***
— Ваше величество Юури, как прекрасно, что вы прибыли на праздник! Простите, но он состоится только через неделю. — Я знаю. Я сам виноват, слишком торопился вас увидеть, Флурин, — дежурный комплимент сорвался с губ почти помимо воли. Надо же порадовать леди? Она на удивление сильно отреагировала: смущенно отвела взгляд, потом улыбнулась. Странно. Разве ей не делали комплиментов? Не верю, Флурин Гилбит — очень красивая женщина. Все при ней — и милое личико, и стройная фигура, и роскошная грудь, хоть и не сравнить с госпожой Шерри… Стоп, я, что оцениваю ее сексуально? Мне стало неловко. Вот озабоченный извращенец, мы же с ней друзья уже целых десять лет! — Знаете, я невероятно рада, что вы приехали раньше — она повела меня к замку. Конрад отстал на несколько шагов, Мурата погруженный в свои мысли - тоже. Вольфрам, как мой наследник, остался в Шин-Макоку. — Я скучал по нашим беседам, — шутливо улыбнулся я, пытаясь прогнать из головы пошлые мысли. Нет, так нельзя, не смей смотреть на ее шею, с желанием прильнуть губами, это неправильно! Прав был Гюнтер, когда ругал меня за добровольный отказ от личной жизни. Вот он результат: я становлюсь опасным для знакомых женщин. — Неужели, мао не найдет с кем побеседовать в своей стране? — Может и найдет, но мои собеседники не станут вами, Флурин. — Вы мне льстите. — Подозреваете меня в неискренности? — Я широко распахнул глаза. — Какое недоверие! Она засмеялась. Потом резко, неожиданно, погрустнела. — Что-то произошло? — Нет, что вы. В моей стране все в порядке, — а вот ее интонация говорила мне, что она лжет. Слишком давно я знаю Флурин. Я остановился и леди вынуждена повторить мое движение. — Разве я недостаточно хорош, чтобы мне можно было доверять? — я нахмурился. — Ну что вы, Юури! Я доверяю вам всецело! — Она положила руку на грудь и я слегка сбился с мыслей, представив, что там могла бы лежать моя рука. — Брось, Шибуя. Тебе везде мерещатся беды, — Мурата лукаво улыбнулся, — может, у леди просто болит живот? Не станет же она тебе жаловаться? Я смущенно кашлянул. Как мужчина, часто смотрящий рекламу, я не мог не понять намека. Лицо Флурин посветлело, она с благодарностью взглянула на Мурату. Все как обычно, он, несмотря на свой скромный вид, женщин кадрит на раз-два-три. Я попытался понять, как именно у него это получается: он всегда вел себя естественно и не копировал шаблоны из книг по типу «Найти подружку за десять дней». Но, главное, он понимал их, как, ни понимал, ни один мой знакомый мужчина! Однажды я даже решился спросить его об этом. — Все просто, Шибуя. Побудь женщиной одну жизнь, и ты научишься их понимать, — легкомысленно ответил Муракен, а я решил, что лучше уж буду набивать шишки самостоятельно. Мы продолжили путь, и я постарался выкинуть неловкую ситуацию из головы.***
У Флурин было много дел и днем мне приходилось развлекать себя самостоятельно. Зато вечерами мы часто беседовали и время летело незаметно. Мурата побыл при четырех беседах, а потом заскучал и, испросив разрешения, углубился в библиотеку. Конрад предпочитал исполнять функции телохранителя — стоял у двери и почти не участвовал в разговоре. Я даже, иногда, забывал о его присутствии. Мне нравилось проводить время с леди Гилбит. Прекрасная, сильная, волевая — она приводила меня в восхищение еще когда я был пятнадцатилетним мальчишкой, только ставшим мао. Это восхищение не исчезло, но окрасилось в новые тона. Я замечал ее красоту и мне хотелось прикоснуться к ней. Хотелось сделать ее своей, что я старательно подавлял в себе. В один из дней я встретил ее в саду. Где-то рядом репетировал оркестр и я не удержался, благо, подвернулся замечательный повод: — Не научите