Tu vida convertira mi / Твоя жизнь станет моей

Отогреваться очень долго у него не вышло: едва только тело ощутило восстановление теплового баланса и его перестало мелко трясти, Грег вернулся мыслями к Грейс. Женщина была милой, светлой, какой-то по-особенному уютной и спокойной, несмотря на то, что некоторыми своими действиями удивляла его. А ещё — от этой мысли на сердце бывшего полицейского стало тревожно — возможно, сейчас она подвергалась нешуточной опасности из-за того, что связалась с ним. Сколько раз ему доводилось сталкиваться с тем, что преступники вредили близким и родственникам своих целей? И даже Майкрофт не желал впускать кого-то в свою жизнь из-за того, что поставил бы под угрозу жизнь этого человека… Если вдруг следящие за ним решат, что она его подружка и у них все серьёзно, то тогда… Тогда они могут попытаться воспользоваться ей как рычагом давления на него! И что тогда делать? Наспех вытеревшись и обернув вокруг бедер полотенце, Лестрейд вышел из ванной и дошлёпал босыми ногами до брошенного на кухонном столе мобильного. Повертев в руках телефон, мужчина подошёл к окну и осторожно выглянул — в поле зрения не попалось ничего подозрительного… Но ведь следили за ним профессионалы, так что вряд ли они бы стали тупо стоять напротив его окон так, чтобы он мог их увидеть. Вздохнув, Грег набрал номер своей знакомой, отметив, что, кажется, впервые за долгое время в списке последних вызовов у него висит чей-то ещё номер кроме номеров Шерлока, Джона или Салли. Гудки были очень мучительными. Внутренне Лестрейд боялся за Миллиган. Если, всё же, она оказалась в опасности из-за него и кто-то мог решить, что у неё может оказаться эта чёртова карта памяти… — Алло? — раздалось в телефоне на седьмом гудке довольно весёлое и бодрое приветствие. — Привет, Грейс, — сказал как можно нейтральнее Лестрейд. — Хотел узнать, как дела… — Мы же расстались только часа три назад, — в голосе женщины проскочило удивление, и Грег был готов поклясться, что сейчас она довольно улыбалась. — Ну… всё же… Такой ливень на улице был… — Я никуда не выходила из дома, как пришла, — успокоила его Миллиган. — А как ты? Наверное, промок? — Совсем немного, — соврал Лестрейд. — Ты не забыла запереть дверь? Всё нормально? — Заперла. Если хочешь, могу спуститься и проверить… — улыбка всё ещё слышалась в голосе женщины. — Ты же в отставке, пора перестать искать преступников там, где их не может быть, Грег, — мягко сказала Грейс. — Это профессиональная деформация… Всегда ищу во всем подвох или какое-то упущение, — постарался добавить в голос весёлости бывший полицейский, чтобы не волновать Миллиган своими подозрениями. — Просто… решил на всякий случай удостовериться… Мне показалось, я видел какого-то парня, похожего на наркомана в конце улицы, а они часто пользуются рассеянностью лондонцев и воруют что-нибудь из домов, если хозяева забывают запирать дверь. Мне эта мысль покоя не давала, — придумал что-то похожее на правду Грег. — Я очень осмотрительна и всегда запираю дверь, несмотря на то, что кажусь немного беспечной, — голос Миллиган сделался серьёзным. — У меня же тут и дом, и работа, я не могу рисковать. Я несу ответственность за картины, которые у меня есть, за вещи учеников, которые они у меня оставляют. Поверь, некоторые краски совсем недешёвые, как и материал для скульптур… У меня даже сигнализация есть. Можешь проверить при случае, — тёплые интонации снова появились в её голосе и немного успокоили Грега. — Рад, что всё так. Извини за поздний звонок… — он только сейчас глянул на часы, стрелки на которых перевалили за полночь. — Ничего страшного, мне всё равно не спалось… Была рада услышать тебя, — ответила Грейс. — Расслабься и отдохни. Нельзя всё время быть на службе государству. Моё приглашение отдохнуть на выставке в силе. — Ты права… Спокойной ночи, Грейс, — Грег понял, что мягко улыбается в телефон. — Добрых снов, — ответила она и завершила разговор. Лестрейд положил телефон на стол перед собой и несколько секунд смотрел на него немигающим взглядом, пока экран не погас. И что это только что было? Он сам позвонил Грейс без какого-либо повода, о котором она могла бы знать. И на что это похоже? Грег поморщился и чуть скрипнул зубами — да, всё это было слишком похоже на то, что он заинтересовался ей как женщиной после их встречи и теперь нашёл нелепый повод услышать её голос перед сном. И ведь она решит, что не спалось ему из-за неё! Женщины же любят искать во всем романтику! Лестрейд покачал седой головой и усмехнулся — немного истины всё же во всем этом было — Миллиган была приятна ему. Это бесполезно отрицать. Так что… Разнообразие в жизни пока ещё никому не вредило. И, может быть, действительно стоит выбираться из болота, в котором он жил последние месяцы. Грег вздрогнул, ощутив, что до сих пор его босые ноги находятся на холодном кафельном полу кухни. Да и сам он завёрнут лишь в полотенце. Вздохнув, мужчина пошлёпал назад в ванную. Ну и что по сути он сделал? Дал Миллиган какой-то намёк или надежду на продолжение связи? Очень