***
Пару часов до этого… Нортон Огнев проснулся в донельзя прекрасном настроении. Блондин потянулся и, скинув с себя одеяло, слез с кровати. Первым делом мужчина решил открыть окно, впустив при этом свежий мартовский воздух. После Огнев пошел в ванную, чтобы окончательно избавиться ото сна. Спустя полчаса Нортон в компании лучшего друга сидели и завтракали. Мужчины обсуждали предстоящий праздник, который так удачно для них обоих вытекал в более важное мероприятие. Flashback Вечер последнего зимнего дня проходил довольно весело только потому, что в распоряжении двух часодеев находилась целая винотека хозяина Черновода и личная коллекция коньяка зодчего. — Как же мне насточертела такая жизнь, — взвыл Нортон и уткнулся лбом в столешницу. — Друг мой, мне кажется или ты сейчас говоришь про самоубийство, — Миракл попытался пошутить, но шутка вышла мрачноватой. Огнев поднял голову и недоуменно посмотрел на своего друга, мол, ты совсем сбрендил. — Нет, конечно. Я не об этом, — мужчина откинулся на спинку кресла. — Ты бы не хотел изменить…вот это все, — часовщик неопределенно махнул рукой. — Ну, здесь я бы ничего не менял, потому что это твой замок, — зодчий усмехнулся. — А если серьезно, то ты прав. Надоела вся эта рутина, — брюнет закурил и развалился в кресле, прикрыв глаза. — Слушай, а когда ты соберешься с мыслями и уже признаешься Диаре в своих чувствах? — Огнев насмешливо посмотрел на опешившего друга. — А ты? — В смысле? Ты тоже мне намекаешь на то, чтобы я помирился с ней? — Естественно, — легко отозвался Миракл. — Вот смотри, у тебя — Лисса, у меня — Диара, даже Лазарев сохнет по Селестине. А они все феи. Следовательно, полюбишь фею — из этого омута уже не выберешься, — как-то по-философски закончил архитектор. Огнев задумался на словами друга. Ведь, правда, если бы они с Лиссой помирились, было бы намного лучше всем. Вот только захочет ли этого сама Белая Королева? Нортон не знал ответа, но уже был твердо уверен, что непременно должен поговорить с Королевой. — Что ж, — вздохнул блондин и продолжил. — Видимо, судьба. — Золотые слова, — произнес Миракл. — За это стоит выпить. — Даже не думай, — Огнев отодвинул бутылку коньяка подальше от друга. Зодчий недовольно замычал и сложил руки на груди. Нортон же еще пару минут сидел молча, обдумывая весь вечер, но вскоре громко хлопнул рукой по столу, чем напугал архитектора. — Все! — Что «все»?! — Завтра начинаем новую жизнь. Так сказать, с чистого листа, — казалось, придуманная идея, взбудоражила Огнева похлеще алкоголя. — Завтра, так завтра. За это, думаю, стоит выпить. — Я сказал, нет, значит, нет, — строго произнес часовщик. — Ладно-ладно, я понял, — сдался Миракл, подняв руки. На следующий день, как и обещал, Нортон Огнев «начал новую жизнь». Для начала он решил избавиться от старых вещей, до которых «руки все не доходили». Тут в его голове проскочила шальная мысль. Блондин раскрыл пошире окно и взял бронзовый подсвечник. Спустя пару секунд он первым отправился в полет. Затем полетел второй подсвечник, после — постельное белье, книги, вазы, статуэтки. Все, что только попадалось по горячую руку Нортона непременно летело в окно. Все жители Черновода, мягко говоря, были в шоке от такого поведения мужчины, но никто ничего по этому поводу не сказал. Миракл же решил бросить курить и пить. Но так как резко бросать вредно для здоровья, то зодчий для начала воздержался от большого количества алкоголя, что далось ему весьма трудновато. Но для любимой женщины он готов был на все. Главной проблемой для двух часодеев стал выбор одежды для Бала. Для такой «деликатной», с