меня танцевать, Флурин? — Мао не умеет танцевать? Не могу поверить. — Но это правда! С Вольфрамом мы не танцевали, а других кандидаток в бальные партнерши он попросту отгонял! — Что ж… тогда у меня нет выбора, — клянусь, в тот момент она со мной флиртовала! Ей явно нравилось со мной танцевать, а мне… мне приходилось бороться с желанием прижать ее посильнее. Мы кружили в вальсе и Флурин улыбалась, а в зеленых глазах плясали смешинки. Все она понимала и мои желания не были для нее секретом. Почему же не отвечала мне? Или… ждала моей инициативы? От таких мыслей кружилась голова. — Госпожа, вас уже ищут, — хриплый старческий голос Бейкера разрушил идиллию. — Простите, — она улыбнулась мне и торопливо зашагала к замку. Я не мог оторвать взгляда от ее фигуры. — Кажется, в вашем сердце расцвела весна, ваше величество. Я вздрогнул от неожиданности и обернулся. Конрад подошел совершенно бесшумно. Впрочем, почему подошел? Наверняка он наблюдал, стоя за деревом. — Это так заметно? Он понимающе улыбнулся. — Боюсь, что да. — Я выгляжу глупо? — Нет, вовсе нет. Мужчина всегда так выглядит, когда влюблен. — Она — удивительная, правда? — Меня распирало и хотелось поделиться чувствами. — Да. Она похожа на Джулию. — Джулию? — я изумленно посмотрел на Конрада. Мне и в голову не приходило их сравнивать. — Не по характеру, а внешне. Удивительное сходство столько поколений спустя. — Ах, да, правители Калории, они же пошли от рода Винкоттов? — Не все. Об этом вам лучше поговорить с Великим Мудрецом, он сейчас изучает именно исторические летописи Калории.***
— Конрад прав, Шибуя. Она в девичестве носила фамилию Винкотт. Я изумленно покачал головой. В тишине, залитой солнцем библиотеки, мне чудится призрак леди Джулии. Что в них похожего? Разве что цвет волос… телосложение… странно, а ведь черты лица тоже схожи, хотя у Джулии они были тоньше, благороднее. — Я не понимаю, — вслух заметил я, — они происходят из одного рода, но ведь все земные мазоку произошли от Винкоттов, так? Значит я, и Шори, и папа — тоже потомки Винкоттов? — В некоторой степени, — Мурата поправил очки, — видишь ли, Шибуя, в тебе его крови очень мало. Прямой потомок рода фон Винкотт — это Боб. Его род, вероятно, заключал браки только между «своими», мазоку и полукровками. Таким образом мареку и долголетие — два основных гена мазоку, сохранились в их семье. У всех остальных земных мазоку кровь мешалась с человеческой и гены ослаблялись, а их способности переходили в латентное состояние. Со временем, в зависимости от человеческих генов, они могли совсем исчезнуть. Или стать латентными навсегда. — То есть? — Жалобно спросил я. С биологией у меня всегда было плохо. Мурата сочувственно улыбнулся. — Давай я объясню на конкретных примерах, Шибуя. Возьмем Боба. Его род сохранил гены мазоку лучше всех. Он живет уже около ста лет, а выглядит от силы на пятьдесят. Его род так же сохранил знания по применению мареку и определению других мазоку, в том числе и с латентными способностями. Так Боб находил остальных — доктора Родригеза, твоего отца, Шори, и еще очень многих. У доктора Родригеза способности в мареку очень слабые. Сам он практически не может ее использовать, но масеки созданные Бобом придают ему сил. Помнишь монстра, созданного им, когда мы впервые привели на Землю Гвенделя и Вольфрама? — Да, — как ни странно я помнил. — Открою тебе секрет, — Муракен усмехнулся, — для раскрытия подобных способностей нужно потрясение. Чем слабее способности, тем сильнее должен быть шок у земного мазоку, чтобы он смог управлять мареку. — А как же мой отец? А я? А Шори, он же новый мао Земли! — Не все сразу, Шибуя. У твоего отца дар средней силы. Познакомившись