Инфекция

      Тайянг через многое прошёл в своей жизни и многое повидал. Были в его жизни взлёты и падения, печальные и радостные события. Например, их команда, STRQ. Да, когда твой лидер — скромная девушка, прячущаяся в собственном плаще, а двое других сокомандников — разнополые близнецы из какой-то захолустной банды с задворок Анимы, твоя учёба в академии просто обречена быть необычной. Старые славные времена!       А после выпуска жизнь решила как следует показать ему всё свои оттенки. Отношения, перешедшие в свадьбу с Рейвен, красавица-дочь Янг. А потом… Рейвен просто ушла. У неё были свои причины: страх перед Салем, нежелание воспитывать ребёнка, долг перед «настоящей семьёй» — племенем. Точно Тай не знал — Рейвен даже не потрудилась объясниться. Знал он только одно.       Дерьмо. Все эти причины — полное дерьмо.       Но всё же она была в полном здравии. Крутилась иногда где-то неподалёку, используя своё Проявление и подаренную Озпином магию. Даже болтала со своим братом время от времени. Да и… Саммер. Решившая его утешить и помочь ему. Тайянг даже не успел опомниться, как снова влюбился. Или просто возродил в сердце свои чувства к своему лидеру, отброшенные чуть раньше в пользу Рейвен? Как бы то ни было, вскоре появилась Руби — настоящая копия матери. Любящая жена, две великолепных дочери, каждую из которых оба родителя любили одинаково. Рейвен, в принципе, тоже была в порядке — в своём мирке. Жизнь снова наладилась и засияла яркими красками.       Тем больнее стало падение.       Саммер, добрая и героическая душа, не могла стоять в стороне, когда шла война со злом. И, разумеется, эта война, как и любая другая, щедро собирала свой урожай: его жена однажды просто не вернулась с миссии. Даже тела не смогли найти — в могиле на холме лишь пустой гроб.       Эта смерть ударила по всем. По Рейвен меньше всех, наверное — хоть на похоронах её и не было видно, одна из летавших птиц выглядела уж слишком знакомо. Кроу, конечно, потом расспрашивал свою сестру, но та всё отрицала. Врала, разумеется — ей тоже было больно.       Сам Кроу… тогда-то он и запил. Вбил себе в голову, что это всё его Проявление виновато, хотя его даже рядом не было. Он старался казаться тем же крутым и пафосным засранцем, каким был до этого. Но Тай знал, что и ему тоже очень больно.       Знал, потому что он сам был просто уничтожен этим.       Так уничтожен, что даже упустил из виду своих дочерей. Руби, к счастью, была ещё слишком мала, чтобы осознать всё в полной мере, но вот Янг… Янг всё видела. Видела его страдания и решила помочь. Найти «старую маму». И ушла вместе с Руби на поиски к старой хижине неподалёку, где они иногда ночевали и хранили некоторые припасы.       Если бы не Кроу, то тогда Тай бы потерял единственное, ради чего ему ещё стоило жить. Единственное, что ему осталось от его старой счастливой жизни. Своих дочерей.       И тогда он пообещал себе стать лучшим отцом. Бросил все дела с Озпином — после того, как из-за этого погибла Саммер. Только Кроу остался расхлебать все проблемы старика и пытаться отомстить за Саммер. А Таю надо было смотреть за дочерьми. Поэтому он устроился в академию Сигнал преподавателем — это была одна из немногих сидячих работ, доступных охотнику.       Тайянг, конечно, изо всех сил пытался быть самым лучшим отцом. Однако, в чём-то он был просто недостаточно хорош. Янг пришлось рано повзрослеть и буквально играть роль матери, помимо заботливой сестры, в их доме. Наверное, чтобы компенсировать такое детство, она и стала искательницей адреналина, приключений и собственной матери, обрекшей её на подобную судьбу. Проявление Янг превосходно отражало это — перетерпеть всю боль, что вылил на тебя мир, стать только сильнее и вернуть причитающееся. Сторицей.       Руби же, взрослея, становилась всё больше и больше похожей на свою мать. И внешностью, и поведением: та же скромность и неловкость перед людьми, та же героичность и скрытый стержень характера.       Те же проклятые Серебряные Глаза, обрекающие владельца на судьбу воина, борца со злом. Того, что может повергать Гримм лишь своим взглядом — но так уязвимого перед людьми, которых держит на поводке Салем.       Эти глаза определённо были одной из причин, по которой Кроу так прикипел к его дочери. Разумеется, по просьбе «дражайшего» Озпина. Это без меры раздражало Тая, но правда была в том, что на том пути, на который встала Руби с позаимствованным у матери желанием стать героем, ей пригодится любая помощь. Особенно от друга семьи и опытного охотника. Тот и сейчас умчался вслед за сбежавшей в Хейвен Руби — Тай был готов за это поручиться.       