Братик

Сводные братья? Можно ли нас так назвать? Мы не должны были ими стать, это было ошибкой наших родителей. Ошибка моей матери, что влюбилась в отца Чимина. Ошибка отца Чимы, что влюбился в мою мать. Это всё ошибка, что свела нас. Это была судьба, которая решила всё за нас. Каждый день, я вижу, как брат приходит домой усталый, из-за изумительных тренировок, и валиться на кровать без сил, тихо хныча. Айдол. Он захотел стать айдолом, а для этого нужно много трудиться. Несмотря на это, он пошёл на такие жертвы, посвятив всего себя этому делу. А я… младший брат, что лишь тайно следит за Чимином и плачет вместе с ним, только в другой комнате. Мне жаль его, он достоин большего, чем думает. Но продолжает унижать себя, а из-за этого испытывает много стресса. Тело братика растёт изо дня в день. Его пресс становится всё виднее и рельефнее, а попа, как орех. Смотря на него, я хочу сделать многое, что делать запрещено. Это нельзя. Но такова природа, и брат меня понимает, принимает таким, как есть. Иногда он идёт мне на уступки, позволяя целовать и ласкать его, оставлять засосы, надрачивать или, если у него хорошее настроение, — сосать. Только спустя время я понял, что люблю собственного брата, но он же сводный. Каждый раз, когда брат приходит уставший домой, я захожу в его комнату и закрываю дверь на замок, чтобы родители не вошли случаем. Я тихо подхожу к его обездвиженному телу, которое лежит на кровати и шумно дышит. Сажусь рядом на кровать, принимая позу лотоса, и наблюдаю за братом. — Что делал сегодня, Тэ? — натянув улыбку, спросил у меня братец, пытаясь казаться полным сил. Но я видел, что он был опустошенным. Мои глаза выдали мою боль, намокая. — Ты что, плачешь? — подняв голову, заглядывая прямо в глаза, спросил братик. Он привстал и взял моё лицо в ладони, сев напротив. — Тэхён-а, ты чего? Не плачь, я в порядке, слышишь? — произнёс Чимин, вытирая солёные дорожки, что скатывались по чуть покрасневшим щекам. Я поджал губы, а Чим улыбнулся, поцеловав меня и нежно вытерев все слёзы. — Если мой братик будет плакать, я буду его наказывать, — пошло улыбнувшись, молвил Чимин, толкая меня и нависая сверху. Мои слёзы пропали, а глаза начали гореть, навстречу горению хёна. В его глазах читались похоть, желание. Его губы плавно кусали мои до крови, слизывая кровь и посасывая. Тело Чима лежало на мне, я чувствовал каждый кубик на его торсе, что возбуждало меня. Поставив руки по обе стороны от моей головы, он поднялся, чтобы снять одежду и стянуть с меня домашние штаны. А потом наново нависнуть надо мной. У меня уже стоит колом, также, как и у хёна. Он лёг на меня, путаясь руками в волосах, а губами припадая к моим и смачно целуя их. Мои бёдра начали толкаться, а изо рта доносились стоны, из-за чего Чимину пришлось закрыть мне рот рукой. Встав, он забрал руку и поставил её около моей головы. Мы ещё не делали подобного. Моё тело дрожит от возбуждения и ожидания оргазма. Но родители за стенкой, не позволяют насладиться полностью. Кивнув мне, Чимин растёр смазку по члену и вошёл в меня, заставляя зажмуриться от боли. Руками по обе стороны я сжимаю простынь на кровати, а бёдра двигаются вперёд, подаваясь навстречу движениям хёна. Сжав зубы, он толкается ещё раз, на что я отвечаю томным тихим стоном. Мои бёдра насаживаются на член, сталкиваясь с чужим телом с характерным шлепком. Мы тяжело дышим и тихо рычим друг на друга, я хочу застонать, но не могу из-за родителей. Сильные, но такие уставшие движения, я хочу сам насадиться и начать трахать хена, но не могу. За стенкой, слышно как этим же занимаются родители, думая, что нас нету дома. В это время я позволяю себе застонать, после очередного толчка. Хён двигается во мне, рисуя воображаемый круг внутри и выходя. Я хочу кончить, Чимин тоже на пределе. Он входит ещё раз, и я кончаю, содрогаясь и изливаясь на собственный живот. Спустя несколько толчков, кончает и хён, излившись в меня. Накрыв нас одеялом, он лёг возле меня, обняв и прижав к себе, поцеловал в носик, улыбнувшись. Наши тела были прижаты, животом я мог чувствовать его член, а ногами путаться в его, мне так хотелось продолжения. — Кажется, я тоже люблю тебя, малыш, — улыбнувшись, сказал Чим, закрывая глаза и засыпая. Конечно, он понял, что я хочу ещё, потому что девственником был, и одного раз мне мало. Теперь я люблю своего хёна ещё больше и удовлетворять его буду ещё чаще.