с ним Боб надеялся, что тот рано или поздно сможет использовать мареку. Он никогда не вмешивался в этот процесс — семейная традиция, так сказать. Но этого не случилось. — Потому что отец не испытывал потрясений? — медленно произнес я. — …достаточных для обретения силы — нет. У него была на редкость спокойная жизнь. Счастливая. — А я? — Ну, ты — особый случай, Шибуя. Тебя готовили к битве с Властелином еще до твоего рождения. Душа Сюзанны-Джулии сохранила все свои чудесные силы чистокровной мазоку. Плюс — Шин-О поделился с тобой своей силой, через воду, поданную жрицей Ундине, в первый твой день в новом мире. И, конечно, твои личные силы вырвались наружу. Ты — идеальное произведение искусства, в некотором роде. — А Шори? — Мне не слишком понравилось, что Мурата говорит обо мне как о вещи. — О, тут все еще интереснее, — я удивленно заметил, что мой друг мечтательно улыбается, — Шори великолепен, при всех его недостатках. Он раскрыл свои силы сам. У него мареку всегда было много и Боб это заметил. Но как потрясти такого заботливого брата и осторожного зануду, распланировавшего свою жизнь с самого детства? Боб настроил его на борьбу за тебя. Ему сообщили, что однажды ты станешь мао… и он принялся готовиться, чтобы защитить тебя. А потом, попав в этот мир, активно учился у Ульрикэ, всего за несколько месяцев добившись силы, сравнимой с Бобом. В нем всегда был скрыт потенциал, он сам раскрыл его, а дальше Шори нужно было просто направить в правильную сторону. У меня закружилась голова. То, что я всегда принимал за комплекс «старшего брата» было подготовкой к борьбе! А главное — это же снова результат поступков Мураты и Шин-О. — Ваши интриги начинают надоедать, — буркнул я. — Прости, но на карту была поставлена судьба обоих миров, — пожал плечами Мурата. — Но почему сила Шори проявилась здесь, в Шин-Макоку? — Истинный Король помог. Он тогда управлял Вольфрамом и тот помог Шори пробудить мареку. На земле пропитанной нашей магией это было гораздо проще сделать. — А как объяснить сходство Джулии и Флурин? — Случайное совпадение фамильных генов, — Мурата зевнул, — ничего необычного. Она — человек до кончиков ногтей. Нет, чтобы они не говорили, разница между этими двумя леди была слишком велика. Воплощение силы и жизни — именно такой являлась Флурин. Всегда одна, что не мешает ей сражаться с невзгодами. Она может быть эгоистична и бескомпромиссна. Но самоотверженно думает о своем народе больше чем о себе. Джулия… светлая, хрупкая и бесценная для многих. Сколько разбитых сердец она оставила, совершенно этого не желая? Я печально усмехнулся. Адальберт, потерявшийся в своей ярости, и обретший почву под ногами, когда узнал, что Джулия переродилась во мне. Его любовь была так велика, что он забыл о своей ненависти ко мне и принялся защищать. Конрад… как бы я не любил его, я никогда не забуду, что он тоже любил Джулию, и именно как ее воплощение я стал ему дорог. Она была для него самым близким человеком, а я стал путеводной звездой, ее отражением в его глазах. Неудивительно, что они помирились с Адальбертом — их чувства были настолько похожи, но при этом им нечего стало делить. Мое тело или сердце их не интересует, им достаточно моей души. Души леди Джулии. Хьюбер хотел умереть, после того, как погибла, якобы по его вине Сюзанна-Джулия фон Винкотт. Даже его собственная любовь к Николе, не стала якорем удержавшем бы его в этом мире. Хорошо, что мне тогда удалось показать, что его простили — пусть я и решал за всех, я не жалею об этом. Вольфрам ненавидящий Штоффеля, из-за войны, в которой она погибла. Гвендель, обозлившийся на кузена, за то, что в его полку случилось несчастье с самой чистой