Видеть их

На только что заселенном людьми Марсе, конечно же, нет птиц. Что же тогда он делает здесь? Почему улетел с прекрасной Земли, населенной его любимыми созданиями? Кевин не просто орнитолог. Он считает птиц своей жизнью, своей причиной жить. И вот он вынужден перелететь на Марс, чтобы элементарно не задохнуться на загрязненной до ужаса Земле, на которой уже и так почти не осталось пернатых. Но у него был прекрасный сад, где жило большинство птиц планеты. Для каждого вида была оборудована зона с его средой обитания. Кевин был по-настоящему счастлив. И вот в один день его просто забирают из дома, категорически не позволяя взять хоть одну птичку. Он вырывается, плачет, кричит, дерет темные вихры. И тихо просит высадить его из корабля. Никто из его «конвоиров» не понимает этой истерики. Парочка даже хихикает и крутит пальцем у виска. На него натянули тесный скафандр и практически столкнули со спущенного трапа. Из прикрепленной изнутри рации послышался голос встретившего его человека: — Пойдем, сынок. Его отвели в его временное жилье. «Здесь все искусственное, синтетическое, неправильное, неживое…» Эти мысли он часто прокручивал у себя в голове, когда ел или пил, или когда взгляд его падал на чахлые растения, которые стояли на полках. Искусственной была атмосфера, свет, еда. И не было птиц. Даже искусственных. Прошла неделя. Глаза Кевина опухли от слез, он выглядел плохо. Осунувшийся, до страшного худой. Он всегда был строен, но сейчас это уже выглядело болезненно. Его жилье было каменной коробкой, окруженной кислородным куполом, диаметром три-четыре метра. В одно неуютное, холодное и колючее утро в массивную дверь постучали. Кевин, шлепая босыми стопами по ледяному полу, пошел открывать. Но за дверью никого не было. Кроме небольшого ящичка, обитого зеленым искусственным бархатом и записки, которая гласила: «Тебе это нужно». Он почти нехотя, но обреченно поднял ящичек и хлопнул дверью. Записку выкинуло искусственным ветром за пределы купола. Вскрыв ящик, он почти не удивился тому, что увидел. Наркотики. Галлюциногены. Кевин без страха вонзил шприц наугад. Попал. *** Он в восторге стоял посреди комнаты и оглядывал всех созданий, летающих и чирикающих вокруг него. Кевину хотелось громко смеяться, кричать от счастья. Он простер руки к потолку и закрутился вокруг своей оси. Голова закружилась, он плюхнулся на кровать. — Я вижу птиц… — тихий шепот. Кевин улыбается, закрывает глаза. Он снова счастлив. *** Утром эффект прошел, снова появилась апатия, пропали птицы. Кевин забился в угол, уткнулся носом в колени. Стук. Юноша вздрогнул. И быстро, насколько позволяло состояние, подошел к двери. Открыл. Никого. Ящичек. Повезло. Это продолжалось около недели. И каждый раз приносили все большую дозу. И птиц тоже становилось больше. Кевин чувствовал, что скоро умрет. Он чувствовал истощение и приближение смерти. Но это не волновало его. Есть Кевин и есть птицы. Это главное. *** Конец второй недели стал концом его жизни. Парень распластался на кровати, не имея возможности встать. Он улыбался. — Я могу… видеть их… Последняя счастливая улыбка, последний выдох. *** Тело Кевина Росса, двадцатилетнего орнитолога, было найдено тринадцатого июля две тысячи двести сорок пятого года по земному исчислению. Смерть была вызвана передозом сильного наркотика.