***
Лизи была крайне странным ребёнком, по крайней мере, она действительно отличалась от детей её прошлых хозяев. Все они смотрели на неё, словно она была мусором и жалким отродьем, с которым приходится мириться из-за того, что та была полезна в своей сфере услуг. Лизи была не такой, она не била, не смотрела сверху вниз, иногда могла конечно же накричать на неё, так как Мария была крайне слабохарактерной и с лёгкостью исполняла любые, даже абсурдные просьбы Лизи, даже когда та говорила ей, что-то в шутку. Стоило слугам презрительно взглянуть на Марию, как тут же Лизи начинала отчитывать их за это. — Вы смотрите с презрением на мою служанку? На мою рабыню? Значит, вы, обычные слуги, смотрите с таким же презрением на меня, когда я не вижу, так ведь? — с усмешкой, спрашивала Лизи дрожащих от страха слуг. Слуги не любили Лизи за то, как та была жестока к ним — тем, кто на свободе и по собственной воле пришёл в их дом и как была добра и мила по отношению к какой-там рабыне, которая была не более чем мусором, ковриком для ног, об которую можно обтирать ноги когда тебе захочется. Их также раздражало то, что она игнорировала их, но не Лизи или герцога Алба, конечно же, Мария игнорировала их потому-что они не были её хозяевами. Для раба существует только хозяин и его потребности, у Марии на данный момент было только два хозяина и никто из слуг ими не являлся. Со временем, Мария всё же начала вырабатывать у себя собственную волю и характер. Стала более резкой по отношению к Лизи, но лишь в хорошем плане, начали появляться её собственные предпочтения, у неё появились вещи которые ей нравились и которые не нравились. Конечно же, она так же слышала странные крики каждую ночь из подвала их дома и видела, как туда ходит господин Алба, как выходит в окровавленной одежде, иногда смеясь, словно чокнутый, но её это не тревожило. Она всё ещё оставалась рабом. Иногда отвечать на колкости слуг, не боясь прогневать господ, иногда, в последние месяцы, ослушивалась хозяина Алба, когда тот играл в прятки со своей дочерью, не говоря, где именно спряталась Лизи и говоря ему неправду. Можно было даже сказать, что она стала полноценным человеком, которому Лизи всецело целиком и полностью доверяла, как и Мария ей, да, она всё ещё оставалась рабом, но ей начало нравиться быть именно рабом Лизи. Именно поэтому, в тот злосчастный день, когда злоумышленники подожгли их дом, устроив несчастный случай на кухне, она не рванулась бежать. Нет, она знала, что останется со своими хозяевами. Она слышала о том, что господина Алба подставили с какими-то бумагами, поэтому, даже если бы он или Лизи выжили, их обоих ждала бы не лучшая кончина, так как Лизи бы осталась без наследства и подпорченной фамилией, а его ждал бы палач. Поэтому, эти двое просто решили уйти в мир иной. Лизи предложила тогда Марии, сбежать, но тогда она лишь сказала: — Я раб и должна оставаться рядом со своими хозяевами до конца, — говорила она это только без прежней покорности, присущей ей. Это было твёрдо вынесенное решение и даже если бы герцог Алба насильно бы вытолкал её в тоже окно, она бы просто убила саму себя, лишь бы отправиться следом за госпожой Лизи. Поэтому она осталась там, в горящем доме, поэтому спокойно наблюдала за тем, как Лизи выкидывает в окно своего маленького друга — Паучка Аранеа, которого тоже спасла, только несколько месяцев назад. Лизи хотелось, чтобы хоть кто-то выжил. А Мария осталась в той комнате, эта ситуация выглядела немного абсурдно. Взрослый мужчина и девочка спокойно попивали чай, горничная подливала им ещё, горел огонь, дым заставлял их временами кашлять, но их это не волновало. Они продолжали блаженно улыбаться, будто бы всё было в порядке. Такая странная картина, словно это был какой-то сон.***
Сколько себя помнила Шестая, у неё не было имени, матери, отца, личности, характера и истории. Были только прекрасные серо-голубые глаза, которые один прохожий сравнил с неясным небом после дождя окутанным в тумане. Она запомнила эти слова, потому-что… потому-что это был первый комплимент по поводу её внешности в этой жизни. Марии было где-то пятнадцать лет, когда она встретила его — Тэбализе Алаба. Её третий и последний хозяин, мальчик, десяти лет, стоило ему увидеть её на аукционе, как он воскликнул, указав на неё пальцем. — Мария, теперь, это моя рабыня, матушки, купите её, прошу вас, вы не пожалеете — это было требование, мальчишка грубо отнёсся к своей матери, но та спокойно согласилась. Шестая подумала, что скорее всего, этот мальчик любимчик у той женщины, которую он назвал матушкой. Когда они пришли в их новый дом, ситуация показалась «Марии» знакомой. Мальчик чуть ли не насильно заставил одеться её как горничную, заставлял выражать своё мнение, прислушивался к ней и был крайне зависим от её внимания. Так же настроен агрессивно по отношению к тем, кто смеет хотя бы не так посмотреть в сторону Марии, он всегда с презрением говорил братьям и младшей сестре и другим слугам, когда те отчитывали Марию: — Эта рабыня — только моя и отчитывать её имею право тоже только я, никто из вас не имеет никакого права даже говорить с ней, так как Мария является только моей вещью, — такие эгоистичные слова он говорил с улыбкой и презрением в глазах. Несколько раз его маленькая сестра расплакалась и потом ещё долгое время просила прощения у Марии, братья же непонимающе качали головой, а слуги плача просили о прощении. Да, третьего сына недолюбливали