Эпоха в Средиземье…
Каждому орку известно, что выяснить свое истинное происхождение ему удастся только при условии освоения средней школьной программы. А в Мордор, по вполне известным причинам, такого не завозили. Не получится. Попытки подобны раскапыванию гнезд гулей или ворошению гнез моргайских мух. Бегать от разъяренных властелинов придется долго и не всегда кругами. Своей магией они могут подпалить зад любому, даже находясь в этот момент где-то за Гранью Мира. Паразиты!
Каждый орк обожает своего темного властелина ровно до такой степени, что готов ради него… Нет. Не станем об этом. Это вранье, выдуманное обдлобавшимися светом эльфами, которые почему-то принижают очаровательных и прекрасных орочьих капитанов, называя их уродцами Мелькора. Неправда! Мухи, топоры, застрявшие в головах, и шрамы украшают каждого! Эльфы просто этого не понимают. Они помешаны на всем изящном и не воспринимают даже людей. От этого их мясцо настолько твердое. Не помогает сделать его мягче даже двойная проварка… Это очень осложняет дело.
Слово «феечка» для каждого воина кривого меча означает ооо-очень многое. Настолько, что каждый уважающий себя урук-хай старается не произносить его, когда Чародей или какой-нибудь назгул с серьезным видом проходит мимо, выискивая кому бы отвесить люлей за халтуру: «Хех… Все Властелины на одно лицо. Понятия не имею, как ты их различаешь». Помимо Саурона и прочей братии, ко слову «феечка» они причисляют такой список имен, что не каждому человеку в бреду приснится. В него входит каждый нандор, нолдор и прочая фигня, которая появилась в Средиземье только для того, чтобы обижать ненаглядных красавцев. А только они могут месяцами обходиться без грога и жалования; работать без отдыха, выполняя самые гиблые задания, какие только можно придумать, пока властелинщина бьет баклуши, продумывая очередной план штурма… Нечестно!
Помимо этого нежного слова, в их речи существует еще такое как «шкаф в доспехах». К нему они относят тех, кто уже давно трансформировался из феечки в нечто большее. Вроде символа. Который надо обходить. Который надо бояться. Который надо почитать. Перед которым нужно дрожать, вытянувшись в струнку! Но от такого определения хотя бы есть польза: если «шкаф» когда-то давно при образовании мира был отнесен к светлым, то хотя бы убьет быстро и безболезненно; если «шкаф» когда-то давно стал темным, то есть вероятность получить повышение: «Дед мне однажды байку рассказывал времен правления Первого Темного Владыки. Дед был славным малым… Родился еще в Первую Эпоху. Многое повидал. Долгожитель. И, в отличие от нас, неудачников, всю свою долгую жизнь провел в отделе снабжения… Свезло… Как-то раз Первый Темный пришел из одного своего одиночного похода. Построил всех, кого нашел, в шеренгу и обратился с речью. Начал, как обычно, грозно: «Жители тьмы!»… Или даже нет, не так… По-моему, сказал что-то вроде «стадо»… Не важно. Поначалу все испугались. Но в тот раз, слава злу, это было и не нужно. Первые ряды заметили, что тот раскрасневшийся, довольный. Счастливый что ли? И быстро кивнули задним рядам… В общем, все тоже обрадовались. Повелитель же, после того, как гаркнул, сотрясая воздух, сразу перешел к делу. Вывел из-за спины какого-то седого хлюпика. По виду, светлее в Ангбанде еще не видали. Наши сначала, конечно, обрадовались. Думали, казни будут, издевательства. Все, как мы любим… Властелин, взяв того за руку, будто булаву (а дед упоминал, что это был единственный предмет, который тот мог сжимать в пальцах аккуратно), громко объявил: «Знакомы с моей женой? Красавица?» И как начал ржать. А хлюпик тот за него держится. Желтыми глазищами сверкает. Не знает, куда спрятаться. Головой вертит во все стороны, будто от стыда плавится. Губы поджимает, но молчит… А да… Тех, кто в первых рядах стоял и громче всех хохотал вместе с Повелителем, этот белобрысый в первые же дни на части изрезал… Деду в тот раз повезло. Он в середине шеренги стоял. Тот его не заметил…» Правда, вот после явления народу Светлого Властелина, орочье немного задумалось над такой классификацией: «Это я к чему… Первый Темный Властелин знал, как представить Второго… А вот откуда появился Светлый… Я, кажется, пропустил. Его так же толпе представляли?» Что-то было нескладно. А, неважно! Их никто не слушает, ведь время от времени появляются «куколки», которые представляют интересы и шкафа в доспехах, и его смазливой феечки! Как тут не ненавидеть магию.
