The Basket Baby

Лиам издает мягкий вздох, поднимаясь по ступенькам к своему дому. Кажется, что он не чувствовал даже собственного тела сейчас. Его рабочий день был таким напряженным. Так много бумажной работы, надоедливые сотрудники не делают то, что они должны, а бесконечные собеседования и рабочие встречи того хуже. Лиам вздохнул, засунув ключ в дверную скважину. Стресс с сегодняшнего дня будто висит на плечах, что отдает болью в спине. Единственное, о чем он мог сейчас думать — это горячая, расслабляющая ванна наедине с самим собой. Лиам открыл дверь и сразу же почувствовал запах ужина. Он немного раздраженно застонал, так как в данный момент он не желал даже ужина. Потому что ужин требует разговоров, а сейчас он просто хочет побыть один. Лиам кинул свой портфель на пол, затем начал подниматься по ступенькам, желая пойти в ванну или в спальню. Парень тяжело вдыхает и выдыхает, его глаза закрываются и он упирается головой в стену. Воцарилась великолепная тишина и покой, до тех пор, пока он не услышал громкие звуки булькающего младенца и немного игривые крики своего мужа. Лиам мягко ударился головой о перила. Он любил Эзара до смерти, но, черт возьми, иногда он может быть небольшой проблемой. — Лиам! — тихо крикнул Зейн с первого этажа. Шатен вздохнул, сожалея, что его муж услышал, как он вошел. Ему действительно не хотелось готовить бутылочку с молоком для малыша прямо сейчас. — Лиам? — Зейн снова кричит, заставляя второго парня устало застонать, спускаясь по ступенькам. — Иду, — громко пробормотал шатен, прежде чем зайти на кухню. Эзар начал возбужденно подпрыгивать в своей мини-кроватке. Лиам немного рассердился, когда он увидел немного детской каши на полу,прямо возле своих ног. — Привет, малыш, — сказал младший парень, вытаскивая тряпку из раковины. — Привет, — пробормотал в ответ другой. Зейн нерешительно улыбнулся Лиаму, приседая на пол, чтобы убрать беспорядок, который устроил Эзар. — Не мог бы приготовить для Эзи бутылочку, пока я тут вытру? — его любимый вежливо спросил, чувствуя себя немного неудобно из-за того, что он заставляет Лиама делать это после работы. — А у меня есть выбор? — пробормотал шатен, закатывая глаза. Зейн смотрит на него на мгновение, прежде чем продолжить чистить пол. — Тяжелый день? — спрашивает он, слыша, как Лиам закручивает крышку на детской бутылочке. — Не хочу говорить об этом, — отвечает Лиам. Зейн встает, прежде чем выбросить тряпку в раковину, — Уверен? — Да, я уверен! — старший парень отходит немного назад, повышая голос слишком громко, заставляя отвлеченного Эзара вздрогнуть от внезапного крика, а после и заплакать от страха. Брюнет жестоко смотрит на своего мужа, прежде чем поднять на руки своего пятимесячного малыша. — Боже, Лиам, у тебя не было причин повышать голос! У Лиама немного начинают закипать нервы. — Могу я просто побыть наедине с собой, в тишине? Без твоего нытья. — В чем, черт возьми, твоя проблема? Я знаю, что ты, наверное, устал или у тебя стресс, но не скидывай его на меня! — У меня не было бы никакого стресса, если бы ты просто перестал меня трогать. Ты должен был оставить меня в покое, как только я сказал, что не хочу об этом говорить! — крикнул Лиам, заставляя ребенка кричать еще громче, пряча свое лицо в плечо Зейна. Темноволосый парень нахмурился на Лиама, продолжая качать малыша, пытаясь успокоить. — Хорошо, тогда я прошу прощения за заботу, — выплевывает он, — И спасибо, что напугал нашего ребенка. Лиам