***
"Мерзость! Разврат! Предательство! Ересь!" Эти слова описывали отношение охотницы на ведьм к тому, что она видела перед собой глазами и чувствовало своим носом. Пахло алкоголем, наркотиками кровью и... Половыми секретами... Отдельным пунктом шёл звуковой фон. Хлюпанье от процесса совокупления, шлепки, удары плетью, стоны и крики. Здесь предавались чему-то настолько порочному, что охотнице хотелось плеваться, а ещё больше —перерезать глотки всем еретикам. Собственно этим адепт Серебряного Молота сейчас и будет заниматься. Она и её группа находилась в жилом блоке. Члены карательного отряда старались идти как можно тише, хотя особой надобности в этом не было. Столь много культисты производили шума своей деятельностью. Одна из дверей справа открылась прямо перед группой. Из неё вышла девушка, повернувшись к имперцам спиной. Она потянулась, томно зевнув, и положила свои руки на бёдра, глядя куда-то вглубь коридора. Внезапно, изящные, но в тоже время сильные руки, взяли девчонку в жёсткий удушающий захват. Её резко оттащили к стене, к которой прижались члены отряда, укрываясь за отворённой дверью. Слёзы ужаса покатились по щекам девушки от непонимания происходящего. Ведь она только сегодня пришла сюда со своим молодым человеком по всученному ей пару дней назад приглашению. Она думала, что это будет чем-то вроде ночного спектакля, но получилось... То, что вышло... Влюблённых опоили и провели какие-то странные ритуалы. Дальше она помнила, как тонула в блаженстве, предаваясь утехам. Когда девушка проснулась наконец, то у неё в голове крутилось одно слово — Слаанеш. Приятное тепло разливалось внутри, когда она произносила это имя... Как же жаль, что испытать этого она больше не сможет. Хексенягер сделала резкое движение руками, с хрустом сворачивая шею хаосопоклоннице. Ладонь в кожаной перчатке закрыла ей рот, чтобы она не могла издавать лишних звуков. Выждав немного времени и убедившись, что еретичка мертва, охотница аккуратно положила всё ещё сотрясаемое конвульсиями тело и жестами отдала своим бойцам несколько команд. Четверо сразу же заняли позиции вдоль всего коридора, взяв под свои прицелы лестницу и двери на противоположном конце. Пока они контролировали пространство, другие начали занимать позиции у входов в комнаты, где находились культисты. Охотница зашла в помещение, из которой возникла минуту назад еретичка. Внутри был полный бардак: бутылки из под вина валялись на полу, на небольшом столике находились дорожки подозрительно выглядящего порошка, обои стен ободраны и вымазаны в непонятной розовой субстанции. А к большой кровати, что стояла в центре, был привязан раздетый до гола мужчина. Он блаженно прикрыл глаза в сладкой дремоте. "Нарезвилась падаль и сопит теперь." Омерзение было готово политься через край. Хексенягер начала думать над достойным способом умерщвления еретика, когда пол неожиданно скрипнул под её высокими сапогами. Парень заворочался в кровати, спокойствие на лице сменилось лёгким раздражением. — У-х-х-х, голова-то как болит, надеюсь ты принесла опохмелиться чем-нибудь, — он говорил с закрытыми глазами, думая что над ним стоит его девушка. — М-м-м, у меня есть при себе отличное средство от бодуна, хочешь попробовать? — неожиданно холодная рука погладила его подбородок. — У тебя что-то с голосом, любовь моя. Не простыла ли ты часом? — Пол холодный, — прокашлявшись ответила собеседница и продолжила. — Ну так что, трезветь будем? — рука ласково похлопала его по щеке. — Давай. Можешь мне в рот его сама залить, пожалуйста? — парень приоткрыл свой рот, ожидая спасительный напиток. — Всё что угодно, только сделаешь мне одолжение, любимый? — Какое? — Открой глазки. Он послушался. Первое, что показалось ему странным, были незнакомые перчатки у лица. "Разве Марю такие носила когда-то?" — в его затуманенном разуме начали закрадываться подозрения. Второй необычной деталью был резкий запах табачного дыма. Парень даже сейчас помнил, что они никогда не курили.