Инициатива

      Большая часть класса «1-А» сидела в гостиной и занималась своими делами: некоторые разговаривали друг с другом, некоторые смотрели телевизор, некоторые слушали музыку, некоторые просто сидели в интернете. Конечно, были и те, кто, мирно посапывая, отсыпался в своей комнате. Но это исключения, ведь всем хотелось побыть в шумной и весёлой компании придурковатых одноклассников, что постоянно чудят. А Мидория с Бакугоу исключениями не были. Они тоже находились внутри этой шумной компании, хотя Изуку, наверное, предпочёл бы остаться лишь наедине с Каччаном, целоваться, обниматься, но Катсуки силой вытолкал его из комнаты и заставил вместе с ним отправиться в гостиную, ко всем.       На самом деле это было довольно странно, потому как Бакугоу обычно старался избегать компании одноклассников, но, видимо, сегодняшний день был каким-то особенным, что ли, раз он проявил желание присоединиться к ним. Учитывая то, что Мидория хотел побыть лишь с Каччаном, он всё-таки немного подулся насчёт того, что они сейчас не наедине, но потом просто смирился и начал болтать с Очако и Иидой на первую попавшуюся тему, радостно улыбаясь и изредка кидая быстрые взгляды на своего альфу, пристроившегося на диване, окружённого Киришимой и Каминари.       Бакугоу, к слову, в таком хорошем настроении, как Изуку, не пребывал, и вообще не понимал, почему это Мидория такой радостный. Катсуки буквально бесило всё вокруг, а особенно, эти придурки, постоянно ошивающиеся возле него. Но ему было необходимо выговориться хоть кому-то, чтобы раздражение наконец-то спало.       — Эй, Дерьмоволосый, что у тебя с Ашидо? — спросил альфа, особого интереса, в принципе, не испытывая, но подступиться нужно было издалека. Киришима, к слову, молниеносно отреагировал на вопрос приятеля — повернулся к нему и посмотрел ошалелыми глазами, при этом невероятно сильно краснея. Каминари тоже не пропустил этот вопрос мимо ушей. Он отреагировал почти также, как Эйджиро, только вот не покраснел, как спелый помидор.       — Эм… ну… я удивлён, что именно ты спрашиваешь об этом… — замявшись, сообщил Киришима, опуская взгляд вниз и складывая руки в замок.       — Похуй, рассказывай, — махнув рукой, изрёк Бакугоу, откидываясь на диване, прикрывая глаза тыльной стороной ладони.       — Н-ну мы… Мы встречаемся! — превозмогая себя, выкрикнул Эйджиро, причём, довольно громко, так, что эта самая Ашидо услышала и, как и сам Киришима, покрылась краской. Катсуки лишь вздохнул, про себя отмечая, что на такие вот личные подробности одноклассники реагируют точно также, как и Деку, только вот они встречаются, скорее всего, лишь несколько дней, а они с Мидорией уже полгода!       — Поздравляю. — сухо кинул Бакугоу. — Ну и какова она в сексе? — тут же добавил он, делая голос более тихим. Не хотелось, чтобы его услышали все семнадцать человек, сейчас находившихся здесь. А Эйджиро в очередной раз вспыхнул и махнул на Катсуки рукой, отворачиваясь.       — Ты меня добьешь… — жалостливо произнёс он, тяжело вздыхая, а Бакугоу продолжил следить за ним взглядом, не сводя глаз, чувствуя, как его неугомонная омежка начинает сердиться. Катсуки переводит гляделки на Изуку, который прожигает его злобным взглядом в ответ. В глазах Бакугоу читается: «Ты что, совсем спятил, ревновать меня к альфе?», а уголки его губ немного приподняты, создавая полуусмешку. «Ты дурак» — читает альфа по губам веснушчатого, а после тот разворачивается к нему спиной, продолжая беседу со своими товарищами. Но от наблюдения за омегой Катсуки отрывает тихий и неуверенный голос Эйджиро. — У нас ещё ничего не было. — тихо молвил тот, всё ещё сидя к Катсуки спиной.       — Вы медлите, мы с Деку в первый же день после его признания потрахались. — непринуждённо говорит Катсуки, слыша, как Денки, невовремя начавший кушать печенье, давится им, начиная громко кашлять и истерично стучать кулаком по журнальному столику, что стоял возле дивана. А Киришима наоборот поворачивается, хитро улыбаясь.       — Ну и каков он в сексе? — издевательски спрашивает Эйджиро, изогнув бровь, желая увидеть соответствующую реакцию Бакугоу. Но тот не покраснел, как Киришима, а наоборот, обрадовался, ведь он этого вопроса и возможности выговориться только и ждал.       — Он плох! Меня бесит, что он постоянно краснеет, даже при поцелуях, и говорит: «А может, не сегодня?» или «Давай займёмся этим завтра» или «Каччан, у меня болит голова», «Каччан, я голоден, давай сначала пойдём покушаем», «Каччан, я, кажется, забыл купить презервативы, сегодня не получится», и так постоянно! — непроизвольно громко сказал Бакугоу. Услышали все, кто сейчас находился в гостиной. У Изуку морда была настолько красной, какой альфа её ещё в жизни не видел, да и лица всех остальных приобрели лёгкий румянец, но отчётливее всего, всё же, читался шок.       Омега сорвался с места и убежал из комнаты, а Бакугоу, ударив себя ладонью по лбу и тяжело вздохнув, направился за ним, мысленно предсказывая, что его ждёт истерика со стороны веснушчатого.       Уже на следующий день Катсуки ходил с опухшей левой щекой и тремя царапинами на правой. И, похоже, что это не все раны, что Мидория вчера оставил на его теле. Всё же мальчишка, как для омеги, был достаточно силён и отпор Бакугоу мог дать спокойно, ровно также, как и побить, ну, конечно, если Катсуки не влиял на него ментально — перед этим Изуку не мог устоять.       Веснушчатый спокойно общался со всеми одноклассниками, кроме Бакугоу, конечно. Его он просто игнорировал. На это все лишь тяжело вздыхали, предсказывая, что это надолго, ну, по крайней мере, до того момента, пока альфа не уломает омегу на секс или не возьмёт его силой. Да, об этом способе примирения знали все, и, как раз-таки из-за того, что Катсуки однажды проговорился, в принципе, как и в этот раз.       Но тут у Урараки возник прекрасный план, который и примирит парней, и сделает Мидорию более активным, чего, собственно, и хочет Катсуки. Она тут же побежала в магазин, а вернулась с несколькими банками малинового варенья в руках, после отдав их Изуку, сунув тому в руки ложку и приказав есть.       Омега подвоха не почувствовал и спокойненько начал кушать. Малинка оказалась очень вкусной, а баночки были небольшими, поэтому все три, которые принесла Очако, он умял за один присест. Но парень-то не подозревал, что третья баночка была необычной. Её Урарака, унесла в свою комнату и, раскрошив голубенькие таблеточки с надписью «VGR 100», подсыпала туда, и только потом отдала Мидории.       А таблетки действовать начали быстро. Уже спустя пару десятков минут Изуку весь раскраснелся и начал тяжело дышать. Урарака даже обрадовалась, что Бакугоу сейчас не тут, иначе Изуку бы наверняка набросился на него прямо здесь. Но тот был в комнате, поэтому, чтобы добраться до него, Мидории предстоял весьма нелёгкий, долгий и мучительный, учитывая с каждой секундой нарастающее возбуждение, путь, который Изуку, принялся преодолевать, сообщив Очако, что у него что-то голова разболелась. А та лишь положительно кивнула и довольно заулыбалась, радуясь, что всё идёт по плану.       Катсуки лежал на диване и листал страницы какого-то геройского журнала, что сейчас казался совсем неинтересным. В голове крутилась мысль, что надо бы пойти и помириться с Деку, но Бакугоу почему-то постоянно откладывал это. От мыслей отвлёк внезапный звук открывающейся двери. Альфа сразу же перевёл на неё свой взгляд, замечая в дверном проёме Изуку. Не успел Катсуки сказать и слова, как Мидория резко двинулся в его сторону, мгновенно оказываясь возле кровати, а после и вовсе заскакивая на него, садясь верхом.       — Эй, Деку, какого хуя?.. — недоуменно произнёс Бакугоу, но тут же замер, чувствуя, как омега трётся своим возбуждённым членом о его. На лице заиграла лёгкая улыбка, а сам Катсуки привстал, после заваливая Изуку на кровать и нависая над ним, расставляя руки по обе стороны от его головы. — А ты не ахуел, Деку? — хрипло спросил альфа, шепча в самое ухо. А Мидория в ответ лишь потёрся коленом о его пах, облизнувшись, а после и вовсе толкнул его, вновь восседая верхом. — Ну ничего себе. — ухмыляясь, протянул Бакугоу. Веснушчатый наклонился и глубоко поцеловал его в губы, чувствуя, как альфа зарывается рукой в волосы на его затылке и притягивает ближе.       