потирает виски, слушая плач Эзара, после чего он вздыхает. — Не мог бы ты его успокоить? Зейн усмехается, хватая бутылку, — Заткнись, почему бы тебе не поспать сегодня на диване? Раз ты так хочешь кричать на всех, кто заботится о тебе. Лиам вздохнул, глядя на сына, который все продолжал плакать. Слезы проливали его такие голубые глаза. Он понял, насколько это было резко. Он перенес свой плохой день с работы в семью, и теперь все было похоже на дерьмо. — Прости, Зейн, — говорит Лиам, протягивая руку, чтобы коснуться плеча своего мужа, но другой быстро уклоняется от него, покидая кухню. — Спокойной ночи, Лиам, — пренебрежительно сказал Зейн, поднимаясь по ступенькам с хлюпающей Эзаром. Лиам вздохнул, прежде чем хлопнуть ладонями по кухонной столешнице. — Я такой мудак, — пробормотал он про себя. После нескольких часов сидения на кухне, выпив немного и успокоившись, Лиам решает подняться наверх. Он тихо прошел через коридоры, открывая дверь в свою комнату, которая оказалась пустой. Лиам быстро смотрит на дверь с ярким синим значком, на котором написано: "Комната Эзара". Он осторожно поворачивает ручку и заглядывает внутрь. Он увидел, как Зейн качался в кресле-качалке, шепча при этом что-то Эзару с ласковой улыбкой на своем загорелом лице. Он улыбнулся, глядя на своего мужа. Муж, который посвящает половину своего времени писательству, смотря за этим диким ребенком, но все же каким-то образом имеет достаточно энергии, чтобы приготовить ужин для Лиама и поприветствовать его с открытыми поддерживающими руками, когда он приходит домой с работы. Он все еще смотрит, думая, какой же у него все таки прелестный, хоть и иногда задница, муж. — Мне так повезло, — пробормотал про себя Лиам. Глаза Зейна выстрелили в дверь, где стоял шатен. — Что? — непонимающе спросил младший. Лиама глаза расширились, — Оу, я не думал, что ты услышишь. Зейн обводит его взглядом вверх и вниз, глядя на его небрежное поведение, — Разве ты не должен быть на диване? Эзар поворачивает голову к Лиаму что-то вереща. Малыш растягивает и протягивает руки к Лиаму, что заставило Зейна надуться. Лиам закрывает дверь и берет его, а затем покрывает поцелуями такие пухлые щечки малыша. — Прости, что накричал, моя маленькая фасолинка. Эзар хихикнул, когда Лиам начал щекотать его живот. Зейн закатил глаза на заднем плане, он был слишком зол на Лиама, но сейчас он так восхищался. — Папочка любит тебя очень сильно, — сказал Лиам Эзару, прежде чем мягко поцеловать его в щеки. Эзар радостно визжит, положив обе руки на щеки Лиама. Шатен смотрит на Зейна, — Малыш, прости меня. — Извинения не приняты, —горько отвечает Зейн, прежде чем посмотреть в сторону. Лиам осторожно кладет Эзара в кроватку с игрушками перед тем, как опуститься на колени перед Зейном. — Пожалуйста, прости меня, — умоляет он, уже даже на коленях. Зейн скрестил руки, — Нет, ты накричал на меня без причины. Ты же знаешь, что я чувствителен к такому. — Я знаю это, и мне очень жаль, — сказал шатен, отчаянно желая, чтобы его муж простил его. Он ненавидел, когда Зейн злился на него. Особенно, когда причиной послужило что-то идиотское, что, в принципе, и было сегодня. Зейн сердито закусил губу, глядя в другую сторону, — Малыш, посмотри на меня, — просил Лиам, но Зейн проигнорировал его, продолжая избегать зрительного контакта. — Милый, — протянул Лиам, прежде чем схватить Зейна за подбородок заставить красивые карие глаза заглянуть в его, — Прости меня. Я