***
Этого парня Мо Гуаньшань знал слишком давно. У них была тяжелая история, построенная на постоянных драках и на самом деле, как казалось Мо Гуаньшаню, на взаимной ненависти. Шэ Ли всегда неровно дышал к их компании, досаждая то ему, то Цзянь И. В большей степени благодаря Шэ Ли они проходили почти всю старшую школу в пластырях. Мо Гуаньшань не забывал и не прощал его выходки, но отчаянные времена требовали отчаянных решений. Шэ Ли по школе несколько раз оказывал Мо Гуаньшаню медвежью услугу, но с претензией на заработок, подкидывая серые (а иногда и темнее) схемы. Недоверие к этому скользкому типу не смогло пересилить нужду в деньгах, поэтому сейчас Мо Гуаньшань стоял перед дверью этого гада, уже которую минуту промокая под ливнем. — Оу, — поморщился Шэ Ли, открывая дверь гаража, в котором тусовался подобно змее, что прячется в норе. Он дотронулся большим пальцем до щеки, в которую не так давно смачно влетел кулак, который Мо Гуаньшань пропустил. — Отъебись, — увернулся Мо, ему очень сильно не хотелось, чтобы этот хуй патлатый трогал его лицо. — Принеси аптечку. Как видишь, меня отмудохали какие-то гоблины в черных костюмах, высотой с ебаный дом и шириной с квартал, — каждое слово сочилось ядом. Он принял из рук Шэ Ли несколько ватных дисков, смоченных перекисью и обработал ссадину, смотрясь в зеркало и в него же наблюдая за действиями собеседника. Тот вальяжно разместился на диване и пожал плечами. — Успокойся, Рыжий, я уверен, что район, к которому советовал присмотреться довольно спокойный. Ты уверен, что это не твои другие проблемы? — Шэ Ли мерзко ухмыльнулся и Мо передернул плечом, отводя от него взгляд. Все внутри кричало, что нужно бросать в лицо этому полоумному придурку рюкзак, полный дури, и сливаться, пока дело не запахло жареным, ведь он получал садистское удовольствие, наблюдая за страданиями Мо, но и опасный огонек на дне змеиных глаз от столь дерзких действий отговаривал. — Ты — личность неординарная, мог кому-нибудь в сердцах нахамить, ножку в транспорте общественном отдавить, — тем временем продолжал Шэ Ли. Его голос был тих и между словами он делал драматические паузы. Но слова били по самолюбию и, конечно, могли в действительности оказаться правдой. — Такие дяденьки на автобусах и в метро, знаешь ли, не разъезжают. — Мо сжал ненужный уже ватный тампон в руке, не знаю, куда его выкинуть. — Мне просто нужно было убедиться, что там чисто, и это не ты подослал каких-то гандонов отметелить меня, чтобы жизнь медом не казалась, — вздохнул Гуаньшань. Он отвернулся от зеркала, упираясь хмурым взглядом в Шэ Ли, который лучился от счастья как новогодняя елка. — Если это не ты, то скажи. Мне совсем не улыбается в разных мешках по лесу путешествовать. — Ты преувеличиваешь, Рыжик, — это прозвище резануло по ушам, Мо нахмурился сильнее. А чем сильнее хмурился Мо, тем счастливее становился Шэ Ли. — Разве я способен на такую подлость? Мо на это ничего не ответил, лишь поднял бровь в вопросе. Шэ Ли — хитрая скотина. — Кончай спектакль разводить, — покачал головой Мо, наклоняясь к рюкзаку, который бросил у своих ног при обработке ссадин. Он достал из него толстую стопку денег, скрученную в сверток и скрепленную резинкой. Не колеблясь, сразу швырнул ею в Шэ Ли, как только выпрямился обратно. — Раз так, то сразу к делу — остаток моего долга. Надеюсь, никогда больше не увидимся, — закинул лямку на плечо и собрался уходить, но слова Шэ Ли его остановили. — Ну-ну, неужели есть необходимость так скоро расставаться? — поинтересовался Шэ Ли. Его счастливое лицо в миг омрачилось, улыбка исчезла, а в глазах поселился холод. Честно говоря, он заебал Мо невероятно. — Ведь у меня есть столько информации о тебе, Мо Гуаньшань. Неужели твоя мать не расстроится, когда узнает, чем именно занят ее единственный и любимый сыночек? Мо уже говорил как сильно его заебал Шэ Ли? Злость разлилась по венам. Первая реакция на такие слова — ударить как можно сильнее, чтобы нос вдавился в затылок. Мо зажмурил глаза до ярких пятен, устало вздохнул. — Я тебе больше ничего не должен. Залог вернул, работаю напрямую с магазином. Мне необязательно знать барыгу в лицо, наоборот это даже не желательно. Ты же знаешь, как часто курьеры попадаются. Это ради твоей безопасности, — Мо двинулся к двери. Слова вылетали сквозь зубы. Ему до одури хотелось причинить боль Шэ Ли, но это было бесполезно, как и барана научить читать. — Зря ты так, Мо Гуаньшань, — Шэ Ли схватил его за плечо, останавливая, — мы вдвоем сможем добиться многого. Ты же не думаешь, что