После недолгого поцелуя Изуку отстраняется и проводит рукой по щеке Катсуки, что лежит послушно, не шевелится, ожидает его действий, после спускается на грудь, торс, останавливается на начавшем твердеть члене, сжимая через ткань. Альфа откидывает голову и шумно вздыхает, а омега наклоняется и нежно целует его в щёку. После Мидория спускается ниже, к паху Бакугоу, и трётся о него щекой, вызывая очередной вздох у Катсуки, хватается за резинку спортивных штанов и вместе с нижним бельём снимает их до колен, упираясь взглядом в полувозбуждённый упругий член. Он припадает к нему губами, нежно обводя язычком головку, а после заглатывает полностью, до основания, плотно сжимая губами. Парень плавно двигает головой вверх-вниз, после немного ускоряется, наращивая темп. И вот, спустя несколько минут, Бакугоу кончает ему в рот, шумно выдыхая, а Изуку пытается проглотить всё. Струйка спермы стекает по его подбородку, но он тут же слизывает её языком, после вновь облизываясь.       Мидория отстраняется от Бакугоу, принимаясь снимать с себя одежду. Он подцепляет низ свитера и тянет его наверх, после откидывая куда-то в сторону. Чтобы снять штаны с трусами и носками, пришлось встать с кровати. Катсуки же в этот момент не сводил с омеги глаз. То, как он, не колеблясь, скидывает штаны, нижнее бельё, ведёт себя так раскованно, непринуждённо — это не на шутку возбуждает альфу, и он ругается про себя, когда обнаруживает, что у него снова стоит.       А Изуку, уже обнажённый, снова садиться на Катсуки, ну, а точнее, расставляет колени по обе стороны от его бёдер, а одной рукой опирается о его грудь. Альфа слышит, как Мидория внезапно издаёт краткий приглушённый стон. Он переводит взгляд на его руки и замечает, что тот растягивает себя. Бакугоу в очередной раз довольно усмехается, раньше веснушчатый такого не делал, ну, по крайнем мере, при нём.       Бакугоу внимательно смотрит на омегу. Член его дёргается, а из горла вырываются довольно громкие стоны, сдерживать которые он даже и не пытается. У Катсуки всё скручивается внутри. Хочется прямо сейчас завалить Мидорию на кровать, перевернуть на живот и жёстко трахнуть, не жалея, но он сдерживается, ожидая, что веснушчатый всё сделает самостоятельно. Так оно и происходит.       Спустя несколько минут, парень извлекает из себя пальцы и проводит ладонью по стволу альфы, распределяя смазку, а после плавно, медленно насаживается. Когда член Бакугоу входит до конца, с его уст срывается громкий пошлый стон, а Катсуки совсем сносит крышу. Он меняет их тела местами, теперь нависая над Изуку и, запустив руку под его спину, приобняв, начинает резко и грубо вколачиваться внутрь, выбивая из Мидории полукрики-полустоны. Голос омеги ласкает слух, а внутри мальчишка невероятно сильно сжимает его, будто провоцируя. Бакугоу увлекает веснушчатого в очередной глубокий поцелуй, свободной рукой поглаживая по покрытой веснушками щеке.       Спустя десяток минут, оба кончили: Катсуки излился внутрь Изуку, а тот, пачкая их животы. Бакугоу завалился на кровать и притянул к себе Мидорию за талию, носом зарываясь в его приятно пахнущие тёмно-зелёные пряди. А омега вырываться из объятий, вновь восседая сверху. Альфа удивлённо смотрит на мальчишку и только спустя время замечает его стояк…       Утром на кухню явился лишь Катсуки. На удивление Очако, Изуку рядом с ним не было. Она удивилась и одновременно с этим разочаровалась. Неужели её прекрасный и блестяще продуманный план не сработал?       — Где Деку? — опасливо спросила она, помешивая ложкой чёрный чай в кружке.       — Где, где, спит. — огрызнулся Бакугоу, проходя вглубь гостиной и зевая, прикрывая рот ладошкой. — Что ты ему подсыпала?       — Ох, ты всё же раскусил меня… — наигранно иронично молвила Урарака, разводя руками, внутренне радуясь от того, что её план удался на славу. — Виагра в сочетании с малиновым вареньем творит чудеса, не правда ли?       — А при чём тут малиновое варенье?       — Малина — мощный природный афродизиак! — довольно сообщает Очако, отпивая тёплый чёрный чай из кружки.