правда очень сильно устал на работе, и тогда я просто хотел отдохнуть. И вместо того, чтобы сказать тебе это, я просто начал быть мудаком. Зейн фыркает, — Еще каким мудаком. Лиам улыбается, ласково проводя рукой по щеке брюнета, — Значит, ты прощаешь меня? Через несколько минут он кусает губу и надувает щеки, — Я полагаю, — тихо отвечает брюнет, но Лиам уже мягко целует его надутые губы. Лиам улыбается, прижимая его к груди, целуя снова и снова в губы, а потом и по всему лицу. Зейн начинает хихикать, пытаясь отпихнуть парня, — Лиам, хватит, мне щекотно! Они падают на пол и Лиам стонет из-за того, что приземлился спиной на одну из игрушек Эзара. Младший хихикает и ласково потирает их кончики носа, — Люблю тебя, идиот! Лиам улыбается, он собирался ответить, но Эзар начинает радостно визжать, наблюдая за ними через решетчатые загородки детской кроватки. — Он смотрит на нас, — шепчет Зейн. Лиам усмехается, — Пусть он научится плавным движениям у своего папочки. Зейн закатывает глаза, — Заткнись, нахал, и твои движения не такие плавные, кстати. Лиам садится, а Зейн подползает к кроватке малыша, — Как ты думаешь, что я сделал пару минут назад? — Это называется отчаянием, — Зейн осторожно кладет Эзара назад, потирая его живот. Лиам встает, чтобы поцеловать лоб Эзара, поглаживая его, — Спокойной ночи, маленькая фасолинка. — Куда ты идешь? — спрашивает Зейн, глядя на часы рядом. — Я собираюсь принять горячую ванну, — отвечает парень, покидая комнату, — Можешь присоединиться, если хочешь. — Нет, спасибо. — Я и не просил. Зейн фыркает, закатывает глаза, — Твой папа, иногда, очень раздражает. Эзар улыбается, немного поднимая ноги, прежде чем положить пальцы себе в рот. Зейн наклоняется к комоду и берет соску, вставляя в рот малыша. Парень улыбается, наблюдая, как мальчик начинает жадно сосать соску. Брюнет наклоняется, целуя его лоб, проводя пальцами по его гладким, рыжим волосам. — Что ты делаешь? — спрашивает глубокий голос позади него. Зейн отскакивает от кроватки, держась за его сердце, шепча при этом, — Какого хрена? Лиам усмехается, — Хей. — Лиам, в чем дело? Не пугай меня так! Лиам поднимает руки, — Я просто хотел узнать, может ты уже хочешь принять ванну, — спрашивает парень, немного сжимая руки, поднимая при этом брови. Зейн оглядывает его с ног до головы и закатывает глаза. — Если я скажу «да», ты расскажешь мне, что произошло на работе? Лиам улыбается и Зейн продолжает, — Ладно, ты можешь перестать улыбаться? Лиам хмурится и выходит за дверь. Зейн в последний раз улыбается Эзару, прежде чем выключить лампу и включить ночник. Он тихо выходит из комнаты, немного прикрыв дверь, направляясь к их спальне. — Лиам, где ты? — Жди там! Зейн открывает дверь ванной и брови поднимаются вверх, при виде Лиама в ванной, полной пузырьков и бутылкой шампанского с двумя бокалами на стороне. — Что это? Лиам ухмыляется, — Мои извинения. Зейн фыркает, — О, так это заставит меня чувствовать себя лучше после того, как ты накричал на меня. Лиам ухмыляется, — Просто иди сюда, и хватит ныть. Зейн скрестил руки, — Это не похоже на извинения, потому что, кажется, это приводит к кое-чему другому. Лиам пожимает плечами с улыбкой. — Иди сюда и посмотри. Зейн собирался протестовать, но Лиам сделал свое фирменное выражение лица с грустно поднятыми бровями, от чего Зейн не может устоять. Младший улыбнулся над своей любимой чертой своего мужа, над его такими милыми бровями, поэтому он закрывает дверь.