Сон Юнхён и карма.

Ладно, наверное, именно это люди называли кармой. Ну, типа ты всю жизнь был распиздяем и вот настал тот момент, когда пришло время платить за это. Юнхёну пришлось платить за это с момента первого дня работы в университете; вот и сейчас он стоит перед человеком, от вида которого у Юнхёна бешено колотится сердце и дрожат руки. Ханбин, до кучи романтичная особа, называет Донхёка любовью Юнхёна, а Чживон - помешательством; но это не отменяет того факта, что у этой самой любви Юнхёна на кристально белой рубашке сейчас было какое-то непонятное пятно. Непонятное пятно - это утренний бумажный стакан с капучино от Чживона с Ханбином и юнхёновское испуганное "ох, блять, что за ёбанный нахуй; ох, нет, то есть прости". - Эм, - Юнхён перекатывается с носка на пятки и опускает голову ниже; в руках всё так же мнёт пустой стаканчик с ебанутой надписью "не сексуальному библеотекарю" и корявым сердечком, - слушай, прости. Просто ты так внезапно за спиной появлся, вот я и ступил. - Прости? - Донхёк, наконец, перестаёт гипнотизировать пятно на своей рубашке и щурится, разглядывая румянец на щеках старшего, - в чём мне, скажи на милость, идти на пары? - Э, - Сон всё же поднимает голову и, стараясь не смотреть в глаза Донхёка, машет свободной рукой и, попытавшись нахмурить брови, зачем-то трогает указательным пальцем пятно; оно уже холодное и Юнхён, состроив жалобное лицо, убирает руку за спину, - могу одолжить свою рубашку, но она, наверное, тебе не подойдёт? У меня есть запасная футболка, а твою я отдам в химчистку и отдам. Донхёк молчит несколько долгих секунд; склоняет голову то к одному плечу, то к другому и пристально смотрит на старшего. Кивает каким-то своим мыслям и расстегивает несколько верхних пуговиц, приподнимая бровь и смотря в шокированное лицо Юнхёна; стаканчик безбожно падает из ослабевших пальцев и Сон что-то лопочет себе под нос, зачем-то прикрывая ладонями лицо и отворачиваясь. Ким хмыкает и расстёгивает все пуговицы, снимая рубашку и тыча ей в спину старшего. В библиотеке немного прохладно, но, благо, никого нет, кроме них. - Блядские бляди, надо было хоть предупредить, - Юнхён пунцовеет и спешно расстёгивает пуговицы; у него подрагивают пальцы и перед глазами мощная шея младшего и его до невозможности притягательные ключицы. Когда Юнхён всё же снимает рубашку, то накрывает рукой глаза и зажмуривается для верности, поворачиваясь и кидая свою рубашку куда-то - предположительно - в Донхёка. Отворачивается, слыша тихий смешок и забегает за стол, роясь в рюкзаке; находит футболку то ли Чживона, то ли Ханбина и пытается как можно быстрее её натянуть. - Ты и правда забавный, Сон Юнхён, - Сон, наконец одевший футболку, приподнимается и видит Кима - тот уже в его рубашке и сейчас застёгивает последние пуговицы. Юнхён застывает: белоснежная шёлковая просторная рубашка без воротника смотрится на младшем просто безупречно, - к пятнице рубашка должна быть у меня. * Чживон лупасит Ханбина по коленке и громко смеётся; Юнхён, верящий в Ханбина, который вёл себя аки ангел почти всё время, что Юнхён его знает, поднимает на того взгляд и тут же щурится, складывая руки на груди. Ханбин тихо посмеивался, прикрывая рот ладонью. - Смейтесь, конечно. Это же так смешно, да, - Сон надувает губы и старается максимально сильно быть похож на обиженного и разочарованного человека, но вместо этого слышит хохот Ханбина и Чживона, - а это всё из-за вас, между прочим. "Держи, Юни, этот напиток тебя взбодрит; этот напиток поможет тебе смотреть не заспанными глазами на задницы первокурсников". - Так он тебя не взбодрил? Бонусом прилагался полуголый Донхёк, что тебе не нравится? Когда бы ты ещё на него налюбовался? - Ханбин кусает нижнюю губу и широко улыбается; Чживон, после слов своего парня, что-то тихо скулит и скатывается с дивана, посмеиваясь в колени младшего Кима. - Взбодрил, а как же! Боже, мне так стыдно никогда не было, - Юнхён хнычет и закидывает ноги на подлокотник кресла, прикрывая лицо