СТРАННЫЕ ДРУЗЬЯ. БРИТНИ И...

Молодая женщина в чёрном молча стояла перед невысоким камнем с выбитой на нём надписью: «Джейн Лэйн (1984-200_) Помним. Любим. Скорбим». Спутник женщины стоял, привалившись к дереву, сложив руки на груди и с выражением смертельной скуки на лице смотрел на низкие облака уже слегка подкрашенные снизу закатным солнцем. — Мог бы и подойти, — проворчала женщина, не оборачиваясь к своему спутнику. — Вы какое-то время… встречались. Мужчина нехотя выпрямляется, но женщина брезгливо машет рукой: — Стой где стоишь. Нужен ты мне тут с выражением мировой скорби на лице. Как будто ты хоть что-то сейчас чувствуешь. — Ты не виновата. Дарья всё также стоит, почти не шевелясь, и не смотрит на Тома. Она проводит кончиками пальцев по шершавой поверхности камня. Холодный… — В том, что оставила в полном одиночестве, бросила одну свою единственную и любимую подругу? В том, что почти не приезжала в Лондэйл, отделывалась от неё ничего не значащей болтовнёй, что пошла с тобой на тот грёбаный приём, где мы изображали счастливую супружескую пару, что не услышала её, не поняла вовремя, что с ней происходит? Том всё-таки подходит к супруге и осторожно кладёт ей руку на плечо: — Она тоже могла поступить в колледж и жить в Бостоне, вы продолжали бы общаться, может она кого-нибудь встретила там и мы дружили бы семьями… Дарья понимает, что Том во всём прав и от этого только больней. Она косится на супруга — он действительно непритворно печален, но Дарья не может отказаться от злой шпильки в его сторону: — Что, в кустах притаился фотограф и снимок скорбящей пары у могилы бывшей подруги украсит страницы глянцевого журнала с твоим очередным интервью? Ты же никогда её не любил, Том. И тебе была не по душе наша дружба. Не притворяйся скорбящим. Том молча разворачивается и идёт к машине. Дарья поправляет цветы, смахивает с камня несколько сухих листочков и идёт следом. … — Я её знаю? — Дарья думает, что это довольно комично — обычно в дурацких комедиях это жена устраивает сцены ревности мужу, сняв с его пиджака такой вот длинный, светлый и вьющийся волос и учуяв запах незнакомых духов. — Нет. И я не сплю с жёнами своих деловых партнёров, — улыбается Дарья, видя как напрягся Том. — И твоих. Не всегда. Не в последнее время. Думаешь у меня глаз нет и голова не соображает? Я ещё не превратилась окончательно в клушу, которая нужна только в качестве сопровождающей мужа на деловых приёмах. Мы давно спим в разных спальнях, но об этом мало кто знает и мне периодически докладывают о твоих «тайных» походах налево. Так что ещё вопрос — у кого из нас рога ветвистей. И, кстати, я давно не отбивала у тебя подружек. Можешь не волноваться. Ты меня простишь? Дела. Том выходит почти не хлопнув дверью, а Дарья углубляется в бумаги. Благотворительный фонд памяти Джейн Лейн, помогавший начинающим художникам, занимал почти всё свободное время миссис Слоун. Дарья теперь часто встречалась с Мисс Дефо — новым директором школы и автопортрет Джейн (подарок Дарье на свадьбу) висел в студии Мисс Дефо… Дарья понимала, что ей никогда не искупить своей вины перед подругой, но хоть что-то она сделать сможет. Например, помочь какой-нибудь начинающей художнице или художнику… … — Ты же не захочешь, чтобы эти фотографии появились на страницах глянца? — ехидная улыбка скользит по лицу Тошнотика, но его собеседница спокойно улыбается в ответ. — И сколько они предложили тебе за эти снимки? — Много. Но ты можешь перекупить их за… — шариковая ручка быстро строчит в блокноте и Тошнотик демонстрирует листок Дарье. — Ого, — качает головой она. — Папарацци неплохо зарабатывают! И ради чего я подалась в писатели? А Том? А то мне даже как-то обидно — обделили мальчика женским вниманием… Тошнотик