Третья вещь заставила его всерьёз забеспокоиться. Ведь, когда глаза парня сфокусировались, то он понял, что над ним стоит вовсе не его возлюбленная. Дурман всё быстрее отступал, возвращая его в сознание. Он попытался прикрыть свой рот, но зубы напоролись на что-то очень твёрдое. Твёрдое как металл. Несчастный мальчик с ужасом понял, что сжимает зубами клинок. Церемониальный кортик, украшенный знаками серебренного молота сейчас находился у него во рту. Охотница резко надавила на рукоятку. Кинжал вошёл внутрь, разрезая нёбо и вонзаясь в нежный перешеек зева. Выражение "кость в горле" приобрела почти-что буквальный смысл, хоть и роль кости здесь исполняло лезвие ножа. Кровь быстро заполнила рот и полилась по скулам, орошая подушку. Парень задёргал головой пытаясь вырваться, но он делал этим только хуже. Бритвенные кромки клинка резали комиссуры его губ. Охотница нависла над трепыхающимся еретиком и выдохнула в его лицо облако едкого табачного дыма, держа трубку своими зубами. — Ну как, бодрит? Глаза женщины оказались всего в паре сантиметров от его. Она надавила с новой силой. Острие вышло с другой стороны, разрезав мышцы шеи и проткнув наволочку подушки. Гарда упёрлась в его губы. Взгляд культиста остекленел. Жизнь покинула его тело, а вместе с этим остервенение отпустило хексенягера. Она отпрянула от мертвеца и с раздражением поглядела на свои перепачканные кровью перчатки и выдернула кортик. В этот момент из под пола послышался шум боя. "Похоже, Фалкрим и его люди вступили в открытый бой," — Скрываться больше смысла нету. Нужно действовать быстрее, чтобы не отстать от остальных. Охотница вышла из комнаты и дала своим приказ о зачистке. Двери начали одна за другой выбиваться. Её подчинённые ворвались в комнаты к культистам. Через мгновения из них начали доноситься испуганные выкрики, за которыми следовали удары и выстрелы. Она размеренно зашагала вдоль по коридору, наблюдая за работой своего отряда. Вот в одной из правых комнат двоих еретиков бойцы протыкают штыками прямо в постели, где те пару мгновений назад совокуплялись. В другой культистов стаскивают на пол и забивают прикладами насмерть. За криками и хрустом костей следовали чавкающие звуки проломленных черепов и сдавленные стоны. Внимание женщины привлек один из солдат, который не занимался резнёй хаосопоклоников, а тупо таращился в какую-то определённую точку комнаты. Охотница заглянула ему через плечо и узрела то, от чего у неё всё свернулось в животе. Прижавшись к подоконнику, стояли две нагие девушки. Они выглядели вполне обычными, кроме того, что у них было между ног... — Это же... — мямлил солдат. "Нет, нет, нет. К этим существам я приближаться не буду." Охотница вырвала винтовку у стоящего как истукан бойца и сделала шесть выстрелов. По одному в сердце культисток и по два контрольных в их головы. Хаосопоклонницы осели на пол мёртвыми телами. После этого она вручила оружие обратно в руки солдата и отвесила ему живительную затрещину. Новобранец её отряда сразу же встрепенулся и начал перезаряжать своё оружие. — Прекратить щёлкать клювом, Михаил. Мы не на прогулке. Быстрый кивок в ответ. Уроженец Кислева закончил с перезарядкой и присоединился к остальным. Через несколько минут всё было кончено. Последних культистов приставили к стенке и вышибли мозги картечью. Охотница посмотрела на результаты своей деятельности. Гордиться здесь было особо нечем, глупо это отрицать. У культистов не было никакой возможности оказать сопротивление, но это нисколько не оправдывает их преступления. Неважно, по своей-ли воле они отдались Слаанеш или же их обманом втянули в эту секту. Суть в том, что они оказались слабы перед своими порочными желаниями или лживыми речами слуг Тёмных Богов. А во времена, когда Силы Разрушения готовятся ввергнуть во тьму всё сущее, бесхребетным и малодушным не выжить. Таков порядок вещей в Старом Свете. Шаги на лестнице. Пистолет молниеносно выхватывается из кобуры... "БАХ!" "БАХ!" "БАХ!" Но серия выстрелов раздаётся быстрее, чем охотница успевает развернуться и наставить своё оружие. Её уши заложило от близкого грохота. Пороховой дым заполонил на несколько секунд половину коридора... Когда он наконец рассеялся, то охотница увидела двоих культистов, корчащихся от боли на полу. Рядом с ними лежали винтовки, исписанные нечестивыми символами. — Похоже у культистов тут тоже есть стрелки, — сзади раздался голос с хорошо различимым кислевитским акцентом. Михаил стоял у неё за спиной, с дымящимся после