a descendant

      Наслаждаясь свежим воздухом, Чонгук сидит на самом краю обрыва и смотрит вдаль. Ощущение полета и свободы окрыляет, дышать становится легче и все мысли покидают голову. В его жизни за короткий срок произошло так много событий, что Гук даже не успевал их анализировать. Он просто плыл по течению, радуясь малому: невообразимому обращению, удачному выживанию и меченому Чимину, который теперь не оставляет своего альфу ни на минуту. Где-то на подсознательном уровне Чон мечтал именно об этом, всем сердцем желал стать сильнее, быть опорой для своего парня, иметь возможность находиться с ним рядом. Когда это стало возможным столь неожиданно, он даже не успел ничего понять. Жизнь перевернулась с ног на голову за считанные дни, и вместо беззаботного студента сейчас на закат смотрит гибрид, вынужденный бороться за свою жизнь и свое счастье чуть ли не каждый день. — Я знал, что ты оценишь, — улыбается Тэхен, спустя почти час решившись сесть рядом с альфой. — Приятно осознавать, что наша дружба никуда не испарилась после всего произошедшего, — мечтательно выдыхает Чон, взглянув на вампира.       Сгибая и разгибая руку в локте, Ким внимательно изучает вздувшиеся вены и заметно морщится. Долгожданная и такая необходимая доза сыворотки приятно разливается по венам, насыщая организм силой и эйфорией, от которой слегка кружится голова и немеют пальцы. — Все хорошо? — учтиво интересуется Гук, замечая напряженный взгляд Тэхена. — Да, просто руку не чувствую, — делится своими ощущениями вампир, прикрывая место прокола ладонью. — Должно было уже отпустить. — Дай мне, — просит Гук, без разрешения обхватывая теплую ладонь Кима. — О, ты больше не похож на кусок льда. — Спасибо, утешил, — нервно усмехается Тэ, внимательно наблюдая за другом, и буквально давится воздухом от ощущения покалывания в мышцах руки, которую Чон так усердно сжимает в своей. — Что ты делаешь? — Юнги научил, — хвастается младший, довольно улыбаясь, и не сводит взгляд со своей же руки.       От перенапряжения вены альфы вздуваются и темнеют, и Тэхен теперь может разглядеть их переплетения, глядя на то, как в них течет густая, сильная кровь. Чонгук одним касанием забирает неприятные ощущения, отпуская ладонь Кима уже через несколько минут. — Это сложнее, чем я думал, — честно признается он, разглядывая свои побелевшие пальцы. — Чимину показывал? — задумчиво бормочет вампир, с удивлением отмечая, что рука больше не ощущается чужой, работая исправно. — На нем ведь и тренировался, — яркая улыбка альфы вместо солнца освещает все вокруг, и Ким едва сдерживает шутку про то, что при таких делах от него останется лишь горстка пепла. — Кажется, ты счастлив в своем новом обличии, — отведя взгляд, Тэхен смотрит на горизонт и тяжело вздыхает. — Впереди еще много трудностей, но вы с Чимином справитесь. Я искренне рад, что ты нашел того, кто примет тебя любого. — Иногда мне снятся кошмары, — после недолгого молчания бормочет Гук, разглядывая свои ладони. — Мне страшно, что все это может оказаться неправдой, что я впал в кому и никак не могу выбраться. — С чего бы это? — хмурится Тэ, тут же взглянув на парня.       Обращение всегда несет за собой череду проблем и неприятностей, и отсутствие контроля — это самое меньшее, что испытывают новообращенные, чаще всего они встречаются именно с психологическими травмами. Тэхен когда-то и сам через это прошел, хоть и помнит все смутно, но чувства одиночества и ненужности не покидают его с того самого дня, как он проснулся вампиром. К счастью, сейчас рядом есть оборотень, способный заставить Кима хотеть по-настоящему жить и радоваться своей вечности. — Не могу поверить в свое счастье, — едва слышно шепчет Гук, пожимая плечами. — Боюсь, что однажды открою глаза, а рядом нет его. И ничего вообще нет, кроме белой палаты и противно пикающей аппаратуры. — Зря ты так, — морщится Тэ, представив себе эту картину. — Ты заслужил этого, поверь мне. У тебя будет еще столько проблем, так что