Вампир

      Девочки.       Девушки.       Женщины.       Нежные. Ласковые. Сумасбродные.       Принцессы, которые никогда… НИКОГДА не позволят себе больше, чем положено этикетом!       В конце концов, есть недопустимые вещи, тем более, если в сексе у тебя столько же опыта, как в фигурном катании, если ты и на коньках с рождения не стояла. Так какого же хрена?       Люси фыркнула, поднимаясь с предательницы-кровати, и потянувшись, накинула на плечи шелковый халат. Мысли роились, как стая пчел, а уши предательски покраснели, загоревшись, как от пламени. Этот ее странный ночной гость мирно посапывал, по-детски хмуря лицо во сне, и ей до сих пор не верилось, что этот милый паренек… вампир. Животное!       Сбитые простыни, единственное, что убеждало ее в реальности прошедшего безумия. Она ебанутая! Другого слова не подобрать.       Началось все в общем-то банально. Ну, как банально? Как бывает у тысяч нормальных людей. НОРМАЛЬНЫХ, но это, блять, не о них!       Одногруппница – Леви, пригласила на вечеринку, чтобы отметить сдачу сессии. И естественно, туда приволоклись все, так что отмазаться не удалось. Тем более, что староста – Эрза, баба – огонь, в жизни не позволила бы кому-то сорваться с крючка. Собственно, из-за нее и начался весь этот бардак, но это так, к слову…       Люси, как порядочная сволочь, купила бутылочку бургундского, чтобы не с пустыми руками, так сказать, и принарядившись в скромное желтое платьице на тоненьких лямках, отправилась в гости к вышеупомянутой Леви, дабы не отрываться от коллектива.       Собрались все, даже Грей, который вечно ныл, что не любитель шумных вечеринок, особенно с перепившим слабым полом, и Люси скромно уселась в уголке дивана, стараясь выкинуть из головы мудака, с которым рассталась на прошлой неделе, и который теперь бессовестно лапал подружку на другом конце стола. И не то, чтобы больно, просто она знала Локи сколько себя помнила. С самой школы, если точнее. Лучшие друзья с пеленок, а после им вдруг показалось, что они вроде как похожи, да и зачем искать кого-то левого, если рядом человек, которого ты знаешь, как облупленного? Не слишком долго они ломались, и просто стали парой. Даже не внезапно, а как по накатанной. И, да, им вроде как не особо хорошо было, но и не плохо. Да, и вообще… должна же она была с кем-то стать ближе, так почему не с тем, кого она хорошо знает, а? Ей не понравилось…       Более того, она давно ощущала себя фригидной, неспособной ответить на мужские ласки, потому что ни черта не чувствовала. И, наверное, это справедливо, что, в конце концов, Локи удрал к более горячей штучке – Ариес, которая мило вкладывала пальчик в губки, и лепетала "простите", а у самой были такие нескромные глазки, что в жар иногда кидало и саму Хартфилию. И теперь эти двое бесстыдников вовсе не стеснялись, жамкая друг друга прямо на глазах всего честного народа. Извраты!       Закинув в горло полный бокал красного вина, Люси выдохнула, и поклялась себе не наполнять комнату пессимистичными настроениями. Пусть делают, что хотят, ей все равно не нужен парень. Ни к чему. Эмоций-то все равно дырка от бублика! — Лю-чан, — подсела к девушке Леви, протягивая кусочек желтого яблочка, — все хорошо? Ты что-то бледненькая… — Угу, — отозвалась блондинка, потянув бокал к Фуллбастеру за добавкой топлива. — Экзамены, и все такое… Где Эрза? — Встречает брата в аэропорту, — отозвалась голубоволосая, чокаясь своим бокалом с ее. — Он где-то в штатах отдыхал, наверное, вместе приволокутся. — У нее есть брат? — искренне удивилась Люси, пригубливая вино уже не так жадно. — А говорила одна в семье. — Не родной, вроде… — пожала плечами одногруппница, откидываясь на диване.       