их точки зрения, проблемы нужно задействовать «тяжелую артиллерию», а именно женскую половину, населяющую Черновод: Василису и Дейлу. Василису оторвали от ее дел, потому что она имела представление о «модных шмотках и трендах-брендах», а Дейлу — потому что она знает толк в том, как стильно одеваться (не зря же с Маришкой общается). В итоге трехчасовой марафон по остальским торговым центрам и бутикам вымотал всех без исключения. Даже Норта, который, как ни старался, оказался втянут в эту авантюру. Flashback конец — Миракл, я тут подумал, — начал Нортон, отпивая кофе из чашки. — Я весь во внимании, — брюнет развел руки в стороны и улыбнулся. — Я подумал…подумал, — бормотал Огнев. — Короче, поехали сейчас в Чародол. — А не рано? По-моему, бал начинается в четыре, а сейчас, — архитектор кинул взгляд на часовой браслет, — десять, почти одиннадцать. — Я надеюсь, ты не забыл, что у нас есть более насущные проблемы, чем просто бал, — блондин выразительно посмотрел на друга. Зодчий, припомнив, что к чему, согласно закивал. Спустя несколько минут мужчины уже сидели в карете и раздумывали, как привлечь внимание своих дам сердца.***
— Лисса, видит Эфларус, я пыталась его остановить, — воскликнула Диара, ворвавшись в кабинет Повелительницы Фей. Рыжеволосая не поняла, о чем говорит подруга, но следом за ней в комнату вошел Нортон Огнев, держащий в руках огромный букет красных роз. По его виду стало понятно, что он очень волнуется, но мужчина глубоко вдохнул и начал: — Лисса. между нами было слишком много недопониманий, да что там, они до сих пор есть… — Только ли недопониманий, — иронично поинтересовалась Белая Королева, хотя мысленно была заинтересована поведением часовщика. Блондин подавил тяжелый вздох и продолжил: — Пожалуйста, выслушай меня. Между нами очень много преград. Да мы убить друг друга убить готовы. Были. — он горько усмехнулся и посмотрел в ее глаза. — Сейчас же я хочу, чтобы ты была моей. Да, возможно, ты считаешь меня полнейшим идиотом, но я понял, какой скотиной был, когда бросил тебя и забрал нашу дочь, — при слове «нашу» сердце Лиссы сжалось. — Я…просто конченый урод. И я понимаю тебя. Да, ты ненавидишь меня, но… — мужчина тяжело вздохнул. — Родная, я хочу быть с тобой. Хочу просыпаться каждое утро и видеть твою милую улыбку, — Нортон улыбнулся, а Лисса смущенно покраснела, — и этот прекрасный румянец на твоих щеках. Кстати, ты знала, что у тебя просто невыносимо синие глаза? Самое удивительное, что я тону в их бездонной синеве, — Огнев продолжал вгонять в краску и без того донельзя смущенную Королеву. — О, Боже, веду себя как влюбленный мальчишка, — он усмехнулся. — Дорогая, как бы ни банально это не звучало, но ты — лучик света в моей темноте. Я до сих пор помню тот момент, когда мы впервые встретились. Маленькое рыжеволосое чудо навсегда останется в моем сердце… Повисла тишина. Черная Королева заинтересованно наблюдала за этими двумя, хотя в душе была растрогана таким поведением сына. Что Миракл, что Диара стояли с открытыми ртами. — Дружище, ну ты даешь! Даже я такого не ожидал! — потрясенно прошептал зодчий, а Первая советница, единственная услышавшая его слова, согласно кивнула. Вдруг Огнев упал на колени и опустил голову, словно раскаиваясь за все совершенные и несовершенные грехи. — Нортон, — тихо позвала его Белая Королева. — Ты правда хочешь, чтобы… Договорить ей не дали: блондин поднял голову и произнес: — Да. Неужели ты считаешь, что я соврал? — он горько усмехнулся. — Конечно, нет. Ты, когда врешь, часто облизываешь губы, — женщина лукаво посмотрела на оппонента. — И