You made me a believer

Imagine Dragons - Believer Всему скоро придёт конец. Уилла лихорадит. Где-то глубоко внутри зарождается пламя — из одной искры, из удара молнии — и разгорается до размеров лесного пожара, охватившего целый штат. Руки, лоб, губы — всё горячее; хочется прикоснуться к чему-то прохладному, освежающему. Как руки Ганнибала, например. Уилл собирается позвонить. Сказать ему об этом, а потом — что ФБР знают. В конце концов, они обещали не лгать друг другу, и это почему-то важнее, чем все обещания, данные Джеку. Но он боится открывать рот, слова углями тлеют на языке, оставаясь невысказанными. Уилл, чёрт побери, злится, потому что Ганнибал управляет им, как талантливый капитан своим судном. Но Уилл не корабль, он моряк в одиночном плавании; он сам — повелитель своего моря. Кажется, над его морем собирается буря. Уилл с детства привык быть изгоем. В любой толпе он — чёрная овца в стаде. Он живёт с неясной болью, текущей по венам; Ганнибал смог найти её причину. Уилл чувствует себя так, будто Ганнибал вскрыл ему вены и выпустил боль наружу. Благодаря ей Уилл Грэм обрёл свою религию. Ганнибал научил его верить заново; сломал его и снова построил, кирпичик за кирпичиком возвёл аккуратную кладку, которой теперь не страшен и дождь из пуль. Да, Ганнибал сделал его верующим. Если раньше он верил в Джека и ФБР, то в кого он верит теперь? Боль и ненависть переплетаются в недрах шторма. Уилл слышит их нервный шёпот, когда закрывает глаза, и перед внутренним взором ясно встаёт лицо Ганнибала. Уилл блуждает в темноте среди бушующих волн, а откуда-то с берега доносится свет — это Ганнибал Лектер зажигает для него маяк. Уилл пытается убежать, но не от того, от чего нужно. Он едет к Ганнибалу, чтобы предупредить его лично. Автомобиль несётся по трассе с бешеной скоростью, словно чует погоню. Уилл выходит из машины у дома Ганнибала и задыхается в пепле собственных эмоций. Волны захлёстывают его с головой, утаскивают в глубину. Уилл тонет: одинокая искра посреди океана тьмы. — Уилл? Небеса разверзаются дождём. Ганнибал стоит перед домом, накинув на плечи пальто и держа в руке зонт; недвижимая скала в эпицентре бури. Уилл открывает глаза и смотрит. Смотрит, потому что не может заставить себя заговорить. Его религия пришла к нему от боли; в боль же она и вернётся. Ганнибал делает шаг навстречу, ещё один; подходит ближе и встаёт напротив, поднимает зонт, чтобы на Уилла не лились потоки дождя. — Они знают, — говорит Уилл, и Ганнибал кивает. Делает ещё один шаг и кладёт руку на плечо Уилла. Молния. Удар грома. Уилл прерывисто вздыхает, сдерживая рваный, надсадный всхлип, цепляется за чужое пальто, кладёт голову на плечо Ганнибала и замирает. Тело бьёт судорожная дрожь. Ганнибал гладит его по спине, а Уиллу кажется, будто Лектер повсюду: в грозе, облаках. В дожде. Они не говорят о предательстве Уилла, о предательстве Ганнибала. Им это больше не нужно, нет. Они вместе собирают вещи и садятся в машину. До приезда Джека остаётся несколько минут, когда автомобиль трогается с места. По милости огня и пламени, у Уилла теперь только одно будущее. И одна вера.