Ненавижу

Сколько б раз мне ни рассказывали о ненависти, я лишь пожимала плечами. Считала, что по-настоящему ненавидеть не умею. Но я, как это обычно водится, очень сильно заблуждалась. Это началось с последнего учебного года в нашей школе. Очередные уроки, очередные приключения, рельсы и шпалы. Но мы привыкли. Совсем. И снова вечеринка. На которые мы уже тысячу и тысячу раз ходили, но это стало уже традицией. Мы снова напиваемся, так, что хочется тошнить. Где-то на заднем плане играет музыка. И идёт она. Малия Хейл или Малия Тейт, мне уже не важно, как и нашей "стае". Мы приняли её. Я слышу краем уха, как она наклоняется к Стайлзу и что-то ему говорит, наверняка очередную глупость про любовь. Любовь... А ведь она побуждает нас творить подчас страшные вещи. Вот и сейчас я расталкиваю пьяных подростков локтями и пробираюсь к сладкой парочке. Тейт (или же Хейл) вопросительно и немного пьяно смотрит на меня, а я лишь качаю головой. Мне противно видеть их вместе. Надо выйти на свежий воздух. Покачиваясь, я добираюсь до выхода из дома и останавливаюсь около дороги, чувствуя, как слезы текут по моим щекам. Надоело. Ужасно надоели их сюсюкания. Их прогулки по территории школы чуть ли не под ручку. Ненавижу. Трясу головой. Что за чушь? Почему меня это вообще заботит? Краем глаза замечаю какое-то движение и на автомате ступаю на проезжую часть. Она тёплая и приятная, а ноги у меня опять босые. К этому тоже можно привыкнуть. Свет фар, долгий гудок и я ощущаю слабый полет куда-то в сторону. Перед глазами только белый шум и силуэты чёрных, как ночь, рук. Кто-то кричит, но я не могу разобрать, кто. Слышу крики Скотта, что нужно вызвать скорую. Только тут я ощущаю, что левая половина тела как-то жжется. Наверное, я поцарапалась об асфальт. Это уже не важно. Сильные руки подхватывают меня и уносят куда-то, где слабо пахнет бензином и спиртом. Значит, скорая помощь и скоро в больницу. Славно. Пытаюсь что-то сказать, но иллюзорные руки не дают мне раскрыть губ. Они чёрные и хотят меня утащить. Что же, к этому я тоже привыкла. Зовут меня на тот свет. Прекрасно. Погружаюсь в транс и уже не знаю, сколько времени прошло. Это уже не важно. Иногда наступают приступы крика, и меня куда-то увозят. Чувствую запах животных. Понятно, меня решили отдать нашему городскому друиду. Он лучше знает. Кстати сказать, сколько времени прошло, я снова не знаю. И говорить я не могу. Двигаться тоже. Тело не слушается, а при приступах меня, кажется, несёт по кочкам. Я хочу назад, но руки не пускают. У меня было много времени, чтобы обо всем подумать. Я слышала, как мать чуть ли не угрожает Дитону и умоляет что-то сделать. Но он говорит, что я сама должна выйти из бессознательного состояния. Что ж, тут он прав. Но мне что-то нужно. Я пытаюсь анализировать. Перечисляю про себя химические элементы и пытаюсь представить таблицу Менделеева. Но там лишь одно имя. И я его ненавижу. За то, что ни разу не слышала голоса его обладателя. За то, что он ни разу не пришёл. Я осознаю, что влюбилась. Крепко. И ненавижу это. Ненавижу. Спустя некоторое время я слышу этот голос. Он зовёт меня по имени. "Лидия" из этих уст больно бьёт по сердцу. Я не прощу. За то, что люблю и ненавижу. С трудом открываю тяжёлые веки. Вижу объект моей ненависти и любви. Сиплю. Говорить пока плохо получается. Но я справлюсь. Я должна. Тяжело вздыхаю, прогоняя туман перед глазами. Прочищаю горло. — Я ненавижу тебя, Малия.