Кто ходит в гости по утрам...

Костя Лисицын с некоторым раздражением и усталостью смотрел на откровенно ржущих Круглова и Селиванова. Майор и патологоанатом уже несколько минут не могли успокоиться после рассказа друга. Константин с грустью посмотрел в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. Оттуда доносились приглушенные крики, шипение, мат и грохот. По стихающим звукам, майор понял, что Серёга Майский либо отобрал-таки телефон у пьяной в зюзю Амелиной, либо неугомонная девица куда-то его уныкала. А хорошо все начиналось! Благополучно закрыв дело, опера получили несколько подзатыльников от Антоновой и отбыли домой. Если быть точным: на дачу к майору Майскому. Усталые, но довольные ФЭСовцы, веселясь и шутливо переругиваясь, ввалились в уютненький домик в двух часах езды от столицы. После непродолжительной перепалки, парни вдвоём сходили в душ и, переодевшись, развалились в гостиной перед телевизором. Нежась в крепких объятиях урчащего сытым котом Сереги, Лисицын начал потихоньку дремать после трудного рабочего дня. Благодатную тишину разрушил дверной звонок. Пробормотав что-то вроде: «И распахнулись врата Ада. И раздался вой сотен голосов!», — Майский нехотя оторвался от друга и, обещая нарушителю спокойствия смерть долгую и мучительную, поплелся открывать. Константин Львович продолжал валяться в уютной кровати, когда послышался подозрительный шум. С напряжением вслушиваясь, Костя приподнялся на локтях. — Мйскмй! А можн я те отсосу?! Стоило какому-то пьяному голосу произнести эти слова, как майор подорвался с места и на всех парах влетел в прихожую. Картина, представшая глазам его, была та ещё: входная дверь на распашку, посреди прихожей мини-сугроб, рядом валяется лопата и обувница, и во середине всего этого бедлама Майский пытался вырваться из цепких «объятий» Маргариты. — Сержик! Ик! Ой! Я те так люлю! Вот прям очнь-очнь! — глаза оперативников полезли на лоб от таких признаний, и Серый принялся в два раза сильнее отдирать от себя девушку. — Ты такой красивый! Честно-причестно! У нас будт прекрасные дет… ик… ишки! Пытаясь устоять на ногах, Ритка принялась стягивать с майора домашнюю футболку, царапая острыми коготками. Такого Константин не выдержал: решительно подошёл к коллегам и с силой дёрнул девушку за шиворот. Не удержавшись на ногах, она с пьяным криком повалилась на Лиса, оплетая того всеми конечностями. ФЭСовцы упали в сугроб. Мужчины приготовились к новым пьяным бредням, но к их большому облегчению рыжеволосая благополучно заснула во время падения. — Костяян… Ты жив там? — отцепив девушку от любовника, он закинул ее на плечо и, закрыв наконец-то входную дверь, помог ему подняться. — Лучше не бывает! — нахмурившись, Костя вздрогнул от пробежавшегося по спине холодка и снял мокрую от растаявшего снега футболку. — Объясни мне, пожалуйста, что происходит! — Она, — кивнул Майский на бессознательное тело, — перед тем, как на меня наброситься, сказала, что поссорилась с Амелиной. А снег нужен, чтобы охладить нашу с тобой страсть! — Что?! — майор захохотал. — Нда… Фантазия, конечно, у наших коллег что надо!.. — глядя на него, Серёга тоже рассмеялся. — Ладно уж! Неси это чудо природы на второй этаж. Там все равно комнаты почти все пустуют. А я пока здесь все приберу. Распорядился опер, отсмеявшись, и принялся наводить порядок, стараясь не замечать ощенивающе-плотоядного взгляда. Хмыкнув, Майский скрылся в глубине дома. Через пятнадцать минут, по прошествии которых в прихожей воцарился порядок, а капитан была устроена в одной из гостевых комнат, парни вновь устроились перед зомби-ящиком. Лисицын, так и неудосужившийся надеть футболку, в полудреме водил кончиками пальцев по мощной груди друга. -Да