Кабаль во славу зла, дорогой орк. Тени и погибель ждут тебя. Может быть, получишь новую шашку… если снимешь ее с убитого эльфа.
До Битвы при Явине оставалось появление на Звезде Смерти еще одного Скайуокера. Даже двоих.
Каждый штурмовик в глубине души понимает, что он не совсем… реальный что ли? Нет, а как объяснить то, что если проснулся с утра пораньше на стандартной койке в казарме, поднялся на ноги, обернулся на товарища и понял, что выглядишь точно так же! Как такое вообще может быть? Неужели они все близнецы от одного отца и одной матери? Беда… Но вот правды от них никто не скрывает. Зачем? Каждый рыцарь-джедай и каждый ситх снисходительно смотрит на человека в белом бронекостюме и с бластером в руках. Это означает одно — убить будет ооо-оочень просто. Даже проще чем того же дроидека или дроида. Ну, почти. Главное, меч не оборонить, а там видно будет.
Оторванные конечности, ссадины, порезы каждый солдат воспринимает как само собой разумеющееся, но вот шуточки и они травить не прекращают.
— Я тя уважаю, братан.
— А ты знаешь, кто я?
— Ну, я ж тя уважаю.
— А я знаю, кто ты!
Палпатина они ласково называют «Пердуном». Старым, хитропопым и очень опасливым пердуном. Его ученика, Дарта Вейдера, мило кличут «Найденыш I». Они никогда не забывают Дарта Мола и Дарта Сидиуса, даже Графа Дуку и Гривуса, но «Найденышем» называют только его. Он опасный собеседник, но хотя бы дышит прикольно. И дерется больно!
Скаро. Где-то там извне-за-после-до Времени и ее Войны…
Увидев подобных существ впервые, Доктор назвал их злыми. Но они не виноваты, что их такими создали! Они просто хотят быть хорошими, приносить пользу, разнося покой на каждую из обитаемых планет. Среди людей это названо «миротворческими силами»! Но их обижают, не любят. Говорят, что они консервные банки; глупые, жестокие создания. Да и чья бы корова мычала! Это не они, бедолаги, летают от одной точки Вселенной к другой, не подозревая, что их уже давно не существует в природе, сотрясаясь от одного взгляда на звуковую отвертку при словах: «Смерть следует за ним по пятам». Вроде же родственники, а стесняется. Конечно, разрушитель миров, маменькин сынок, рубаха-парень…
Это не так! Далеки очень мнительны. Далеки очень обидчивы. И кричат «уничтожить!» только по той причине, что каждый считает нужным их принижать и сбивать с заданного курса, тыкая в милое танкоподобное рыльце звуковой отверткой. Нечестно! Их палят радиацией, загоняют в хитросплетенные ловушки. Кто еще кого пытается УНИЧТОЖИТЬ? Говорят, что они не понимают прекрасного. А как его понять, если даже хочешь научиться печь печенье или играть на скрипке, то толком не можешь сказать, в какой временной линии находишься? Ох… Иногда им кажется, что их точно так же, как и отвратительных Повелителей Времени, ставили перед вихрем только для того, чтобы команда вырывалась из них как икота. Хоть отправляйся на Полночь, и спрашивай совета у Существа, в чем прикол того, что она повторяет слово в слово нецензурную брань за туристами. Ведь это не смешно!
У далеков… УНИЧТОЖИТЬ! очень плохо обстоят дела с… УНИЧТОЖИТЬ! мыслительной деятельностью… УНИЧТОЖИТЬ! Замыкают контакты. Они бы очень рады узнать, кто их создал и при каких условиях, но УНИЧТОЖИТЬ! УНИЧТОЖИТЬ! УНИЧТОЖИ-ИИТЬ!
50-й год до нашей эры. Спустя еще десять затрещин от толстого галла.
