Сын Кощея — крестник Мерлина

— Ты меня звал? — спросил я, входя в каюту отца. Он сидел в гостиной, в кресле напротив камина и потягивал какую-то настойку из бокала. Рядом стояло такое же кресло, видно для меня. — Да, — просто сказал он, — Проходи, присаживайся, наливай, — он кивнул на графин с напитком и пустой бокал. Усевшись во второе кресло, я не торопясь налил себе напитка, понюхал, посмотрел на просвет. Вроде бы обычная настойка на травах. Хм, а на вкус она очень неплоха. Взглянув в камин, я залюбовался игрой язычков пламени. Они успокаивали, заставляли задуматься о вечном: о любви, о ненависти, о врагах, о знаниях и магии, да много о чем. Хотя все же больше о превратностях судьбы и магии. И, наверное, о последнем больше всего. Магия… так много в этом слове для посвященного и так мало для простого человека. Хотя для последнего это скорее надежда, а для некоторых и возможность сбежать из суровой реальности. Посвященные же знают, что магия — это не только подарок жизни, как считают многие простые люди, а и огромная ответственность. Ведь маг может в какой-то степени уподобиться Создателю, на чуть-чуть, на крохотную долю, но может… Маг развивается всю жизнь, ведь если он остановится, то не сможет пережить следующий выверт судьбы, испытание, которое ему подбросит жизнь в очередной раз. Чем больше живет разумный, тем больше ему хочется стабильности. Но когда она приходит, останавливается развитие этого разумного. Хорошо, если такой разумный останется на одном уровне, а не начнет деградировать. Поэтому, маги России веков восемь назад приняли решение о начале проекта «Адамант». Проект включал в себя создание тайного совета, который будет влиять на развитие страны, контролировать этот процесс. За эти семь веков совет добился очень многого. Забавно было читать отчеты из папиного архива о попытках ликвидации сословий, но потом от этой идеи отказались, причем довольно быстро. Ведь маг из древней семьи, если правильно воспитан, очень сильно отличается от обыкновенного мага. И отличие не только в силе или в деньгах. Изучение магии разума доступно только аристократам и попавшим на факультет разумников обычных магов, но за знание в этом направлении они платят пятью веками службы государству и запретом на передачу знаний. Вот в этом то и кроется одна из причин огромной разницы в силе и знаниях между обычными магами и аристократами. Одно из основных направлений магии разума — это именно развитие своего разума как на физическом уровне, так и на энергетическом и духовном. А все плетения — это объемные фигуры, которые маг может создавать и наполнять энергией в особом состоянии. На достижение этого состояния в среднем уходит от года до двух, так что программа на первые три курса составлена так, что в основном постигается теория, а практика идет только у тех, кто научился в это состояние входить. Есть некоторые уникумы, которые умудряются достичь этого состояния всего за месяц, но лично мне понадобилось два месяца. Так вот, вся личная сила сводится к возможности запомнить как можно больше плетений, а эту самую возможность дает магия разума… — О чем задумался, Свят? — спросил отец, не глядя на меня. — О магии, о превратностях жизни разумных, о многом и ни о чем одновременно, — медленно и задумчиво проговорил я. — Это правильно. Ты помнишь мою просьбу? — Да… — протянул я после хорошего глотка из бокала. — Кого-нибудь присмотрел? — спросил Кощей, не отрывая взгляда от камина. — Две сестры вейлы, но скорее всего не чистокровные, а полукровки, из французской делегации и две сестры со Слизерина вроде бы. — Хм, неплохо, имена узнал? — Те что со Слизерина — вроде как Гринграссы. — Хм, неплохая партия, — он перевел задумчивый взгляд с огня на меня, — Но надо будет покумекать с Мерлом на их счет. А француженки? — Вот хотел у тебя попросить полный список французской делегации, желательно вместе с досье. А так… имен пока не узнал, — отчитался я, наливая себе в бокал еще настойки. — На сколько я помню, из вейл, тем более сестер, были только представители клана Делакур, что тоже весьма неплохо, — он вернул свой взгляд обратно на огонь, — Позволю себе дать тебе совет — четырех сразу ты в ближайшие две сотни лет не осилишь, сейчас твой предел две. Так что сосредоточься лучше на старших, они и по возрасту тебе более подходят, да и наследницы как-никак. А досье я тебе завтра дам, сегодня пора уже спать, а то если еще пару часиков посидим, придётся медитировать, чтобы восполнить силы. — Хорошо, — сказал я, вставая, — Тогда… Доброй ночи. — Доброй ночи, — сказал отец, поднимая мне вслед бокал и допивая.