итить-колотить! — в сердцах воскликнули майоры, стоило раздаться дверному звонку. На этот раз открывать пошёл Константин, дабы избежать наглых поползновений на своего майора. Теперь к ним на огонёк заглянула Валечка Антонова. Тоже не слишком трезвая, но ещё вполне стоящая на ногах и соображающая. — Кость, а дай, пожалуйста, ключи от своей квартиры? — Там не прибрано… — неожиданная просьба порядком удивила мужчину, — Да ты проходи — не стой в дверях! — майор посторонился, пропуская девушку в дом и пытаясь вспомнить, когда видел её в таком состоянии в последний раз. Кинув курточку как попало, Валентина прошла на кухню и стала что-то «готовить». Костя и подтянувшийся на звук Сергей молча наблюдали за её действиями, прекрасно зная, что девушке нужно созреть. На «созревание» ушло около двадцати минут, за которые она успела приготовить кофе на всех троих. — Нет! Я совершенно не понимаю! — ударив кулачком по столу, Антонова закурила. — Сначала она меня отшила, потом год! - целый год! - проходу не давала, а теперь пропадает незнамо где! А еще и Степан приставать начал! Семью он, видите ли, вернуть хочет! Достали! Как же они меня достали! Патологоанатом как заведенная повторяла одно и тоже, а мужчины тихо попивали вкусный кофе, аккуратно забирая из прекрасных рук колюще-режущие предметы. — Валечка, душечка, давай ты сядешь, успокоишься, выпьешь с нами кофейку… Схватив Валентину за руку и усадив за круглый стол, Лисицын налил крепкий кофе, незаметно плеснув туда значительную дозу коньяка. Сергей молча стоял, облокотившись о косяк двери. Антонова в несколько глотков выпила напиток и без сил опустилась на стул, что-то бессвязно бормоча. Костя положил ладонь на плечо в поддерживающем жесте. — Валюш, давай ты сейчас успокоишься и ляжешь спать, а с утра мы все обсудим! — неожиданно подал голос Майский и помог женщине подняться на ноги, мягко отстраняя друга плечом. Валя крепко вцепилась в мужчину мёртвой хваткой, и едва переставляя ноги, поплелась на верх. — Ну-ка, друг ты мой сердечный, объясни-ка мне, что за дурдом творится в ФЭС? — вновь появившийся на пороге кухни Сергей с интересом посмотрел на друга. — Ну… Насколько мне известно, Галина Николаевна готовит Валечке какой-то супер-пупер сюрприз. И параллельно пытается ликвидировать её бывшего мужа. Кстати! Я надеюсь, этих красавиц в разных комнатах расположил? — Конечно! Я же не совсем слепой! — оскорбленно фыркнул майор, — Нда… Дурдом! — на его замечание Костя ухмыльнулся и резко нагнулся, поднимая с пола сахарницу с отколовшейся ручкой. Сергей тут же вспомнил, что у них, вроде как, выходной: взгляд его затуманился, а в штанах сразу стало тесно. Хитро оскалившись, майор без слов обнял друга поперёк груди и принялся ласкать чувствительное место за ушком. — Твою мать! Я его обрежу скоро к чёртовой матери! — Боюсь нам это не поможет! — со вздохом ответил Лисицын в след удаляющейся стройной фигуре и убрал подальше все предметы несущие угрозу для жизни и достал банку кофе, бутылку коньяка и снотворное. Так, на всякий случай. — Гарик! А у тебя-то что случилось?! — послышался удивленный голос Майского и невнятная речь Шустова. — Я же… просил не нзывать… меня Га… Гариком! Хотя… Зови как хош: у мня седни самый счастливый днь в жизни! Я развелся! У мня, можн сказать, новая жисть началась! Я… — слова баллистика потонули в грохоте и мате. — Костян! Помоги! Я один с ним не справлюсь! — тяжело вздохнув, Константин поспешил на выручку. Вдвоём, где-то за полчаса, они кое-как затащили невменяемого капитана на второй этаж и уложили в третьей комнате для гостей. — Господин! Надеюсь, что это последний! Час ночи уже! Костя со стоном рухнул на неразобранную постель, пытаясь не отрубиться