и светлой девушкой на свете. Гизела потерявшая лучшую подругу. Валторана, иногда, пустыми глазами, смотрящий на мой-ее кулон. Что, он тоже любил? А сколько еще мазоку боготворило ее? Прекрасная как сон, неуловимая как мечта…слишком многие были привязаны к тебе и ты не подумала каково им будет без тебя? "Ты светила всем, но не взяла на себя ответственность восходить каждый день". Я не хотела. Тихий печальный шепот из глубин моей души. Ее души. Я лишь хотела, чтобы они были счастливы. "Поэтому ты прятала свои подлинные чувства и желания, боясь, что они причинят боль другим? Не могла бросить Адальберта, хотя полюбила Конрада?" Да. Я не могла поступить иначе. "И для всех ты стала идеалом. А после смерти — святой. От этого всем им пришлось так тяжко без тебя. Вот почему Шин-О велел тебе умереть и создал меня. Ты не сражалась бы с Властелином, ты пожертвовала бы собой ради других. И принесла им еще больше боли и ненависти, но объектом ее стал бы весь мир. И любили бы тебя во сто крат сильнее. Вот почему ты должна была погибнуть во время войны. Тогда гибли все, смерть стала пусть ужасным, но почти привычным событием. Шин-О создал слишком чистую, яркую душу. Он добавил в нее наивности, глупости, ослиного упрямства и получился я". Идеальный спаситель мира. "Смеешься надо мной? Смейся, если хочешь. Неидеальный так было бы точнее. Да я спас мир, но Гюнтер не устанет отчаиваться от моей глупости и лени в занятиях, Гвендель не перестанет сердиться из-за моих дурацких выходок, Вольфрам будет ругать меня за отсутствие гордости и достоинства, и даже Конрад, иногда, будет смотреть на меня с сожалением. Я свое дело сделал и если я погибну — они погорюют и забудут". Она тихо усмехается и качает головой. Но не забывай, что смерть и неидеального человека может принести много горя. Постарайся не умирать как можно дольше, Юури. "Разумеется. Да я и не стремлюсь к этому". — Что случилось, Шибуя? Задремал? — голос Мураты прерывает наш безмолвный диалог. — Просто задумался. — Это хорошо, Шибуя. Очень полезное для мао занятие, — я возмущенно фыркнул, друг безмятежно рассмеялся, но его глаза остались серьезными. Не удивлюсь, если он слышал все до последнего слова. Ведут ли они такие же внутренние диалоги с Джениусом?***
Флурин разбирала искусственные цветы и ленты, которыми будут украшать город. Выбирала самые лучшие и была полностью сосредоточена на своем занятии. Я не решился отвлечь ее и просто любовался на нее из сада. Окно открыто и я прекрасно слышал все указания отдаваемые Бейкеру. И увидел, что старик чем-то огорчен. Может, ему требуется помощь? — Госпожа Флурин, — наконец произнес он. — Да, Бейкер? — Она даже не обернулась к нему. Слишком замоталась и не расслышала напряжение в голосе верного слуги? — Я хочу поговорить с вами о мао Юури. А вот это уже интересно. Напрягаю слух — голос у старика негромкий. Флурин повернулась к нему. Нахмурилась, посмотрела с предупреждением. — Он выразил какие-то пожелания, которые ты не можешь выполнить? — Судя по тону, она говорила не о том, хотя и догадывалась о настоящей теме разговора. — Нет. Я хочу поговорить о его отношениях с вами. Отношениях? Мы сами в них еще не разобрались, а он уже чем-то недоволен? — Вам не стоит сближаться с этим ветреным мазоку. Чувствую, как у меня отвисла челюсть. Это я-то ветреный?! — Он не сможет дать вам, то чего вы достойны и ваша честь пострадает. — Честь? — Она скривила губы и я понимаю отчего. Слишком долго губернатор Калории жила ради своей чести, не отделяя ее от чести своей страны. Слишком во многом себе отказывала, включая и отношения с мужчинами. Шерри-сама постоянно жаловалась, что ее попытки найти Флурин мужчину, та