***
Покинув кабинет девушка вызвала такси, держа в руках бумажку с нужными лекарствами. После покупки медикаментов, Каин поехала на такси домой. Холодный ветер не предвещал ничего хорошего, как и мрачное темно-серое небо, опустившееся над этим тихим городком. В цирке вовсю шли приготовления к предстоящему представлению. Каждый был чём-то занят; кто-то перетаскивал декорации с места на место; кто-то валял дурака, отлынивая, но все готовились, повторяли свои номера. — Ты долго собираешься тут высиживать?! Помочь не хочешь?! Может ты вообще не собираешься сегодня принимать участие, я права?! - нервно спросила женщина, держа руки в боки. Ее раздражало все это, сама та ситуация, произошедшая лет 7 назад. Она смотрела на мужчину сверху-вниз, сидящего на пне к ней спиной. — Ей богу, как ребёнок! — всплеснула акробатка руками, осознав, что этого клоуна не переубедить. Его твердолобость и настойчивость поражала. Если он что-то решил, то значит ни за что не отступит от своей цели, какие бы препятствия перед ним ни стояли и какие последствия его бы не ожидали. Ему плевать на все это. Софи покинула клоуна, вернувшись под купол. — Ты не выносим! Антон вовсе не слышал, что там ему говорила Софи. Его голова была заполнена мыслями о сегодняшнем вечере, когда и будет представление. «Она должна прийти» — вертелось в голове у клона. Его глаза были смотрели в гущу леса, где было неизменно тихо, спокойно и пусто. Там не было ее. Он мог ждать до вечера и больше его терпение не выдержало. Тони ринулся со всех ног в сам город, в поисках дома Элли, его маленькой Элли. Если бы она только пришла... Эта связь, окрепшая за многие года, была во многие разы сильнее чем какие-либо кровные узы или что-то ещё. Они стали как отец и дочь, хоть и вовсе не были родными. Им пришлось самим выбрать семью.***
Она шла по памяти, не зная, что может ожидать ее там, где девушка бывала годами раньше. Ждут ли ее там?.. Нужна ли она там вообще кому-то?.. Сможет ли она взглянуть в глаза тому, кто сделал ее такой какая она сейчас?.. Увидеть того, кто нещадно убивал людей, пытаясь унять боль в сердце... Того кто передал свою звериную жажду девочке... Того кто передал своих демонов, которые питались человеческими душами и их эмоциями... Эта безумная жажда, которая словно вирус разрасталась по всему организму, забирая топливо из сердца, незаметно для хозяина развивалась и прогрессировала, притупляя человеческие чувства: сострадание, вина, сочувствие... Эта жажда росла с каждым годом и чётче стала проявляться. Эту жажду было тяжело утолять, да и практически невозможно. Эта неутолимая жажда стала их общей болезнью. Элли закрыла квартиру и направилась на выход. Дэн давно уже уехал из города на новую работу. Из-за своего характера он не мог найти постоянную работу, что раздражало его сестру. Младшая Каин отключила звук у телефона, чтобы тот не мешал и вошла в лес. С каждым часом становилось все темней и мрачней. Свинцовые тучи сгущались над Оккервилем, предвещая грозу, но ей уже ничего не помешает дойти, даже собственный страх перед прошлым. Но... Что она помнит из прошлого?.. Она помнит... Как на рассвете, пока спали все домашние, бегала через лес туда... Как ледяной ветер болезненно оцарапал нежную девичью кожу... Как находила в лесу крупные кровяные сгустки, в которых не было возможно понять где какие органы... Как повторяла за жонглером все его действия: подкидывать ножи и перехватывать их, а потом пускать в цель; как ими жонглировать в воздухе, беря при этом по от двух до шести штук. А также тот веселый дядька научил её пользоваться другими колюще-режущими предметами... Акробатка, что сделала свою ученицу такой же гибкой и пластичной. Эта женщина показала ей все свои неожиданные приемы... Она особенно запомнила другую неотъемлемую часть цирка, уродцев. Бородатую женщину, которую она всегда избегала, мелких не доросших карликов, которые всегда норовили поиздеваться над ней или сделать какую-нибудь «пакость». Но и эта троица любила ту девчонку, но по-своему. Все её запомнили, как примерную ученицу и веселого ребенка, которого всегда защищала огромная тень, стоящая за её крохотной спиной. Эта тень... Её любимый клоун, к которому при встрече она бросалась в объятия и слушалась, выполняя каждую просьбу. Он стал для неё ближе всех и роднее. Он берег, её часто провожая до дома, шел с ней по кромешной тьме, крепко держа её напряженную ладонь. Он знал, что её страхом была эта — тьма, в той что жили монстры, которые любят утаскивать детей в свое страшное логово, где их и съедают. Маленькая девочка считала его своим защитником и лучшим другом... Тони часто наблюдал за тем, как она общается с другими цирковыми и как веселилась с ними. Ему нравилось видеть на её лице такую жизнерадостную улыбку. Мужчина ни раз видел, как ругается её мать, видел как, мама Элли с криками берет в руки ремень, от чего невыносимо злился и был готов ворваться к ним домой и остановить их ссору. Внутри его разрывала ярость от вида заплаканной девочки, молящей прощения у матери, но, когда приходил отчим ситуация становилась в тройне непредсказуемой. Он злился, злился на себя, потому что не мог ничего сделать. Но чувствовал себя спокойней, когда она была рядом... А сейчас... А что сейчас?.. Она выросла и даже возможно забыла о нем, как о страшном сне. Тони шел по оживленной