похоже на то. И что делать дальше? Он не пацан семнадцати лет от роду, чтобы не знать, как быть в этой ситуации. Тут было только два варианта: либо продолжить и посмотреть, что из всего этого получится, либо оборвать всё и свести на нет. Грег вошёл в тёплое помещение ванной в котором всё ещё был пар и стёр конденсат с зеркала, уставившись на свое изображение. И какой вариант выбирать? Если призадуматься, то первый — вполне себе нормальный. Почему бы не впустить кого-то в свою жизнь без особых обязательств? Он не собирается делать никаких серьёзных шагов, просто хочет немного человеческого тепла и общения… бывшие сослуживцы уже не так часто заходят к нему в гости, а пенсионеры в парке… Хоть Шерлок и был всегда нелестного мнения о его умственных способностях, но некоторые из пенсионеров были даже на взгляд Грега сущими детьми, и коротать с ними время было настоящей пыткой, так что… да даже просто пару раз в неделю общаться с Миллиган за чашкой кофе будет весьма неплохим вариантом. А если… Лестрейд посмотрел на себя: всё ещё привлекательный мужчина, который… который уже не первый год живёт один. Грег вздрогнул — почему-то кулон на его груди показался сейчас слишком холодным. Мужчина коснулся его кончиками пальцев, обведя причудливые края. Сколько раз он сжимал его в руке, пока был в больнице, сколько раз потом невольно нащупывал под одеждой, словно он как-то мог приблизить к нему Майкрофта… Усмехнувшись, Лестрейд натянул пижаму и отправился в кровать. Закончив разговор с Грегом, Грейс отложила в сторону книгу, что листала всё это время, сидя в кресле под торшером, и подошла к окну. На улице было прохладно и сыро, и только какой-то припозднившийся прохожий, зябко кутаясь в поднятый ворот куртки, быстрым шагом прошёл по тротуару напротив. Миллиган повертела в пальцах, кожа на которых была слишком грубой от работы с глиной, телефон и тонко улыбнулась. Её женское самолюбие было приятно удивлено тем, как быстро ей снова позвонил Лестрейд. Она предполагала, что ждать придется день или два, опасаясь, что могла где-то хватить лишнего и отпугнуть мужчину своей необычностью и напором, но все опасения оказались напрасными: этот звонок, предлогом для которого стала её безопасность, был самым настоящим звоночком о зарождающемся интересе к ней. Грейс улыбнулась себе в отражение оконного стекла — похоже, у неё были все шансы на то, чтобы оказаться в жизни этого дважды разведённого одинокого мужчины и закрепиться в ней. Не нужно было быть тонким психологом, чтобы понимать, что он очень сильно соскучился по человеческому обществу и живёт в каком-то малопонятном искусственно созданном вокруг него вакууме. Пока ещё она не до конца поняла причины этого вакуума и некоторой напряжённости, что время от времени проскакивала между ними, когда Грег выпадал из реальности в свои мысли, но Миллиган была уверена, что ей вполне по силам понять ситуацию и найти верные ходы. Он ведь не был обычным лондонским бобби. Каким человеком надо быть, чтобы рискнуть работать с таким феноменом, как Шерлок? Грейс задумчиво потёрла подбородок, посмотрела на стопку газет и журналов с лицом Шерлока на обложке, лежавших у неё на втором прикроватном столике и улыбнулась. Лестрейд и сам был феноменом, но только не подозревал об этом. Плотнее задёрнув шторы, Грейс подошла к кровати, задумчиво посмотрела на вечно холодную в последние годы двуспальную кровать — нет, сейчас она вряд ли уснёт. А смысла в том, чтобы лежать и смотреть в тёмный потолок она не видела никакого. «Кажется, всё идёт чуть лучше, чем я планировала», — набрала она сообщение на забитый в быстрый доступ номер, после чего подтянула пояс халата, подвернула рукава и вернулась в кресло у торшера. Однако, на этот раз Миллиган не стала брать в руки книгу — она взяла большой альбом для рисования и угольный карандаш. Устроившись с ногами в кресле и пристроив поудобнее альбом, Грейс перелистнула несколько листов с уже накиданными на них набросками портретов и вернулась к начатому сегодня утром: с шероховатой плотной бумаги на неё смотрел уже немолодой улыбающийся мужчина с невероятно выразительными тёмными глазами и светлым ёжиком волос, контрастировавшим с загорелым лицом. Чуть нахмурившись, Миллиган критически посмотрела на набросок. Определённо, в нём не хватало некоторых деталей: была нужна пара мелких морщинок в уголках рта, небольшая на лбу, почти по центру, появлявшаяся лишь тогда, когда он широко улыбался, а ещё нужно было добавить блеска взгляду — она прекрасно видела этот неповторимый блеск в глазах, когда проблемы уходили куда-то на второй план. Чуть подумав, перерисовать всё или попробовать исправить, Грейс взялась за исправления, бросив беглый взгляд на один из старых выпусков The Sun, где на первой полосе красовалась фотография улыбающегося Грега под заголовком об очередном расследовании Скотланд-Ярда, в которое вмешался единственный в мире консультирующий детектив. Тут Лестрейд был моложе, в волосах ещё были тёмные пряди, но взгляд был немного настороженным, как и улыбка была