стрельбы ружьём. Именно он и подстрелил еретиков, среагировав даже быстрее тех, кто держал выход с лестницы под прицелом. — А значит где-то есть арсенал с порохом. Надо быть чуточку поаккуратней с огнём, иначе рискуем взлететь тут на воздух, — пока она говорила, стоны агонизирующих культистов становились всё более громкими и раздражающими. — Михаил, прикончи их уже наконец! И не трать пули. Мужчина быстро выполнил приказ. Несколько громких ударов прикладом, сопровождающихся противным треском черепов и чавканьем вытекающих мозгов и в коридоре воцарилась тишина. Удостоверившись в том, что эта часть здания теперь точно зачищена, отряд выдвинулся дальше. Они спускались по лестнице, прикрывая друг-друга и проверяя углы. Вскоре, из-за очередного угла послышалась оживлённая болтовня хаосопоклонников. Женщина заглянула туда и увидела четырёх еретиков, вооружённых теми же осквернёнными ружьями. Двое из них о чём-то взволновано переговаривались сопровождая это агрессивной жестикуляцией. — Мать твою за ногу, да к Кхорну, Рональд! Отдышись уже и говори внятно! — один из культистов нависал над своим товарищем, который в свою очередь тяжело пыхтел, держась за свои колени и сплёвывая на пол. Отойдя наконец от спринтерского рывка он начал излагать. — На н-нас напали. Это и-имперцы. — Сколько их? — Больше полусотни, в латах, вооружены до зубов. И с ними ещё зигмарит-священник. — Зараза Нургла... Правильно я сказал своим вооружаться, когда услышал этот шум со стороны ворот. Куртс, иди скажи ребятам, что нам предстоит пострелять в имперцев, — еретик, прибывающий тут по видимому в роли командира, отправил своего подчинённого и повернулся обратно к Рональду, который всем своим видом показывал, что хотел кое-что добавить. — Надо предупредить тех зевак наверху, чтобы подрывались быстрее, а не то их перережут прямо в постелях. — Я уже отправил туда двоих, чтобы растормошили придурков, — кивнул на это командир культистов. В этот момент его голову прошило пулей, выпущенной из пистолета хексенягера. Подкошенное тело грохнулось на пол ещё до того, как еретики смогли понять что к чему. Только когда второй упал, изрешечённый целым ливнем пуль. Оставшиеся слаанешиты сорвались со всех ног к ближайшему укрытию. Добежать смог лишь один. Он в последний момент смог скрыться за углом, тогда как шальная (а может и метко пущенная) пуля угодила в шею другого. Издав булькание, он распластался на земле, содрогаясь в агонии. Культист посмотрел через своё плечо, краем глаза отмечая семерых товарищей, которые сейчас занимали позиции по всей длине коридора, готовясь встречать имперцев. Двое еретиков перевернули стол, создавая себе укрытие и баррикаду, частично перекрывающую проход. Ружья, заряженные энергией хаоса были готовы нести страдания тем, кто попытается прорваться здесь. Слаанешит, что всё ещё стоял рядом с углом, начал медленно отступать к своим спиной, держа на мушке пространство перед собой... Движение... Палец вдавил на спусковой крючок быстрее, чем его мозг смог принять решение. Пуля врезалась в лакированное дерево и разнесла в щепки половину угла. Тень скрылась. Культист выругался и со всех ног бросился к своим. Он перемахнул через опрокинутый стол и торопливо начал перезаряжаться. "ТУК!" Глухой звук слышится совсем рядом. Какой-то округлый предмет падает перед ним. Он слышит шипение. Он видит горящий фитиль. "БАХ!" Теперь он ничего не видит и не слышит. Ибо взрыв оглушающей бомбы поверг его на пол, заставив барабанные перепонки разорваться, а глаза зажмуриться от страшной боли. Примерно тоже самое произошло из теми тремя культистами, что находились рядом и не успели среагировать. Мрак коридора разорвался вспышками выстрелов с обеих сторон. Охотница после взрыва гранаты повела своих на штурм. Она с максимально возможной скоростью подобралась к позициям еретиков и разрядила свой пистолет в недееспособных хаосопоклонников. Затем она перескочила стол и вжалась в стену за одной из несущих опор, что выступала в коридоре. Ответный огонь вынудил и её подчинённых искать укрытие, что было правильным решением. Пули, заряженные нечестивой энергией, пурпурными стрелами устремились в имперцев. Один солдат, словив попадание из осквернённого ружья, свалился на