моментально. Майский держался чуть лучше, так как его дело было связанно с банальным убийством из ревности, а вот Костику пришлось не слабо повозиться и побегать с очередным чокнутым мстителем, вершившим «правосудие». Но видимо именно сегодня Судьба и Злой Рок страдали бессонницей, потому что стоило мужчин погрузиться в объятия Морфея, тонкая трель звонка донеслась сквозь вату сна. Тихо выругавшись, чтобы не разбудить спящего, Серый поспешил открыть настойчивому посетителю. Послышался скрип половиц, тихие шаги на лестнице и через полминуты, чьи-то голоса. Конечно Константин мог со спокойной совестью забить на все и благополучно заснуть, но привычка все контролировать и опасения новых поползновений на его собственность, заставили оперативника подняться с кровати и, не разлепляя глаз, спуститься вниз. На автомате преодолев спуск, Лисицын услышал тонкий голосок Белой, как и предыдущие гости пьяной-пьяной, которая очень громко возмущалась. » Если они вместе пили, то чего ж по отдельности приезжают?!» — подумалось майору, прежде чем он смог собрать оставшиеся мозги в кучку и вслушаться в разговор. -…что она в нем нашла? Нет, я не спорю: Костя и сильный, и красивый, и умный… Но чем я-то хуже? Вот она на нём зациклилась, а он ей даром не нужен! Он же для неё же не больше, чем ценный приз! А я? Я?! Я же и готовить умею, и преступления раскрываю! Я люблю её в конце концов! Улучив момент, когда Татьяна на секунду замерла, дабы перевести дыхание, Константин поинтересовался из-за широкой спины друга: — А это вы о ком сейчас беседуете? — О тебе! — К… Костя! — от шока, кажется, Танюшка даже протрезвела, — А что ты тут делаешь? — даже трезвость ума не спасла девушку от глупых вопросов. Ну скажите, что может делать полураздетый майор с парочкой засосов на шее и четким отпечатком кольца одного неформала после трудного рабочего дня в доме этого самого неформала, одетого в майку-алкоголичку и гавайские шорты? — Танечка, меньше знаешь — крепче спишь! Но для тебя поясню: у меня с Соколовой ничего не было и не будет! — отчаянно зевая и пытаясь хоть на секунду удержать глаза в открытом состоянии, как можно чётче пояснил Константин. — Косте до твоей Юльки вообще дела нет! — в подтверждении своих слов, Майский собственнически обнял Лиса за плечи, заставляя того держаться в вертикальном положении, и солнечно улыбнулся. Белая подвисла, переваривая информацию. — А… Эм… Мальчики, а где у вас туалет? — неожиданно побелев девушка умоляюще глянула на коллег. Поняв её взгляд, Сергей приглашающе кивнул головой и, аккуратно транспортировав любовника на диван, конвоировал подругу в санузел. Константин Сергеевич тяжело опустил гудящую голову на мягкие подушки и приготовился отбыть в сонное царство, как кто-то изо всех сил забарабанил по многострадальной створке. Даже не надеясь на чудесное исчезновение ночного гостя, или что дверь откроет кто-нибудь другой, ФЭСовец сомнамбулой пошёл в прихожую — Ну и где она?! Только не говори что ее здесь нет! — Юля Соколова (вспомнишь солнышко — вот и лучики!) ворвалась в дом едва не снеся дверь с петель — Юля, кто она?! — скрывающимся голосом провыл майор. — Белая! Девушка рявкнула с такой силой, неприсущей её тонкой фигуре и характеру, что Лисицын выпал в астрал, сумев только ткнуть пальцем в сторону ванной и проблеять: — Там… — а потом зачем-то добавить, — с Майским… — Ах, с Майским значит! — капитан рыжей бестией стартанула по указанному направлению, и меньше чем через минуту из той части дома раздались крики, грохот и женский визг. Со временем (за которое Костик успел доползти до гостиной) шум стих и перерос в тихие стоны. К этому моменту Серёга тоже передислоцировался в гостиную. Выглядел он неважно: волосы