И, хоть Кроу в этом никогда и не признается, ему тоже наверняка хотелось иметь детей и воспитывать их — не зря же он обучил Руби владению таким сложным оружием, как коса. Он, конечно, не стал Руби важнее отца — но подошёл к этой планке очень близко. И ещё Кроу всё-таки тоже устроился учителем в Сигнал чуть позже Тая, а значит имел подобную слабость — к обучению и воспитанию. Правда, в те редкие моменты, когда Кроу всё-таки всерьёз пытался чему-то научить детей, а не пропадал на заданиях Озпина или преподавал спустя пьяные рукава, его Проявление отыгрывалось на бедных подростках сполна: собака действительно могла съесть домашнюю работу, безо всяких шуток. В самых худших случаях в роли собаки мог выступить и Беовульф.       Разумеется, Кроу играл роль «крутого» взрослого-пьянчуги. Но большая часть такого поведения была лишь маской. Ну, не то, чтобы он раньше был меньшим засранцем… Но свою «мягкую» сторону, о которой знала лишь их команда, его названный брат больше никому никогда не показывал.       Всегда стойкий, дерзкий и готовый плюнуть в лицо самой Салем, ужесточивший себя до предела и делающий всё, дабы продолжить дело Саммер и отомстить за неё. Одинокий воин, единственный, кто настолько активно продолжает борьбу. Даже сейчас, после смерти Озпина — пусть и не перманентной, но очень сильно отбрасывающей их назад. Пока душа перейдёт к новому носителю, пока тот доберётся до Бикона… С потерей межконтинентальной связи и разбушевавшимися во время фестиваля Гримм это может занять очень много времени.       И вот Тай здесь, продолжает потихоньку присматривать за островом и Сигналом, продолжает натаскивать детей-охотников ради поддержания хрупкого мира в будущем, продолжает просто жить. Да, не вышло из него героя... Даже отца достойного особо не вышло: Руби сейчас неизвестно где. А Янг…       Сердце опять сжалось в знакомой боли. Той, что он никогда не покажет своей дочери, продолжая оставаться таким сильным снаружи. Не позволит ей больше увидеть его страданий. Той проклятой ночью Янг потеряла не только руку, она потеряла свой внутренний огонь, из-за которого он так любил дразнить её, клича «моим маленьким солнечным дракончиком». Всего оставшегося самообладания Янг едва хватало, чтобы безучастно смотреть в окно.       Абсолютно сухими глазами.       Янг сильна, куда сильнее его, если честно. Со временем она сможет пережить это, приспособиться. А он сделает всё, лишь бы вернуть былой огонь в её глазах. Поддержит словом и делом. А там, глядишь, и протез придёт — столь «великодушно» предоставленный Айронвудом. Даже мерки приходили снимать, с абсолютно равнодушной к такой перспективе Янг.       Меньшее, чем этот вояка мог заплатить за своё фиаско в Вейле. За чёртовых взломанных роботов, убивших немало ничего не подозревавших охотников, ополченцев и полицейских.       Даже если этот протез будет лишь имитацией её настоящей конечности, это позволит Янг снова вернуться в строй. Айронвуд на своих уже устаревших железках ещё мог скакать, как настоящий атлет. А тот шедевр инженерии, что обещали его дочери, со встроенным оружием…       Всё равно не будет равноценной заменой. Не будет настоящей рукой из крови и плоти.       И вот, снова Тайянг возвращается домой, после того, как был в Вейле. Следил за границей, пролегающей между Биконом и городом, между Гримм и людьми. Отбил пару приблудных стай. Но почему-то твари не спешили нападать на город, ограничившись развалинами академии. Словно они что-то там охраняли. Что-то искали. Что именно? Вопрос, ответ на который знают лишь немногие избранные — конечно же, чертову реликвию. Ещё одну из игрушек Озпина. Как те проклятые Девы, одна из которых теперь играла не за ту команду. Та, что поджарила бедного парня до хрустящей корочки на глазах Руби.       А сегодня он решил проведать пару знакомых, что защищали Патч от нахлынувших из местных чёртовых лесов тварей и умудрились весьма серьёзно встрять тогда — не у всех из них было достаточно Ауры, чтобы после заварушки скакать как сайгак спустя пару недель. Тогда-то он и узнал, что вышеупомянутый парень из больницы исчез. А ещё кто-то вскрыл когтями кучу шкафов в местном хранилище для пациентов и стащил оттуда немного одежды. Если только это не был какой-нибудь сверхразумный Гримм или какой ещё дикий зверь, то значит, что этот Жан — ещё один прячущийся на глазах людей фавн. Словно мало было его девочкам их подруги Блейк с кошачьими ушами под ленточкой, о которой под страшным секретом на одной из их поездок домой рассказали ему дочки. Нет, он ничего не имел против этой Блейк и фавнов вообще. Просто… вся эта подростковая драма с подобными секретами и прочими ненужными метаниями надоела ему ещё в Биконе. Особенно учитывая прилагающиеся к подобной драме приключения.       