We can change the whole world, gonna take it over, gonna start it over Перевод: Мы можем изменить целый мир, Мы его захватим, начнем все с начала
***
Мех покопался в своём процессоре и перед оптикой возникли довольно яркие моменты, казалось, произошедшие совсем недавно. Кон позволил себе вздрогнуть, припомнив то, что десолидер с ним сделал. Это было и правда жутко. Но... Почему тогда ничего не болит? Даже оптика почти не сбоит. Лишь броня помята и... Стоп! Что? Ни одной царапинки! Почему, как? Если это был всего лишь глюк, то почему все эти образы выглядят настолько реально?! Нет... Подождите. Примерно с клик мех копался у себя в воспоминаниях, затем заглянул в записи с камер медблока и смог составить более-менее полную картину произошедшего. После того, как тёмно-синий отключился, его перенесли в медблок, судя по камере наблюдения, которая там находилась, его принёс и устроил на верстаке именно синий боевикон — Брейкдаун. Затем его осмотрели, и медкон стал возиться над корпусом. В онлайн Саунд вышел неожиданно, когда медик заканчивал свою работу. Оптика долго не хотела выдавать стабильное изображение, потому её пришлось перезагрузить. Процессор также не хотел выплывать из сладкого оффлайна, который мог хоть ненадолго защитить меха от грядущей опасности. Наконец, нормально взглянув на мир и проанализировав ситуацию, кон обнаружил перед собой довольно улыбающегося и хорошо отполированного алого медкона. —Ты довольно быстро вернулся в реальность. Я только что закончил с починкой, но Лорд Мегатрон попросил выпрямить помятую броню, после чего отполировать. —Сколько времени я пребывал в оффлайне? — прервал тёмно-синий механоид алого деса. —Примерно джоор. Отдохни, тебе нужны силы, Саундвейв. Ума не приложу, из-за чего он мог так сильно тебя повредить. Что ты натворил? — поинтересовался Нокаут, возвращаясь к выпрямлению помятых элементов брони. Ответом послужило молчание и тихий равномерный гул вентиляции – телепат последовал совету и послушно ушёл в энергосберегательный режим, при этом успешно игнорируя заданный вопрос. Последнее, что он услышал — обречённый вздох неудовлетворённого ответом красного медика. Голос — жестокий, громкий, зловещий, непонятный, звучит в голове. Что же он говорит? Связист напрягает процессор, и вскоре уже может различать буквы, слова. Это довольный вокодер Мегатрона — он о чём-то говорит. —Я уже заждался. Ты больше двух джооров пребывал в оффлайне. Лишь ненадолго включаясь, а затем снова вырубался. Ты же знаешь, Саундвейв, я ещё даже не начинал, — Мегатрон улыбнулся. Погладив повреждённый сервопривод (это единственное, что десептиконский лидер сказал не ремонтировать), серебряный немного его приподнял. Глосса аккуратно очертила границы разломанного на две части коленного шарнира, слизывая засохшие капли энергона. Затем прошлась по порванным магистралям, до сих пор искрящей проводке, металлу, иногда покусывая, заставляя выступать голубую жидкость на поверхность. Саундвейв беспомощно вздрагивает, сильно выгибаясь в спине и цепляясь слишком тонкими пальцами в мягкий изолётик, аккуратно разложенный на огромной платформе. «Шлак, как же больно.» — быстро проскакивает мысль, пока мех спешно закрывает всплывающие на внутреннем экране ошибки. Слышится скрежет металла о металл, Вейв старается отодвинуться от габаритного меха. Стоп, он двигается?! Похоже Лорду больше нравятся вырывающиеся игрушки, чем обездвиженные. Хотя это и так прекрасно понятно — мало кто любит полное подчинение. Наконец, десолидер оторвался от столь необычного занятия, давая волю улыбке (а точнее оскалу), которую он долгое время сдерживал. А её причиной стала реакция телепата на то, что серебристый делал; кон знал, что доставляет жуткую тянущую боль своими действиями. Все знают, что она хуже резкой и неожиданной. Мегатрон навис над своей жертвой, хватая когтистым манипулятором трансформера за здоровый сервопривод, не давая ни одного шанса ускользнуть. Похоже ему и эту конечность оторвут, вон как держит. Кон обречённо вздохнул, зажмурившись и ожидая нового всплеска боли, но его, к большому удивлению, не