Война — дело отличное. Для каждого из них честь отвоевывать новые территории на благо своего народа… Но вот когда война превращается в нескончаемый «фарш», уже не до отчизны. Никто из них, бедолаг со статусом на голове, не думал, что их забросят в ту часть Галлии, где принято встречать гостей кулаками. Ох… Они, конечно, готовились ко многому, таская на себе снаряжение в два раза тяжелее обычной экипировки, но…
Торт из легионеров. Стенка из легионеров. Черепаха из легионеров. И не отступишь. Не свернешь от приказа. Каюс Бонус хоть и трус, но всегда попадается первым. Злорадствовать не получается, потому что сумасшедшие жители «той самой деревни с зельем» никогда не останавливаются и, словно удар молнии или вихрь, несутся дальше только с одной целью — отлупить всех.
БАХ! ХРЯСЬ! БУМ!
Можно бежать, можно стоять на месте. Это никогда не кончится. Может быть, у бравых римлян и есть легионеры, центурионы, но… К друидам всех! Тут только крысы!
— Как думаете, власть снова поменялась?
— Меня больше интересует, на чьей мы теперь стороне.
— В смысле?
— Ну… Добра там… Или зла?
— Доброзла.
1878 год. Великобритания. Лондон.
Бояться усача — народная забава среди людей в красных мундирах. Кто-то из них тихо хохочет, хватая товарищей за плечи, и припоминает Войну за Независимость, говоря, что зеленый как-то не вписывается в общий настрой. Ему отвечают, что Англия — мать всех промышленных отраслей, зло шипя: «Доходит, как до Посвященного». Надо выделяться и тут. Правда, вот им самим выделяться никто не дает. Помимо зеленых мундиров, где-то по темным улочкам бродят близнецы Фрай, тамплиерские песики тоже ждут своей очереди. Эх… Вознаграждение от Рота не покроет тех страданий, что испытывают обычные парни, пришедшие с улиц. Промышленная Революция их не коснулась ни капельки. У них только капельки крови.
— Может, бунт устроим? Обоих… Того… А?
— Да ну! Зачем? Вон на том берегу уже целую теорию выстроили. Мало ли сколько будем здесь. Может, хоть с этого поржем.
— А, может, лучше это… того… Митинг устроим?
— Чаво?
— Ну, митинг… Ну… Как Маркс.
— Среди нас нет ни одной феечки… Да и трава-ахалай не дает махалай-эффект.
— Да ты не понял, дурная башка!
— А че?
— Попросим равные права и профсоюз. Разделим обязанности. Чтоб это… Вы, короче, всю жизнь в рабстве хотите провести?
Даже обзываться на диверсантов нет времени. Пара секунд — и на том свете. Спасибо хоть, что не драка с младшим Фраем. Мало ли, захочет устроить взрыв.
Аркхэм Сити. До «Протокола 10» осталось сколько-то там часов…
Не поймите этих бродяг неправильно. Драться с Мышью весело. Еще как! Но вот ему-то, летучей крысе, хорошо, — свесил голову вниз и грейся, закутываясь в волшебный плащ, а им стой на открытой местности и развлекай себя ходьбой. Мороз же! И непонятно, как сбежать. Вроде говорят Джокер и в этот раз что-то намутил, но в это слабо верится. Как верить этой роже после того, что сотворил Пингвин? Взорвал единственный мост, оставив с враждующей группой. И есть вероятность не заметить рыцаря в черных доспехах, который сейчас очень зол и хочет вломить каждому. Развлекаться нечем.
— Не понимаю я этих местных. Дерганные какие-то… трепаться не любят.
— Ага, не говори. Подошел я тут к одному, спрашиваю: «Как промысел, браток? Есть чем поживиться?» Тот посмотрел на меня как на идиота и начал что-то мне втирать про то, что…
— А, подожди, я тоже слышал. Несколько фраеров напели.
— Что ты слышал?
— Да вроде есть тут какой-то супер-мужик… весь из себя. В общем, возомнил себя нидзёй… ниндзей… ниндзя… Короче, врывается повсюду, где его не ждут. Махается ногами, как Джеки Чан. Не дает нашему брату спокойно нести бремя наших обязанностей. Типа ему по понятиям не втолкуешь.
— Прикинь, если бы вся та хрень была правдой?
— Если во всякую чушь верить, то нафига тогда, спрашивается, заниматься тем чем занимаешься… Не сношай мне мозги.
Вознаграждения не дождешься даже в следующем году.
Может быть, боссы и психи, но бандиты себя к ним точно не причисляли. Все злы, больше частью, только по одной причине — очень хочется кушать. НО СРЕДИ НИХ НЕТ СТУДЕНТОВ!
Офис. 14:20. Обед. Пустой кулер.