деревянный пол, изгибаясь абсолютно гротескным образом и исторгая из своего рта шипение, смешанное со стонами. Ещё несколько выстрелов пронеслись мимо засевших солдат и Хексенягер ринулась вперёд, ловя трёх еретиков на перезарядке. Первому охотница сразу же вышибла мозги из пистолета, второй словил в живот пулю от её стрелка, третьему она вогнала кортик в солнечное сплетение. Культист, вопреки пятнадцати дюймам закалённой стали у себя в груди, начал ухмыляться и томно вздыхать. Испытав от этого зрелища дикое отвращение, охотница уронила подсечкой слаанешита на землю и в три приёма размозжила его голову ударами подкованного железом сапога. Больше время терять было нельзя. Отряд начал стремительно продвигался в сторону амфитеатра. Им вскоре удалось выбить культистов из их арсенала. Дальше значительного сопротивления не встречалось до зала, где еретики успели основательно укрепиться. Там было по меньшей мере полторы дюжины винтовок и лобовая атака закончилась бы большими потерями. Охотница решила использовать трюк, припасённый как раз на этот случай. Бомба, выполненная в виде аккуратного цилиндра с буквами "W.P.- 47" на корпусе вынимается из обвязки. Фитиль поджигается огнивом. Небольшая задержка перед броском, чтобы у противника не было возможности обезвредить или отбросить смертоносный снаряд. Граната с шипением отправляется в полёт в сторону еретиков. Через полсекунды послышались вскрики, которые заглушил громкий хлопок и противный треск, вступившего в агрессивную реакцию вещества. Всё озарилось ярким, почти что белым светом. Когда ужасный треск прошёл и свет потускнел, послышались болезненные стоны, а из зала потянуло зеленоватой дымкой. — Не вдыхайте эти пары, они токсичные. Охотница предупредила своих солдат об опасности и повязала у себя на лице бандану, пропитанную для этого специальным раствором. Также поступили и и солдаты, искренне недоумевавшие до этого по поводу того, что им приказали взять с собой эти казалось бы малополезные тряпки. — Что это за дрянь, Герц? — задал резонный вопрос Михаил. — Белый Фосфор. Этот Нульнец, Рекоу, сказал, что эффект будет убойным. Не соврал. Всего двадцать грамм и еретиков просто поджарило заживо, — охотница сказало это, аккуратно высунувшись из укрытия и отметив, что в комнате больше никто не сможет оказать сопротивление, приказала выдвигаться. Тела большинства культистов были покрыты язвами и нарывами. Тех, кто оказался ближе к взрыву, просто освежевало заживо. Они навечно застыли в кошмарных и неестественных позах, глядя своими пустыми глазницами в никуда. Остальные либо погибли от сильнейшего болевого шока после попадания на их кожу поражающих элементов белого фосфора, либо они задохнулись от ядовитых паров, проведя последние секунды своей жизни отхаркиваясь кровью. Глаза ощутимо пощипывало, из-за чего членам отряда приходилось щурить глаза. "После операции надо бы к лекарям наведаться." Пройдя зал, группа вышла к небольшим воротам, ведущим прямо в ложу на балконе. За ними доносились звуки стрельбы, возгласы и звон клинков. Выстрелы были совсем близко, что означает присутствие хаоситов в ложе. Дверь не поддаётся на толчок. Заперта на засов с другой стороны. Жест и один из солдат встаёт прямо перед дверью. Ещё четверо бойцов занимают позиции по обе стороны. Герц откупоривает флакончик и опрокидывает его содержимое в себя. Три выстрела в щель по середине. На другой стороне падает деревянная доска, разорванная пополам. Дверь вышибается ударом ноги. Герц, с кортиком в одной руке и с рапирой в другой вырывается вперёд, намереваясь резать культистов. Первый еретик, заступивший ей путь, в мгновение ока свалился на пол, сжимая окровавленными руками свою винтовку. Его тело пополнилось парой троек отверстий, проделанных молниеносными ударами. Пули просвистели всего в паре сантиметров. Двое культистов, что стреляли через парапет в строну амфитеатра завалились на пол, с ранениями в спинах. Последний хаосопоклонник, развернувшись на звуки борьбы, получил удар рукояткой меча в нос, затем он был схвачен за шкирку и с хорошего замаху выброшен из балкона вниз, на более чем пятнадцать метров. Пистольеры заняли балкон. Герц бросила взгляд в сторону амфитеатра и узрела подлинную бойню. Мидденландские