последовало. —Нет, Саундвейв, ты мне нужен более-менее целым, — пояснил лидер десептиконов, теперь просто улыбаясь. Как раньше... В старые добрые времена. Свободный манипулятор грубо, но с долей особой ласки, проходится по узкой талии сикера, постепенно спускаясь вниз, к бедру, на ходу посылая слабые уколы статики. Не для того, чтобы сделать больно или доставить какое-либо удовольствие, лишь для того, чтобы активировать до этого "спящую" нейросеть. В обычное время она притупляется, становится менее чувствительной к прикосновения, и наоборот, к болезненным ощущениям. Ох, зато как партнёры чувствительны во время коннекта, если их хорошо разогреть. Мегатрону нужен не скулящий от боли кон, кричащий от каждого лёгкого прикосновения, а растилающийся лужицей сикер, которого можно будет долго помучить, чтобы возбудить ещё сильнее, заставить выпрашивать продолжения. Лорд не хочет доставлять жуткую боль, если та не несёт никакого смысла — кровопролитий хватает и на войне. Поэтому с когтей слетают слабые разряды в стыки брони на плотно переплетённую проводку и в интерфейс-разъёмы. Мегатрон хочет полное соединение? Пусть. Он заслужил наказание, и сил бороться совсем не осталось. Да и взламывать его похоже не собираются — слишком нежно. Или это просто игра масок? Что ж, не важно. Уже не важно. Тем временем проворная горячая глосса вылизывает и покусывает шейные магистрали, заставляя энергон сбиваться в кучки, прекращая поток, а затем возвращаться к привычном темпу. Десептикон не слишком аккуратен; некоторые кабели попросту прокусываются под напором острых дентопласт, и из них показываются капельки голубой жидкости, которые сразу же исчезают во рту бывшего гладиатора. Такая приятная и незамудрённая ласка, но настолько приятная и напоминает самого Прайма. Только автобот был всегда нежен по сравнению с Мегатроном. Партнёры не всегда используют её (ласку) — лишь когда хотят выразить свою страсть по отношению к другому. Да, Оптимус любил его. И Вейв это прекрасно знал, но Мегатрон?.. Что же произошло между врагами? Как безэмоциоальный связист мог дать волю своим чувствам? Неужели он просто отчаился, не в силах сказать серебристому десептикону о своих чувствах, что нашёл замену? Но Мегатрон не любит Вейва. Или?.. Неужели десолидер испытывает к тёмно-синему меху что-то большее, нежели простое уважение? Об этом можно будет подумать потом — сейчас хотелось расслабиться и получать удовольствие, пока его дают. Вейв откинул голову назад, вздрогнув. Эти грубые прикосновения — такие приятные, будоражащие нейросеть, заставляли хотеть большего... Они с Оптимусом ещё не доходили до этого. Поцелуи, ласки, поглаживания. Зайти дальше им не удавалось — постоянно что-нибудь случалось. Но похоже, Лорд собирается перешагнуть своего заклятого врага, да и вряд ли ему кто-то помешает. Улыбнувшись, серебристый мех поцеловал острый подбородок телепата, спустился на грудной отсек, плечевые сегменты более мелкого меха. На округлое бедро ложится ладонь — большая, тёплая. Она на половину обхватывает эту часть корпуса и сжимает, а когти оставляют не глубокие, едва заметные царапины на матовом покрытии летуна. Связисту приятно, но возбуждения, как такогого нет — бетские нежности. Нужно больше. Постепенно круглый манипулятор начинает ласкать внутреннее бедро, поднимаясь к интерфейс-панели. —Раскройся, — шепчет десолидер, и мех, лежащий под ним прекрасно понимает приказ, послушно его выполняет. Пластина, закрывающая медицинскую панель, разъезжается в стороны, оголяя небольшие круглые гнёзда в области брюшных пластин. Они редко используются в интерфейсе, в основном для того, чтобы полностью контролировать партнёра. Лидер фиолетовозначных выпускает свои кабели, которые прячутся по бокам корпуса. Они не похожи на те, что у разведчика. У Вейва кабели служат дополнительными манипуляторами, а у остальных для возможности контроля жизненного состояния другого формера в случае опасности актива или для коннекта. Мегатрон подключается медленно, не торопясь, а затем открывает и свою мед-панель. Нет, оптика не сбоит – лидер хочет не контроля, а лишь полноценный обмен информацией. Связист не медлит и тоже подключается, сразу получая файл от своего лидера. Злость проскакивает через возбуждение, но...