывающий 24/7 уебан, который возвращался с работы пешком. Надо «подышать свежим воздухом» — говорят, помогает от бессонницы и кошмаров. В одной руке у тебя был портфель с ворохом бумаг, которые ты нёс домой, в другой — бутылка яблочного сока из ближайшего супермаркета, ведь без этого напитка богов в этой жизни крутым парням и пропасть можно. Ты, несомненно, крутым парнем являлся. Мы поняли. Кажется, это заебатое начало кулстори. Так вот, ты шёл непривычно-неторопливым шагом и думал о том, как до этого момента вообще всё дошло. Произошло столько всякого дерьма, раньше нельзя было позволить себе ни минуты отдыха сутками, а теперь ты просто шагаешь себе по раскалённому асфальту через этот полупустой парк. Даже никого, кто мог был тебя узнать, не видно — можно просто присесть на несколько минут, выпить сока, подумать о своём. Чёрт возьми, не о проблемах и не о работе — работах, то есть, — даже не о кошмарах, просто пофилософствовать, возможно, сделать несколько фотографий. Капец. От этого чувства стало почему-то очень не по себе, и ты ускорил шаг, чтобы как можно быстрее выбраться обратно к родным высоткам и не зависать так сильно, глядя на облака. Зачем туда вообще смотреть. Блять, почему ты не поехал в метро? Чтобы успокоиться, приходится вытащить из чемоданчика маленький плеер и наушники — время от времени ты используешь их, если срочно нужно никого не слышать, особенно себя, — и мысли немного заглушила музыка. Нависшее вокруг спокойствие кажется чем-то жутко неестественным и фальшивым, ты со всей злости пнул какой-то камень, который со свистом улетел в траву — прощай, маленький гранитный ушлёпок. По нему никто не будет скучать, возможно, ты вообще спас от этой коварной гальки вон того пятилетнего ребёнка на роликах? И вообще, тебя нельзя упрекнуть в вымещении своей злости и, пожалуй, отчаяния на чём-то неживом и потенциально опасном. Бля, это просто камень, почему ты так к нему прицепился. По всей реальности будто прошла противная рябь, разъедая дырки, и ты захотел стукнуть себя своим же портфелем, чтобы это прошло. Такое ощущение, что сознание — очень тонкая плёнка, под которой бурлит что-то неосознанное и неизученное, но точно страшное. Доверять своему мозгу неебически сложно, когда каждый раз, когда ты засыпаешь, во сне точно будет энное количество твоих же трупов. Окей. Да, это страх умереть — и он основной из инстинктов, в нём нет вроде ничего плохого, но он же стабильно не даёт уснуть, какие-то опасности мерещатся повсюду, ты будто видишь вокруг себя множество способов умереть и проживаешь где-то между скобками каждый из них. Возможно, у этого есть какое-то умное название, заканчивающееся на «фобия», и тебе стоит идти к психотерапевту, но только вот почему-то ты точно знаешь, что это неизлечимо, более того — не является умственной болячкой. Роуз — единственный, кто верит. На самом деле, не то, чтобы ты много с кем говорил об этом, крутым парням свойственно скрывать множество херни, окда? И большая часть людей вокруг тотчас бы «подхватила под белы руки» и закинула в психушку. Ну нафиг это дерьмо. Ты отходишь от фонтанов и несколько раз громко, отрывисто кашляешь от запаха пыли: жара встречает тебя прямо-таки волной, накрывая душным одеялом. Через несколько шагов появляется ощущение, что твой мозг буквально плавится и капает на асфальт, дышать чертовски тяжело, приходит головокружение. Кто там заявлял, что гулять — полезно? Это омерзительно и тошно, но, к счастью, проходит почти так же быстро, как и началось — не без помощи сока, который ты, к сожалению, теперь допил. Только вместо серой массы по-прежнему царила какая-то вялая каша, и ты снова постарался ускорить шаг, энергично протирая веки тыльной стороной ладони. Точно, ты шёл домой, и туда надо добраться как можно скорее. Беги, Давес, беги, блять. Ну хорошо хоть не «блядь» — вдруг начал смеяться, подавив зевок и почувствовав себя так, будто наконец проснулся. Стоп, ты не засыпал. Точно. Переходя дорогу и удаляясь прочь от шоссе, ты чувствуешь себя каким-то ёбаным зомби или хотя бы некромантом, но уж точно не нормальным живым существом. «А живы ли мы, спрашивается?» Ты всё же зевнул, плотно закрыв ладонью рот, но очередной приступ сонливости прерывает очень громкий звук за спиной. Чёрт, нехило пугает, но надо понять, что это было. В такой классической тёмной подворотне — раньше о её существовании никто и не подозревал, наверное, кроме бомжей — практически никого нет. Но «практически» лежит на земле и уже не шевелится, спокойно истекая этой яркой-яркой кровью, которая отзывается в твоей больной голове неровным звоном. Ты выхватываешь телефон и печатаешь так быстро, как никогда в жизни. Либо это самый ебанутый из всех твоих галюнов, либо случилось что-то, что объяснить ты не можешь, хоть умри. «Хоть умри». Бля, серьёзно? Нахер это всё. TG: роуз TG: я знаю ты занята, но мне ж надо хоть кому-то поистерить хахаха TG:… эм TG: серьёзно всё ОЧЕНЬ ХРЕНОВО TG: БЛЯТЬ кажется я свихнулся либо сотворил какую-то херню TG: скорее всего и то и то TG: звучит реально капец ебануто, но тут есть второй я только он мёртвый TG: мне надо вызвать 911 или чё TG: что вообще делают люди когда находят собственный труп? TG: он даже одет так же вот же незадача TG:… ух лады бб напиши как освободишься TG: я наверное пойду TG: посмотрим по обстоятельствам куда TG: может закапывать труп, но скорее всего в психушку Ты не спишь третий день и сейчас видишь либо самое странное/страшное зрелище в своей жизни, либо причину, по которой не можешь верить своему подсознанию: распластавшись по земле, здесь лежит человек, по внешности в точности копирующий тебя, вплоть до пятна от кофе на футболке. Мёртвый Дейв. Пиздец.