начинает понимать куда идёт дело и даже облизывается в предвкушении: — Да. И Том. Во всех позах и ракурсах. — Ты ещё не связывался с ним или с кем-то из его семейки? — Нет. Дарья перегибается через стол и почти интимно шепчет: — Ты можешь сказать этим ребятам, что я предложила тебе намного больше, ползала в ногах, умоляла — только сам не жадничай, не наглей, а то откажутся тебе платить. Ты можешь ещё немного поторговаться. И если всё-таки отправишься к Слоунам со своим предложением купить у тебя снимки и негативы, учти — да, ты отхватишь сразу неплохие деньги, но если ты продашь снимки прессе, то ещё сделаешь себе имя, очень неплохую рекламу. Я даже готова тебе заплатить — но не сильно губу раскатывай. Не так много. Дарья вытягивает из пальцев Чарльза листок из блокнота, скрипит карандаш и показывает Тошнотику пятизначное число, аккуратно сжигает листок в пепельнице. Чарльз не выглядит разочарованным. — Лады. — Деньги получишь после того, как дело будет сделано. Дарья откидывается на спинку стула и закуривает — дрянные сигареты. Пачка таких же хранится в её сейфе — эти сигареты нашли рядом с телом Джейн… В последнее время она много курила. И в тот самый проклятый вечер, когда звонила Дарье, тоже. Прежде чем сделать укол оказавшийся роковым. Передоз. … Том с трудом оторвал голову от подушки. Телефон продолжал надрываться и не собирался замолкать. Кто бы сейчас не звонил, он не имел намерения отступать. — Да? Папа? Голос Энджера был сух, но Том почувствовал, что отец просто таки кипит от злости: — Ты смотрел новости? Местный канал. Том потёр глаза основанием ладони: — Я вчера был на важной деловой встрече. Засиделись допоздна. Ты меня разбудил… Энджер издал странный сдавленный смешок: — Деловая встреча? ЭТО сейчас так называется? От недоумения Том, наконец, окончательно проснулся: — Папа, ты пьян?! Что случилось? — Включи новости, сын. Я, конечно, хотел, чтобы ты прославил наше имя, но… — Энджер коротко гоготнул. — Но не ожидал, что таким образом… Том уже стоял с пультом в руке и с телефонной трубкой у уха. Том видел эту девицу. Бывшая одноклассница Дарьи и Джейн. Огромные глазищи и большие буфера — звезда трэша и пары дурацких молодёжных комедий. Мелькала ещё в одном популярном сериале. Сейчас она красовалась в центре небольшой толпы репортёров и безостановочно чирикала и чирикала… — Да, мы уже довольно давно вместе… Да, муж ничего не знал… Да они уже давно по разным спальням… И он сам не без греха! Фотографии. Отобрали для показа по ТВ самые скромные. Дарья, это несомненно Дарья. С этой проклятой блондинкой. Целуются. Взасос. Еще фото, ещё… А вот и он. Как выясняется, Дарья его тогда опередила. Первой распробовала эту девицу. — Если бы я знал… За любые деньги… — Том почти сипит, а трубку сжал так, что костяшки побелели. Энджер невесело ухмыляется: — Думаешь я об этом не подумал сразу? Но джинн вылетел из бутылки и назад его не загонишь… — Как там мама? Энджер вздыхает: — Спит. Выпила полбутылки моего лучшего скотча и отрубилась… Дарья… Известная писательница, жена мультимиллионера и сценарист — говорили о возможной номинации на «Оскар». Она стояла у своей машины окружённая небольшой толпой газетчиков, пара камер, микрофоны, диктофоны… — Ничего, что я курю? — кто-то из репортёров рассмеялся. Дарья вытащила из кармана пачку — к всеобщему удивлению далеко не самого лучшего сорта и прикурила от простой спички. — Этот брак был с моей стороны огромной ошибкой. — Вы собираетесь подавать на развод? — спросил кто-то из журналистов. — Уже. Мои адвокаты начали подготовку документов. Надеюсь надолго это не затянется. Прошу меня простить… Том, забыв обо всём, рванул в спальню жены — картина была просто классической: пустые шкафы. Но почти