пресекает в зародыше. — Да, честь! — Горячо ответил Бейкер. — Он не женится на вас! Высшее дворянство мазоку против подобных браков. Несмотря на то, что мир с людьми заключен, не так просто преодолеть многовековые предрассудки. На вашем веку этого точно не произойдет. Он не женится на вас и о вас пойдут слухи… — Леди Сесилия, бывшая мао и крайне уважаемая женщина, так не думает, — лицо Флурин разгладилось при воспоминании о подруге. Никогда не мог понять, как две настолько разные женщины могли подружиться. Тем не менее, госпожа Шерри с удовольствием посещает Калорию, с тем же энтузиазмом, с которым посещала ранее Великий Шимарон. — Леди Сесилия — мазоку. Чтобы она не натворила, все спишут на ее расу. Я бы не советовал вам перенимать ее поведение и неразборчивость в мужчинах. — Неразборчивость, Бейкер? Мы говорим о сококу-мао или я ошибаюсь? — Тон Флурин стал ледяным, а у меня потеплело на сердце. — Мы говорим, прежде всего, о вашей чести, леди Гилбит, — с нажимом произнес старый слуга, — я ничего не имею против короля Юури, но он вам не пара. Или вы хотите того же, что и король Малого Шимарона? — Как ты мог о таком подумать?! Прекраснейшая из женщин явно разозлилась, а я недоуменно нахмурился, не понимая на что намекает старик. Сара и Флурин? Какая здесь связь? Они слишком разные. Чего хотел Сара, в чем Бейкер подозревает свою госпожу? Контролировать и использовать меня. Глупости. Флурин не сможет этого сделать, не тот у нее склад ума и не тот характер. Она не станет прогибаться под меня. А подо мной? Это что же получается, он обвиняет ее в том, что леди хочет контроля, используя при этом женские чары? — После всего того, что Юури сделал для нас, как я могу так поступить с ним?! — Флурин сжала кулачки и гневно воззрилась на слугу, — неужели ты так плохо знаешь меня, Бейкер? Тот склонил голову, но упрямо повторил: — Найдите себе другого мужчину, госпожа. Этот принесет вам только проблемы. Она фыркнула и покачала головой. — Мне не нужен другой мужчина, Бейкер. Мне нужен только мао Юури. Я почувствовал, как губы растягиваются в дурацкой улыбке. Я нужен ей! Мои чувства взаимны! И как бы не возмущались на этот раз Гвендель и Гюнтер — мы будем вместе!***
Бал в Калории не сравнить с балами в моей стране, Великом или Малом Шимароне. Дома бал захватывает весь замок и плавно перетекает в сад. Люди и мазоку занимаются чем хотят: развлекаются, флиртуют, танцуют, где-то плетутся интриги и заключаются союзы, одежды радуют глаз разнообразием. Кто-то одет роскошно и соблазнительно, как Секси-квин-сан, кто-то предпочитает скромные платья, как Гизела, которая вообще не любит женскую одежду, но из уважения к отцу, на балу, изменяет своим привычкам. Аниссина может прийти в обычной одежде, и никто из присутствующих даже глазом не поведет. Мурата вообще ходит в одной и той же школьной форме, но это считают верхом элегантности. На наших балах принято гордится не нарядами, а делами и репутацией. Празднества в Великом Шимароне ослепляют своей роскошью. Но за внешним блеском скрывается презрение к окружающим, ханжеская верность отжившим свое традициям и готовность смеяться над упавшим, а не подать ему руку. Я бывал на их балах уже официально, но ничего не изменилось за десять лет. Все тот же ослепляющий блеск килограммов золота и драгоценностей, без которых на человека смотрят с пренебрежением и частенько игнорируют. Малый Шимарон… Сарареги. Балы в его стране скромнее наших, он не может тратить казну на пускание пыли в глаза и за это я его уважаю. Но при этом его балы изысканны, на них принято обсуждать поэзию, музыку и искусство. И никто не станет смеяться, если ты в этом не разбираешься. Надо мной, по