пехотинцы сейчас были втянуты в жестокую схватку с основными силами культа. Эти еретики гораздо более серьёзные противники, чем те доходяги. Среди них было немало бойцов из городской стражи, бывших солдат, бандитов, наёмников и прочих комбатантов. Среди них, также, были видны куда более крупные и мощные фигуры. Северяне —воины Слаанеш. Всего их было четверо или пятеро. Чудовища в человеческом обличии, способные без труда разорвать на части человека голыми руками, закованные в нечестивые латы и с ужасающим оружием в руках. Однако Тёмный Князь поощряет экстравагантность и самовыражение, так что среди них был один любопытный, но столь же жуткий экземпляр. Северянин, раздетый до пояса, чей торс покрывали татуировки с символами Хаоса и Слаанеш. Ещё заметной деталью являлся пирсинг, который в обилии присутствовал на теле прислужника Повелителя Наслаждений. Он раскручивал над собой крюк с зазубренным лезвием на длинной цепи. Осквернённое оружие рвало плоть как имперцев, так и его союзников — культистов. Слаанешита это конечно же не волновало. Еретики также засели на противоположных балконах, откуда они поливали ружейным огнём имперцев. Герц приняла решение сначала разобраться именно с ними. — Огонь по еретикам на верхних ложах! — кричалось приходилось во всю глотку. Гул сражения был таким, что охотница едва ли слышала саму себя, даже при всех её стараниях. Ружейный залп скосил четырёх культистов на одном из балконов. Остальные шестеро успели пригнуться. Это их ненадолго спасло. Выстрел, произведённый из ручного гранатомёта отправил в предателей шар, начинённый смертоносным коктейлем из взрывчатки и картечи. Сдетонировавший снаряд разнёс половину ложи, расшвыряв или подрав сиденья. С культистами произошло примерно тоже самое, их останки теперь "украшали" почти весь балкон. Хаоситы на соседних ложах довольно быстро сообразили откуда по ним идёт стрельба и открыли ответный огонь. Имперцы на это только с ещё большим рвением обстреливали Слаанешитов. Ценой трёх пистольеров еретиков на балконах удалось уничтожить. Внизу же продолжалась схватка. Рубились в проходах между рядами в партере и в нём самом. Рубились прямо на сцене. Рубились за кулисами. Потеряв стрелков, культисты стали довольно уверенно оттесняться имперцами, немалую роль в этом играли пистольеры Герц, которые почти что безнаказанно расстреливали еретиков. Однако в некоторых местах бой был всё ещё весьма ожесточённым. Воины Слаанеш только вошли в азарт, почувствовав настоящий вызов. — По зенкам его, сукина сына! — крикнул один из пистольеров. Пули только звонко отскакивали от брони северян, практически не причиняя им вреда. Один из пистольеров решил попробовать выстрелить в слабое место, избрав почему-то то место, в которое тяжелее всего попасть. Естественно он промахнулся, хоть и был довольно близко. Пуля чиркнула по шлему совсем рядом с прорезью для правого глаза. Голова слаанешита лишь чуть-чуть дёрнулась от переданной кинетической энергии. Глаза, пылающие пурпуром, яростно сощурились, ища виновника столь дерзкого нападения. Он его нашёл. Хаосит выхватил из крепления на обратной стороне щита метательный дротик и швырнул его в пистольера. Ирония, но метательный снаряд угодил точно промеж глаз неудачливому стрелку. Его шею сразу сломало инерцией от броска сверхчеловеческой силы. Мужчина с седыми волосами и усами сделал несколько рефлекторных шагов назад и грохнулся на небольшой столик, где был разложен пазл с изображением грома. Кровь потекла струйкой на пол. — Допизделся, идиот! — в сердцах крикнул Михаил. Охотница увидела воина-священника, сцепившимся с одним из северян. Сильный попался хаосит, видать "избранный". Он ловко орудовал длинным элегантным мечом, не подпуская к себе зигмарита на расстояние удара молотом. Выбрав удачный момент, Герц приказала стрелкам сфокусировать огонь на слаанешите. Пули зазвенели, ударяясь об его броню. Десятки металлических снарядов выбили его из равновесия. Зигмарит не упустил возможность и острой частью своего молота пробил его доспехи в районе живота. Хосит согнулся от боли, причиняемой священным оружием. Фалкрим выдернул свой молот и, сделав быстрый разворот телом на 360 градусов, обрушил плоскую часть молота на затылок