натянутой и немного неестественной. Миллиган подмигнула фотографии и погрузилась в работу. Декабрь, 2017. Лондон, Англия. Грег подпёр голову руками и уставился на раскрытую перед ним папку с одним из дел — всё шло к тому, что пропавшая Элизабет Дюбуа стала очередной жертвой торговцев людьми. Милая девушка из приличной английской семьи с трудом вписывалась в ряд типичных жертв торговцев — мигранток из стран Восточной Европы — но опыт научил его тому, что всегда есть случаи-исключения. И Элизабет как раз стала таким: пошла не туда со своей подругой полячкой Марией Пташек и как следствие… Как следствие, Лестрейд ощущал, что чувствует очень гадливое ощущение от того, что не сможет сказать её родителям, что этот Новый год девушка будет встречать с ними. Придётся признать, что сейчас он понятия не имеет, где она может быть… Возможно, на пути в турецкий бордель… возможно, в какой-нибудь латиноамериканский или что ещё хуже… Чёрный рынок органов никто не отменял. Проклятая банда торговцев, которую журналисты метко обозвали «Продавцы живых», изрядно действовала ему на нервы и портила репутацию. Но они были чертовски хорошо организованы и не оставляли ниточек, которые могли привести к ним полицию. Даже Шерлок молчал уже три дня после того, как получил свои копии материалов дела. Обычно детектив так долго молчал в двух случаях: или у него было дело от Майкрофта, но если верить Джону, младший Холмс отказался расследовать что-то для брата и был совершенно свободен, либо не знал как к нему лучше подступиться и не видел ничего нового, кроме того, что уже было известно полиции. Значит и Шерлок был в тупике… Старший инспектор посмотрел на календарь — через два дня наступит Новый год… Сначала рождественская, а теперь и новогодняя суета владела всеми, но только не им и не в этот раз. Беря дежурство на рождественскую ночь он надеялся прогнать из сердца и разума мерзкое ощущение ожидания чуда. Смешно ведь — почему-то он, мужик далеко за 40, не мог отделаться от мысли, что в конце года с ним обязательно должно что-то произойти, что-то, что кардинально изменит его жизнь. И этим чем-то может быть появление одумавшегося Майкрофта. Но праздничное дежурство прошло, а Холмс так и не появился в его жизни. Сейчас можно было разве что ругать самого себя — в ту ночь он ведь думал написать ему сообщение, бросить хотя бы дежурное пожелание, но… Но оказался слишком малодушным, чтобы набрать текст и отправить на заученный номер. Мысль о том, как скривит губы в презрительной усмешке Майкрофт, была слишком острой и горькой. Да и не хотелось напоминать о себе в такую ночь… По идее ведь Холмс должен был встречать праздник в семейном кругу, и ему точно не будет дела до сообщения от случайного любовника, который бегает за ним, как влюблённая девчонка. Может быть, в новогоднюю ночь написать ему? И плевать что он там подумает… Всё существо полицейского отчаянно хотело чуда. Хотелось верить в то, что придёт добрый Санта и всё сделает так, как хочет Грег: принесёт с собой согласного на эти недоотношения Майкрофта, и Лестрейд больше не выпустит его из своих объятий. Даже идея быть Сантой в собственном отделе в этот раз неимоверно раздражала его. А ведь он всегда обожал эту затею и сам, лет пятнадцать назад, был её инициатором. Мужчина захлопнул папку с делом, рывком встал из-за стола и прошёлся по кабинету — Холмс стал его навязчивой мыслью! Уж казалось бы, он получил такую моральную пощёчину, ему более, чем ясно объяснили, что не нуждаются в нём ни как в друге, ни как в любовнике и всё равно… Всё равно он хочет увидеть Майкрофта, хочет прикоснуться к нему, не хочет забывать его! Вот чёрт! И мысли упорно не желают уходить от этой темы! «Угораздило же на старости лет», — усмехнулся Лестрейд. Ситуация была дерьмовей некуда, хотя капля сладкого соуса в ней была — из-за своих мыслей о старшем Холмсе он забыл думать об Адриане. Профайлер словно перестал для него существовать, этот кусок жизни просто взяли и отрезали и всё… был и нет. Если бы можно было так же легко взять и отрезать из жизни всё, что было связано в Майкрофтом! Но нет же, этого не сделать! Лестрейд остановил свой бег по кругу в стенах кабинета в тот момент, когда, как ему показалось, за открытыми жалюзи мелькнула знакомая фигура. Высокий, худой, в пальто, но только без копны непослушных волос и держащийся в разы прямее. Грег нахмурился и поспешил открыть дверь — так и есть — старший Холмс степенно удалялся в сторону лифтов. Наверняка в который раз проворачивал одному ему понятные шпионские дела дела… — Мистер Холмс! — решился он окликнуть его, воспринимая это не иначе как предзнаменование от Санты. Какого хрена иначе Майкрофт появился в Скотланд-Ярде в тот момент, когда старший инспектор так мечтал о праздничном чуде? От оклика Холмс сразу же остановился и обернулся, чуть помедлив. — Старший инспектор? — он приподнял бровь и чуть вопросительно и одновременно удивлённо посмотрел на мужчину. — Рад вас видеть, — не нашелся, что ещё можно было сказать, Лестрейд. Майкрофт продолжал с интересом