крайней мере, не смеялись. Балы в Калории — это всегда подтверждение верности и лояльности губернатору или мне. Мелкопоместные дворяне и правители других стран не слишком хорошо взаимодействуют, так, что балы в Калории еще и скучны. Зато, есть возможность увидится со старыми знакомыми. — Юури, наконец-то мы увиделись! Сара падает на меня хищной птицей и сжимает в объятиях, от которых я неизменно краснею. Если бы я не знал насколько он расчетлив и жаждет власти, я бы всерьез задумался о прелестях однополой любви. Тем более Сара нередко мне на них намекает. — Надеюсь, у тебя все хорошо, Сара? — Я радостно улыбнулся ему. Несмотря на многие недостатки, этот шинзоку все же мой друг. — Да, — он ласково улыбнулся мне в ответ, а я поблагодарил богов, что он родился парнем, а не девушкой. Иначе свитых из меня веревок было бы намного больше, — но ты давно не посещал Малый Шимарон и я уж подумал, что ты на меня за что-то обиделся. — Нет, что ты! Просто… дела. — Быть правителем огромной империи тяжело, — тон участливый, а в золотых глазах лукавство. Он потешается надо мной? Это неплохо, но, к сожалению, неправда. Король Малого Шимарона завидует мне. Его экспансия в Великом Шимароне провалилась, ему просто не хватило опыта предугадать все действия врага. Он остался при своих, но заимел могущественного врага. При подписании договора о мире, с Великим Шимароном я договорился о том, что последствий за его действия не будет. Прямо сообщил, что ввод войск в Малый Шимарон будет расценен как военные действия против моего союзника и повлечет за собой закономерную реакцию. Разумеется, если Сарареги повторит попытку захвата власти, то это условие аннулируется. Ох, как меня песочили за это Гвендель с Гюнтером, но я все равно хотел защитить Сару. Каким бы он ни был - он мой друг. Взгляд Сары лениво заскользил по залу и остановился на Флурин. — Она — красивая женщина, да Юури? — Очень! — Я энергично кивнул, не сводя глаз с прекрасной леди, облаченной в бледно-зеленый шелк. Платье скромное, но как же ей идет! — Жаль, что одинокая, — сочувственно вздохнул Сарареги, — ей нелегко приходится. Сара ее жалеет? Странно, у них всегда были довольно напряженные отношения. Приязни там не было точно. Губернатор Калории никогда не забудет, что ее подданных увели на войну и пытались испытать на них Запретный Ларец, как бы Сара не извинялся за это. — Ну… — Но все может измениться, верно? — Он подмигивает мне. Меня отвлекают другие гости, а когда я оборачиваюсь, его уже нет. Никак не могу успокоиться. Саре нравится Флурин? Не похоже, он же мужчин предпочитает! Хотя… как он там сказал, все может измениться? Вот уж не думал, что мы с ним станем соперниками. А может, я просто слишком много воображаю? Не верится, что Сарареги… Музыканты играют медленную, нежную мелодию. Многие идут танцевать, а я ищу глазами мою будущую леди. И нахожу. Они танцуют и потрясающе смотрятся вместе. Оба одеты в светлое, оба прекрасны. Сара перерос свою кукольную хрупкость во внешности, теперь он выглядит как настоящий король. Сильный, уверенный и невероятно красивый. Флурин смотрит на него не отрываясь, вслушивается в его искушающий шепот на ухо. Мои кулаки непроизвольно сжимаются. Если я дам ему в нос — это будет международный скандал или попытка покушения на жизнь правителя Малого Шимарона? Но, точно, ничего хорошего… Да и в чем он виноват — в том, что оказался привлекательнее меня? Но ведь она говорила, что ей нужен только я. Передумала и решила последовать совету Бейкера? — Бедная леди. Я вздрогнул, а Мурата невозмутимо отпил из своего бокала. — Почему, бедная? — Машинально спросил я. — А ты посмотри, как она напряжена. Как силится изобразить