Катенька Очкарева давненько не наливала в кулер водички. Добрая Фея очень расстроена. Ведь она исполнила целых три желания этой выскочки со здоровенными блюдцами на переносице. Когда Очкарева впервые сделала доброе дело, то Добрая Фея, конечно же, подумала, что та всегда будет навещать ее… Ведь веник не так сложно отдать труженику бумаги, который, кажется, только один и работает за всех. Но нет. Фея обманулась в своих ожиданиях. Очкарева ее недооценила.
Добрая Фея тоже труженик и заслуживает уважения как никто другой. В ее практике было столько офисов, что ни одному Падлычу не снилось. Столько банок с вареньем, что ни один Казановский, прячась в шкафу, не перепробует… А вот веник всего один.
«Интернационал» Добрая Фея всегда уважала. Сегодня она решила сменить род деятельности. Не оставила противной Очкаревой даже ее шоколадку.
Добрая Фея лучше кого-либо другого знает, что ее участь разделяют многие. Так хватит этого! Пусть веник хоть один раз послужит своему владельцу!
*один взмах веником спустя*
Когда они столкнулись в одном помещении, то нимало испугались. Могли бы порезать друг друга, но рассматривая каждого обнаруженного пришельца, вдруг взгрустнули. Разговор пошел за жизнь нелегкую, полную унижений и издевательств. Когда дружно всплакнули, то начались братания.
Орки обнимались с легионерами. Штурмовики с Висельниками. Далеки тыкались рыльцами в руки бандитов Аркхэма.
Они поняли друг друга без слов… А где-то на второй плане звучало тихое «хи-хи» и громкая песня Интернационала. Со смыслом.
Второстепенные Злодеи всех Вселенных! Объединяйтесь!
Они улыбались. Радовались. Их больше, чем властелинов-военачальников-повелителей-создателей-главарей. Раз в десять-пятнадцать, каким бы хитрожопо-развитыми те хмыри ни казались… Собрание проводили мирно. Дожевывали шоколадку «Красная Шапочка», которую принесла Добрая Фея, и обдумывали то, что будут делать дальше. Разговор абсолютно не соответствовал представлениям людей как о почитателях абсолютной монархии. И тирании. И природы чистого зла. И уважении того самого зла. Совсем. «Усю жиздню», не зная вообще никаких прав, они наслаждались тем, что могли проявить себя в вежливой беседе.
— А вдруг существуют в мире еще такие же, как мы? — вдруг задумчиво почесал репу один легионер. Возмущаться оставшаяся группа не спешила, ведь голос взяли другие собравшиеся:
— Если мы захватим Звезду Смерти, то сможем освободить и их, — предложили штурмовики.
— А если отберем у Саурона кольцо, то нас еще никто и не заметит, — поддержали их орки.
— А если отберем у Бэтса его игрушки, то найдем их быстрее, — кивали бандиты.
— А если еще сверху дополним артефактами тамплиеров… — загадочно подмигнули висельники.
Молчание праздничное. Скоро оно прервется громом бластеров, мечей и, конечно же, мастерски сделанных на скорую руку заточек. На правах самого милого существа в Галактике, один далек с малым розовым бантом на приборной панели осторожно растолкал толпу митингующих и вежливо, с небольшими помехами спросил:
— Ну чо, пацаны… Уничтожить?
Это было в степях херсонщины…
Добрая Фея знает только одну формулу: «Доброоо всегда побеждает злоооо» и ни при каких условиях не отказывается от нее. Не меняет ее даже в те моменты, когда наступает час готовить отчетность о своей доброй деятельности. Зря что ли она селится исключительно в офисах, а? Не из-за банок с вареньем же. И уж точно не из-за кулера, который почти всегда пуст.
Устроив одну революцию, Добрая Фея решила не останавливаться на достигнутом. Как бы ни было весело вместе с жителями далеких-далеких Галактик, на старое рабочее место все равно пришлось вернуться (забрать вещи). Встретил старую волшебницу, конечно же, по-прежнему пустой кулер. Зло прошипев под нос ту тарабарщину, что обычно с редкими перебоями пиликали друг другу далеки со Скаро, она стала осматриваться по сторонам. Почти со скукой подметила, что работники Уманетто со страхом прячутся, кто где. Никто из этих шалопаев не хотел работать с момента поступления в должности. Все как обычно. Только Очкарева, помятая и еле стоящая на ногах от очередной бессонной ночи за отчетностью, приветствовала вновь нагрянувшую проверку.