смотреть на Грега. Внутренне Холмс ощущал как чаще, чем следовало, забилось сердце и немного похолодели кончики пальцев, сжимающие папку с документами по совещанию о расширении сети камер наблюдения. Если бы было возможным послать вместо себя Антею, Майкрофт не раздумывая отправил бы в здание полиции помощницу, но чёртово совещание по камерам наблюдения требовало его личного присутствия, ведь в который раз его планам ставили в колеса палки под названием «неприкосновенность частной жизни» те, кто не понимал, что тотальный контроль может спасти не один десяток жизней, а тем, кому нечего скрывать, не обратят внимание на расширение сети камер и изменения алгоритма их работы. Он рассчитывал быстро проскочить из зала совещаний мимо кабинета старшего инспектора и остаться незамеченным, но судьба этим вечером распорядилась иначе. — Разрешите откланяться, — церемонно чуть склонил голову старший Холмс. — Не разрешу, — решительно шагнул к нему Грег, сокращая между ними расстояние почти до неприличного. — Идёмте со мной, — он кивнул на распахнутую дверь своего кабинета. Майкрофт ощутил, как внутри что-то сильно сжалось и в районе солнечного сплетения замахала крыльями бабочка. Дверь кабинета закрылась с лёгким щелчком ручки-защёлки. Однако, жалюзи были подняты и Грег даже не думал их опускать. — И что всё это значит? — Холмс напомнил себе, что бывал и в более сложных ситуациях и потому расслабил пальцы, сжимавшие папку. Лестрейд неопределённо пожал плечами, как-то чуть кривовато улыбнулся, подошёл к дивану и взял с него картонную коробку из-под кофеварки, обтянутую обёрточной бумагой с оленями и звёздами. — Я тут работаю местным Сантой. С Рождества раздаю гостям нашего отдела презенты. Решил вас наградить чем-нибудь, вы же были хорошим мальчиком? — Лестрейд понимал, что несёт полнейшую чушь, но… Чёрт, он не хотел отпускать Майкрофта! И не хотел пытаться говорить с ним ещё раз — ясно же, чем всё завершится, так… чем чёрт не шутит. — Простите… — непонимающе посмотрел на Грега Майкрофт. — Я полагал, между нами все уже было решено, если вы настроены… — Блять! — выругался Лестрейд и едва не бросил коробку под ноги. — Майкрофт, неужели нельзя быть проще? Можно же тебе выбраться из своей брони и стать хотя бы на минуту простым человеком? — горячо проговорил полицейский. — Зачем? — Холмс упрямо приподнял подбородок. — И что это значит? — приподнял он бровь. — Ничего, — глубоко вдохнул полицейский. — Это традиция нашего отдела — вручать подарки всем гостям отдела. Каждый год с 25 декабря по 31-е. И я вызвался выполнять роль Санты, — постарался как можно беззаботнее улыбнуться старший инспектор. — Дарю приятные праздничные мелочи всем. — Я не гость вашего отдела, старший инспектор… — Но проходили мимо. И вообще… мы достаточно хорошо друг друга знаем, чтобы я мог подарить вам что-то… — Грег красноречиво посмотрел на Майкрофта, задержал взгляд на воротничке его рубашки, на запястьях… — незначительное, — мягко произнес мужчина, видя как поморщился собеседник. — Я не могу ответить вам в этом… — покривился старший Холмс. — И не нужно. Считайте это акцией щедрости от Скотланд-Ярда, — Лестрейд тряхнул коробку. — Запускайте руку и вытаскивайте себе что-нибудь. Майкрофт удержался от того, чтобы не вздохнуть: этого ещё не хватало! Но, похоже, случайный любовник не собирался отставать от него, искренне полагая, что после случившегося ему дозволено больше, чем остальным. — Вы же понимаете, что на нас смотрит весь мой отдел? — тихо сказал Лестрейд. — Зачем быть Снеговиком, если ты на самом деле не такой? — мягко добавил он, сопроводив слова самым нежным медовым взглядом на который был способен. Всё же вздохнув, Майкрофт повесил зонт на запястье левой руки и перехватил папку, запустив правую в коробку. Похоже, коробка была набита мягкими игрушками, а если судить по тому, что иногда попадались некоторые металлические элементы — это были брелоки. Ну, а что ещё могли придумать для своего развлечения полицейские? Ухватив что-то очень мохнатое, Майкрофт вытащил на свет брелок в виде забавного рыжего чау-чау с непомерно большой головой и забавным придурковатым выражением морды. — Ух, это был мой любимчик из всей коробки. Думал его никто не вытащит, — прокомментировал подарок Майкрофта Грег, пока тот рассматривал его. — Благодарю, старший инспектор, — кивнул старший Холмс. — Весьма… мило. — Не за что, — просто пожал плечами полицейский, как-то по-особенному мягко смотря на Майкрофта. Грег ждал. Ждал какой-нибудь фразы, знака, жеста, движения, которые бы дали понять, что перед ним не Мистер Британское правительство, а просто Майкрофт Холмс, но мужчина остался непоколебим в своем образе, только как-то чуть неловко держал в руке игрушку-брелок. — С наступающим, — ровно произнес он и, развернувшись, степенно удалился в сторону лифтов. Лестрейд проводил статную фигуру взглядом, выглянув из кабинета. — И что это только что было? — рядом с боссом возникла Салли, когда Холмс скрылся за поворотом коридора. — Что именно? — Грег удобнее перехватил