наслаждайся тихой и спокойной жизнью, пока есть возможность. Не забивай себе голову ненужными страхами, Чимин всегда будет рядом. — А что насчет вас с Юнги? — внимательный и крайне пытливый взгляд невольно смущает Тэхена, поэтому он тут же ерошит свои волосы, стараясь закрыться от друга. — Если вы с Чимином все же решите уйти из стаи, то я последую за вами. Не могу объяснить свои чувства, но мы с тобой, вроде как, связаны теперь не только дружбой. Да и Чимину иногда нужен отдых, он все же омега, не забывай. Справляться с тобой в одиночку тяжело, — откинувшись на спину, Тэ поднимает взгляд в небо и невольно улыбается. — И Юнги примет любое мое решение, не станет насильно держать рядом. Но мне так хочется, чтобы он хоть на минуту забыл о моих чувствах и стал эгоистом, не желающим меня отпускать. — Так и скажи ему, что не хочешь уходить, — издает смешок Чон, болтая ногами в воздухе. — Ты не понимаешь, — тут же дуется Ким, пихая друга коленом. — Я не хочу навязываться, я хочу, чтобы он сам понял это. — Мне кажется, он понял, — смеется над старшим Гук, взглянув на него. — Разве просто так они с Намджуном организовали этот всеобщий совет? Думаю, сейчас там решается наша судьба. — Если две самые могущественные стаи объединят свои территории, то начнется неразбериха. Вампиры будут волноваться, ведь Южная и Северная стаи столько лет вели холодную войну, а тут вдруг решили помириться. Если учесть еще тот факт, что я, как шпион, должен был закончить свою миссию и обратить тебя, но неожиданно погиб, то можно легко догадаться, что все это неспроста. — Кстати, о твоем исчезновении, — Чонгук оборачивается к другу вполоборота, проявляя свой интерес. — Разве твой муж не ищет тебя? — Пока ты валялся в отключке, я все продумал. Инсценировав свою смерть, я просто скрылся и прятался благодаря запаху Юнги. От него так сильно несет псиной, что даже троих вампиров укрыть можно, — усмехается Тэхен, представляя, какая будет реакция у Мина, если он это услышит. — Псиной? — звучит удивленный вопрос со стороны гибрида. — Почему я не ощущаю оборотней так же, как ты? Я ведь наполовину вампир, но их запахи не кажутся мне противными. — Я и не говорил, что они противные. Просто очень сильные, особенно у таких альф, как Юнги. Омеги, кстати, пахнут приятнее, — усмехается Ким, приподнимаясь на локтях. — В твоем случае сложно говорить что-то однозначно, я не знаю природу гибридов, лишь могу предполагать, что все это из-за смешения сил. Тебе удалось справиться с жаждой крови потому, что ты — альфа, твой волк оказался сильнее вампира. Скорее всего, ты больше оборотень, чем вампир, ведь вампирская мощь просыпается лишь когда ты превращаешься в волка. — Но я не превращаюсь в волка, — хмурится Гук, вспоминая последнюю и самую изнурительную тренировку. — Вот именно, — щелкает пальцами Ким так, словно пытаясь включить лампочку в голове Чона. — Ты остаешься в человеческом обличии. В этом и есть вся прелесть вампиризма. — Если у меня родятся дети, то они будут сильнее, ведь так? — любопытствует Чонгук, глядя на старшего. — Должны быть, — пожимает плечами Ким, показывая, что плохо осведомлен в этом вопросе. — Но, думаю, от кого ребенок, та сущность и будет лидировать. Например, если тебе родит какая-нибудь вампирша, то ребенок унаследует ее силу. — Значит, это будет опасно для него, — словно сам себе бормочет альфа, прикусывая нижнюю губу. — Ты хочешь ребенка? — от такой новости Тэ даже подскакивает, чуть не свалившись с обрыва из-за головокружения. — Не уверен, что готов к этому именно сейчас, когда все так тяжело и непривычно. Но рано или поздно это должно будет произойти, Чимин ведь… — Переживаешь, что он будет несчастным рядом с тобой, если вы откажетесь от детей? — не дав Гуку закончить мысль, Ким понимающе усмехается. — Ты прав, его омежья сущность будет желать только этого, но Пак не из глупых, он все поймет. Поверь, он не просто так остался с тобой. — А что, если я вынудил его? — вздрогнув от собственного вопроса, Чонгук боится продолжать эту мысль, но непонимающий взгляд Тэхена его вынуждает. — Я ведь его пометил, пока был в бессознательном состоянии. И из-за этого Пак не может найти другого альфу, поэтому и остался со мной. — Я не слышал ничего тупее, — честно выдыхает Ким, даже не зная, как переубедить парня. — Он бы не стал бороться за твою жизнь, если бы… — Тихо, — тут же шикает на него Гук, напряженно замирая. — С чего бы это? Сам начал разговор, а теперь еще затыкаешь! — возмущается Ким, нахмурившись. — Здесь чужаки.       