Из колонок орала музыка, так что закладывало уши, и молодежь веселилась, как могла. Люси чувствовала, что расслабляется, и это ощущение ей даже понравилось. Невозможно жить в постоянном напряжении. Устаешь…       Кажется, она даже танцевала с каким-то парнем из соседнего потока. Хибики, или как его там? Парень всерьез верил, что может разбудить в ней что-то, и откровенно лапал то за талию, то за бедра, но ей было, конечно же, плевать. Она, ведь, фригидна. Что же поделать?       Вино лилось рекой, напитывая сознание, и заставляя забывать о предательстве, которое, впрочем, оставило мало следов в душе. Или вообще не оставило. Только сейчас Люси осознала, что в глубине души даже рада такому исходу событий. Она отделалась от бессмысленных отношений, и постоянного повода переживать. А секс… секс для других, тех кто любит его, и что-то чувствует, впрочем, это не о ней…       Люси много смеялась. Непростительно много. Каждая шутка была встречена целым взрывом ее счастливого хохота, и она перестала замечать время, и прилипшего, как банный лист, Хибики. Ей просто было хорошо. Спокойно. Легко. Она даже могла сказать, что счастлива в своем роде…       Все изменилось, когда распахнулась дверь, и в залу влетела староста в черном обтягивающем платье, волоча за руку запыхавшегося розоволосого парня. Рассыпав в воздухе кучу претензий по поводу того, что эти жалкие смертные посмели без нее начать вечеринку, Эрза плюхнулась на колени к одногруппнику Жерару, выступающему по совместительству ее парнем с некоторых пор.       Веселье продолжилось, но только Люси в нем уже не участвовала, присосавшись к бокалу, как к единственному спасению. В горле раскинулась пустыня, и вино было попросту не способно погасить ее. Глаза безотрывно следили за странным гостем, нагло севшим в трех сантиметрах, который с неподдельным интересом изучал пунцовые щеки блондинки, в руку которой вцепился парень напротив, остро почуяв реального соперника…       Надо сказать, что препод по психологии – Макаров, как-то обмолвился за стаканом виски, что мужчине нужно каких-то три секунды, чтобы понять, что он желает трахнуть определенную девушку. Нацу же потребовалась всего одна. И эту он хотел. И дело было даже вовсе не в том, что у него давно не было женщины. Дело было в ней…       Уставившись во все глаза на то краснеющую, то бледнеющую блондинку, он откинулся на диване, подсознательно демонстрируя обтянутые плотной тканью синей футболки мышцы, и невольно облизнул губы. Хороша, чертовка! Протянув уже наполнившийся бокал с пивом девушке, Драгнил со звоном чокнулся, и отпил глоток, чувствуя, как вены наполняются чем-то тягуче медовым, но это был точно не алкоголь… — Нацу, — представился он, вытерев тыльной стороной ладони губы, и Хартфилия, к своему стыду, пожалела, что не может сама испить с них янтарные капли. — Люси, — коротко отозвалась она, смущенно хлопнув золотисто-карими глазками.       Взгляд у парня был обжигающим, и это она почувствовала всей кожей, пока медленно и бесповоротно тонула в серо-зеленых глазах, в которых блестели заманчивые искорки. Жаркие. Многообещающие. Ей Богу, вампир во плоти. Так же волокет, как всех этих барышень от дьявольского взгляда сексуального кровососа… — Потанцуем? — сорвалось с его губ, и Люси отчего-то сознанием поняла, что ее положительный ответ будет относиться далеко не только к танцам, и все же кивнула, позволив нагло оторвать себя от позорно проигравшего Хибики.       Пока они качались под какие-то медленные ритмы посреди зала, девушка, наконец, вспомнила об окружающих людях, несмотря на разливающиеся по телу тепло, и обвела глазами стол. Поймав на себе офигевший взгляд бывшего парня, она почувствовала себя отомщенной, и игриво усмехнулась, смелее сжимая мужские плечи.       