Осколки ложных чувств

      Закат. Нира сидит на выступе пещеры и смотрит вдаль уходящего дня. Светлое, почти безоблачное небо медленно накрывает сумеречная тьма. Где-то в глубоких, безжизненных каньонах она уже вступила в свои права. Тихие порывы ветра мягко треплят её белоснежные перья на повисших, до края уступа, крыльях. Холодный ветерок дотрагивается до глубокого шрама на её лицевой диске. Глубокого – как и её раздумья.       Остатки от разбитой армии Чистых давно отдыхали, забившись в дальние уголки главной пещеры каньона. Нире тоже хотелось отдохнуть, заснуть. Только чтобы случившееся казалось сном. Но то, о чём она думала никак не отпускало её.       Где-то в глубине каньона ветры сильнее, до чуткого слуха белой сипухи доносится всплески вод небольшой, но глубокой реки. Облака над самым горизонтом приняли форму пуховых перьев, которые будто плывут по его прямой, бесконечной линии – точно по воде. Над каньонами медленно парит пара ястребов. Для Ниры это не имеет значения. Она поглощена собственными мыслями.       Холодное дуновение добирается до выщипанного места на её грудке, заставляя сипуху съежится от неприятного ощущения. Нира перевела задумчивый, затуманеный пустотой взгляд на гнездо в тёмном углублении пещеры. Когда-то она так старательно собирала его: приносила кучу веточек, сухих стебельков, частиц коры, летая за ними в леса Амбалы– ведь в каньонах нет деревьев. Клудду не было дела до этого. Своё дело, как он считал, в этом отношении он выполнил.       Теперь это гнездо пустует, объятое тоскливой тьмой. Пустынный ветер медленно колышит белые, словно частички облаков пушинки, пеленой накрывающие пустое гнездо. Нире вдруг показалось, будто среди этих пушинок, выдранных из её груди, что-то белое, блестящее, так похожее на скорлупу того единственного яйца, которое там когда-то лежало.       Но это всего лишь видение... Воспоминание. Это яйцо уничтожено. Разбито о скалы в глубине серого каньона. Нира сама видела его остатки. Ещё немного и птенец появился бы на свет... Живой птенец. Не закостенелый, скрюченный трупик.       Нирок. Она хотела назвать его Нироком. И чтобы он вылупился в лунное затмение.       Но в один момент всё изменилось. Какой-то наёмник пробрался сюда ранней тьмой и забрал её яйцо. Он нёс его долго, видимо хотел украсть, но стража вовремя заметила это. Нира в это время только возвращалась в каньоны. Резкий крик ужаса вырвался из её груди когда она увидела как болотная сова с силой бросила её сокровище о камни. Нира была так ошеломлена, что даже не смогла пошевелится и остановить его.       Казалось это произошло так давно... Нет. Это было две ночи назад...       О, как... Как она смогла это допустить?       Горесть воспоминаний кинжалом ударила по глазам. Нира отвернулась от гнезда и закрыла их. Всё в прошлом. Но теперь она даже не узнает, что значит быть матерью.       Она сломлена...       Угасающее солнце коснулось бескрайнего изрезанного каньонами горизонта. Мрачное светило. Теперь его диск был тёмно-алым, словно голова сипухи покрытая багровой кровью. Кровью врагов.       Нире вдруг вспомнился образ Клудда когда он сражался. В бою его маска всегда была в крови убитых Стражей. Да, в битве он был бесподобен. Изворотлив словно сыч, награждён силой – подобно коршуну, и летал, будто повелитель неба – сокол сапсан. Никто не смел первым на него напасть!       Но всё это благодаря месяцам тренировок вместе с Нирой. Но только тренировок было недостаточно. Когда Нира увидела его впервые, одного его взгляда, холодного и резкого, немного властного, и совсем не такого, как у другого глупого совёнка, было достаточно, чтобы осознать кто он. Настоящий Верховный Тито... В его глазах.       Этот многообещающий взгляд пленил молодую Ниру. Но это было только начало.       Сейчас его металлическая маска, повреждённая и запачканная засохшей кровью и пылью, висит на стене пещеры, красиво отражая свет кровавого солнца. Нира не смеет к ней подойти или одеть на себя.       Солнце уже почти полностью за горизонтом. День медленно перетекает в ночь. Из-за небольшого, бледно-розового облака, на мерклом сумеречном небе показался блестящий диск полной луны.       Луна... Он всегда называл её так... За белоснежный лицевой диск, которым она так гордилась. Ночью он действительно был похож на ночное светило.       Она помнила... Все моменты из прошлого когда... когда рядом был Клудд. Когда её супруг был рядом. Для неё он был прекрасен даже с изуродованным лицом.       Она всегда поддерживала его, всегда могла утешить. Постоянно выполняла за него некоторые планы, пока он отдыхал или оттачивал своё мастерство.       Нире казалось, что Клудд был для неё собственным солнцем. Но совсем не таким, которое находится на небе. А солнцем, которое не только освещало, но и постоянно дарило тепло и придавало сил только ей. Нире было достаточно лишь одобрительного взгляда её супруга, чтобы почувствовать это.       Металлический Клюв во всём был суров и холоден. Он редко уделял внимание Нире. Они очень мало находились наедине. Клудд никогда не говорил ей ласковых слов. Никогда не показывал своих чувств.       Клудд чувствовал к Нире только симпатию, влечение, как к половому партнёру. И никогда не питал к ней нечто большее, в отличие от Ниры, которая относилась к Клудду совершенно по-другому.       Она хотела... Хотела лишь прижаться к нему, согреть его ледяное сердце теплом, чтобы он не оттолкнул её, хоть раз увидеть улыбку на его лице и лишь немного искренности с его стороны.       