Благими намерениями вымощена дорога по кругу

— …для этого даже не нужно много народу! — увлечённо продолжал Серёгин попутчик, давясь лапшой быстрого приготовления. — Хватило б и десяти человек. Да что там, и двоих бы хватило, лишь бы настоящих единомышленников. Одноразовая алюминиевая вилка скрипела по дну поликарбиленового стакана. Остро пахло вредными для здоровья специями. Серёга поморщился, потёр пальцами ноющие виски и отвернулся к окну. На улице давно стемнело. В купе стоял полумрак. Обе верхние полки пустовали, других пассажиров не было. Лампа на потолке уже не горела, а маленький ночник освещал лишь небольшое пространство вокруг откидного столика. Привычно стучали колеса, поскрипывали рельсы на стрелках, покачивался на поворотах вагон. Свет прожекторов на полустанках и дорожных переездах сквозь пыльное стекло выплёскивался на потолок купе, дрожащими изломанными полосами стекал по стенам и исчезал в темных углах. Часы показывали без двадцати двенадцать. В пять утра его поезд прибудет в город, а уже в восемь Серёге надо быть на работе, выбритому и переодетому, в идеале ещё и успеть набросать для начальника отчёт о результатах командировки... — Ты понимаешь вообще, о чём я говорю? — не унимался попутчик. Он был молод, лет на десять младше Серёги, дёшево и неаккуратно одет и кипел самой, что ни на есть юной бодростью и энергией даже сейчас, когда бутылка уже наполовину опустела, а время стремилось к полуночи. — Вещество, из которого состоит наша Вселенная, вечно и способно как расширяться, так и сжиматься обратно. И это вещество может взять и переформатироваться в новую Вселенную, с новыми галактиками, звездами, планетами, вот этим вот всем. Фишка в том, что и неживая, и живая материя развиваются, усложняются и структурируются не просто так, а по особым законам. В качающемся полумраке острое, худое лицо этого парня казалось ожившей маской. Под скулами чернели тени. Глаза горели огнём идеи, а в голосе звенели азарт и злость: — Учёные не верят в Бога, но он — существует! Бог на обратной стороне материального. Не в том смысле, что если отогнуть небо, как занавеску — он будет сидеть там на облаке, подкидывая в руке звезду, нет. Он — информационная база алгоритмов выстраивания веществ из первичной материи. Он — структура кристалла. Траектория броуновского движения. Гравитация. — Да всё я понял, — перебил Серёга, не желая выслушивать это заново. — Сознание людей — глаза спящего Бога. Надо синхронизировать сознание нескольких энтузиастов, поверить всем разом и сильно захотеть, и тогда этот Бог проснётся, на мгновение откроет глаза, и Вселенная начнётся заново. Но ты сам-то послушай, как это звучит со стороны... — вздохнул он. — Как махровый бред сумасшедшего. Откуда ты вообще это взял? В жёлтой газете вычитал, раздел «очевидное-невероятное»? Парень швырнул вилку в стакан с недоеденной лапшой и сердито навис над разделявшим их столиком: — И что с того? А больше тебе нигде и не напишут такого. Потому что это — правда. Ты ведь не ждёшь, что учёные в своих диссертациях тебе напишут правду? — Ладно, ладно, не психуй. Допустим, я бы поверил, — усмехнулся Серёга. — И мы бы завербовали ещё нескольких единомышленников и перезапустили эволюцию Вселенной. Но нахера? — В смысле... нахера? — нахмурился парень. — Ты что, слепой? Ты не видишь, что то, как мы сейчас живём, это же дерьмо полное?! И есть реальный шанс, что в новом мире люди будут жить лучше. Да мы обязаны хотя бы попытаться! Серёга усмехнулся. Молодость... С трудом верилось, что он сам когда-то был таким. — А тебя не волнует риск, что живая природа эволюционирует по-иному? - спросил он. - Что, если человек так и не появится? — Как по мне, это был бы идеальный вариант, — ухмыльнулся парень. И Серёга едва удержался, чтобы не припечатать лицо ладонью. — Короче, решайся, со мной ты или нет, — его попутчик смотрел почти умоляюще. — Через полчаса моя станция. Я же вижу, что ты мужик умный… — Не обижайся, брат, но в новые миры — это без меня, — покачал головой Серёга. — Ну, и тупой же ты! Зачем я только время потратил! — парень с досадой вырезал кулаком по столу и отвернулся. Серёга пожал плечами и допил свой стакан. Оставшееся время прошло в натянутом молчании. Когда поезд замедлил ход, парень поднялся, вытащил из-под полки грязную спортивную сумку, застегнул куртку и ушел, бросив напоследок разочарованный взгляд. Серёга вылез из опустевшего купе и пошатываясь дошел по узкому коридору до тамбура. Состав вновь набирал скорость. Стучали колеса, скрипели шпалы. За теменью окна мелькали огни поселка и контуры деревьев. Серёга прислонился спиной к прохладной стене и прикрыл глаза. Раньше в тамбуре поезда было шумно и накурено, дым висел в воздухе мутными сизыми облаками, и всегда, даже ночью, толпились люди. У Серёги даже в носу засвербело — так хотелось сейчас сжать зубами горячий фильтр и втянуть полные легкие отравы. Рука привычно скользнула в карман джинсов, но пачки там, разумеется, не было. В этой версии Вселенной не курили.