Ещё одна тайна "Пиковой дамы"

Сюжет этой оперы известен всем - "драма", "трагедия целого поколения" и т.д. и т.п. Но представьте себе, что здесь есть такое "второе дно", о котором, наверное, не знал и сам Чайковский! Чтобы это понять, присмотримся повнимательней к Томскому (тем более, к этому нас подталкивает сам композитор - он ведь и увертюру к опере начинает с баллады Томского!). Что нам о нём известно - кроме того, что он весёлый парень, знающий уйму светских анекдотов и не вполне пристойных песен с "фрейдистским" уклоном? Прежде всего, он - картёжник, а значит - почти наверняка по уши в долгах. А что может спасти от долгов? Правильно - получение богатого наследства! Богатая родственница у Томского есть - Графиня (у П.И.Чайковского, в отличие от А.С.Пушкина, это не заявляется открыто - но Томский общается с Графиней именно как родственник). Но вот незадача - эта старушенция уже пережила половину родственников, включая собственного сына и невестку (или дочь и зятя) - и помирать явно не собирается! Кроме того, у старухи есть более близкая родственница - Лиза (а может, Графиня завещала всё Лизе, не желая оставлять наследство повесе-картёжнику), но так или иначе, между Томским и наследством стоит не только живучая старушенция, но и её внучка-наследница. Обеих необходимо убрать - но, разумеется так, чтобы самому остаться вне подозрений. Яд и кинжал точно не подойдут! Но - как в песне поётся - "слава Богу, есть друзья..." - и друзья эти обладают самыми подходящими для задуманного Томским дела психологическими характеристиками: Герман – внушаемый и неуравновешенный, Сурину и Чекалинскому только дай над кем-нибудь поприкалываться (а Герман для этого вообще – идеальная жертва). И вот, Томский рассказает всем троим эту историю (им же самим придуманную) про три карты. Его расчеты оправдались: Герман хватается за это, как утопающий за соломинку, Сурин и Чекалинский со своим чёрным юмором расшатывают его и без того неустойчивую психику – и в таком состоянии он благополучно перепугал старушку до смерти (что и требовалось от него Томскому). Остаётся устранить Лизу… кстати, задумайтесь, кто мог после похорон Графини передать Герману записку Лизы? Очевидно, кто-то, кто с ними обоими хорошо знаком, кому они оба могут доверять - и кто знает об их романе… Томский на эту роль подходит идеально: Герману – друг, Лизе – родственник, и про любовь про эту Герман с ним откровенничал… не исключено, что он – на правах заботливого кузена – сам же посоветовал Лизе написать эту записку и назначить свидание именно у реки. Место весьма подходящее… для самоубийств в состоянии аффекта! Ведь такое решение даётся легче, если под рукой такой простой и относительно безболезненный способ самоубийства. А аффект можно организовать… проще всего, конечно, вообще не передавать записку – чтобы свидание не состоялось, но тогда у девушки ещё может остаться какая-то надежда – значит, надо, чтобы Герман пришёл, но пришёл такой, чтоб у Лизы не осталось сомнений: всё кончено! Довести его до такого состояния нетрудно: психика уже расшатана, достаточно хорошенького нервного стресса – и серьёзное нервное расстройство (очевидно, неизлечимое) будет обеспечено… И, разумеется, это происходит как нельзя более вовремя – аккурат перед свиданием появляется так называемый призрак графини. Организовать это тоже несложно: фонарь, какая-нибудь нанятая актрисулька (а можно, в крайнем случае, и самому завернуться в какую-нибудь накидку и на пережатых связках провещать всё, что надо). И дальше всё идёт, как по маслу: Герман приходит на свидание в бредовом состоянии, Лиза убеждается, что у этого человека нет будущего – а значит, и у неё, если она хочет связать себя с ним и ни с кем другим… конечно, при других обстоятельствах она могла бы «остыть» и задуматься, что, как говорится, «не один на свете» – но рядом, как известно, была река, где так удобно сводить счёты с жизнью… А Томский тем временем в игорном доме громче всех распевал непристойные песенки (вероятно, чтоб все запомнили, что он там был – так сказать, алиби себе создавал). Единственное, что в его планы, наверное, не входило – это самоубийство Германа, но вряд ли Томский сильно об этом жалел… Вот так - драма на поверку оказывается самым настоящим детективом! Не хватает только гениального сыщика, чтобы вывести злоумышленника на чистую воду.