Часть 1
27 марта 2018 г. в 20:25
Я с самого рождения ждал этого момента. Тренировался. Лгал. Убивал ради этого. Я убивал в Америке, в Афганистане, в Ираке… Жизни отнимал у своих братьев и сестёр на этом континенте! Сотни жизней, чтобы отнять твою!
Эти слова звучали в голове Т’Чаллы до сих пор. Нет, он не боялся, ведь король никогда не боится, верно? Король всегда уверен в том, что его народ будет жить безопасно. Да, особенно в «такое» время. Сейчас это просто невозможно.
По телу пробегает стайка мурашек, когда Т’Чалла ощущает на своей спине чей-то взгляд. Но, быстро развернувшись, никого не обнаруживает — лишь пустая комната, полная темнота, сумрак, в котором так и хочется утонуть, избавиться от проблем, которые висят тяжёлым грузом на шее, сковывают движения.
С самого рождения ждал, когда мною будут гордиться, как когда-то гордились тобой.
Этот голос, Т’Чалла никогда его не забудет, он будто звучит эхом в ушах, но в комнате никого нет. Король стоит, согнувшись над раковиной, и не поднимает взгляда на себя, на отражение, ведь, лишь посмотрев на себя, он поймёт, как много всего упустил, как не хотел, чтобы эта война началась именно сейчас, именно тогда, когда брат готов убивать брата, доказав свою мощь перед народом, чтобы стать следующим «воином». И Н’Джадака готов на это. Ради власти, ради короны и королевской мантии.
— Я так много упустил, — шепчет Т’Чалла, сжав пальцы и слегка поцарапав край раковины. Жалкое зрелище. Всегда пытается утаить собственные проблемы внутри себя, забыть, решить так, чтобы никто не усомнился в уверенности и мощи короля, но рано или поздно всё тайное становится явью. Так и сейчас. Отец долго готовил Т’Чаллу к этому моменту, и, вот, он настал, время — его время — пришло. Если надо бороться за свободу своего народа, за Ваканду, то так тому и быть. Время показало «когти», значит, нужно атаковать в ответ.
— Эрик, — Т’Чалла шепчет тихо, пытаясь не прерывать блаженную тишину. Она давит на барабанные перепонки, которые вот-вот и лопнут, ведь терпеть не останется сил, а потом — вечная тишина, ни звуков, ничего. Лишь пустые, глухие действия, — ведь тебя здесь так зовут? Двоюродный брат… Мы всегда боролись друг с другом, всегда. Всю жизнь, и ради чего? Ради большей войны, которая поглотит мир, другие народы, племена.
Этот мир, новейшие технологии, они изменили Эрика, нет, не так. Н’Джадака стал совсем другим, но не забыл учения отца, больше тренировался, обучался пользованию современными технологиями, но сейчас… Когда он вернётся к своему народу — его не узнают, изменившийся король, как ни прискорбно понимать.
Всё ещё может измениться. Может… Но сколько в его словах самоуверенности, он уверен, что сможет стать королём и править так, чтобы народ признал его — изгнанника. Настолько это низко…
— Ты надеялся, что я уступлю тебе своё место, такому, как ты. Ты же думал, что я так просто отступлю от своего, да? — Т’Чалла дышит громко, вспоминая мирные моменты в его жизни. Их было так мало, совсем незначительное количество ярких моментов в жизни, которые могли оставить след в памяти.
— Да, я думал, что стану тем, кого так хочет видеть народ, — тишину прервал громкий голос Эрика, как тот, спустившись с пожарной лестницы, прыгает на пол, приземлившись мягко, как кот. Неслышно, совсем тихо, но Т’Чалла слышит его дыхание, как он, стараясь не отвлекать короля от своего «интересного» занятия — размышлять. — Ты знал, насколько я сильный соперник. Мы всегда воевали на равных, но выходил победителем — ты. Всегда.
Киллмонгер подходит к королю, чуть блеснув белыми зубами в ярком лунном свете, исходящим из небольшого окна, и смотрит на Т’Чаллу. Лицо короля спокойно, он не пошевельнул ни одной частью тела, когда Эрик пришёл сюда. Может, чуть напрягся, услышав знакомый голос, пропитанный злобой.
— Мы были братьями, Н’Джадака. Были братьями. Теперь же враги, которые готовы разорвать друг другу глотки, лишь бы стать королём Ваканды, — шёпотом проговорив слова, Т’Чалла сжимает руки на раковине, разворачивается и смотрит на Эрика. Его глаза до сих пор блестят хищным огоньком, который ещё чуть-чуть — и вспыхнет катастрофическим пожаром. Это, возможно, единственное, что так нравилось Т’Чалле, когда на него смотрит Киллмонгер, его же теперь так называют здесь, в Штатах.
Шумно выдохнув, Эрик обходит брата со спины, проводя ладонью по ней, чувствует, как тело Т’Чаллы напрягается, он готов в любой момент накинуться и нанести удар, но сейчас Киллмонгер не представляет никакой угрозы, по крайней мере, он не собирается заводить очередную перепалку.
— Иногда каждому воину нужен отдых, — Эрик подходит ближе, уставившись взглядом на слегка прикрытые глаза Т’Чаллы, он всегда выглядит сильно: характер воина, непередаваемая ловкость. Выгнувшись в спине, словно мартовский кот в период гона, он смотрит в пол, не решаясь поднять взгляда.
Развернувшись спиной к раковине, Т’Чалла жмурится, отойдя от раковины, садится на небольшую, но скрипучую кровать, и смотрит на брата. Его осторожные движения, короткие переводящие взгляды с часто вздымающейся груди короля на сжатые ладони в кулак.
— Ты настроен серьёзно, так будь добр, расслабься, — Эрик проводит рукой по плечам, почти невесомо касаясь чёрного костюма, сделанного из вибраниума, а затем бросает гневный взгляд в сторону лежащего на кровати двоюродного брата.
— Замолчи, прошу, ты можешь помолчать, — чуть ли не моляще просит Т’Чалла, схватив руку Киллмонгера, и тянет на себя, заставляя того упасть поверх тела, громко стукнувшись грудью о грудь брата. Рвано выдохнув, тот упирается на руки, и, бросив взгляд на ладонь, обхватившую его запястье, наклоняется чуть ближе, обдавая горячим открытую, не защищённую костюмом, шею.
— Чёртов король, — прикусив кожу, Эрик улыбается, негромко выдыхает, устраивается поверх брата и, развернувшись, ловко переворачивается под Т’Чаллу. Если в этот раз ему не повезёт, то хотя бы ощутит на своих губах губы брата, избавится от этого чёртового желания, с которым уже борется несколько дней. Сейчас же всё по-другому, тишина и лишь шумное дыхание нависшего над ним короля прерывает её, — ты знаешь, как я тебя ненавижу, верно? Мы всегда боролись за одно и то же, всегда. И, пожалуй, сейчас всё может пойти не так, как тебе хочется.
— Ненавидишь, да, — Т’Чалла проводит когтями по шее брата, оставляя яркие порезы, сразу же начинающие сочиться кровью, яркая кровь, но раны не задевают жизненноважную артерию, проходящую так близко от них. Киллмонгер рычит, сдавливая ладонь и выгибаясь в спине.
— Ты, чёртов король, желающий большего, — Эрик чувствует, как кровь стекает ниже, рану противно щипит, когда король слизывает с неё алую жидкость.
Если Т’Чалла так хочет бороться — пускай. Плевать. Будет больно, неприятно, но это достанется только ему, лишь тому, кто будет снизу. Эту роль он приберёг для короля.