коробку и удивлённо посмотрел на Донован. — Ты всучил ему игрушку… Ты как его на это уговорил, и вообще… — Он не кусается и не замораживает взглядом, — ответил Лестрейд. — Сам не знаю, захотелось вдруг… — не покривил душой он. Женщина покачала головой. — Грег, если это у тебя от нервов из-за расставания с Адрианом… То мы всем отделом боимся за тебя! — в её глазах заплясали озорные огоньки. — Брат фрика не лучшая альтернатива ему… — Нечего за меня бояться, — Лестрейд шагнул назад. — Он даже не вспомнит об этом завтра и выкинет брелок в ближайшую мусорку. Донован пожала плечами и зашагала в сторону лифтов. Грег бросил коробку на диван и опустился в свое кресло. Сердце норовило выскочить из груди, но на нём был какой-то обруч горечи и обиды. Чёрт! Эти грёбаные детские мечты о сказке нихрена не оправдались… Если бы не они, он бы сейчас не повел себя как полный идиот в глазах старшего Холмса и не вынудил бы его повестись на эту авантюру… Хотя… разве он мог его заставить? Холмсу ничего не стоило презрительно фыркнуть, развернуться и удалиться, оставив Грега с его коробкой на пороге кабинета одного, однако, Майкрофт предпочел выполнить небольшую прихоть старшего инспектора. Зачем? Лестрейд покачал головой — нихрена не понять… — Грег, — из мыслей его вывела заглянувшая в кабинет Донован, — я прошлась до парковки — ни в одной мусорке брелка нет, — она широко улыбнулась. — Похоже, он умеет удивлять. — Он всё же человек… — отозвался чуть криво улыбнувшись Грег. — Ну да… Видимо, забрал зачем-то… Может быть, ребенку подарит? Интересно, у него дети есть? Ты что-нибудь знаешь о нём ещё? Или подружка… Лестрейд открыл папку с делом, предпочитая не смотреть на подчиненную. — Понятия не имею… мы с ним не настолько хорошо знакомы… — пожал он плечами. — Не забудь, через два часа я заканчиваю смену и намерен поехать домой, если тебя надо подвезти, то не опаздывай. Донован чуть покачала головой и закрыла дверь в кабинет босса. Майкрофт, проходя мимо дежурного на входе, прикрыл брелок папкой. В сознании никак не вязался собственный образ и идиотский, с его точки зрения, брелок. В таком виде его точно не должны были видеть те, кому полагалось его бояться или кого он вообще не должен был замечать. Наконец-то услышав мольбы лондонцев о прекращении мерзких зимних дождей, зима решила немного смилостивиться — уже второй день температура была ниже нуля, грязь замёрзла и сейчас с неба сыпались редкие снежинки, которые тонким слоем скапливались на скамейках и ещё не везде опавшей листве кустарников и деревьев. На мгновение Майкрофт поднял взгляд к небу, откуда в свете фонаря летели снежинки. В детстве он любил стоять в свете окна родительского дома и вот точно так же смотреть на тёмное зимнее небо, с которого ему на варежки сыпались снежинки, и пытаться увидеть облака. Легко щёлкнула дверь «Ягуара» — Антея изнутри молча открыла её перед боссом, предлагая забраться в тёплое нутро автомобиля. Холмс вздохнул — пальцы непривычно грел искусственный мех брелка. — Я пройдусь немного, мисс Антея, — он протянул в открытую дверь папку. Помощница чуть нахмурилась, пристально глядя на босса, и кивнула. Майкрофт поднял ворот пальто, решив, что зонт раскрывать не хочется: он же собрался немного привести мысли в порядок и ощутить наконец-то дыхание зимы в полной мере, а как его ощутить, если на плечах не будет снежинок? Холмс посмотрел на проезжавшие мимо плотным потоком автомобили, на по-праздничному одетых некоторых прохожих и медленно направился вниз по улице, предпочитая смотреть куда-то перед собой и не замечать красоту празднично украшенного города. Ситуация приобретала непредсказуемый и, что ещё хуже, неконтролируемый оборот. Холмс хотел бы, как и раньше, всё держать в своих руках, быть кукловодом, но ниточки постепенно соскальзывали с его пальцев, и Майкрофт едва ли не впервые в жизни был вынужден смириться с положением пассажира. И причем не только в личной, но и в рабочей сфере. В личном он мог бы смириться с тем, что с каждым новым днём сердце всё больше и больше выходило из-под контроля и затыкало здравый голос рассудка, и сам он чуть вздрагивал при упоминании или при виде старшего инспектора, и нелепо хотел знать о нём всё больше и больше и всё больше видеть его. В конце концов однажды бы он перестал подчиняться разуму и позволил бы себе ненавязчиво вернуться в будни старшего инспектора, разрешил бы себе вдохнуть воздух новой жизни, убеждая себя, что у него тоже может быть своё маленькое счастье, которое придется скрывать ото всех, с которым придется долго и сложно разговаривать, объясняя, что между ними всегда будет его работа и уровни доступа к секретной информации. И плевать, что в собственных глазах он выглядел бы слабаком и ребёнком… Но в рабочем… Тут его ждала настоящая катастрофа. Чем больше времени проходило, чем больше он изучал данные, тем больше понимал, что ему не по силам понять эту ситуацию. Этого никто не видел и никто об этом не знал, но в эти дни Майкрофт напоминал себе выброшенную на берег рыбу: он трепыхался изо всех