растрепанны, губа рассечена, майка открывает прекрасный вид на следы от когтей (не иначе, как Власова постаралась). Все это майор отметил на подсознательном уровне, ибо правый глаз слипся полностью и «разлипаться» не собирался, а левый слипся уже наполовину. — Суууука! Звонок резнул ножом. Сергей со зверским лицом рванул ко входу, а Лисицын просто застыл в полусидячем положении. До его слуха донесся привычный шум, ругань, возгласы и причитания: теперь к ним пожаловала Амелина. Конечно же пьяная. Тут нервы ГРУшника не выдержали, и он, не церемонясь, закинул что-то вещающую блондинку на плечо и отнес наверх. *** -…А эта… Амелина… вытащила у Сереги мобильник и начала вам всякую хрень слать! — закончил свой рассказ Лисицын и одним глотком всосал кофе. — Нда… Дурдом.! — только и смог вымолить Николай Петрович. Они с Селивановым примчались на дачу к майору Майскому, после СМС-ки примерно такого содержания: «Петрович! Твою морж! у меня зждесь ТРУП!!!» — прочитав такое зам. Рогозиной, схватив в охапку мирно сопящего под боком патологоанатома (только об этом никому ни-ни;), рванул на «вызов». «Вызов», конечно же, оказался ложным. Вместо трупа мужчины нашли сонного, очень напоминающего зомби Костю, Майского, который, поняв в чем дело, принялся отбирать у невменяемой девушки телефон, и остальных, ранее прибывших коллег. — Ладно! Раз все нормально, то мы, пожалуй, поедем по домам. — прервал молчание Борис, вставая из-за стола и направляясь к выходу. Круглов согласно кивнул и тоже пошёл одеваться. Костик, плюнул на все и остался сидеть, гипнотизируя взглядом пустую чашку. Гости уже полностью оделись, когда Майский ввалился в прихожую. Молча пожал друзьям руки и, проследив за тем, чтобы они благополучно отъехали, закрыл дверь. Постояв минут пять и удостоверившись, что больше к ним никто не собирается, майор вернулся в кухню и аккуратно приобняв Костю за плечи, как тряпичную куклу повёл в направлении спальни. До конечного пункта они так и не добрались. Дверной звонок вновь дал о себе знать. Ничего не соображающий Лисицын мёртвой хваткой вцепился в любовника, и тому ничего не оставалось, как идти открывать. На этот раз перед разъяренным ФЭСовцем стоял Данилов. Парень настолько впечатлился внешним видом и состоянием коллег, что на некоторое время потерял дар речи. — Ну! Чего припёрся?! Что, тоже с кем-то поссорился?! Так иди, блять, и помирись!!! — рявкнул Майский, и на некоторое время в коридорчике воцарилась тишина. — Чувствую трупом, о котором ты мне писал, стану я! — выйдя из оцепенения, молвил Степан. — Ааа… — уже более миролюбиво протянул спецназовец, отчаянно зевая, — Тогда ложный вызов, Степ. Это Амелина так "пошутила''. — Точно? — на свою голову уточнил капитан. — ТОЧНО! — неожиданно рыкнул «включившийся» в разговор Константин и тут же «выключился» обратно. Степашка пару секунд посозерцал полувменяемых парней, оценил ситуацию и вздохнул: — Я даже спрашивать не буду, что у вас тут происходит. А то Константин Львович отбивную из меня сделает. Просто покажите мне, где можно переночевать, а то в город чё-то не охота ехать. Данилов постарался сделать как можно жалостливое лицо. К его большому счастью это сработало: Лисицын пробурчал что-то, слышное только Серёге, после чего тот приглашающе кивнул. Они втроем прошли в гостиную, где и остался капитан, а майоры скрылись на втором этаже. Убедившись, что хозяева дома крепко спят в кроватке и то, чем заняты их гости, не интересуются, Данилов достал мобильный и быстро написал Тихонову, что тот теперь должен ему приват-танец. Убедившись, что письмо дошло до адресата, он хитро улыбнулся и лёг спать. Наконец-то в доме наступила благодатная тишина и спокойствие. Все мирно спали в своих кроватях.