мои предложения заканчиваются лишь на раскладке? — С какого хуя ты вообще взял, что мне интересны твои предложения? Не теперь, — Мо вывернулся из хватки. — Ведь так всегда, как только у тебя наступает жопа в жизни, никого поблизости, кроме меня, внезапно не оказывается, — пожал плечами Шэ Ли, — ты же не думаешь, что сможешь продолжать в том же темпе еще столько же? Этот мрачный город полнится людьми страшнее мусоров. Мо на это ничего не ответил. Ему хотелось так сильно хлопнуть дверью, чтобы треснули стены, обвалились и под своими обломками похоронили этого типа. Шэ Ли в чем-то прав, от этого на душе только гаже. От осознания, что некоторые его слова — правда. Мо несколько лет уже пытался забыть, не вспоминать и не жалеть. Он почти оборвал старые связи. Не по своему желанию. На самом деле он чувствовал себя драной псиной, которую приютили, полюбили, а в самый дождливый и холодный день выпнули обратно на улицу. Наступать на эту мозоль Шэ Ли и не чурался. Он не называл имен, не говорил прямо, но не нужно быть гением, чтобы понять о ком он вел речь. Глаза слипались и клонило в сон, хотя время только за час перевалило. Хоть дождь перестал действовать на нервы, пусть и ненадолго. Тучи все также затягивали собой небо, создавая впечатление, что оно как никогда приближено к земле. Небо давило своим весом словно на грудную клетку Мо Гуаньшаня, не давая тому дышать полной грудью. Мо гонял курьером уже добрые полгода. За это время многих бы уже посадили, но ему словно благоволила сама судьба. Конечно, он попадался, но чудом удавалось отбрехаться, откупиться и сухим выйти из воды. Мо в бога не верил, но если он и существовал, то помогал ему лишь в те моменты. Можно было бы скинуть на сверхъестественную тварь все свои проблемы, что вообще допустил такое в его жизни, но приверженцем скидывать с себя ответственность Мо не был. А потому уже был счастлив, что не улетел на 15 лет. Когда все только начиналось, Гуаньшанем двигало лишь одно: побыстрее достать денег, чтобы расплатиться с долгами. Но из одних долгов, он влезал в другие уже сам. Большинство уже закрыл, осталось совсем немного. Даже умудрился отложить, теперь осталось грамотно соскочить из этой темы. Дело усложнял Шэ Ли. Составлять квесты для нарколыг — ужасное занятие. Знал бы куда вписался, то бежал, не оглядываясь. Перспектива — туман. Куда двигаться дальше ни малейшего представления. Может, в колледж пойти? Деньги есть. «И с краймом бы покончить», — думал Мо, когда закрывал дверь своей съемной маленькой квартирки, устало скидывая обувь. Не раздеваясь, упал на кровать. Он очень сильно хотел спать.***
Дорогой внедорожник, стоящий на обочине неширокой дороги, в темное, дождливое утро производил неизгладимое впечатление опасности. Одно из окон сзади было открыто и от туда валил сизый дым от сигареты. Мужчина, сидящий в этой машине неспешно курил, бросая скучающий взгляд на часы. Его младший глупый брат заставлял волноваться о себе, даже не будучи физически в стране. Не менее глупая дворняга младшего брата, спокойно разгуливающая по не самым безопасным районам, подозрительно на все оборачивающаяся и фоткающая странные вещи, действовала на нервы не хуже пенопласта, которым водили по стеклу. Мо Гуаньшань не представлял из себя ничего выдающегося, но Хэ Тянь вцепился в этого парня мертвой хваткой, и Хэ Чэн недоумевал, но слово свое держал и присматривал за этим парнем. Не всегда самостоятельно. Их город хоть и не самый маленький и в нем было бы легко потеряться, но словно судьба нет да нет их сталкивала друг с другом. Наводить о нем справки Хэ Чэн не считал необходимым, невооруженным взглядом было видно, что с тех пор, как он видел его в последний раз, парень связался с криминалом. — Напугайте его, что ли, только не переусердствуйте. Спросите, чем занимается, — лениво махнул Хэ Чэн своим телохранителям. В мире криминала молодым парням по типу Мо Гуаньшаня негде было разгуляться. Хэ Чэн имел пару догадок о роде деятельности этого мальца, но уточнить лишним не было. Хэ Чэн затушил не докуренную сигарету и достал телефон, открывая смс от брата. Слишком все не вовремя. Хэ Тянь горел от нетерпения и жаждал вернуться на родину как можно раньше. Мужчина не стал на это ничего отвечать, он давным-давно оставил попытки образумить младшего брата. Тот в силу своего упрямства поступал всегда по-своему. Когда в машину вернулись его сопровождающие, они лишь пожали плечами, а Хэ Чэн подавил стойкое желание пробить себе лоб ладонью. Иногда ему казалось, что его окружали одни лишь идиоты.