сил, но ничего не мог изменить, пока весь его разум кричал об опасности. Холмс снова раз за разом перебирал всю доступную информацию и не мог понять, откуда ждать удар. Да, проблема есть, но откуда она идёт? Кто является виновником того, что уже неделю Майкрофт Холмс спит ночами всего по три часа, остальное время уделяя просмотру истории всех обращений к системе в своём Штабе, всем сообщениям в социальных сетях, которые писали его сотрудники, всем их е-мейлам, телефонным звонкам и сообщениям в мессенджерах? И из-за этого его неотступно преследовала уже не лёгкая паранойя, а вполне себе отчётливая подозрительность, основанная на, пусть пока ещё и бедной, но вполне реальной, доказательственной базе. В руках была лишь одна призрачная нить паутины, которую он едва смог найти и теперь боялся потянуть за неё — нить в любой момент могла легко оборваться. Холмс бросил взгляд в витрину кафе: его высокая тёмная фигура резко выделялась на новогодних улицах, как и чёрный правительственный автомобиль, включивший аварийку и следовавший за ним, прижавшись к тротуару. Кроме того, на пути его следования были ещё и агенты службы безопасности… Но их даже он сам с первого взгляда порой не всегда мог вычислить в толпе — слишком уж хороших людей он выбирал из всех тех, кто желал посвятить свою жизнь службе Соединенному Королевству. Телефон в кармане требовательно пискнул, известив о новом вызове. Майкрофт вытащил очередной флагман от «Самсунг», чуть ругая концерн за внушительные размеры устройства, и ощутил внутреннее напряжение, глядя на номер звонившего на его личную симку. — Майкрофт, — начал без приветствия знакомый голос с низкими бархатными нотами, которые ничуть не поблекли с годами, — я проверяю полученную от тебя информацию, но не могу сделать всё так быстро, как ты просишь. Это привлечет внимание к моему запросу. Холмс вздохнул. — Я понимаю… Что-то есть? Какие-то подозрения? — Пока ничего. У меня обработана информация по Пентагону — ничего подозрительного на первый взгляд. Есть пара засекреченных операций, которые никогда не признает правительство. У меня уйдет пара дней на получение доступа к полным данным по ним, но исходя из того, что я уже знаю о них, — они проводились в другом регионе и никак не могут быть связаны с твоим делом, технически осуществить это было невозможно. Но остаются ЦРУ и АНБ. АНБ, как понимаешь, будут неделю готовить информацию, и, возможно, мне придется лично пообщаться с директором, чтобы быть точно уверенным в том, что ничего не ускользнуло от внимания. Самая большая проблема будет с ЦРУ: оно не подконтрольно Пентагону, и придется пойти другими путями. Проблема вполне решаема. Но нужно время, — собеседник вздохнул. — Сколько? — Майкрофт ощутил, как привычное напряжение, чуть ослабшее после встречи с Грегом, снова завладевает им. — Месяц… Я ничего не могу сделать с Лэнгли… Холмс вздохнул. Говорить, что этого самого времени у него, скорее всего, не было, не хотелось. Тем более этому человеку. — Это слишком большой срок, Майкрофт? — донеслось до него чуть огорчённое: конечно же, его всё так же с лёгкостью читали даже по паузам в разговоре. Однажды открывшись, больше он не мог закрыться… — Реальный, в условиях, в которых я оказался, — собравшись, ответил старший Холмс. — Я ведь не хочу упустить крота… Спасибо, что согласился помочь… Остаётся только ждать… — Ты знаешь, что я помогу тебе, чем смогу… Холмс сглотнул — мерзкие воспоминания о прошлом начали потихоньку воскрешаться в его памяти, и то, что собеседник сейчас делал для него, во многом было продиктовано его угрызениями совести. — Я признателен тебе… — говорить о прошлом не хотелось совершенно. — Твоя дочь приятно удивляет меня своими способностями, — решил сменить тему Майкрофт. — Она пошла в тебя. — Спасибо, любому отцу приятно слышать такое. А от тебя — вдвойне, — Холмс слышал тёплую улыбку в словах собеседника. — Я рад, что она оказалась такой способной, раз ты оценил её возможности. — Это правда… Я бы не стал брать её в свою команду, если бы она не оправдала моих ожиданий. Я доверяю ей. — Спасибо… — в этом слове было слишком много недосказанного. Казалось, этот далёкий теперь американский адмирал, чье имя Холмс раз и навсегда запретил себе озвучивать, снова благодарил его за то, что в тот день он всё же смог понять мотивы его поступков и если не простить, то хотя бы попытаться принять ситуацию такой, какой она у них вышла. Нелепой, глупой и такой горькой. — Рад был тебя услышать, — решил завершить разговор Холмс. — Счастливого Нового года. — И тебе… — собеседник отключился, и телефон, пискнув, погасил экран. Майкрофт поморщился и убрал его в карман. Возвращение в прошлое не было в его планах, но это чёртово прошлое напоминало о себе в самые неподходящие моменты. И сейчас, когда на кону стояло слишком много, нужно было, наплевав на всё, снова набрать знакомый номер, который так и не поменялся с 1994 года… И пусть теперь они уже были другими людьми, но в своих новых жизнях оставались полезными друг другу. Но, конечно же, этот