The Basket Baby

Зейн вздрагивает от странного звука, который, как он думал, слышал некоторое время назад. Он потянулся, часто моргая и обнаруживая перед собой полную темноту. Брюнет поворачивается и прижимается к своему мужу. Снова раздался громкий крик, что заставило Зейна глубоко вздохнуть, приоткрыв глаза. Парень садится на кровати и включает рядом стоящую лампу. Комната наполовину освещается, после чего плач становится еще громче. Зейн смотрит на часы, которые показывают 2 часа ночи. — Лиам, Ли, иди возьми Эззи, — говорит он, пожимая плечами. Лиам что-то мычит в ответ, на что брюнет закатывает глаза, после чего хватает монитор и подносит его к уху шатена. Лиам отталкивает его руку, слыша громкие крики своего маленького мальчика. — Ладно, я встаю, — парень скидывает одеяло, поднимаясь с кровати и чуть не спотыкаясь, по пути в коридор. Лиам приоткрывает дверь и входит в комнату Эзара, включая лампу-медведя. Сонные глаза парня встречаются с голубыми заплаканными малыша. Эзар тянет свои руки и Лиам берет его, потирая спину. — Хей, всё хорошо, малыш, это всего лишь дождик. Громкий раскат грома наполнил комнату, после чего малыш заплакал ещё громче. Лиам берет соску сына и выключая свет в комнате, выходит в коридор. Пройдя через холл, парень вошел в спальню, где его ждал его муж. Зейн наблюдает, как Лиам ложится назад в кровать, укладывая рядом малыша, давая мальчику его соску. — Гром испугал тебя, тыковка? — Эзар сосет свою соску, крепко сжимая большой палец Зейна. Брюнет тянет одеяло, укрывая их и откидываясь назад, когда Лиам начинает потирать свои глаза. Зейн ласкает волосы Эзара, слегка напевая при этом. — Я помню, когда я тоже боялся грома. Лиам сонно улыбается, — Да? И что ты делал? — Ну, мне было тогда девять и папа всегда говорил, что я был большим ребёнком, потому что боялся. Лиам приподнимает бровь, — И что, после этого ты больше не боялся? — О, нет, это только усугубило ситуацию, но потом обычно моя мама мне что-то пела. Лиам смотрит на него, после чего улыбается, — Почему ты не поешь для него? Он ведь еще не спит. Зейн задумывается на момент, потирая кулачок Эзара. Не смотри по сторонам, ведь любовь слепа, И прямо сейчас, дорогой, я тебя не вижу, Но я горжусь тобой, так что без сомнения Я чувствую тебя Лиам улыбается, слушая песню, которую Зейн написал еще в колледже. Он помнит, когда нашел его блокнот с текстом, написанным на всей странице, он буквально умолял его спеть ему, но он всегда отрицал, говоря, что он недостаточно хорош. Но на одном из их свиданий, когда они смотрели на звезды в парке, Зейн начал петь эти строчки буквально из ниоткуда. Лиам может поклясться, что это была самая красивая песня, которую он когда-либо слышал, а его голос, он такой мягкий и легкий. Это было как ангелы на небесах. Поэтому с тех пор Лиам слушал, как Зейн поет что-нибудь, даже маленькие глупые песни, которые он придумывает во время уборки, или даже строчки из списка покупок. Он посмотрел вниз на Эзара, чьи глаза были закрыты, а его дыхание стало равномерным. Зейн застенчиво улыбается Лиаму, который смотрел на него с такой любовью. — Спокойной ночи, Ли. Лиам целует его в лоб. — Ночи.

********

— Baba, вставай, вставай. Эзар начинает лепетать, похлопывая Зейна по спине. — Смотри, Зи, даже Эззи хочет, чтобы ты встал. — Аба, аба, — лепетал он, прижимая лицо к плечу Зейна, смачивая его слюнями. Зейн поднял глаза с подушки и громко заговорил: — Что он сказал? — Ну, он хотел сказать Baba, но сказал "аба". — Не играй со мной, Лиам. — Я не играю, я научил его говорить это сегодня утром, когда мы играли, — отвечает он с ухмылкой. Зейн открывает глаза и видит, как Эзар сидит коленях Лиама. — Приятель, кто это? Эзар хлопает глазами, смотря на Зейна. — Аба! — говорит он, возвращаясь к своим игрушкам. Зейн чуть не задыхается воздухом и переворачивается на спину. — Ты сказал моё имя, — он взял его на руки. — Он сказал "аба"! — фыркает Лиам, наблюдая, как Эзар смущенно оглядывается. — Ты его смущаешь! Зейн приподнимает его и начинает покрывать поцелуями по всему лицу, от чего малыш начинает визжать. — Почему я не получаю поцелуи? Я ведь научил его. — Ты получишь позже, перестань быть эгоистом, Лиам. Лиам закатывает глаза и фыркает, поднимаясь с пола. — Я пойду готовить завтрак, спускайся, когда захочешь. Зейн кивает, играя с ручками Эзара. — Ты сказал, приятель. Я так горжусь тобой! Эзар, что бормочет, прижимая руки, а Зейн целует свою маленькую радость. Лиам улыбается им, прежде чем спуститься по ступенькам. Он просто очень сильно любит свою семью. Он любит свою маленькую рыжую фасолинку. Ему нравится, как он всегда будет сжимать руки в кулачки, когда он счастлив или смеется. Как он радуется, когда Лиам возвращается с работы. Или когда он поднимает брови всякий раз, когда он уезжает, когда он работает со своими документы, или когда он улыбается точно также, как Лиам. Его глаза мерцали, и его пухлые щеки были розово-красного цвета, это было самое ценное для него. Он любит, как он всегда сжимает его большой палец, который кажется просто огромным, по сравнению с его маленькой ручкой. Он любит, что его рыжие волосы и голубые глаза всегда выделялись больше всего, когда ты просто смотришь на него. У него была самая сладкая улыбка, она всегда была достаточно большой, чтобы заставить его щеки подняться и даже показать несколько его маленьких зубов. Он рад, что у него самая лучшая в мире семья, особенно его неповторимый и единственный муж. Который иногда может быть таким саркастичным, нахальным и все время скулит, но он любил его именно таким. Он любит его улыбку и то, как его нос морщится, когда он смеется. Он любит его волосы, он любит его красивые карие глаза, абсолютно всё, что есть в нём способно свести Лиама с ума. Парень представляет, что было бы, если бы он был не таким неуклюжим и не врезался бы тогда в него, сбивая напрочь все его книги. — Давай пойдем и посмотрим, как папочка делает нам завтрак. Лиам улыбается голосу своего мужа и визгу Эзара.