хаосита, сокрушая шлем и дробя его череп. Остальных слаанешитов-северян также убили одного за другим. Кого-то пригвоздили к полу алебардами и растерзали. Кто-то словил таки пулю другую в уязвимое место и был добит уже лежащим. Однако Герц почему-то ниоде не видела того отморозка, что сражался полуголым. У неё появилось плохое предчувствие. ТУК ТУК ТУК Обернувшись, Герц увидела объект своего поиска. Только ублюдок нашёл как раз таки её. Он ехидно ухмылялся насколько это позволял кляп во рту. Он стучал костяшкой своего большого кулака по стене, привлекая к себе внимание. Ружья нацеливаются в него. Однако хаосит оказывается быстрее. Крюк на цепи кровавым ураганом проходится по имперцам, разрывая их плоть. Движения слаанешита, находящегося в состоянии остервенения после принятия в себя солидной дозы тяжёлых наркотиков, быстры настолько, что его выпады просто незаметны человеческому глазу. Закрытое пространство практически не оставляло возможности солдатам уйти из под смертоносного вихря, который с лёгкостью сметал все преграды и уничтожал укрытия. Деревянные щепки от стен и куски хлопка от сидений разлетались а стороны вместе с расчленёнными телами пистольеров. Герц каким-то образом успела залечь на пол и утянуть за собой Михаила. Она достала из обвязки ещё одну бомбу. Оглушающую. Поджигать её лёжа было весьма неудобно, особенно учитывая тело мёртвого пистольера, лежащее на её спине. Бомба была брошена в другой конец ложи. Громкий хлопок и ослепительная вспышка подействовала на хаосита, заставив его неловко оступиться. Отвлекающий манёвр удался. Охотница вскочила на ноги, разряжая в спину хаосита свой пистолет. Две пули угодили в его корпус и одна влетела в щёку. Хексенягер решила не ослаблять натиск. Она на бегу бросила в лицо хаосита пистолет и вытащила из ножен рапиру. Храмовница вывернулась ловким движением из под размашистой атаки крюком, одновременно хлёстким ударом подрезала сухожилия на его ногах. Слаанешит попытался развернуться, но ноги предательски подкосились из-за подло нанесённого ранения. Он неуклюже припал на одно колено после того как Михаил выстрелил ему в бок из ружья. Вторая пуля должна была угодить хаоситу в лоб, однако он успел закрыться рукой. Пуля застряла в предплечье его левой руке, которой он попытался достать Михаила. Рывок получился неудачным и его кисть схватила ствол винтовки пистольера вместо него самого. Михаил резким движением перенёс центр тяжести и врезал прикладом винтовки по виску этого выродка. Охотница достала из-за пояса серебряный кол, покрытый священными письменами. Она коснулась двумя пальцами своей инсигнии, произнеся молитву. Золотистый свет прошёлся по её рукам к инструменту воздаяния. Праведная ярость, подобно удару грому обрушилась на голову слаанешита. — Сгинь, отродье! Священное оружие вошло точно в макушку хаосита. Его тело охватил благословенный огонь Зигмара, неумолимо обращающий тело в пепел и разрушающий его мерзкую порочную душу. Через несколько секунд от северянина ничего не осталось. Теперь точно всё. Культ зачищен. Повсюду были трупы. В том числе и её бойцов. Глядя на тех, с которыми она всего несколько минут назад сражалась бок о бок, Герц какой-то своей частью чувствовала себя виноватой в этих смертях. Но звание адепта Серебряного Молота не оставляло место для сантиментов. Люди всё-же умирают, рано или поздно. Хексенягер только произнесла литанию Морру, чтобы он принял в своё царство души павших праведников... — Что дальше? — вопрос из-за спины от Михаила. — Собираемся вместе с Фалкримом и отправляемся в Альтдорф. Я и он получили сегодня послания с приказами явиться туда так скоро, как это возможно. — Что-то происходит? Она лишь едва заметно кивнула, повернувшись к нему лицом. Маска заносчивости и лёгкого высокомерия спала, обнажив усталую улыбку, когда он подал ей её пистолет. Лучи солнца начали понемногу проникать в театр, освещая последствия прошедшего боя...***
Великое княжество Рейкланд.
Альтдорф.