А теперь ему ещё, похоже, придётся искать крайне напуганного своим обожжённым внешним видом очнувшегося из комы в незнакомом ему месте подростка со здоровенными когтями. Просто блеск! Может, Янг сможет подсказать ему, куда этот субчик мог направиться?       Да-да, за своими мыслями Тайянг почти не заметил, как уже открывал входную дверь дома.       Странно, что Цвай не ринулся его встречать. Хотя, в последнее время, учитывая настроение Янг, корги выгуливал себя сам в окрестный лес. Наверняка и сейчас побежал метить территорию.       И горе тем безрассудным Гримм, что встанут у него на пути.       Как бы то ни было, пора узнать, как там его дочурка. Особенно в… чёрт, он чуть не забыл про её день рождения. И, хоть подарок давно готов, всё равно немного нехорошо вышло. Хотя, если честно, подарок всё равно так себе — по нескольким причинам...       — Янг, я дома… Знаю, знаю, ты не хочешь выходить из своей комнаты, особенно после того, как Руби… Эх. Но у тебя сегодня день рождения! Может, всё-таки спустишься вниз, посидим здесь вдвоём. Можно даже молча, — вот же сказанул, блин! Молча. Ладно, надо ещё не забыть спросить. — И ещё: тут вот какая ситуация — я на обратном пути зашёл в госпиталь. Проведать парочку знакомых — на Патче тоже было жарко в… тот день. Не все отделались легко. И… там у них пациент сбежал, Жан Арк. Это же вроде тот парень, которого Руби постоянно бегала навещать? Который ещё в коме лежал? Ты же с ним дружила — может, знаешь, куда он мог направиться? Так что, спустишься вниз?       Лишь столь опостылевшее и привычное молчание было ему ответом. Даже собственный день рождения и возможная судьба друга не смогли расшевелить Янг.       Зубы стиснулись до скрежета, чтобы не проронить ни слова.       Прок…       — Пап… тут, понимаешь, какое дело… тут он… Жан. Можешь, пожалуйста, подняться наверх. Надо… обсудить кое-что.       Янг… заговорила? Неуверенно и с запинками, но всё же дочь ответила ему живым тоном! Эмоциональным! Может, она обрадовалось тому, что её друг…       Стоп-стоп. Парень. Наверху. С Янг. Сбежал из больницы. И как-то нашёл их дом. Зачем-то.       Да, им действительно нужно кое-что обсудить!       — Папа, только, пожалуйста, не нужно делать резких выводов. И резких движений тоже, — раздался голос Янг, когда Тай уже поднимался по лестнице.       Это подняло его уровень настороженности вдвое.       Он надеялся лишь, что никто не совершил никаких ужасных и поспешных глупостей.       Янг стояла в двери, облокотившись на проём левой рукой так, чтобы скрыть травмированную за стеной. Словно его дочь была в норме. Но по глазам Янг, сменившим свой оттенок с сиреневого на алый, было ясно совершенно обратное.       Она почему-то зла на этого парня? Или… Янг зла на Тая? За что?       — Привет, пап… Прости, что я не ответила сразу. Да и вообще… так себя вела… всё последнее время, — тихим голосом поприветствовала его дочь.       Странно, никакого гнева нет. Почему же… неважно. Главное сейчас совсем другое.       — Просто… мне было так плохо. Я не знала, что делать дальше. Потеряла вместе с рукой слишком многое: возможность сражаться. За тех, кто мне дорог.       Он слышал про то, что Янг получила свою травму, спасая свою подругу, Блейк. Ту, что потом сбежала. Похоже, из-за чувства вины, что Янг лишилась руки из-за неё, что ударило по его дочери ещё больше.       — Ладно, что я всё о себе да о себе. Позволь представить тебе единственного и неповторимого Жана Арка. Только не пугайся — Проявление залатало его травмы не самым лучшим образом.       За спиной Янг тут же показался…       Сердце пропустило удар.       Как ни странно, но за десятки перерождений можно приобрести множество самых разных навыков. Например, навык живописи. За отсутствием фотографий, Озпин был вынужден изобразить внешний вид главного врага, Салем, собственноручно. Получилось довольно детально.       То, что стояло за спиной Янг, было похоже на Салем, как две капли воды. Разве что было мужского полу.       Тай рванул вперёд.       Но его руки перехватила Янг.       — Папа! Что ты делаешь?! Я же сказала, что это мой друг, Жан!       Стоп, РУКИ?! Янг схватила обе его руки?       