подушкой и громко бубнит, - даже тогда, когда застал вас обоих на кухонном столе. И в моей спальне, и в душе, и в углу тёмного коридора, и в моей же библиотеке. - Эй, но в библиотеке мы не дошли до самого главного, так что не надо! - Чживон всё же поднимается с пола и усаживается на диван, оставляя ладонь на бедре Ханбина; тот кидает мимолётный взгляд на старшего и расплывается в какой-то совершенно влюблённой и глупой улыбке. - Твой член был во рту Ханбина, так что это можно считать. - Но это был не секс! - Откуда у нас вообще разговоры про секс? Мы говорили о Донхёке и моей криворукости, - Юнхён поднимает голову с подушки и кидает ей в старшего Кима; тот ловко перехватывает и кидаёт её обратно. Юнхён, не занимающийся баскетболом, как Чживон, случайно встречает подушку лицом и испуганно верещит. * Юнхён не может уснуть очень долго; всматривается в темноту и кусает губы. Казалось бы, не велика беда: случайно пролил кофе на того, кого ты безответно любишь. Уже полгода. Так любишь, что пытаешься держаться от него куда подальше и постоянно влипаешь из-за этого в неприятности. Однажды Юнхён любовался сонным Донхёком и испугался, когда тот разлепил глаза и начал озираться. Сон тогда не нашёл ничего умнее, чем спрятаться в кладовке. Которую закрыли и Юнхён вышел только ближе к ночи, потому что перепуганные Чживон с Ханбином поставили на уши пост охраны и искали его по всему университету. А ещё однажды Юнхён нашёл пропуск младшего и пока Чживон разыскивал Донхёка, чтобы сообщить, у кого он, Юнхён почему-то решил поцеловать крохотную фотографию младшего на пропуске именно в тот момент, когда Чживон тыкал в него рукой. А рядом с ним, конечно же, стоял Донхёк. Который смотрел, как библиотекарь самозабвенно чмокал его пропуск. Юнхён тогда почти полмесяца притворялся больным и отказывался выходить из дома. Накрыв лицо подушкой, Юнхён простонал. Неприятности, одни сплошные неприятности. * Юнхён держит в руках рубашку Донхёка и пристально смотрит на уродливое пятно; мимо проходящему Чживону не успевает прилететь по заднице за шуточку о том, что Юнхён сейчас получит оргазм лишь от мысли, кому эта рубашка вообще принадлежит. - В принципе.. Её же не обязательно отдавать в химчистку, да? Кину её в машинку и всё будет классно, - Сон кивает в подтверждение своих слов и не глядя кидает рубашку в машинку; недолго возится с кнопками и с различными порошками, надеясь, что это поможет. - Что это, блять, такое?! Его убьёт Донхёк, вот просто придушит своими сильными тонкими пальцами и, переступив его бедное тело, уйдёт восвояси. Влюблять наивных Юнхёнов и жить счастливо, а как же. Сон трёт шею от фантомного чувства пальцев на своей шее; у него в руках какое-то розово-голубое нечто. Которое, вообще-то, рубашка Донхёка или то, что от неё осталось после совместной стирки с забавными трусами Чживона; красными и синими трусами, к слову. - За что мне вся эта хуйня, господи, просто за что, - Юнхён хнычет и зло пинает ногой ни в чём не повинную стиральную машинку; воет и хватается за пострадавшую ногу, обиженно посматривая на орудие для убийств и порчи чужих рубашек. Ебануться, постирал он рубашку, а как же. Просто прекрасно. Сон вздыхает и распрямляет рубашку, надеясь на то, что хотя бы пятно отстиралось, - заебись. Юнхён бросает рубашку куда-то в угол ванной и уходит, намереваясь пожаловаться Ханбину и отвесить пару пинков Чживону. Розово-голубая рубашка с уродливым пятном от кофе попадает точно на бортик ванной, где стоит пара зажжённых ароматических свеч. * - Простите, мы уже ничем не сможет помочь. Девушка за кассой брезгливо отодвигает рубашку, хватая её лишь двумя пальцами. Юнхён стонет и кидает злосчастную рубашку в пакет, поворачиваясь и намереваясь найти ближайший магазин одежды. Задыхаться от рук Донхёка хотелось бы во время секса, а не во время того, как Юнхён будет пихать рубашку с подгоревшим рукавом и в воске, нет уж. Пройдя несколько магазинов подряд, Юнхён решает отдохнуть. Отдохнуть и попытаться найти такую