разговор не удовлетворил старшего Холмса. Он хотел бы уже сейчас получить ответы на все свои вопросы, но сделать ничего не мог. По крайней мере тем путём, по которому, после долгих раздумий, решил пойти. Если бы вопрос не был столь деликатным, официально он бы сделал всё гораздо быстрее. Но, как всегда, во всех делах старшего Холмса были «но». И на этот раз они выражались в том, что у него не было никаких гарантий, что официально разведка США согласится на сотрудничество и предоставление данных. А ещё при таком раскладе у него не было шансов скрыть факт переговоров от сотрудников своего Штаба и руководства страны. Так или иначе, о факте переговоров по сотрудничеству узнали бы, и тогда вся затея потеряла бы свой смысл: взять крота за руку было бы невозможно. Любой слух насторожил бы его, и тогда он бы скрылся за маской верности Холмсу и всё… После этого Холмса ждал бы ещё один долгий раунд шпионской игры, в которой он не смог бы доверять даже ближайшим соратникам, не имея представления о том, на кого мог работать крот. Майкрофт вздохнул — в сложившейся ситуации он не мог доверять никому. По-хорошему, он не мог доверять даже Антее, но… это была совсем иная история, и то, что верная помощница узнает о планах шефа, было лишь вопросом времени. В одиночку ему бы всё равно не провернуть всю задуманную схему. Порыв ветра заставил поёжиться — всё же, зима как-то резко решила наверстать своё… Только сейчас Майкрофт понял, что руки у него совершенно замёрзли: перчатки он так и не натянул, а брелок, конечно же, не грел. Брелок… Вот глупость то… Холмс посмотрел на игрушку и улыбнулся сам себе: наверное, это было самое безрассудное решение за последние лет двадцать его жизни. Но… в этот момент он понимал, что ощущает себя живым. Он жив, он всё ещё может что-то чувствовать, может любить… может радоваться. Этот чау-чау стал для него небольшим лучиком радости в том море неприятностей, в которое Холмс медленно, но верно погружался. — Я вижу, сантименты не чужды тебе? — прозвучал рядом знакомый чуть насмешливый голос. Майкрофт вздохнул, понимая, что сейчас ему предстоит выдержать весьма скользкий разговор с братом. Он смерил Шерлока оценивающим взглядом. Детектив выглядел вполне обычно, если не считать того, что на его кудрях скопилось уже изрядное количество снега. — А что ты забыл в такую погоду так далеко от Бейкер-Стрит? — изогнул бровь Майкрофт. Шерлок привычно пожал плечами, бросил внимательный взгляд на побелевшие от холода пальцы брата, сжимавшие брелок. — Гулял… У Рози режутся зубы, и у меня разболелась голова. Я не могу думать в такой обстановке. Да и Грему надо было кое-что сообщить по тому делу, с которым он меня так достал, — фыркнул Шерлок. — Кажется, я нашел ему одну из квартир, где могут держать похищенных женщин. — Почему ты настоял на переезде доктора назад на Бейкер-Стрит? Ты не мог не знать, что тебя ждёт, — решил пойти в наступление Майкрофт, отводя насмешки брата от себя. — Мы, кажется, давно обсуждали это… Ты прекрасно знаешь, что он и Рози — моя семья, — твердо ответил детектив. Майкрофт лишь хмыкнул. — Твоя выходка у родителей не осталась незамеченной. Полагаю, скоро мамуля будет во время каждого звонка задавать тебе вопрос, когда стоит ждать радостное событие в вашей семье. Шерлок неопределенно поморщил нос и тряхнул головой, отчего снег немного упал ему на плечи. — Я бы посмотрел на то, как ты станешь объяснять матушке появление в твоей жизни старшего инспектора, — младший брат всё же не отступил от своей идеи. — В моей жизни он не появлялся, — сухо ответил Майкрофт. — Ты можешь хотя бы мне не лгать? Если уж ты лжёшь себе… — тихо проговорил младший Холмс. Майкрофт снова вздохнул, остановился, достал из кармана сигарету и закурил. И что он на это должен был ответить? Обмануть Холмса мог лишь другой Холмс, но сейчас старший брат был слишком плохо готов к играм с младшим. — Если тебе скучно, ты мог бы не влезать в мою жизнь, а заняться тем, о чем я тебя просил… — ответил он, выпуская облако дыма в тёмные небеса. Шерлок улыбнулся уголками губ. — За этим я и пошёл за тобой, когда узнал, что ты был в Скотланд-Ярде четверть часа назад. Майкрофт чуть приподнял бровь: выяснять, как именно брат пришел к выводу, что он пойдёт пешком, а не уедет домой на автомобиле, было как-то глупо. Младший брат достаточно хорошо знал его привычку думать над серьезными вещами в одиночестве, стоя у окна или прогуливаясь. — Однако я полагал, ты будешь занят обдумыванием своих отношений с Гремом, раз получил от него брелок. Но ты занят своими играми в государственные дела… — А тебя, я вижу, он не уговорил принять участие в этой затее? — усмехнулся старший брат. — А он пулей сорвался с места, едва я озвучил ему адрес… Заметь, я не полез сам! Я сделал выводы, если тебя это волнует, — фыркнул консультирующий детектив. — Так вот, брат мой… — Шерлок развернулся спиной по ходу движения и пошёл задом наперёд, чтобы видеть лицо брата. — Я жду, когда ты расскажешь мне о том, что случилось в Дамаске. Сам расскажешь, не вынуждая меня