После короткой фразы Гук поднимается на ноги и с грозным видом смотрит на лес. От его действий и взгляда Тэхена пробирает дрожь, но, когда на поляне оказываются знакомые фигуры, Ким запоздало понимает, что это было предчувствие. Не ожидав увидеть членов своего клана здесь, Тэ буквально каменеет и боится даже вдохнуть. Хосок, стоящий в нескольких метрах от него, смотрит долгим, пронзительным взглядом, вскоре изгибая губы в кривой усмешке. Так ты жив, — притворно сладким тоном произносит Хо, без разрешения врываясь в голову Тэхена. — Думал сбежать от меня, милый? — Чонгук, я постараюсь отвлечь их, а ты беги, — слабо поморщившись, Ким поднимается на ноги, вставая чуть впереди альфы, и изо всех сил старается заблокировать мысли от Хосока. — Кто это? — зло рычит Гук, ощущая исходящую от незваных гостей угрозу. — Мой бывший муж, — мрачно сообщает Тэ, с ужасом осознавая свое плачевное состояние.       Мало того, что он не может противостоять такому сильному вампиру, как Хосок, так еще и Чонгук недостаточно осведомлен о своих силах, чтоб вступать в драки. Бывший? — театрально удивляется Хосок, одним взмахом руки останавливая своих нетерпеливых людей. — Так ты променял меня на этих животных? Как некрасиво, фу. — Что тебе нужно? — хрипит Ким, не в силах больше терпеть противный голос в своей голове. Не что, а кто, — ледяным тоном сообщает Хо, не стирая с лица ухмылку. — Можешь подставлять свой зад этим блохастым тварям, я не трону тебя и забуду, что видел здесь. Но ты отдашь мне мальчишку. — Может, перестанешь общаться мысленно, как последний трус? — на удивление спокойным голосом интересуется Гук, явно пытаясь вывести противника из себя. — Наберись смелости и выскажи все в лицо. — Кажется, у малыша режутся первые зубки, — шипит Хосок, прожигая Чонгука взглядом. — Хочешь ощутить, насколько они острые? — рычит в ответ альфа, вставая в боевую позицию. — Гук, не думай даже, — перепуганно щебечет Тэхен, хватая друга за руку. — Их больше, мы не справимся. — Мне ничего не стоит переломать этих ребят пополам, — самодовольно усмехается Чонгук, скидывая ладонь друга. — Я лишь немного поиграю с ними и отпущу.       Глядя на Чонгука крайне удивленным взглядом, Ким поражается той кровожадности, с которой говорит альфа, и не успевает отреагировать, когда вампиры бросаются в их сторону, нападая неожиданно и резко. Благо, Гук научился слушать свои инстинкты и уже двигается куда резвее, чем раньше, но это все равно ни капли не успокаивает не на шутку перепуганного Тэхена. Мне будет приятно наблюдать за тем, как его будут судить по всей строгости закона за нападение на вампиров, — самодовольно ухмыляется Хо, даже не сдвинувшись с места. — А если к данному обвинению добавить еще и то, что оборотни скрывали у себя такой редкий экземпляр, то добиться нужного нам решения не составит труда. Гибрид будет наш. — Чокнутый псих, — сплевывает Тэ, наблюдая за отбивающимся от вампиров Чонгуком. Иди ко мне, — манит его Хосок, протягивая руку. — Победа будет за нами.       Неожиданно Чонгук, яростно откидывающий и разрывающий врагов, замирает посреди крови и тел, тяжело и хрипло дыша. Оставшиеся вампиры тоже останавливаются, удивленного глядя на гибрида, чьи глаза горят ярким золотом. — Увы, этот красавчик уже занят, — Юнги показывается из леса, заявляя права на Тэхена усилившимися феромонами. — И обращенного Вам не достать. По закону, он защищал свою территорию, на которую без разрешения пробрались чужаки. — Но он не часть стаи! — Хосок звереет буквально на глазах, и Тэ спешит спрятаться за Юнги, оказавшись рядом с ним в считанные секунды. — О, так Вы не слышали о нашем новом законе? — искусно удивляется Юнги, выставляя Хосока полным дураком. — Нашим советом был заключен союз, объединяющий три стаи вместе. — Вы не можете принимать такие законы без нашего разрешения! — взрывается главный вампир, зло сверкая глазами.       