рубашку хотя бы в интернет-магазине. Сон решает не думать о том, что будет с ним, если он не найдёт точно такую. В голове всплывает образ грозного Донхёка с, почему-то, трусами Чживона и Юнхён, простонав уже в сотый раз за несколько часов, открывает дверь кафе. - О, Юнхён хён! - Сон и оглядеться толком не успевает, когда к нему подлетает маленький ураганчик Чон Чану и хватает его за локоть, куда-то старательно пихая, - хён, как у тебя дела? Что ты тут делаешь? - Искал кое-что, а ты.. - Юнхён запинается и шокировано смотрит на Донхёка, сидящего у окна и переводит взгляд на Чану, который уже давит на его плечи, заставляя присесть с ними, - а вы что тут? - Чану вытащил из комнаты, сказал, что больше не может сидеть в общежитии и смотреть на заёбанные лица студентов, - Ким хмыкает и машет официанту; когда маленькая и щуплая девчушка оказывается у их столика, то переводит заинтересованный взгляд на Юна. - Американо, - Сону неловко; он ёрзает на стуле и не знает, куда деть пакет с злосчастной рубашкой и сделать так, что бы Донхёк его не увидел. Донхёк расплывается в какой-то понимающей (но не менее пугающей) улыбке и тянет руку к пакету, - что? - У меня рядом пустой стул, а ты с Чану. Так что пусть он полежит тут. - Но, - Юнхён хмурит брови и пытается придумать довольно веский ответ, что бы старший не забрал пакет, как Чану вырывает его из рук и кидает Донхёку; тот ловит и чёртова рубашка выпадает из пакета прямо на колени Кима. Тот сперва смотрит на непонятный комок, переводит взгляд на Юнхёна и опять на комок. Опасливо трогает пальцами и выпрямляет; Юнхён застывает на месте и может только и делать, что открывать и закрывать рот. Донхёк всё же выпрямляет и смотрит на свою, вроде как, рубашку. Он молчит, а потом Сон слышит смех Чану и видит какую-то странную ухмылку младшего. - Это, как я понимаю, моя рубашка? У которой только было пятно от кофе на груди? - Донхёк, пойми, я правда случайно, просто она как-то сама, - Юнхён мямлит, потеет и не знает, куда деть взгляд; стонет и закрывает ладонями лицо, откидываясь на спинку стула, - ладно, не сама, я немного случайно ей помог. - Юнхён хён и правда неуклюжий, Донхёк хён! - Чану прикрывает ладонью рот и смеётся; переводит взгляд на часы, висящие на стене над головой Донхёка и ойкает. Чон вскакивает, спешно допивая свой сок, - мне пора бежать, обещал помочь Чжинхван хёну в больнице. Удачи! Чану вылетает из кафе; Юнхён успевает в ответ лишь застонать ещё раз и приложиться затылком о спинку стула. Донхёк тихо посмеивается на это и машет убежавшему младшему рукой, в которой всё ещё рубашка. - Ну, что будем делать? * Они сидят в кафе почти до закрытия; Юнхён с интересом слушает истории Донхёка о нерадивых студентах и иногда жалуется на шумные компании в библиотеке. Ким иногда журит его за испорченную рубашку, много говорит и постоянно улыбается. Когда официант кладёт на стол небольшую папочку со счётом, Юнхён случайно рассыпает по полу свои карты, конфеты и пропуска; Донхёк громко смеётся и всё же помогает всё собрать, но когда Сон тянется заплатить за счёт, то неожиданно получает по своей ладони небольшой шлепок; Донхёк подмигивает и кладёт свои деньги, смотря на обиженное лицо библиотекаря. - Да ладно тебе, пустяки. Можешь заплатить на следующем свидании, - Донхёк посмеивается и открывает дверь перед Юнхёном; тот проходит с всё ещё надутым видом, но услышав слова младшего, останавливается на улице и поворачивается к Киму, рассеянно скользя по нему взгляду. - Это было свидание? - Если ты посмеешь отрицать это, то я тебе эту рубашку буду припоминать всё время. До общежития они идут пешком; Донхёк хватает его за ладонь, когда они переходят через дорогу и не отпускает до того момента, пока они не заходят в общежитие для преподавателей. И то, лишь затем, чтобы открыть перед Юнхёном дверь. Ким провожает его до самой комнаты и на прощание целомудренно целует в щеку; Сон, всё ещё находящийся в некой прострации, тянет его за воротник футболки и целует в губы.