площади, вглядываясь в лица проходящих мимо людей в надежде найти свою девочку. Улицы изменились, но незначительно, благодаря чему он мог прекрасно ориентироваться. В голове до сих пор сохранилась запылившаяся картинка дома Элли. Элли шла вперед едва ли, вспоминая дорогу. Каждое дерево в лесу казалось знакомым. Каин осознавала, что потерялась, хотя и думала, что знает этот лес, как свои пять пальцев, но это оказалось совсем не так. С детства помнила, как бегала через лес. Река была для неё ориентировочным знаком, но она никак не могла до неё найти, хотя шла по верному пути. Девушка вышла на перепутье, то что впереди этих двух дорог не было видно, из-за сгущающихся сумерек и деревьев, из-за которых становилось вдвойне темней. — И куда мне теперь идти? — спросила Каин вслух у самой себя. Пришлось включить телефон. На ярком дисплее в верхнем левом углу горела надпись: «Нет сети». Она включила фонарик, который был недостаточно ярко. Пришлось довериться внутреннему голосу и идти по левой тропе. Руки заледенели, лицо уже давно замерзло, ноги были в холодном поту. Лодыжка нещадно ныла от боли при каждом шаге. Она проклинала ту чертову развилку, свой внутренний голос и телефон, на котором осталось всего три процента. Холодный воздух леса давно заполнил её легкие. Девушка и понятия не имела который уже час и сколько она идет. — Хоть глаз выколи! — громко выругалась она, пытаясь спрятать лицо за горловиной куртки. И вправду было темно настолько, что она едва могла разглядеть свои ноги. Глаза едва ли разбирали тропу, но Элли пыталась сейчас ориентироваться на слух, потому как в цирке же должно быть шумно, или хотя бы надеялась услышать мотор автомобиля, едущего по трассе. Но ничего... Лишь где-то издали слышно какое-то шуршание, но девушка сочла нужным не обращать внимание на такой незначительный звук, это могло быть какое-то животное. Но вдруг она услышала резкое хлюпанье и почувствовала, как к ногам подступила ледяная вода, обволакивающая её ноги по колено. — Твою мать! Какого хрена?! — закричала девушка, выбегая из воды. Ноги превратились в две холодные деревяшки. Она попыталась растереть ладонями голени, но бесполезно, становилось только хуже. Её трясло от холода. Элли сидела на берегу, обхватив руками ноги, прижимая их к груди. Небо было затянуто, так что даже не видно луны. Поднялся сильный ветер, на голову девушке упали холодные капли. — Ещё и дождя не хватало, — озлобленно буркнула себе под нос девушка. «И куда мне теперь идти?! Я даже понять не могу с какой стороны берега нахожусь» — И чего в лесу делает такая милашка? — раздался мужской голос спиной, отчего девушка вздрогнула. Послышались приближающиеся шаги. Элли попыталась встать, но ноги не поддались команде. — Во истину милашка, но мне не такая не по вкусу, — ей в лицо направлен яркий фонарь, ослепивший её. Один из парней схватил её за лицо и оценивающим взглядом пробежался по ней. — Грудь бы ей и тогда бы было ничего, а так ерунда. — Отвали от меня! — резко рявкнула девушка и ударила парня по руке. — Какая бойкая, — хохотнул другой парень, резко отскочивший от неё. Ростом он ниже другого на половину головы. Вытерпев ноющую боль в ногах Каин встала на две ноги. Бежать она точно не сможет. Парни схватили её. Высокий уложил её спиной вверх, удерживал правой рукой её за горло, вжимая лицом в мокрую землю. Он сидел сверху, левая рука грубо стащила с неё куртку, кофту и сорвала бюстгальтер. Девичье тело сильнее затряслось. Холодная земля. Ледяной ветер. Дождь. Лес. Река. Двое парней. Обессиленная девушка. Ситуация не из лучших. Нужно было срочно что-то делать, решить, но в голову не приходило ни одной идеи. Страх сковал её тело. — Вот и притихла, — улыбаясь, проговорил высокий парень, продолжая удерживать её. Послышался как застежка джинс резко звякнула. Тело Элли напряглось и дернулось. Она начала изо всех оставшихся сил брыкаться, вырываться, царапаться. « — Нож! Точно!» Каин потянулась за курткой, которая валялась в стороне. Быстро среагировавший друг, который начал снимать все на камеру, наступил ей на ладонь, направляя туда весь вес своего тела. Элли закричала во все горло больше от безысходности нежели чем от боли. Парень, улыбаясь, убрал ногу и пнул куртку в сторону. За такое действие Боб со всей силы пнул девушку в ребра, заставив её завыть. — Не смей, — пригрозив ей пальцем, парень гулко рассмеялся. Боб обратился к своему другу: — В этот раз первый ты, а потом я. — Не надо... Пожалуйста... — прохрипела Каин, чувствуя тошноту, подступившую к горлу. — Заткнись! — рявкнул высокий и сильнее сжал её горло. — Потаскуха! — он укусил девушку за спину, прокусив бледную и холодную кожу. Несмотря на брыкание Элли, ему удалось стянуть с неё штаны, но перед тем как порвать на ней трусики парень решил поиздеваться. Он достал из кармана своей куртки перочинный ножик, раскрыв лезвие. Острие медленно прошлось по коже, оставляя после себя багровые линии, из которых мгновенно вытекала горячая алая жидкость. Элли шипела от боли, от холода, от неприятных ощущений. Лезвие медленно спустилось к бёдрам, с легкостью разрезая тонкую ткань. — Как же я давно об этом мечтал, — расслабленно проговорил парень, возвышающийся над Элли. Он приблизился к её уху и прошептал: — Теперь твоя девственность принадлежит мне. — он сорвал с неё разорванную ткань и грубо...