Потанцуем?

«Раз, два, три… Раз, два, три…» — мысленно считать про себя ритм было единственным спасением. Одна рука на талии, другая — на плече. Главное — не смотреть в глаза. В серые наглые глаза. Главное — не видеть самодовольной ухмылки. Ухмылки кота, обожравшегося сметаны. Главное — не слышать сдержанного выдоха сквозь сжатые зубы. Сдержанный выдох не поможет справиться с нахлынувшим возбуждением, когда ты, по привычке начинаешь вести и, споткнувшись об его ноги, утыкаешься носом в широкую мощную грудь. Хах! Он умеет контролировать своё возбуждение. Даже когда ты, как бы случайно, скользишь рукой по вздыбленной ширинке. — Нарываешься?! — от одного только бархатно-волнующего голоса можно кончить — По-моему, это ты первый начал меня лапать! Или скажешь, мне почудились твои руки на моей заднице? — А как же Соколова? — вопрос остался без ответа. — Пускай смотрит! — теперь твоя очередь медленно выдыхать сквозь сжатые зубы. Кажется он доволен твоим ответом. Иначе как объяснить то, что его огромные загребущие ручищи вновь ложатся на твою пятую точку. Одна рука на талии, другая — на плече. Главное — не смотреть в глаза. В серые наглые глаза. Главное — не видеть самодовольной ухмылки. Ухмылки кота, обожравшегося сметаны. Он тоже помнит тот раз. Он не хуже тебя помнит, как ты краснел не то от стыда, потому что танцуешь с мужиком, не то от злости, потому что он ведёт. А может потому что этот чертов майор шептал (да и сейчас шепчет) где и в каких позах будет иметь тебя. «Раз, два, три… Раз, два, три…» — танец двух мужчин поистине завораживающее зрелище. Особенно если они оба майоры. Сильные, властные, волевые, могучие. Особенно, если один из них бабник, а другой (вроде как) влюблен в свою коллегу и напарницу. Или не все так просто? Ведь музыка давно кончилась, танец продолжается, а руки все чаще соскальзывают куда-то не туда.