Карл Франц стоял на террасе императорского дворца, уперев руки в перила. Его взгляд был обращён на площадь, где маршировали стройные колонны солдат. Он видел Леопардовую Роту, горделиво печатающую шаг по мостовой. Они несли на себе шкуры хищников в честь разграбленного ими же когда-то храма посвящённого Луччине и Лукану — божественным брату и сестре, которых по легенде воспитали леопарды. После того как эти наёмники разорили святыню, их стали преследовать военные неудачи. Суеверные посчитали, что это гнев богов и они вернулись обратно и восстановили храм, вернув ему былую славу, оставшись сами почти без гроша. Однако они после этого провели ряд удачных кампаний и сражений, быстро набрав внушительную силу. Теперь это один из самых богатых отрядов среди всех прочих. Их доспехи всегда начищены до блеска, они пьют лучшие вина, а повар в свои годы готовил принцам и другим августейшим. Но при всей этой роскоши они не забывают отсылать часть трофеев и денег в тот самый храм, благодаря которому они и знамениты. Было множество и других знаменитых подразделений. Например, Республиканская Гвардия Рикко, носящая бронзового цвета доспехи и красные гребни на шлемах, Кислевитские Крылатые Гуссары, Потерянный Легион Пираццо и даже Венаторы Волланда, которые для воинов, носящих (и полностью оправдывающих) прозвище "Бухая Кавалерия", вели себя смирно и целомудренно. А как же иначе. Сам император смотрит на них. Смотрит и понимает при этом, что они скоро отправятся в сторону очередной мясорубки. Империя сейчас готовилась к самой масштабной войне за последние столетия. Архаон Навеки Избранный совсем недавно начал свой нечестивый поход с целью разрушить, осквернить и разорить владения всех свободных народов мира. Франц чувствовал, что конец близко. Точка невозврата уже пройдена. — Верьте в Зигмара, мой Император, это всегда нам помогало, — раздался голос рядом. Фолькмар Мрачный. Только Великий Теогонист мог с такой точностью угадать настроение владыки. К сожалению, его совет сейчас был мимо, о чём Франц ему честно сказал. — Я с радостью умру за бога-короля и свой народ, Фолькмар, — Карл повернулся к лидеру духовенства его государства. — Но я хочу также спасти Империю. — И поэтому вы хотите заключить новый союз с гномами и эльфами? — в речи теогониста скользила толика сомнения. — Сегодня вечером здесь будет твориться история. Приведёт ли она к триумфу или... краху? Этого я не могу знать, но по-крайней мере это даёт нам какую-то альтернативу забвению, — зрелый мужчина перед Карлом, мрачно хмыкнул, в своём стиле на это. — И эту альтернативу нам предлагает существо, называющее себя представителем человеческой расы другого мира... С того момента четыре года назад, когда Медив первый раз явился к Бальтазару, между Фолькмаром и Францем периодически возникала полемика по поводу таинственного гостя. Подозрительный теогонист не питал энтузиазма ко всей этой затее с самого начала, о чём время от времени напоминал императору (естественно в вежливой и тактичной форме). — Мы приняли все меры предосторожности какие только могли. Если он окажется... Предателем... Мы сумеем дать на это ответ, — теперь в голосе монарха звучала сталь. — Я верю, владыка, верю в вас. И мне... Хочется верить и в тех, кого вы называете союзниками. Император промолчал на это, обратив свой взор на небольшую площадку рядом с дворцом. Там, он видел фигуру черноволосого мальчишки, которого сейчас с особым пристрастием нагружал капитан рейксгвардии. Физические упражнения сочетались вместе с тренировками в фехтовании. Когда юношу, именуемым Варианом, только привели в дворец к Францу, владыка Рейкланда сразу отметил в ребёнке будущего монарха. К семилетнему возрасту Вариан понимал правила придворного этикета и мог с неплохим достоинством держаться среди власть имущих. Так же он был очень хорошо эрудирован, для своего возраста. Внимания заслуживала и физическая стать Ринна. При возрасте в 11 лет Ринн легко тянул на все 14. Он заметно обгонял своих сверстников в росте, силе и скорости и этот разрыв только увеличивался с годами, благодаря усердным тренировкам. В этом плане у Вариана потенциал был огромный, однако Франца волновало кое-что другое. — Из него получится первоклассный воин, — высказался Фолькмар, пригладив свои пышные усы. — Империи нужно нечто большее, чем простой рубака, — возразил Карл. После этого повисло минутное молчание, в течении которого император внимательно наблюдал за Ринном. На площадке в этот момент появился гном, с