Детская непосредственность

      Девушка, с которой я беседовал уже четверть часа, не была похожа на нимфоманку, и я откровенно растерялся.       — И вы не чувствуете сексуального возбуждения, откровенно заигрывая со всеми своими близкими знакомыми?       — Угу, — она задорно кивнула головой, а затем чуть помолчала, словно давая мне время самому найти обоснование нетривиальному ответу. — Чувствовать тела друг друга приятно. Так же приятно, как съесть вкусную грушу или посидеть на солнышке в погожий день.       Я снял очки, потер лоб большим и указательным пальцами и снова посмотрел на это чудо.       — Вы не думали, что особенности вашего поведения порождаются сочетанием неудовлетворенной потребности в романтической близости и отсутствия среди вашего окружения подходящего партнера?       Снова задорная улыбка в ответ.       — А вы не думали, что это способ внести разнообразие в социальную сторону жизни?       Я покачал головой.       — То, что вы делаете, — не разнообразие. Напротив, вы подстраиваете взаимоотношения с любым человеком под одну и ту же схему. Вы идете проторенным путем. Разнообразие — это друг, приятель, учитель, любовник. Неформальное общение с одним, максимальное теплое и близкое — с другим, субординация с третьим.       — С одним спать, с другим дискутировать, еще с одним вместе бегать или кататься на велосипеде? — девушка чуть склонила голову набок, заинтересованно глядя на меня.       — Да.       Улыбка, до сих пор не покидающая ее лицо, стала шире, и по комнате разлетелся легкий звенящий смех.       — До сих пор я вносила разнообразие в свой гастрономический опыт посредством дегустации различных блюд. Отчего-то мне не приходило в голову, что вместо этого одно блюдо можно попробовать, на другое — полюбоваться, а третье — только понюхать.       Я замер, не найдясь с ответом. В комнате резко потемнело.       — Хм, ну, хорошо… А ваша одежда не смущает ваших знакомых?       — Не столько смущает, сколько формирует ложное представление обо мне, — девушка перевела взгляд на окно. — Вам нравится, как я выгляжу?       — Нравится, но…       — Вам трудно работать в моем присутствии?       — Нет.       — Значит, и тут нет проблемы.       — Но как же неверное представление о вас?       — Я знаю истину, этого достаточно.       — А ваша репутация?       — Вы давно видели президента США?       Мы немного помолчали. На улице уже вовсю шел дождь. Я не заметил, когда он начался.       — Ваш образ может отталкивать людей своей откровенностью. Возможно, вы теряете потенциальных друзей…       Голос моей собеседницы стал более низким, в нем проскальзывал холодок.       — Не могу знать, скольких я таким образом потеряла, но друзья, так или иначе, у меня есть. Они равнодушны к слухам или проверяют поступающую к ним информацию.       Я откинулся на спинку кресла, обдумывая эти слова. Спустя несколько минут я усмехнулся, покачав головой. Больше я не мог спорить с этой девушкой. Потому что она была права.       Я смотрел в карие глаза напротив. В них бегали золотистые вкрапления смешинок, но губы девушки оставались неподвижны.       — Могу я быть откровенен с вами?       Уголки ее рта приподнялись.       — Я ждала, когда же вы наконец произнесете это.       — У вас потрясающая улыбка.       — Тогда я буду улыбаться чаще для вас, — сказала она и тут же исполнила свое обещание. Я не мог налюбоваться ей. Спохватившись, я произнес:       — Простите, мне нужно идти. Вызвать вам такси?       — Спасибо за заботу. Не стоит.       — Тогда… погодите немного… я найду зонт и провожу вас…       Не успев договорить, я услышал за своей спиной смех, приглушенный прикрытой дверью       — …не то вы промокнете до нитки.       Я распахнул дверь, но за ней уже никого не было. Я бросился к окну и увидел своего фантастического собеседника. Стоя под козырьком, она вытянула руку и блаженно закрыла глаза. Через мгновение она сделала шаг назад, прислонилась к стене и сняла с себя босоножки. Я изумленно наблюдал за ней. Она вышла под дождь, вдохнула полной грудью, откинула влажные волосы с лица и уверенно пошла вперед прямо по лужам.       …я не помню, как выбежал из дома. Упругие косые струи рассекают воздух в 15 сантиметрах от моего лица. Я медленно протягиваю руку. Прохладные капли стекают по коже, умывая ее. Я делаю шаг вперед и ощущаю воду стопой. Еще шаг, и весь я стою под дождем. Его звенящая еле уловимая музыка наполняет все вокруг. Я улыбаюсь, заслышав знакомый ноктюрн водосточных труб.       — Решили все-таки отказаться от зонтика? — раздался рядом уже знакомый голос. Я поворачиваюсь и вижу справа от себя безымянного друга.       — Теперь — да, — я провожу ладонями по лицу и волосам, убирая их назад, — Не хотите потанцевать?       — Здесь? На улице? — смеется она.       — Почему бы и нет, — я привлекаю девушку к себе. Ее влажные длинные волосы навевают мысли о русалках. Я веду, и ее невесомые ножки предугадывают мои движения. Я никогда толком не учился танцам, сейчас я просто импровизирую и с легким удивлением замечаю, что у меня это получается. Промокшее голубое платье льнет к ее телу… а я льну к ней. Под прохладными потоками я чувствую ее горячее тело. Дождь, девушка и этот танец смешиваются в калейдоскопе моего сознания… я смеюсь, потому что я не чувствую сексуального возбуждения, но не помню, когда мне в последний раз было так хорошо.