Нацу, проследивший за направлением ее взгляда, все понял слишком ясно, крепче сжимая талию, отчего блондинка невольно соблазнительно выдохнула. Он не сдержал улыбки, наклонившись к изящному женскому ушку, в которое мягко шепнул: — Опусти руки мне на задницу, это его добьет, — лучезарная улыбка окончательно расположила к себе красивую, как фея, девушку, чьи пухлые губки заманчиво прикусились, и Драгнил вновь почувствовал себя школьником, в прямом смысле этого слова, ощутив, как по венам потекла пылающая лава. — И откуда ты только такой взялся? — фыркнула Люси, все же выполнив инструкции, и получив яростные искры ревности в глазах бывшего парня. Кайф! — С луны рухнул, — отшутился Нацу, умело ведя девушку в танце, чувствуя под ладонями адский жар бедер. Черт! Похоже, у них проблемы! Или же наоборот… — Значит, учишься с моей сестрицей? — Люси кивнула. — Сочувствую.       Звонкий женский смех на мгновение отвлек парочку, чуть разрядив накаляющуюся обстановку, но искры уже посыпались, и остановить это было невозможно для обоих…       Кажется, они болтали без умолку около часа, пока его горячие пальцы скользили по изящной женской ножке, и золотистый взгляд загорался, как по мановению волшебной палочки. У них было много общего, начиная от вкуса в музыке, и заканчивая любовью к знаниям, а еще они определенно плыли от вечера, опять же синхронно.       Надо сказать, что прикосновения Нацу не были неприятными, и уж точно не были пустыми, скорее наоборот. Только вот была в этом пугающая особенность: Люси не считала это чем-то из ряда вон, и позволяла поглаживать колени, слегка надавливая, и заставляя разводить ноги, пока сознание создавало совсем иные и далеко не невинные образы.       В какой-то момент блондинка решила, что ее банальные представления об отношениях между мужчиной и женщиной не верны, когда, воспользовавшись моментом, что окружающие разошлись кто покурить, а кто на кухню за добавкой, Нацу провел кончиком языка по ушной раковине и честно прошептал: — Хочу тебя…       Едва ли, в самых далеких для собственной головы мечтах она могла представить, что каких-то два слова способны обрушить на многострадальное тело весь спектр эмоций, и оно способно вспыхнуть, как спичка, и гореть, как факел. Глаза девушки беспомощно цеплялись за стол, его черные носки, голубые джинсы, когда зацепились на бессовестно выпирающем бугорке, происхождение которого не оставляло сомнений. Блять!       Что говорят в таких случаях? Как ты смеешь? За кого ты меня принимаешь? Ты спятил, я едва тебя знаю? Я не хочу?       А если, все-таки, хочу? Если раньше она никогда не ощущала "хочу", а тут ее плющит, как лягушку под катком, и она готова без промедления вручить себя в чужие руки человека, которого она, черт побери, едва знает? Что ей делать? Что говорить? — Я живу недалеко, — горячо выдохнула она, невольно облизывая губы, под его восторженно расширившийся взгляд.       Что, блять? Не то! Черт возьми, не то! Ты, что несешь, глупая Люси?! — Пошли? — уточнил он, протягивая горячую ладонь, дабы она могла вложить свои пальчики в его.       И тут ей подумалось, КАКОГО ЧЕРТА? В конце концов, она, что одна такая бесстыжая? Сколько баб в мире вручают себя в руки незнакомца, когда голова идет кругом, и тело рассыпается искрами от одного прикосновения? Едва ли, она еще когда-то ощутит эти эмоции, от которых рвет душу в клочья, но вовсе не больно, а крышесносяще. Наверное, именно под ним она испытает настоящий кайф, которым любят хвастаться ее подружки. Так, почему нет? Утром она забудет, и сделает вид, что этого эпизода в ее жизни никогда не было. Просто сон…