Пока два враждующих между собой вида ведут громкие переговоры, Чонгук нечитаемым взглядом осматривает свои окровавленные ладони и не двигается. Вскоре он ощущает спиной чужое тепло и заметно расслабляется, опуская руки. — Ты запачкался, — Чимин говорит таким тоном, как будто ничего не случилось.       И от этого Чонгуку хочется взвыть. Неужели он не видит, в какого монстра превратился его любимый человек? В такие моменты Гук сам себе противен, а Чим продолжает обнимать его так, словно он — ангел во плоти. Но ведь снова не сдержался, снова потерял контроль и натворил бед. Разве за такое любят? — Пойдем, нам надо отмыть тебя, — мягко взяв парня за руку, Чим уводит его с поляны и ведет за собой неторопливым шагом. — Спасибо, — находит в себе силы альфа, чтобы начать разговор. — За что? — даже не обернувшись, парень продолжает свой путь.       Чувствуя отрешенность омеги, Чонгук поджимает губы и опускает взгляд. Небольшие ладони его пары теперь тоже перепачканы в крови, и Гуку становится так противно, как никогда раньше. Это все из-за него. — За то, что снова остановил, — тихо вздыхает Гук, стараясь выдернуть руку из хватки Чимина.       Его плечи напряжены, вся поза говорит о том, что Пак едва сдерживается. И Чонгук боится, что рано или поздно он не выдержит, что совсем скоро он оттолкнет его и уйдет, даже не обернувшись. Чон раньше и не задумывался, каким монстром он стал. Тренировки по контролю сил не помогают, Гук теряет голову как по щелчку пальцев. И если рядом нет его омеги, то стараться контролировать себя просто бессмысленно. Случившееся на поляне тому доказательство. — Идиот, — Чимин тормозит резко, оборачиваясь к альфе, и смотрит так укоризненно, что Гук даже забывает дышать. — Еще хоть одна подобная мысль проскользнет в твоей голове — собственноручно задушу. Понял?       Пораженно глядя на старшего, Чон только и может, что открывать да закрывать рот. Совсем позабыв про связь оборотней и истинных, Чонгук всю дорогу думал об ужасных вещах, даже не представляя, как именно это выводило Пака из себя. — В тебе таится такая сила, с которой многие бы просто не справились. Поэтому не смей называть себя чудовищем и ненавидеть за то, кем ты стал. Даже думать не смей, что ты мне противен, что я больше не люблю тебя, — Чимин поддается порыву эмоций и прижимается к Чонгуку в поиске поддержки. — И перестань подвергать себя опасности. Я спасал тебе жизнь не для того, чтобы тебя порвали на куски в какой-нибудь драке. — Я грязный, — только и может выдохнуть Гук, боясь даже просто приобнять омегу. — Мне плевать, — судорожно выдыхает Пак, обжигая кожу в районе груди альфы сквозь одежду. — Кровь на твоих руках — это моя ошибка. Снова оставил тебя одного. — Как, кстати, прошло? — Чон опускает взгляд на макушку Чимина и не сдерживает улыбку, но тут же осекается. — И что будет с теми вампирами? Меня накажут?       Как глупо. Минутами ранее он рвал вампиров на части, зверея от одного их вида, а сейчас стоит истуканом и не может ничего с собой поделать. Щемящее чувство разливается теплом в груди, и от ощущения Чимина рядом становится так спокойно и хорошо, словно Гук только ради этого и живет. Достаточно лишь было уловить аромат омеги среди запахов гниющих тел и крови, чтобы вновь вернуть себе контроль. — Скорее всего, мой брат их отпустит, но с тем условием, что они навсегда забудут дорогу сюда. Иначе их будут судить, и вряд ли они отделаются простым предупреждением, — Чимин поднимает глаза, солнечно улыбаясь. — Как ты слышал, было решено объединить стаю Юнги, Намджуна