Диалог

— В чем дело, Офелия? — спросила как-то раз Джулс, сидя с подругой на своей кровати. Они ели пиццу, Джулс шутила, Офелия смеялась, но при этом как-то отдалённо смотря вдаль, думая о своём. И она совсем не хотела делится мыслями с блондинкой, — Офелия? — прикрикнула девушка, — ты постоянно в облаках витаешь, в чем дело? — А… — пробубнила Офелия, вернувшись в реальность, — да… так… ничего. Все хорошо. Джулс ухмыльнулась и села поближе к подруге, стукнула её по плечу. — наша Офелия, видимо, влюбилась! — она лучезарно, по-детски засмеялась, — ну, рассказывай! Кто он? — блондинка взяла подругу за руки и с интересом взглянула в глаза. Но в них не заплясали весёлые искорки, а на лице не возникла весёлая улыбка. Даже щеки не покраснели. Офелия промолчала. — Эй… ну ты чего? Ты можешь мне доверится, ты же знаешь, — с беспокойством спросила Джулс. Но в её голосе явно мелькнула лёгкая обида. И правда. Офелия и Джулс всегда делились друг с другом всем. Почему же сейчас зеленоволосая решила промолчать и скрыть от блондинки… такое? — Да не в том дело, — с грустью ответила Офелия, чтобы совсем не обидеть подругу, — этот человек… он… ну вряд ли мне что-то с ним светит. Это сложно. Джулс словно дар речи отшибло. Подруга думает, что она не поймёт?! — Я пойму, Офелия. — Это не он, — сухо ответила девушка, пряча глаза. — Чего? — Джулс показалось, что ей послышалось. — Не он. Она. — Воу. Офелия… ты влюбилась… в девушку? — Джулс была шокирована, но она не была из гомофобов, и осуждать подругу не стала, — кто она? — Думаю, тебе лучше не знать… — шёпотом сказала Офелия, — пошли лучше прогуляемся. Не хочется об этом говорить. Мне с ней все равно не светит ничего. — Эй, Офелия, — Джулс неожиданно поняла, о ком говорит подруга, — с чего ты это взяла? — Да с Того, что… — Офелия сорвалась на крик. Но не успела она закончить фразу, как сладкие, нежные губы Джулс коснулись её губ. Зеленоволосая опешила. Она мягко оттолкнула Джулс от неожиданности, и с удивлением спросила: — Джулс… ты… тоже? — Да. Я тоже тебя люблю, — и она снова поцеловала Офелию. Только та уже не сопротивлялась.