Каждую из его рук держала кисть Янг. Его правую руку — её здоровая левая. А левую…       Пергаментно-белая с чёрными венами правая. Новая рука, выросшая на месте обрубка.       Почему? Почему Янг пошла на это? Она предала их? Ради руки, которую заменили плотью Гримм?       Может ли он действительно винить её, если это так? Если она знала, на что идёт?       Рад ли он тому, что его дочь получила руку назад?       Столько вопросов, на которые он не хочет знать ответ.       — Янг, ты знаешь, кто стоит за твоей спиной? Ответь честно.       Янг вздохнула, не ослабляя хватки.       — Жан Арк. Мой друг и ученик академии Бикон. Лидер команды JNPR… И, судя по твоей реакции, ты знаешь, что он… Гримм. Наполовину, по крайней мере. Как и я… теперь.       Это… слишком.       Ноги внезапно перестали держать Тая, и он непременно свалился бы на пол, не удержи его Янг. Впрочем, её тоже сильно трясло.       — Да, примерно такой реакции я и ожидала. Ну, может чуть меньше попыток убийства, больше падений в обморок. Грх! — выдохнула Янг сквозь крепко сжатые зубы, прежде чем продолжить, — я… знаю, что всё звучит и выглядит очень плохо. Но… Жан находится в таком состоянии уже почти шесть месяцев… ладно, три с половиной — без учёта комы — и с ним всё в порядке! Никаких сильных изменений в поведении, никакого желания напасть на окружающих его людей или чего-то подобного. Зато он стал куда сильнее и… поэтому смог спасти Пирру тогда, на той башне. Теперь и я смогу сражаться дальше… и куда лучше. Как следует надавать эти гадам!       Янг действительна пошла на такое… чтобы вернуться в строй и снова сражаться с теми, кто атаковал Бикон. И зачем такое этому парню — предполагаемому агенту Салем? А кем ещё мог быть этот Гримм в человечьей шкуре?       Стоп, точно, этот парень тогда дрался против новой Девы, что убила Озпина, спасая своего партнёра. И до этого, если верить Руби, сражался против Меркури, что был в команде Синдер и подставил тогда Янг. И именно Жан тогда выяснил, что Янг подставила с помощью иллюзий эта… Эмеральд. То есть, он сражался против пешек Салем. Против Салем. Не за неё. Он — какая-то третья сила?       Стоп ещё раз. Пять с небольшим месяцев назад. Совсем, считай, недавно. Тогда парень и получил Проявление? Которое… которое может превращать людей в Гримм, начиная с него самого. Наполовину, по крайней мере. Поэтому этот Жан и не мог так долго очухаться в больнице — из-за его изменившейся природы серебряные глаза Руби сразу после огня Девы надолго отправили парня в кому, наверняка превратив его обратно в человека. А когда он очнулся, то преобразил себя обратно, регенерировал, как смог, увидел результат в зеркало и сбежал. Как-то нашёл Янг, ведь он лежал в больнице на Патче, и до местонахождения его дочери было быстрее всего добраться. Нашёл дом, увидел Янг и как она страдает без руки и решил помочь.       Единственным способом, что знал.       Так, вот такая придуманная им картина более-менее сходится с известными ему фактами и уже не так ужасна. Если она правдива, конечно.       И если забыть про то, что у него на руках теперь дочь-полу-Гримм и её друг, способный в подобных гибридов превратить кого угодно.       Конечно, возможно, лучше бы прибить парня от греха подальше, дабы Салем не заполучила в руки такое опасное оружие. Но…       Во-первых, за это Янг убьёт уже его. Она уже кинулась защищать Жана от собственного отца.       Во-вторых, он, вроде, неплохой парень. Он помог Пирре, помог Янг… хоть и весьма неоднозначным способом. А хороших людей… или полу-людей убивать просто так ему не позволит совесть.       В-третьих… а этого, что-ли мало? По крайней мере, выслушать детишек надо.       — Мистер… Тайянг, вы там в порядке? — раздался голос до этого молчавшего парня. Скромный такой голос, вежливый. Обычного молодого человека, а не потусторонней жуткой твари.       Отбой тревоги. Ситуация не смертельная. Но очень, очень странная.       — В порядке. Насколько это вообще возможно в подобной ситуации. Просветите меня, как же мы до такой жизни докатились? — спросил Тай, аккуратно встав на ноги, пройдя в комнату, и, сев на кровать, приготовился сопоставлять рассказы ребят и собственную теорию, надеясь узнать самое важное: кто виноват и что делать?       Два вечных вопроса.       — Ну, помнишь, нам позвонили из Бикона на прошлом перерыве между семестрами? Когда мы ещё рванули туда со всех ног, услышав, что наши друзья вляпались в беду... — начала Янг.       Да, помнит. Но это, по его ощущениям, было так давно. До падения Бикона… Мда, такими темпами его ждёт довольно долгая история.       Ну, а куда теперь Таю деваться?