встань с колен. Это не просьба, а королевский приказ. Часовщик медленно исполнил «приказ» Её Светлого Величества, а после притянул ее за талию ближе, перед этим положив букет на стол. Оба смотрели друг другу в глаза и не могли оторваться. — Как это мило! — воскликнул Миракл, тем самым портя такой романтический момент. Остальные недовольно на него зыркнули, а Нортон поцеловал возлюбленную в рыжеволосую макушку и отпрянул. — Думаю, нам всем стоит подготовиться к празднику, — произнес он и вместе с Мираклом удалился. Какое-то время женщины стояли в тишине, но потом Черная Королева также ретировалась, ссылаясь на незаконченные дела в Чернолюте, и две подруги остались наедине. — Ну что, Лисса, можно тебя поздравить, — восторженно воскликнула Диара и обняла Королеву. — Только, что ты скажешь подданным? Ваши отношения с Огневым не останутся незамеченными. — Знаешь, Диара, мне все равно на их мнение. Возможно, я отрекусь от престола, и новой Королевой станешь ты, а Миракл будет тебе помогать, — она хитро взглянула на подругу. — Даже не думай отрекаться от престола! Ты достойна этого места, поэтому…— начала распаляться Диара, но, услышав про Миракла, стушевалась. — Ты достойна! — повторила она и вышла из комнаты. Лисса проводила насмешливым взглядом свою советницу и, кинув взгляд на букет, взяла его в руки и вдохнула аромат свежесрезанных цветов.***
На балу не произошло ничего особенного. Разве, что Фэш чуть не подрался с Мааром из-за того, что тот не так посмотрел на Василису, но вовремя подоспевшая Захарра успела оттащить Броннера в сторону закусок. Еще один интересный момент: весь бал Нортон не сводил пристального взгляда со своей Королевы, а если к ней подходили какие-то фиры, то Мираклу приходилось удерживать друга, чтобы тот не разнес что-нибудь и не набил морду этим недовоздыхателям. А когда-то же самое происходило с Диарой, то получалось наоборот: Нортон сдерживал Миракла. В общем, праздник прошел на славу. Если учитывать, что под конец мужчины (Нортон, Миракл и Константин) решили исполнить песню «Моя леди, ты как Париж», то было вообще супер. После сего выступления зодчий наконец смог поцеловать Диару на глазах у всех, впрочем как и Константин, а Нортон отвел свою леди на балкон. — Это было очень мило с твоей стороны, Нортон, — Лисса подмигнула Огневу, который в свою очередь обнял ее за талию. — Как говорится, для любимой женщины хоть звезду с неба, — он нежно поцеловал ее в макушку. — Лисса, я тебя люблю, — блондин выдохнул и едва слышно прошептал. — Я сказал это. Рыжеволосая хитро улыбнулась и, развернувшись в кольце рук, прошептала: — Я тоже тебя люблю, Нортон. Мог бы и потише сказать, — Лисса засмеялась, едва увидев опешившего возлюбленного, но сразу стихла, когда он приблизился к ее лицу. Сейчас любой вошедший мог увидеть такую картину: двое, казалось бы, совершенно разных людей стоят в нежных обьятиях друг друга и целуются на фоне заката. — Эх, романтика, — счастливо вздохнула Василиса, наблюдавшая за родителями. — Согласен, — кивнул подошедший Фэш и, чмокнув девушку в щеку, протянул ей коробочку с подарком. Раскрыв ее, Огнева обнаружила там красивый кулон в виде объемного сердца со множеством серебрянных узоров. — Спасибо, Фэш. Он так прекрасен, — воскликнула Василиса, когда парень надел ей кулон на шею. После пара слилась в нежном поцелуе, впрочем, как и остальные, разошедшиеся по разным укромным уголкам Белого Замка. Этот праздник послужил для многих началом чего-то большего, чем просто дружба. Все представители мужского пола поняли, что таких женщин и девушек надо беречь, любить и баловать.