голым торсом и огромным красным ирокезом. Убийца Великанов. А чуть позади него стоял мужчина человек с длинными и светлыми волосами, старательно записывающий что-то в свою книгу. Гном начал кричать мальчику, стараясь его спровоцировать. Вариан ухмыльнувшись ответил ему, явно что-то колкое. Гвардейцы встали в круг вокруг них, образуя своеобразный ринг. Гном и Вариан сложили своё оружие, сойдясь в рукопашной. Фолькмар неодобрительно смотрел на этот спарринг. — Эти двое на него слишком сильно влияют. — И я считаю, что в нужную сторону. Вспомни, Фолькмар, когда его только представили нам, он был надломленным и травмированным ребёнком, потерявшим всех, кого любил. Наставления твоих лекторов и священников, безусловно, помогли восстановить его равновесие, но себя он нашёл только начав общаться с этими... Индвивидумами. — На прошлой неделе они, поехав на охоту, "случайно наткнулись" на стадо зверолюдов. Они вернулись через три дня все покрытые кровью этих тварей. С такими развлечениями Вариан может и не дожить до своего совершеннолетия. — Сомневаюсь, Ульрик благоволит Ринну, а у меня на него есть большие планы, — Император повернулся к теогонисту, впервые за весь разговор улыбнувшись, совсем чуть-чуть. — Император? — На свой шестнадцатый день рождения Вариан присоединиться к Карробургским Доппельзоднерам. Прежде чем отдавать приказы, он должен научиться подчиняться. Если война не сломает Ринна, то она закалит его. Это будет испытанием для него. Если он окажется достойным, то я подарю ему шанс отомстить за своё королевство... На этом разговор был закончен. Фолькмар, почтительно раскланявшись, покинул императора, который остался досматривать бой. Гном, что ожидаемо, хорошо отделал мальчишку. Вариан лежал на песке, баюкаю свою руку. Убийца Великанов навис над ним, пригвоздив его к земле своим коленом. Ринн неохотно похлопал ладонью по песку, признавая поражение. После этого гном рывком поднял Вариана на ноги, по-дружески похлопав по предплечью. Ринна тут же окружили служанки и лекари, занявшиеся его синяками и царапинами. Дальше у молодого монарха были плану лекции по истории Империи и тактике сражений, а после будут духовные наставления от жреца Зигмара...***
Огонь Алтаря Ульрика тихо потрескивал, освещая небольшое помещение. Перед ним, преклонив колено, сидела, фигура закутанная в балахон. Из под капюшона вылазили чёрные локоны. Пламя освещало только его губы, которые начали произносить слова. Голос принадлежал юноше. — Ульрик: повелитель волков и зимы, бог сражений и разрушений. Я предстаю перед твоим взором, чтобы принести тебе клятву, которой я намерен посвятить всю свою жизнь. Да сгинуть мне в преисподней, если я сойду с пути или окажусь недостойным. Парень сделал паузу и собрался с мыслями, вдохнул полной грудью и начал произносить ужасные слова. — Я клянусь в вечной ненависти ко всему роду орков, что разрушили моё королевство, убили людей, которых я любил и попрали честь всего рода Риннов. Не будет мне покоя, покуда каждый зеленокожий выродок не сгорит в огне возмездия. Я отберу у них всё, а затем низвергну их вождей. Я сотру каждое упоминание об их мерзкой расе. Никто, даже те кто просто им сочувствуют, не укроются от моего гнева. Пламя изменило свой цвет жёлтого на синий и стало гораздо ярче. "Коснись священного огня. Докажи, что веришь в произносимое," — прозвучал громоподобный голос в разуме парня. Он сделал как ему приказали. Даже больше. Рука полностью вошла в пламя. Боль была страшная, но парень терпел сцепив зубы. Вдруг он почувствовал, что всё его тело буквально одеревенело. Глаза вспыхнули ледяным пламенем в тени капюшона. Свет начал бить и из его рта, когда юноша не своим голосом произносил имена. Он не говорил, а рычал, бешено оскаливаясь, подобно волку. — Чернорук, Каргат Остроруг, Гул'Дан, Зулухед, Нер'Зул, Громмаш, Киллрог. Все они должны умереть. Огонь резко затух, когда одержимый юноша произнёс последнее слово. Его отбросило от алтаря. Капюшон слетел с головы обнажив лицо парня. Он посмотрел на свою руку, которая была всё ещё объята пламенем. Когда оно погасло, мальчик не увидел ни одного ожога, но на ладони тускло светился символ в виде головы волка. — Да будет так, — произнёс Вариан сжав свой кулак.