вежливую улыбку, когда губы кривятся от отвращения. Я пригляделся и понял, что он прав. Флурин побледнела, ей явно не доставлял удовольствия танец. Почему же я не заметил этого раньше? — В последнее время, король Сарареги часто приезжает в Калорию, — продолжил Мурата, — и часто приглашает леди Флурин к себе. От приглашений она всегда отказывается, но не принять его не может. Поговаривают, он настроен очень серьезно. — Почему она не откажет ему?! — Может, тебе лучше самому все узнать, Шибуя? Зуб даю, после танца они пойдут в сад. Выжди немного и иди за ними. — Мурата… — Что? — Спасибо. Все именно так и произошло. Вот только когда я собирался идти за ними меня опять задержали. Еле отвязался. Но безнадежно опоздал. В саду было тихо, я неуверенно шагал по дорожкам, напрягая слух. Тишина. Все-таки я везучий. Я выбрел в правильном направлении и увидел их. Флурин прижималась спиной к беседке, а Сара стоял к ней (и мне, соответственно) боком. Непозволительно близко стоял. — Вы очень упрямы, госпожа, — этот игривый тон Сары я прекрасно помнил. Он никогда не бывал искренним в такие моменты, — чем я вам не подхожу? Может, мне стоит продемонстрировать свои достоинства? — Не нужно, — она была холодна как зимняя стужа, — мой ответ — нет. — Вы торопливы в решениях, а это — минус для правительницы, — Сара мурлыкал, как большой кот. Почему мне чудится, что он играет с Флурин, как с мышью перед обедом? — Я уже все давно обдумала, ваше величесвто. Ваше предложение неприемлемо, ни при каких условиях. — А зря. У нас были бы замечательные дети. Вы не любите детей? А вот тут она вздрогнула и дернулась. Сара все же нашел уязвимое место и, не колеблясь ударил. Она любила детей, я сам видел, как Флурин с ними играла и заботилась о них. О чужих детях. Я не сомневался, что она всегда хотела ребенка, но не успела его зачать в браке. А потом было не до того. А теперь… — У вас осталось мало времени. Если вы хотите ребенка, то следует поторопиться, — он наклонился совсем близко к лицу замершей Флурин, — мне тоже нужны дети, для закрепления династии. Я хочу вас. Мы можем стать прекрасной супружеской парой. — Это все ложь! — Она, наконец, отстранилась и гневно сжала кулаки, — вы думаете, ваше лицедейство обманет меня? Я прекрасно знаю об истинных причинах вашей активности. Вы хотите заполучить мою страну! Физическое воздействие вы применить не можете, мао Юури, вам этого не простит, и идете такими грязными путями! — Ну почему же грязными? Леди не знает, что любовь сладка? Я могу просветить. Сара обнял Флурин, не обращая внимания на сопротивление. Взял ее за подбородок и поцеловал. — Хватит, Сара! Он, невольно прекратил, и они оба посмотрели на меня. Флурин — с облегчением, а Сара… его выражение лица невозможно было понять. — Флурин не хочет этого. Оставь ее в покое, — я надеялся, что мой голос прозвучал достаточно жестко. — Ты уверен, Юури? А, по-моему, это просто форма кокетства, — Сара небрежно откинул волосы за спину. Я почувствовал, что завожусь, еще немного и международного скандала будет не избежать. — Идите в зал, госпожа Флурин, — прошу я, — нам нужно поговорить наедине… с королем Сарареги. Она проходит мимо меня, не пытаясь спорить. Благодарно касается моего плеча. Сара лениво потянулся, даже не стараясь изобразить испуг. — Ты ревнуешь, Юури? — Мне отвратительны твои методы, Сара. Она ведь была права? Тебе не нужна Флурин, тебе нужна Калория. — Ну, дети мне тоже нужны, — он хмыкнул и подошел поближе. Я с трудом подавил желание дать ему в нос. Он, видимо, уловил это и начал успокаивающе объяснять: — Я бы позаботился о ней. Сколько лет она угробила на политику и сколько из них была счастлива? Ей можно будет