прибегать к дедукции, — добавил он, глядя на брата в упор. Майкрофт чуть прищурился. С годами способности младшего брата становились всё более выдающимися. Он не думал, что Шерлок сумеет с первого же раза вычислить львиную часть информации. — Я бы послушал, как ты пришёл к такому выводу… Шерлок вздохнул. — В начале декабря тебя не было три дня, хотя ты говорил, что будешь отсутствовать в Лондоне два. Такого никогда не было, ты всегда точно называешь дату своего возвращения. Затягивающиеся поездки означают только одно — проблемы. В это время на мировой арене было только одно событие — переговоры с сирийскими властями по действиям сил Коалиции. Значит твоя поездка была в Дамаск. За Дамаск говорит и тот факт, что у тебя прибавилось веснушек, значит ты был там, где сейчас солнечно и жарко. Северные страны отпадают, а в Латинской Америке тебе делать нечего, остается Восток. А там — только Дамаск. Ты ведь не гримировался на Рождество, так что, прибавление веснушек я не мог не заметить. Как заметил и тот факт, что ты бережёшь левую руку. Ты мастерски отлынивал от необходимости развешивать гирлянды на высоте человеческого роста. Вывод — у тебя какая-то травма. Учитывая, что до отъезда у тебя с рукой всё было нормально и у тебя нет хронических болезней суставов, напрашивается вывод о травме, которую ты получил во время поездки. Полагаю, раз ты настойчиво заговорил со мной о необходимости моего вмешательства в дело государственной важности, которое может быть связано с твоей безопасностью, — речь идёт о травме, которую ты получил в Дамаске. Вероятно, это было покушение на тебя? Тогда на Бейкер-Стрит, когда ты пришёл ко мне первый раз с этим, ты себя ничем не выдал, но дома я присмотрелся к тебе… так что скажешь? — Шерлок колко посмотрел на старшего брата и тот отчётливо увидел беспокойство в глазах детектива. — Пулевое ранение навылет в плечо, — сухо ответил Майкрофт. — Мне повезло, что был порыв ветра, который отклонил пулю, и она пробила лишь мягкие ткани, не задев даже кость. Шерлок нахмурился и посерьёзнел, получив из уст брата подтверждение своих догадок. — Ты знаешь, кто это был? Майкрофт лишь покачал головой. — За этим я и приходил к тебе. Мой Штаб проверил принимавшую сторону — Дамаск вне подозрений. Им меньше всего было нужно, чтобы английский дипломат был убит на их территории в ходе негласных переговоров, которые они же и инициировали за спиной Москвы. — Если это было не правительство Сирии, то почему ты скидываешь со счетов всяких радикалистов? — Принимающая сторона не могла знать, когда и где я появлюсь. О моём визите к министру обороны — Али Абдулла Айюбу — они не знали. Принимающей стороне о встрече было объявлено за 10 минут до появления моего кортежа у резиденции министра. Ты прекрасно знаешь, что все мои перемещения в опасных, с моей точки зрения, местах выглядят совершенно непредсказуемыми и хаотичными по мнению принимающей стороны. Мои маршруты им неизвестны. О том, когда и куда я собирался, знали лишь в моём штабе, и то далеко не все. Снайперу, чтобы появиться на крыше здания, откуда вёлся огонь, понадобилось бы больше, чем 10 минут. Изначально сирийская сторона была уведомлена о встрече с министром в здании правительства, а не министерства обороны… — Иными словами, они не могли успеть поставить снайпера там, откуда в тебя стреляли… Майкрофт лишь молча кивнул. — Даже если допустить мысль о том, что утечка пошла с сирийской стороны, радикалисты не успели бы всё организовать. Им, в отличие от спецслужб Сирии, понадобилось бы ещё больше времени, ведь действовать пришлось бы в подконтрольном Асаду Дамаске. Официальная версия — да, это были действия радикалистов. Этим объяснением доволен и Дамаск, и Лондон, но, как понимаешь, им не могу быть доволен я. У меня остаётся только один вариант: утечка идёт из моего Штаба. У меня завелся крот, — впервые за всё время старший Холмс произнёс эти слова вслух и сам удивился тому, насколько неприятно они прозвучали. — Уже несколько дней я пытаюсь найти следы, которые могли бы указать на него, но пока у меня лишь одна паутинка из всей сети… Шерлок сделал приглашающий жест рукой: — Где эта паутинка? — Вероятный след ведёт в МИ5, а оттуда — в Штаты… Куда конкретно, выяснить пока не могу, — Майкрофт выпустил густое облако дыма. — У тебя там есть враги? — нахмурился младший Холмс. — Я удивлён тем, что кто-то оттуда работает против меня… Англии и Штатам нечего делить, по крайней мере моя жизнь никого интересовать не должна. Сейчас нет ни одного проекта с интересами Штатов, который я бы блокировал. И не намечается… Возможно, я нашёл ошибочный след. Подтверждение информации будет у меня через месяц… пока что располагаю лишь половинчатыми данными. Консультирующий детектив кивнул. — Хорошо, всё более-менее ясно. Я жду, когда ты расскажешь мне всё в деталях… Майкрофт бросил взгляд на припорошенные снегом кудри брата, ощутил как холод пробирается под пальто и посмотрел на всё так же следовавший за ними «Ягуар». — Полагаю, об этом будет лучше всего поговорить у меня дома…