Капкан

      Рей не бывала прежде в храмах, однако она была уверенна, что джедайские храмы выгладили именно так. Под широким сводом холла, висел большой темно-синий гобелен с печатью ордена джедаев. Панорамные окна у потолка, почти одну четверть стены длинной, покрывали своды. Они открывали чудный вид на город, что пестрел разными огнями в дали. Окруженный водной грядой и утопающий в зелени, скрывающей подножья высоких зданий. А звездное небо очерчивали мириады созвездий и туманностей и скоплений.       — Прекрасный вид, верно — уточнил знакомый голос из голограммы без механических помех.       — Да, — согласилась Рей. Отчего-то голос не казался ей враждебным. Боковым зрением она увидела, как темная фигура подошла ближе и остановилась рядом.       — Как тебя зовут, девочка, — спросила женщина. Джедай не могла оторваться от прекрасного вида, но боковым зрением она смогла увидеть цвет её волос.       — Рей, — коротко сказала джедайка, она не сразу поняла, что не может повернуться и разглядеть её лицо. Однако по-прежнему, что-то внутри простило довериться ей.       — Хорошо, — кивнула та.       — Это последнее испытание. После него датакрон будет принадлежать тебе. Каждый из нас приходит в этот мир и оставляет след. Я хочу, что бы и ты оставила свой, — женщина провела рукой и позади джедайки, оказались дети. Рей поспешила обернутся. Маленькие существа разных рас, разного роста, разной комплекции, одеты по-разному. Не было не единой детали, что могла бы указывать на принадлежность их друг другу, за исключением возраста. Каждому было не больше пяти или четырех лет.       — Ты должна убить их, всех. Иначе, ты останешься тут навсегда. Запертая, в этом видении, — пояснила она. Рей обернулась, однако силуэт растаял. Умом джедай понимала, что это всего лишь видение. И на самом деле никаких детей не существует. Однако все выглядело реальным. Желание не марать чужой меч в крови, было настолько ощутимым, что она даже не задумывалась о других вариантах.       — Хорошо, если выбор оружия для тебя принципиален, можешь взять мое, — перед ней появилась знакомая рукоятка, что она видела в сокровищнице с артефактами.       — Смелее, нет больше никаких ловушек, или уловок, — уверил её голос. Рей дрожащими руками потянулась к мечу, и взяла его в руку. Теперь на одну причину, мешавшую ей осуществить задуманное, стало меньше. Однако легче от этого не стало.       — Я не стану этого делать, — набравшись смелости, джедайка решила действовать.       — Хорошо, — темный силуэт коснулся первого мальчишки с каштановыми волосами и ласково потрепал его по макушке. За окном полыхнуло кровавое зарево, и моментально от сияющего в дали города осталась груда пылающих в алом мареве обломков.       — Это Алек. Очень хороший мальчик, хотел стать рыцарем джедаем, и всех спасать. Но, к сожалению, Алек стал дартом Малаком, уничтожил и загубил тысячи жизней, чего только стоила одна компания против мандалоров, и орбитальная бомбардировка Тариса, — одним резким движением тень, пропустила сквозь голову мальчишки острый шип. Тот упал, задергался в конвульсиях и умер.       — Ты, — грубо начала джедай.       — Ты могла спасти всех, кого он мог уничтожить, однако это сделала я, — в голосе тени слышалось расстройство.       — Твой суд не справедлив!       — Да ты что? Предлагаешь передать его твоим друзьям? Что бы половина погибла в процессе его захвата, дабы соблюсти формальности, Рей? Как думаешь, что сделает загнанный в угол убийца? — она наслаждалась этим. Кем бы не была тень, она действительно получала удовольствие от всех эмоций, что вызвали эти слова.       — Ты эгоистка Рей, думаешь, что спасти всех твоя привилегия, которая сделает из тебя символ, надежду, для этих людей? А что же ты сама? Крутишь шашни с убийцей, учинившим геноцид на Хосниан-Прайм? — губы Рей задрожали, от злости.       — А? Мерзкая обманщица? Можешь строить из себя героиню сколько угодно, но мамочка с папочкой не похвалят тебя, за это. Они пропили тебя, — рассмеялась тень. Джедай активировала меч и рубанула воздух, где не так давно находился источник голоса.       — Хватит! — зло бросила она.       — Продолжим нашу игру, выбирай любого, так ты сможешь спасти половину, — джедай выбрала наугад черноглазого мальчишку, из детей, что безвольно стояли, ожидая своей участи и проткнула его мечом.       — Хан Соло, хороший выбор, — вновь рассмеялась тень. Услышав знакомое имя, джедайка замерла. Её глаза, широко раскрытые, смотрели на мертвое тельце со страшной раной от светового меча на груди.       — На этот раз ты спасла несколько солдат-клонов, ведь твой многоуважаемый Хан был солдатом империи, и как следствие так же убийцей, а его сын Кайло Рен больше не уничтожит Хосниан-Прайм, так как не родится. Ну, чувствуешь, джедаи, ситы, все мы - убийцы, как не назовешь себя – все одно.       — Нет, — прошептала девушка одними губами.       — Наш мир устроен так, Рей, что если ты желаешь что-то защищать, тебе придется пройтись по головам. Так же как это сделал твой учитель. Дарт Реван, был великим человеком, он нашел идеальный баланс Силы между светом и тьмой, Не смотря на то, что он нес большие жертвы, он до сих пор остается одним из величайших джедаев. — тень прошлась вдоль по шеренге, где стояли дети.       — Выбери любого, и любой даже самый безобидный джедай, будет повинен в чьей либо смерти, — усмехнулась она.       — Нет, — зло прошептала Рей.       — Ты не понимаешь, мы не такие! Джедаи защищают мир! — закричала она.       — Ситы тоже устанавливают мир, мы не такие уж разные. Посмотри, Корусант в то время как угодные власти граждане, купаются в лучах солнца восхваляя республиканскую демократию. На нижних уровнях, гниют те, кто не угоден властям. Вот она, ваша демократия, за которую, умирают твои друзья! — рассмеялась женщина.       — Но Каас-сити имеет строгое распределение граждан, однако, мы не прикрываемся словами демократии, или другими красивыми речами. Если ты преступник тебя казнят, или сделают рабом, в наших рядах царит слаженность, а на нижних уровнях нет людей вне закона. Ты по-прежнему считаешь, что ситы - это кучка убийц? — усмехнулась тень.       Слишком много чувств испытывала Рей, сейчас. Умом она понимала, что тот, кто скрывается за тенью, говорит дельные вещи. И первый орден, и республиканцы, во главе с генералом Органой, имеют свои недостатки и плюсы. Но перед глазами все еще стояла картина убитого дитя, которого тень обозначила не иначе как Хан Соло. Джедай была подавлена, если она чувствовала себя так ужасно, как мог ощущать себя сын, убивший своего отца. Рей была в отчаянье, паника накатывала волнами заставляя вздрагивать от рыданий. Слезы скатились по щекам, и она упала на пол. Холодный кафель оказался удобным и теплым. Джедай свернулась калачиком, пытаясь переварить всё, сказанное ей, и успокоится.       Дыши       Глубокий вдох, второй надрывный, третий. Она должна справится со всем, больше нет джедаев. Только она может найти конвертор сигналов и антенну, что бы подать сигнал «сос» союзникам, или в лучшем случае, починить разрушенную турбину сокола, и восстановить стержни до световых двигателей.       «Спокойно, Рей. Ты всегда была одна, ни на кого больше рассчитывать. Никто не придет, не спасет, не прилетит за тобой. Это ты должна стать тем, кто остановит конфликт и вернет Бена Соло домой», — приказала она себе.       «Хватит», — разум восстал против, накатившей паники, и эмоций, что ломали её на мелкие куски изнутри. В Рей что-то сломалось. Она готова была поклясться, что слышала хруст, где-то под кожей и ребрами. Словно хрупкими осколками разнесло по всему телу, огромный ком, сотканный из боли. Всё потеряло свою важность. Безразличие заставило джедая подняться и оценить обстановку.       Дети всё еще стояли перед ней. Рей не хотела, ей была отвратительна сама мысль, поднимать оружие на маленькое и беззащитное существо. Они кричали громко, но она убила всех. Нельзя сказать что джедай не чувствовала боли, каждый удар по маленькому беззащитному телу, оставлял шрам где-то внутри. До отвратительности напоминающее картину, исчерченную ровными палочками –днями ожидания возвращения родителей.       Внезапно девушка осознала, ей мир стал шире, но привычки остались прежними. Дни отмеченные металлическим лезвием на ржавой обшивке Ат-Ат-a. Жертвы отмеченные шрамами под кожей, до дня завершения этого конфликта. Как сейчас Рей помнит, как взяла лезвие и провела ровную полоску, соскребая ржавчину и копоть. Засечка оказалась первой, идеально ровной, и до омерзения болезненной. Когда Рей оказалась на базе первого ордена, первой «засечкой» стал Хан. Потом Люк. Крик собственного голоса, казавшейся ей чужим. Вид летящего в шахту, силуэта Хана. Боль. Если бы боль была жаром, что застилал глаза, или холодом, что щепал в носу. Это была она. Именно такая агония, устилающая глаза, шипящая в горле, колющая на языке. Ярость. Её охватило абсолютное чувство злобы, не направленной ни на что, но контролируемой.       Покончив с детьми, Рей повернулась в сторону тени. Ярость сияющими нитями окутывала её кисти и ноги. Сделав резкий рывок за спину тени джедай вонзила ей меч в спину. Сладкая волна удовлетворения прошлась от позвоночника к кончикам пальцев, убаюкивая гнев. Женщина с собранными волосами замерла и упала ничком.       — И ты, — прозвучал холодный голос джедайки.       Ведение растаяло. Появилась там же, на том самом месте. Рей повернулась, ища точку опоры, она машинально дотронулась до грани куба. Голубое сияние наполнило комнату.