Добрая Фея злорадно ухмыльнулась, посмотрев на свой веник. Когда-то давно была у нее одна знакомая в одном Далеком-Недалеком Королевстве. Когда-то давно эта знакомая причинила Доброй Фее ЗЛО…
Еще задолго до того как Добрая Фея решила селиться в офисах и творить добро самостоятельно, была у нее еженедельная обязанность. Делиться. Делиться, известное дело, никто не любит. Но тут не откажешь. Перед ней баба серьезная. В очках. Интеллигенция. Презирает все вехи коммунизма, предпочитая частный капитал. К тому же, имеет сына. Пошлешь ее нахер — несколько недель будешь мучиться головными болями. Ее слова ядовиты. Отравляют воздух.
— Контра, — злобно цедит под нос Добрая Фея, силясь не расплакаться, как младенец. Стерва перед ней отбирает все, хоть и не имеет отношения к полиции Далекого-Недалекого Королевства.
— Добавить в раствор страсть, желание и щепоточку отчаянных грез!
— Однажды будет и мое счастливо, — отдавая результаты добрых дел в загребущие руки помощника-секретаря, думает Фея, размышляя над чертежами «Тактического Веника». Давним тайным проектом. Сокращенно — «Тварь-1».
Не математично.
***
Мачеха не дает ей спокойно вдохнуть. Для падчерицы всегда найдется дело. Подмети дорожки, перебери крупу, выбери ленты на платье, помой посуду. Поручения не заканчиваются. Никогда. Отец, и что самое смешное, родной отец, только грустно вздыхает и воротит нос, когда его миниатюрная девочка показывает ему ладошки в трудовых мозолях… И ничего не делает.
Годы идут, а ничто не меняется в распорядке когда-то отданной волею злого случая в домашнее рабство златокудрой (на самом-то деле) вечной падчерицы. Все по-старому. Старшая сводная сестра давит на нервы, потом приходит Младшая и растирает между пальцев то, что от них осталось. Сказочное зверье, которое из-за нескончаемого стресса начало мерещиться героине, уже не так радовало, как раньше. Наверное, поэтому Золушка решила навязаться вместе со всем семейством на бал. Ожидаемо. Просьбу не рассмотрели. Просьбу разодрали на клочки вместе с бальным платьем. Горько хныча и наматывая сопли на кулак, юная особа побежала на задний двор. Дать волю слезам и давно впитавшемуся, как зола в кожу, горю. Громкий хлопок над головой прервал душеизлияния.
— Кто ты… чудище? — ужаснувшись и тут же прекратив рыдать, воскликнула Золушка.
— Я, деточка, Добрая Фея.
— А где Фея Крестная?
— Сегодня я за нее, — улыбнувшись беззубым ртом, прошамкала та в ответ. Маскировка решает.
Золушка была удивлена безмерно. Крестная пару раз навещала ее, но никогда не говорила, что помимо нее существуют еще и другие Феи, а тем более похожие больше на ведьм. Не секрет, что люди мало знают о Добрых Феях и Феях-Крестных… Например, о загадочной норме, которую не наработаешь из воздуха.
— С Крестной что-то случилось?
— А, не переживай, — отмахнулась Добрая Фея. — Она сказала, что тебе нужна помощь, но сегодня у нее дела в Тридевятом Царстве, поэтому попросила ее подменить.
— И чем же ты мне будешь помогать?
Фея вдруг спохватилась и быстро полезла в карманы на своем черном-черном платье. Достала целый список того, что ей вроде бы как нужно сделать, а в голове настойчиво, словно тысячи голосов, гремела громкая песня Интернационала. Правда, следующий куплет.
КТО БЫЛ НИЧЕМ — ТОТ СТАНЕТ ВСЕМ!
*несколько взмахов веником спустя. И спустя один бал*
— Зачем мне нужен принц, если есть ты, Добрая Фея? — радостно протараторила Золушка и до того, как Фея, достав веник, смогла ударить нахалку им по голове, заключила в объятия. Оттолкнуть родственную душу не по силам даже кристально чистому добру.
Тем временем из кустов показалась голова Медведа. Вместо обычного прЕвеДствия он крикнул следующее:
— Профурсее-етка! — стараясь реветь на изящный манер.
Добрая Фея только скривилась, но Золушка, услышав оскорбление, лишь на секунду скинув с плечей обретенной возлюбленной руки, извернулась и швырнула в сказочного зверя ночной горшок.