***

      Она была в этом уверена, пока дрожащими пальцами пыталась попасть в замок собственной двери. И даже была уверена, когда дверь поддавшись, впустила парочку в темную квартирку без малейшей искорки света, который был не нужен, потому что их собственные глаза горели ярче фонарей. И даже была уверена в том, что будет в состоянии сделать его сном, когда он захлопнул дверь, и вжал ее в холодную стену, с глухим стуком сердца впиваясь в ее губы, которые она так соблазнительно закусывала на вечеринке. Она была уверена… до этого момента…       Губы послушно распахнулись, впуская нетерпеливый мужской язык, и он порывисто сжал ее ягодицы ладонями, закидывая ее ноги себе на бедра, остро давая ощутить бугорок в джинсах собственными трусиками под задравшимся платьем. Больше Люси не думала, и ни в чем не была уверена, пока в сторону летела его синяя футболка, вслед за желтым платьем на тонких лямках, которое чудом осталось живым на память потомкам.       Соски в кружевном розово-белом белье набухли, натягивая ткань, и слово "фригидна" перестало существовать для Люси Хартфилии, ибо она фактически теряла рассудок, пока он впивался губами и зубами в шею, заставляя ее издавать первые возбужденные полувыдохи в ее жизни. Вцепляясь в мужские плечи пальцами, она позволяла себе плыть по течению, потому что по-другому сейчас просто не могла. Таяла, как воск со старой свечи под пылающими поцелуями, и страстно впивалась в мужские губы в ответ, горячо выдыхая полустоны в них же. Безумие!       Нацу обнаружил целую кучу интересных чувствительных местечек, чувствуя себя на вершине Эвереста, потому что столько адреналина в его крови не было даже, когда он с Гажилом в шутку сиганул с парашютом. Например, бьющиеся на ее шее жилка, ласки которой заставляли блондинку нетерпеливо ерзать под ставшими тугими, как скафандр, джинсами. Или острые ключицы, которые восхитительно подрагивали под горячим языком. Или кожа над лифом, тонущая в мурашках…       Стягивая с белых плеч кружевной лиф, он с сектантским удовлетворением слушал тихие женские стоны, пока зубы прихватывали сосок, твердый, как камень. Он просто помер и попал в рай, иначе происходящее не объяснить. Эта блондинка… эта девушка… Люси…       Последнюю мысль он выстонал, ощущая, как ее лихорадит в его руках, и нетерпеливо опустил пальцы на влажную ткань тонких шелковых трусиков. Какая мокрая! Небо, держи! Так вот, что значит, во мне горит сто костров?       Поглаживая складки сквозь ткань, он поднялся к губам, вновь накрывая их, и ловя ее стоны собственным ртом. Крышу снесло окончательно. Люси уверенно потянулась к пряжке ремня на джинсах, доверившись инстинктам, которые колотились в мозгу молотами, требуя продолжения. Легкие жгло, а когда пальцы Нацу отодвинули ткань намокших трусиков в сторону, и легли на влажную кожу, ей показалось на секунду, что тело взорвалось, и прошлое перестало существовать.       Все прошлые опыты с Локи.       Поспешные соития под одеялом.       Страхи, что она ничего не чувствует, потому что в ней проблема…       Вцепившись в розовые волосы, и ощущая мужские пальцы внутри себя, Люси поняла, что сорвала голос, который хрипел, как в предсмертной агонии. Потянувшись за новым поцелуем, и оторвав парня от собственной шеи, она яростно вцепилась в его губы, отдавая всю скопившуюся в душе благодарность. Черт! Он не вампир, нет! Он – дьявол!       Пряжка стукнулась об пол, когда Нацу скинул джинсы, оставшись в тугих черных плавках, и взгляд блондинки невольно пополз вниз, жадно изучая очертания мужского крепкого члена. Нет! Ей и через несколько жизней этого не забыть!       