и твою. Поздравляю, Чон Чонгук, теперь вы официально альфа и вожак. — Мм, и когда же моя стая пополнится одним прекрасным омегой? — интересуется Гук, игриво приподнимая бровь. — Хоть завтра, — тихо смеется Чим, касаясь пальцами щеки альфы, чтобы стереть с его лица случайные алые капли. — Твоя стая поистине удивительна и уникальна. Еще никто не пытался объединить вампиров и оборотней, но ты — начало новой эры. — Значит, мы остаемся? — бормочет Гук, не сводя с омеги глаз. — Даже несмотря на то, что я все еще не контролирую себя? — Возможно, мы даже сможем вернуться к жизни среди людей, — Чим с усилием заставляет себя отстраниться от Гука и вновь берет его за руку. — А ты бы хотел? — Чон следует за ним, только сейчас решив осмотреться.       Омега ведет его явно не в сторону поселения, и теперь Чонгуку любопытно, куда именно может направляться Чимин и что собирается с ним делать. — Знаешь, я ведь мог бы стать моделью, — Чим бросает на парня взгляд через плечо, не скрывая игривой улыбки. — У тебя прирожденный талант. — Многие модели пробивают себе путь к славе через постель, — Чонгук моментально улавливает настроение своего омеги, слегка поражаясь этому.       Минутами ранее Чимин говорил таким отчаянным голосом, что сердце разрывалось на части. А сейчас настроен совсем иначе, словно заигрывает и завлекает. Откуда такая резкая смена настроения — Чон не знает, но ему это почему-то нравится. Намного приятнее ощущать интерес со стороны Пака, чем его раздражение и злость. Да и зачем ссориться, если можно провести время с пользой. — Значит, мне срочно надо найти знаменитого фотографа и… — Убью, — прерывает его Чон тихим рыком, ощутимо дергая за руку. — Даже думать не смей! — Перестань быть таким грозным, это заводит, — Чим оборачивается к парню, вновь останавливаясь. — И сдерживай феромоны, когда выходишь из себя, иначе я в следующий раз разложу тебя прямо посреди кишок и крови. — Что? — слова старшего заставляют потеряться от неожиданности, поэтому Гук смотрит на него истуканом. — Ты… Подожди… — Я разве не предупреждал? Когда ты теряешь голову, то забываешь о своей силе, и это сносит мне голову. Мне тяжело сдерживать свои инстинкты, я ведь омега, — Чимин отпускает руку Гука и отступает от него на шаг. — Так значит, — все же собрав мысли, Чонгук не сдерживает ухмылку. — Ты возбуждаешься, когда я неконтролируемый? — Такова моя сущность, — улыбнувшись уголками губ, Пак стягивает с себя футболку, бросив ее на траву. — Что ты делаешь? — ничуть не смущаясь, альфа с интересом осматривает обнаженный торс своего парня, после поднимая взгляд на яркую метку. Даже спустя столько дней она все еще отчетливо видна. — Собираюсь тебя мыть, — Пак указывает кивком головы в сторону, где сквозь густые кусты виднеется тихое, небольшое озеро. — А ты так и будешь стоять? — После твоих слов я могу потерять над собой контроль, — судорожно выдыхает Гук, вмиг представив себе обнаженного Пака рядом. — Это может плохо закончиться. — Тебе нужно учиться прислушиваться к своим инстинктам, а не отталкивать их. — Легко тебе говорить, — тихо фыркает Гук, все же следуя примеру старшего и стягивая с себя окровавленную одежду. — Ты с ними родился, за столько лет научился все понимать и чувствовать. А я иногда не знаю, какие именно ощущения можно принимать, а какие лучше не стоит, чтобы не обратиться зверем. — Хочешь ты этого или нет, но рядом со своим омегой тебе все равно не удастся сдерживаться, — победно ухмыльнувшись, полностью обнаженный Чим направляется к озеру и входит в воду по пояс.       Наблюдая за ним, Гук шумно сглатывает и только сейчас замечает на ребристой поверхности озера отражение луны. Белый свет ложится на бронзовую кожу омеги, красиво обрамляя ее, и Чонгук неожиданно вспоминает свою фотосессию с Чимином. Если бы Пак не скрывал свою сущность, то с его фотографиями можно было бы с легкостью выиграть конкурс и получить грант. Его тело словно создано для любования и восхищения, каждая линия крепких мышц приковывает взгляд, заставляя смотреть, запоминать каждый изгиб. Волосы отсвечивают лунный свет, переливаясь как яркие звезды на темном небе, а мелькнувшие во взгляде бесенята танцуют свой обряд, явно приманивая Чонгука ближе.       