мех зол не из-за того, что тот встречался с Праймом, а из-за того, что был нарушен приказ. Саундвейв тяжело вентилирует, тоже отправляет небольшой пакет с описанием чувств на данный момент. Серый десептикон улыбается, прижимаясь ближе к телепату, но не наваливаясь всем весом сверху. Нельзя тянуть слишком долго, мех не хочет, чтобы связист перегорел. На его удивление, тёмно-синий уже не сопротивляется. Кон даже слегка раздвинул длинные тонкие сервоприводы в стороны, когда ладонь начала поглаживать кодпис и спускать под щиток статику. Вейв ярко реагирует на эту приятную ласку: он откидывает голову назад, вздрагивая. Эти действия — такие приятные, будоражущие нейросеть, заставляли хотеть большего. Корпус невольно подрагивает – это исходит из низа брюшных пластин... «Сначала вырывает половину сервопривода, а потом вдруг ласкает.» Корпус медленно, но верно нагревался, становился мягким, приятным на ощупь, прямо как человеческая плоть. Но десолидер играется не долго, слегка отстраняясь, и поднимая манипулятор к чужому фейсплейту. —Снимай, — приказал фиолетовозначный, проведя глоссой по маске, и оставляя на ней прозрачную жидкость. Ответом служит отрицательный моток головой. Десолидер рычит, ман, до этого ласкающий пах, тянется к лицевой меха, сжимая её до такой степени, что на толстом(!), чёрном стекле появляются трещины, после чего резким движением вырывает маску, отбрасывая в сторону. Телепат вскрикивает. Его корпус начинает биться в конвульсиях. По серебристому фейсплейту струится энергон из порванных магистралей рядом с повреждёнными, вырванными креплениями. Фиолетовые с примесью голубого окуляры зажмуриваются, затем резко открываются, смотря прямо в чужую оптику. Также по соединению лидеру прилетают новые файлы с болью, лёгким страхом. Мегатрон замирает, разглядывая фейс подчинённого и обрабатывая полученную информацию. Гладкая лицевая цвета металлик, пара глубоких царапин, проходящих через весь фейс: одна проходит через левую оптогрань до противоположной скулы, вторая исходит от первой до губ Связиста. Фиолетовые окуляры с голубой обводкой — это естественный цвет, в отличие от десолидера, который, между прочим, очень хорошо сочетается с лицевой. И конечно пухлые, сейчас сжатые в одну тонкую линию губы. Лорд невольно улыбнулся. Да, зря этот десептикон носит маску — прячет такую красоту. А этот изгиб губ, тонкая, слегка изогнутая вниз полоска. Указательный коготь аккуратно проходится по скуле, после чего десолидер впивается в губы, мня. Манипуляторы продолжили ласкать корпус, посылая разряды. Не давая опомниться, тоже отправляет пакет данных с эмоциями на вид чужого фейсплейта, перевозбуждением и множеством других противоречивых чувств. И всё это обрушивается на пошатнувшийся от шока процессор связиста. Вейв отчаянно пытается обработать данные, отсортировать, чтобы позже пересмотреть, и в то же время отвернуться, но это не получается сделать, и вскоре связист подчиняется, прикрывая оптику и слегка приоткрывая рот. В тот же момент он чувствует чужую проворную глоссу в своём топливоприёмнике, которая сразу же сплетается с его. По началу десептикон просто наслаждается такими новыми, но приятными ощущениями, а вскоре уже неумело отвечает. Его и чужие эмоции сплетается воедино, возбуждая и без того горячие корпуса, заставляя плавиться проводку. Но синий сдерживает себя, даже не просит продолжить. А Мегатрон точно знает, чего желает его подчинённый — тот сам отправил ему довольно занимательный файл. Внезапно Саунд вздрагивает – его паховую отстегнули, открывая виду немного влажный порт. Телепат инстиктивно сводит сервоприводы вместе. Мегатрон оторвался, разглядывая связиста. —Нулёвка... Это было не сложно предположить — уж слишком ты скрытен, Саундвейв. Но целуешься для первого раза неплохо. Нет, дес ни в коем случае не потешается над летуном, ему наоборот очень приятно, что именно Он станет первым, а возможно и единственным партнёром этого замечательного и удивительного механоида.