слуги, но матушка просто была в восторге от своего любимчика. Самого умного среди братьев и сестры, самого красивого, самого сильного… и самого незаинтересованного ни в чём дворцовом. Этот маленький мальчик любил играть в куклы со своей сестрой, любил вышивать платья для неё и для кукол, любил делать игрушки, любил носиться по дому со своими братьями, любил пугать слуг, любил заигрывать с другими девчонками, даже принцесса, которая была старше его на несколько лет, была очарована им. Но, никто не знал, кроме Марии, что этот маленький мальчик совершенно ничего не чувствовал по отношению к ним. Единственная, кто знала его секрет и внутренние терзания — Мария. Однажды, в возрасте пятнадцати лет, он спросил её о том, знает ли она такую девочку, как Лизи? Ей показалось это имя знакомым, хоть у неё никогда и не было знакомых Лизи. Поэтому, она тогда отрицательно покачала головой. Тогда, Марии показалось, что он готов расплакаться. После этого он начал странно вести себя, запирался в своей комнате, не позволял никому входить в неё, даже к матушке стал резок, постоянно выделял Марию, запрещал ей покидать его, за исключением ванны и туалета. Он начал увлекаться тёмной магией. Она не была запретной, просто недолюбливали её, не более того. К тому же, свяжешься с тёмной магией, окажешься связан со странствующими ведьмами, которые прислуживали самой богине Смерти — Алесандре, свяжешься с Алесандрой, будь готов к серьёзным последствиям, ведь она далека от добродушной богини Танариель, богини Жизни. Если она согласится помочь вам, то только веселья ради или же, ради того, чтобы посмеяться над реакцией ненавистной ей Жизни. Мария понимала, что её хозяин затевает, что-то странное, но она также понимала, что если Тэб что и делает, то это не может угрожать его жизни. Он слишком сильно любил жизнь, чтобы заниматься тем, что могло бы ему хоть как-то навредить и Мария верила ему, продолжая скрывать его тайну. Ведь, всё, что он делала, читал книги и пытался делать кукол. А тем временем к изменениям Тэба в поведении начали относиться с подозрением, из-за чего ему пришлось временно забросить своё занятие, а точнее, приостановить и всё же, познать меру. Поэтому, вскоре от его изменений не осталось и следа для других людей. Тэб всегда умел обманывать других людей, если это была не Мария. И вот, как и в любой другой истории, «однажды» у него все же получилось добиться прогресса. Он создал её — «Лизи». И тогда, увидев куклу, Мария вспомнила всё. — Г-госпожа… — промямлила Мария, не веря собственным глазам, когда поняла, что именно происходило всё это время. А Тэб лишь устало улыбнувшись, кивнул ей. Верно, не прошло и года, как до неё дошёл смысл слов Тэба тогда. Из темноты комнаты Тэба послышались хлопки и еле слышный хохот, на свет вышла женщина с красными глазами, уже по одному виду было понятно, кто это был. Ведь, красные глаза могут быть только у вампиров, демонов или же… богини Смерти и её приспешников. А так же, вкупе с ощущениями, которая эта женщина вызывала, при взгляде на неё, было понятно, что эта была та самая Богиня… — Забавно при забавно, рождение нового Кукольника может произойти прямо на моих глазах, — богиня Алесандра хмыкнула, прекращая хлопать, — нет, я конечно же, сразу поняла, что ты возможный Кукольник, когда ты сделал того мишку, но всё же… так… создать куклу со своей прошлой внешностью? Это действительно достойно похвалы, ведь прошло пятнадцать лет, как никак, — она усмехнулась, небрежным взглядом обводя их двоих. — Эй, я конечно же понимаю, что Богиня Смерти, но можно было бы и поздороваться, приличия ради, — сложив руки на груди, Алесандра нахмурилась. Видимо, ей не особо понравилось молчание этих двоих. — День добрый, Богиня, как погодка? По моему, жарко, хотя только начало весны, — быстро пришёл в себя, попытался пошутить Тэб, но его неумелые и неуместные попытки вызвали лишь усмешку у Богини. Мария молчала, она всё ещё была в шоке. — Добрый-добрый, — подыграла ему Алесандра, — я пришла заключить с вами контракт, мистер Кукольник. Вы ведь хотите встретиться с Паучком, верно? — улыбаясь, спросила застывшего Тэба Алесандра, не дождавшись ответа, она продолжила, — А ведь маленький Паучок всё ещё жив, живёт только из-за ваших слов. Из-за вашей эгоистичной просьбы, мне пришлось побегать за ним, кто знал, что пауки могут быть такими быстрыми. Тэб застыл, понимая о каком именно пауке идёт речь. Без лишних слов, Алесандра протянула ему руку и Тэб всё так же молча пожал её ей. — Надеюсь на сотрудничество, — после этих слов, она отпустила руку господина Марии и ушла обратно в темноту, где и растворилась, а может и не растворилась. Кто знает? Мария молчала, она всё ещё не могла осознать масштаб произошедшего, не могла нормально принять произошедшее, она лишь поняла, что её хозяин стал новым Кукольником, но разве это так уж важно? Разве, что-то изменилось особо в жизни Марии, когда Тэб покинул свой дом в возрасте двадцати лет? Изменилось, что-то, когда он открыл собственный магазин? Изменилось, что-то, когда он впервые сделал из человека куклу и продал её? Изменилось хоть, что-то, в её жизни, когда она познакомилась с владельцем магазина Желаний и его приёмной дочери Анны, которые на самом деле иномирцы? Изменилось, что-то после возвращение Паучка в её жизни? Нет, конечно же, нет. Она как была рабыней своего хозяина, так и останется ею, до скончания времён. В конце-концов, это её единственное желание.