отдохнуть. А Калория и Малый Шимарон рано или поздно объединяться. Не при мне, так при моих детях. Лучше если это произойдет добровольно и бескровно. — И ты готов всю жизнь прожить с нелюбимой женщиной? И использовать ее? Сара положил мне руки на плечи и лукаво улыбнулся. — Ты и, правда, ревнуешь, Юури? Почему он так радуется? Или… верно, он решил, что я ревную его, а не к нему. — Да, — спокойно согласился я, — не хочу, чтобы ты приближался к моей леди. — Твоей? Он понял все быстро, очень быстро. И если его лицо удержало остатки самоконтроля, то на тело их уже не хватило. Тонкие пальцы болезненно впиваются в мои плечи. — Ты любишь ее? — Да. — Идиотизм какой-то, — досадливо бормочет он, — Юури, она же старше тебя на десять лет! — А тебя — на девять, — парирую я. — У меня были свои причины! — А у меня — чувства. Он нахмурился, а затем сделал то, чего я совершенно не ожидал, в подобной ситуации. Губы у него горячие, и целуется Сара обалденно, но я все равно шарахнулся и запнувшись упал на пятую точку. — Все как всегда, — разочарованно вздохнул он, — ты совсем не меняешься, Юури. — Ты тоже. Сколько можно? — Я поднялся и недовольно посмотрел на него. — Сколько нужно. Как тот, кто изменил целый мир, может поддаваться таким нелепым предрассудкам? Попытки соблазнить меня Сарареги осуществляет регулярно. Это несколько осложняет наши дружеские отношения, но иногда я думаю, что мы с ним похожи больше, чем кажется. Сара такой же упрямый как я. — Я не поддаюсь предрассудкам, я просто не хочу этого для себя, — смущенно возражаю я. Щеки горят и я уже не злюсь на него. Сара фыркнул. — Нельзя так рассуждать о том, чего не пробовал. — Я не хочу пробовать! И не думай, что я поведусь на слабо. — А жаль, — он демонстративно облизнулся и я понял, что у меня горят даже уши. Когда, черт побери, он прекратит меня смущать? — В любом случае, оставь мою леди в покое! Я буду следить за этим. — Твою? А ладно, — он презрительно повел плечами, — это не продлится долго. Ты — мазоку, а я шинзоку, мы живем долго. Но она — человек. — Ничего, это мое дело, — я ухожу, стряхивая остатки соблазна. Не оборачиваюсь, потому, что не хочу видеть его глаза. Кое в чем, Сара не может лгать. И мне жаль, что его чувства — подлинные.***
— Юури! Я взял руки Флурин в свои. — Все хорошо. Он больше не будет преследовать вас. — Я так благодарна… вы очень хороший мазоку, ваше величество. Ее лицо погрустнело. Конечно, хороший. А хороший мазоку не пройдет мимо дамы в беде, даже если она ему безразлична. Пора заканчивать с этим заблуждением. — Вы мне нравитесь, госпожа Флурин, — сказал я. Она изумленно, неверяще посмотрела на меня. — Нет, — поправился я и искры, вспыхнувшие в ее глазах, моментально погасли, — я люблю вас. — Но, ваше величество… — Юури. — Юури, — повторила она, — я — человек. — Я тоже рос, как человек, в простой человеческой семье. — Я старше вас на десять лет. — Это мелочи. У некоторых супругов в Шин-Макоку разница лет в пятьдесят. — Но… — ее что-то тревожит. — Я знаю, о чем говорил Бейкер, и обещаю не допустить такого. Ваша честь не будет задета. Я люблю вас и клянусь защищать. Если мое чувство не взаимно — просто скажите мне, и я уйду. — Оно стало взаимным в тот год, когда мы познакомились, — тихо ответила Флурин, — вы проявили себя настоящим мужчиной в пятнадцать лет. С тех пор никто из мужчин мне не был нужен… кроме вас. Вы изменили мою жизнь. И если у нас есть еще хоть немного времени, чтобы быть счастливыми, то я хочу это время использовать. Мы потянулись друг к другу и поцеловались, забывая обо всем: о политике, о соперниках, о возможных проблемах. Больше не было ничего, кроме двух сердец, соединившихся в Калории.