Альфа как заколдованный заходит в воду вслед за Чимином, чувствуя, как она теплыми касаниями смывает с него всю грязь и вампирскую кровь. Наблюдая за ним, Пак отходит на несколько шагов назад, явно намекая на то, чтобы Гук следовал за ним, но тот останавливается в нескольких метрах и склоняет голову на бок, как непонимающий щенок. Однако через мгновение его внимательный взгляд сменяется на самодовольный, и Пак буквально давится, чувствуя оцепенение. Воздух становится вмиг густым и тяжелым, а вода будто сковывает руки и ноги, и Пак невольно тянется к альфе, не в силах справиться с неожиданным желанием прижаться к его груди, ощутить тяжелое дыхание на макушке и коснуться горячей кожи трясущимися пальцами. — Нечестно, — с большим усилием выдыхает Чим, чуть ли не обмякая рядом с Гуком.       Он подходит вплотную, тычется носом в его плечо и прикрывает глаза. Аромат альфы, за считанные секунды распространившийся чуть ли не на все озеро, окутывает собой, дурманит рассудок. Быть омегой тяжело, но Пак никогда не был так зависим от кого-либо, поэтому повиноваться другому из-за одного лишь влияния феромонов ему непривычно. Сложно сказать, что это вызывает противные чувства, но не контролировать себя в такие моменты — страшно. — Нельзя так, — вновь шепчет Пак, обнимая Чонгука.       Длинные пальцы альфы скользят по гладкой коже, после чего все тело содрогается от мурашек. Невыносимо мало, хочется больше — хочется всего Чона, чтобы касался и целовал, чтобы рычал и кусался. Омежья сущность чуть ли не скулит, подвиливая хвостиком, но Чимин хватается за последние остатки разума. Даже если Гук применяет свои силы, чтобы контролировать его, он ни за что не поддастся так легко.       Не слушая его, Чонгук одним махом прижимает его к себе вплотную, ощущая возбуждение омеги своим бедром и тычась собственным в его. Вдохнув аромат омеги полной грудью, Гук словно расправляет крылья, как небесный ангел, и коротким касанием губ целует парня в висок. — Говорят, волки находят одну пару на всю жизнь, — выдыхает он, шепча. — Согласен провести со мной вечность?       Опешив от неожиданного вопроса, Чим слегка отстраняется и заглядывает в глаза альфы, замечая золотистые прожилки в карих радужках. Нервы окончательно сдают, губы вмиг пересыхают, а пальцы цепляются за крепкие плечи, словно Чон — мираж, способный раствориться от одного дыхания. — Я люблю тебя, — не отводя взгляд, признается Гук.       Ловко подхватив омегу на руки, Чонгук приподнимает его, позволяя ему оказаться на одном с собой уровне, и коротко касается приоткрывшихся пухлых губ, сцеловывая с них нервный, тяжелый выдох. — Я тоже, — сглотнув, Чимин обвивает торс альфы ногами, чтобы прижаться вплотную. — Тоже люблю тебя. — Если я трахну тебя до свадьбы, твой брат будет убивать меня долго и мучительно или прикончит молниеносно? — улыбаясь, Чонгук поднимает ладони на ягодицы парня, сжимая их пальцами. — Твоя смерть будет страшна, но если ты не трахнешь меня прямо сейчас, то мне придется ответить отказом на твое предложение, — сверкнув глазами, Чим смотрит на альфу с вызовом. — Слишком долго я жду этого момента. — Значит, тебе важен только секс? — играя бровями, Чонгук специально поддевает старшего. — Какой же ты все-таки языкастый, — обреченно вздыхает Пак, понимая, что придется брать все в свои нежные, омежьи руки.       Сказать что-то в ответ Чонгуку не дают пухлые, сухие губы Чимина, так ловко увлекшие его в поцелуй. Позабыв обо всем на свете, Гук полностью отключает голову, напоследок успев лишь подумать, не священное ли это озеро и не осквернят ли они его, если предадутся греху прямо здесь. Но вскоре и эта мысль тонет в пучине желания и страсти, ведь рядом с Чимином сложно держать себя и свои силы в узде.