Ощутив его в себе, она, кажется, даже всхлипнула, увидев в прямом смысле небо в алмазах. Обхватив мужские бедра ногами поплотнее, она вцепилась в плечи, как кошка, позволив себе ронять стоны, пока он яростно кусал ее губы, наполняя тело живительными толчками, вызывающими желание течь по этой гребанной стене. — Нацу… — выдохнула она, в какой-то миг, и парень вперился в ее глаза ошалелым серо-зеленым взглядом, затянутым поволокой. Когда его имя звучало так охуительно?       Вколачиваясь в тело блондинки, он до боли в пальцах сжимал женские ягодицы, опасаясь реально сдохнуть от кайфа, порыкивая в женские губы, пока она всхлипывала и постанывала от изнывающего без мужской ласки тела, которое теперь дорвалось до необходимого.       Содрогнувшись в первом в жизни оргазме, Люси обвисла, оглушенная, пока он, опустив на пол ее дрожащие ноги, заканчивал ей на живот, и не верила. Ну, не бывает так! Просто нереальный сон…       Впрочем, после горячей ванны, она почти поверила в реальность происходящего, когда сидя на мужских бедрах училась опускаться в собственном заданном ритме. Возвращаться из рая отчаянно не хотелось, и нарочито медленно двигая тазом, девушка закидывала голову от дурманящих ощущений его пальцев на пышной груди. Мама, пусть это никогда не заканчивается!       Привстав, и притянув блондинку к себе, Нацу впился губами в сосок, сжимая ее в руках так крепко, будто отберут, и насаживал ее на себя, пока она изящно выгибалась на его коленях. Твою мать! Богиня! А стоны ее совсем крышу сносят!       Губы давно распухли от яростных поцелуев, но насытиться ими никак не удавалось, и они терзали друг друга до умопомрачения, пока устало не рухнули на подушки, забывшись без сновидений, удовлетворенные до кончиков пальцев…

***

      Наблюдая за спящим вампиром в овечьей шкуре, Люси обняла себя за плечи. И, что ей теперь с этим делать, а? Как смотреть в собственные глаза в зеркале, когда она тут с ума сходила, прямо в этой комнате? Соседи, наверное, съехали, или, по крайней мере, скурили блок сигарет за ночь.       Парень пошевелился.       Люси вспыхнула.       Так. Возьми себя в руки, тряпка! Это лишь эпизод. Он пойдет домой, и все забудется, да же? Это же возможно, да? В жизни же нет ничего невозможного!       Он перевернулся, и с мужских ног спало одеяло, оголив то, от чего ее трясло всю ночь. Блять! С ней все кончено!       Понуро тащась на кухню, она сварила кофе, решив, что хоть оно поможет как-то очнуться, но запах впервые не раздразнил. Вокруг все показалось банальным и бесцветным. Черт! Черт! Черт! — Я тоже не откажусь от чашечки, — раздался со спины бархатный голос, от которого отчего-то снова бросило в жар, и Люси невольно выронила из рук чайную ложку, которая со звоном ударилась о пол. — Да, — машинально кивнула она, поставив рядом еще одну кружку.       Ложку Нацу поднял, подкравшись сзади, и слишком резко сдавив талию блондинки, отчего та охнула. Руки обволокли, как будто тисками, но это только подкинуло в память несколько пикантных моментов. Нет, Люси! Ты не станешь умолять не уходить! Это сон! Очнись, дура! — Я тут подумал, что как-то резко все, — задумчиво протянул он, откидывая с белых плеч золотистые пряди. — Ну, и чтобы как-то реабилитироваться, нам следует сходить на пару свиданий, да?       Кажется, в голову прилетел снаряд. Или ведром сверху огрели, не иначе… — Что? — тупо переспросила Люси, чтобы удостовериться, что это не ее воображение подшутило. — Я говорю, в кино, может быть, вечером? — терпеливо повторил розоволосый, нежно целуя плечико отчего-то задрожавшей девушки. — Не хочу расставаться… — Да, — выдохнула она, зажмурившись на мгновение, и не веря, что ей это не приснилось. — Я… с удовольствием…