Ей казалось, что он может раскрыться, превратится в ласкового и любящего особенно, когда у них появилось яйцо. Но это были только её мечты...       Он мёртв. Его больше нет... в этом мире.       Где же он теперь? Куда направился Металлический Клюв после своей ужасной гибели? В Хагсмир?       В Хагсмир... Нира чувствует, что в преисподнюю или куда-то ещё, её повелитель унёс частицу её души... А есть ли у неё душа?       Нира всегда привыкла думать, что душа – это такая примитивная часть Нутра, которая находится глубоко в нём. И чем она глубже, тем менее сознание восприимчиво к таким ужасным чувствам, как скорбь, сострадание, жалость, честь, доброта, страх и... и любовь. Поэтому Чистые, обладающие сильным Нутром не испытывают таких жалких чувств. Для них главные эмоции – гнев, ненависть, злоба и преданность Верховному Тито и всему союзу Чистых.       Нира так думала... когда-то.       Неужели, она страдает потому, что у неё болит душа? Но как эта часть Нутра может болеть? Как излечиться от этого страдания?       Нира чувствует, что ей всё равно... Она опустошена... Опустошена как эти сухие пустые каньоны, в которых ветер шумит тёмными ночами, где только на самом глубоком дне сохранилось маленькие речушки. Она ощущает себя такой же безжизненной.       Ей хочется позволить этому горю захватить себя полностью...       Внезапно у сипухи помутнело в глазах. Нира пошатнулась, от сильного порыва ветра. Она уже привыкла, что подобное происходит с ней. Невидящими глазами она стала искать луну на ночном небе. Когда зрение вернулось, на гаснущем небе были только синие тучи. Они затмили даже это слабое свечение полной луны.       Может, она это заслужила? Может такое страдание – её заслуженная судьба? Но разве Нира заслуживает такой участи? Разве она настолько жестока и ужасна?       Она так ослабла когда погиб Металлический Клюв... И ещё больше померкла когда потеряла единственное яйцо. Но Чистым недозволено быть слабыми. Она старается казаться сильной при армии, но как только остаётся одна, погружается в свои мысли... И теряется в них.       Ей больно... Ей невыносимо больно. Но она уже не может плакать...       Всё, всё исчезло, превратилось в небытие... Она ничего не чувствует.       Что же он значил для неё?       Нира уважала и ценила Клудда как Верховного Тито, умелого стратега и верного супруга. Но любила ли она его?       Она всегда чувствовала воодушевление и упоение, когда им с Клуддом удавалось удачно выработать план и исполнить его. Когда он снимал свою маску при ней – ведь это был знак доверия. Когда он подпускал её на свой насест, и они безмолвно любовались восходом... Она забывалась в эти моменты... Нире он был важен.       Она чувствовала... Чувствовала к нему сильное тяготение, глубокую страсть, стремление быть с ним. Но разве эти обыкновенные инстинкты – любовь? Нет, и она это понимает. Её чувства к Клудду могли превратится в любовь, если бы он желал этого. Но Металлический Клюв был слишком ригористичен и холоден. Он не давал залечивать раны и заполнять пустоты в своей непроницаемой, тёмной душе. Не разрешал себя согреть и вытащить из пучин собственного жестокого существа. Бесконечно сражаясь со своим миром и подавляя собственные страх и ненависть глубоко в себе, – он не чувствовал и не мог чувствовать к ней любви.       Нира никогда не знала и не узнает что такое любовь. Для неё это чувство так и останется навсегда чем-то возвышенным и недостижимым.       Она не смеет надеяться на счастливое будущее, которое не дал ей Клудд, с другим. Теперь она наедине сама с собой.       Она не любила Клудда. Но он определённо занимал место в её сердце. Навсегда... Воспоминания о Клудде никогда не покинут его, и никогда их место не займут другие.       Часть её души бесследно пропала когда был убит Металлический Клюв. Вместе с их погибшим, неродившимся наследником рухнуло и будущее для Ниры. Без Клудда нет для Ниры гармонии, нет самой важной части в её теперь уедининённом, затерянном мире. Что у неё осталось теперь?       Презрение... Злость... Ненависть...       Понемногу тучи начали рассеиваться. На каньоны легла мёртвая тишина. Кое-где на небе, через тучи просачивался слабый звёздный свет.       Она считала – цель тоже исчезла. Но цель её жизни все ещё рядом. У неё есть смысл жить.       Нира больше не будет пленником собственных страданий. Даже самое сильное горе однажды проходит. Теперь она чувствует себя птицей... птицей, что освободилась из заточения в клетке.       Нира мстительна... Она соберёт армию, да такую мощную – непобедимую. Она отомстит своим врагам. Отомстит всем стражам, всему Древу Га'Хуул. Она жестоко лишит жизни стража отнявшего у неё всё, чем она дорожила. Беспощадно покарает презренных пленников отказавшихся от своей веры. Она испепелит это злосчастное Древо, уничтожит его обитателей. Её воинства захватят все совиные царства. Титонический союз воцарится во всём мире.       Но сначала, Нира предаст кости Металлического Клюва Священному огню. Она в одиночку совершит этот ритуал. Останки, превратившиеся в пепел вознесут сущность Клудда в небытие. Он поможет ей... Она обретёт диковинную силу и мощь.       Словно в унисон её мыслям, звёзды над Нирой проявились. Тучи как и сомнения поблёкли, позволяя лунному свету озарить всё пространство. И мерцание нарастающей луны отразилось в её чёрных глазах.       Всё ещё впереди...