все платья, украшения, подаренные им, остались на своих местах. А вот фотографии, книги… Дорогие чем-то для Дарьи вещи. Вот всё это исчезло. … Бритни получила дополнительную рекламу. Её и Дарью, вместе или по отдельности, Том часто видел на телеэкране — Эллен ДеДженерес, Опра Уинфри. Бывшую звезду трэша, по слухам, приглашал в свой фильм Вуди Аллен. Дарья вернулась в Лондейл и стала практически местной достопримечательностью. — Я слышал тебе предложили неплохие деньги за автобиографию? — И тебе с добрым утром, Том, — Дарья сидела в любимой со школы пиццерии, хозяин которой всерьёз задумался о мемориальной табличке над облюбованном когда-то Дарьей и Джейн столиком. — Не хипеши — во-первых, весь гонорар пойдёт в мой благотворительный фонд и на помощь нашей школе — я не собираюсь использовать скандал в целях личного обогащения; во-вторых, я не наш Тошнотик и не собираюсь вытаскивать наружу всё наше грязное бельё. Это МОЯ автобиография. Тебе и твоему семейству будет посвящено хорошо если две странички в конце. На тему — «какая-я-была-дура». Что сделала эту ошибку. — Тебе было плохо со мной? Дарья пожимает плечами: — Мне было с тобой КОМФОРТНО. Я превратилась даже не в птицу в золотой клетке, а в клушу в золотой клетке. Окружённая такими же наседками. И я никогда не смогу простить себе, что ради КОМФОРТА и, чтобы не делать больно хорошему мальчику, предала свою лучшую и единственную подругу. — С Бритни у тебя серьёзно? — Я теперь её агент. Есть хорошие шансы, что она получит настоящую роль и это будет не очередной дешёвый боевичок или тупая молодёжная комедия. А остальное тебя УЖЕ не касается… … — Как бы я хотела всё исправить, милая, — Дарья стояла у серого, холодного камня и смотрела на такое дорогое для неё имя. — Но время не остановишь и прошлого не вернёшь… Приходится жить дальше, хотя это и очень больно… Я написала книгу о тебе. Мне пришлось ради этого снова войти в твой дом. Оказалось, что я многого о тебе не знала… Я не плакала столько за всю свою предыдущую жизнь, сколько в те месяцы. Но теперь я знаю, что всегда любила тебя… И почему я не поняла этого раньше? Чего я так боялась, что выбрала не тебя, а этого лощёного хлыща? Бритни молча обняла супругу и Дарья уткнулась ей в плечо и закрыла глаза… … Дарья открывает глаза. Огромная кровать — на такой уместилось бы ещё человек шесть, шёлковые простыни… Дарья была почти что в панике — но Джейн здесь — жива-здорова и слегка разочарована: — Я думала ты ещё спишь и собиралась подать тебе кофе в постель… Дарья молча и жадно принялась целовать супругу в лицо, в глаза, щёки, лоб, уши… Джейн была слегка напугана: — Да что с тобой?! — Если хочешь, я снова лягу и притворюсь спящей. И ты сможешь сделать то, что собиралась. Всё детство мечтала завтракать прямо в кровати и чтобы не надо было подниматься и куда-то идти. — Не знала, что ты такая сибаритка! Дарья действительно вернулась в кровать, залезла под одеяло и даже успела задремать. — Так что это было? — Джейн забралась на кровать с ногами и с улыбкой наблюдала за Дарьей, которая с урчанием терзала круассан. — Мне приснился страшный сон. — О чём? — Что ты умерла, а я живу с Томом. Но проснувшись, я с облегчением вспомнила, что мы с тобой в Париже — глава нашего клана оказалась очень щедрой и подарила нам волшебное свадебное путешествие. — А мы с тобой сделали рекламу её фирме, — ухмыльнулась Джейн. — А ты подарила ей пару своих картин и несколько подхалимов и лизоблюдов моей бабушки купили каждый по две-три твои работы. Джейн забрала поднос: — В общем все в выигрыше. Так что там было, в твоём сне? — Я тебе лучше запишу. — Главное, чтобы потом Том не стал героем ещё и моих кошмаров… — Будем держать у постели большую кастрюлю чая с ромашкой…