Променад.

Дождь в вечернее время суток довольно неплохое погодное явление. После знойной жары днём, прохладные капли, остужающие кожу, были как раз кстати. — Шин-чан, убери ты свой зонт! С ним ты никогда не ощутишь все прелести жизни. Почувствуй эту прохладу сам, ну же, Шин-чан, — шлёпая ногами по изредка появляющимся лужам на асфальте, с довольной улыбкой от уха до уха, протараторил Такао, после чего, лениво закинул скрещённые руки за голову и прикрыл глаза, подставив лицо прямо под крупные капли воды. Ему такая погода была очень даже по душе. Не ощущая отвращения к затянутой сырости, он довольно следовал за своим товарищем. — Придурок, — было ему ответом. Зеленоволосый, шарахаясь от воды как от огня, брезгливо прятался под своей несравненной бронёй- фиолетовым зонтом, который ему, к слову, посоветовала «Оха Асса» для привлечения и удержания удачи. — Ну что, кисельная барышня, боитесь промокнуть? — с долькой язвительности прокаверкал Такао, коварно щуря свои ястребиные очи. В то же мгновение он резко топнул ногой прямо по одной из луж. Да так, что вода попала на безупречно чистую штанину Шина. Казунари же, словно «профессиональная актриса», расстроился, вскинув брови, однако, забыв убрать насмешливую улыбку с лица, — Оу. Мидорима же в ответ лишь грозно блеснул стёклами очков и промолчал. Хотя, на лице у него было написано, что сказать хотелось многое. Остановившись, сие шутер стал степенно поправлять и очищать свою штанину тряпочкой, которую он, как оказалось, всю дорогу нёс в кармане. Будто предчувствовал, ей богу. «Негодяй», как его иногда называл Оцубо, то же время терпеливо ожидал педантичного приятеля, тихонько атакуя своим кроссовком очередную лужу. Да, ему определённо нравилась такая погода. И он искренне не понимал, почему его напарник так негодует. Подумаешь, всюду грязь, сыро и пасмурно. И где-то в душе коварный разыгрывающий даже радовался тому, что несравненная «Оха Асса» прогнозировала зеленоволосому запрет на различного рода поездки. И тот, сочтя рикшу потенциальной угрозой, наотрез отказался от этой затеи. Что Такао только на руку. Пешком проще наслаждаться дождём. Да и безопаснее, так-то. Шинтаро его мнение об этой погоде не поддерживал. Ему хотелось как можно скорее вернуться домой, к своим делам. Его не интересовал ни дождь, ни возможнсть намокнуть и освежиться, которая так притягивала «ястреба». — Ну же, Шин-чан. Не бузи. — наиграно надулся тот. Какое-то время он шёл молча и о чём-то напряжённо размышлял. Вдруг остановившись, он стал прожигать взглядом лужу. И взгляд этот пылал, — Шин-чан! Шин-чан, а хочешь, я покажу тебе такое! — взмахнул руками, дабы прожестекулировать о том, насколько это «такое» восхитительное и удивительное, — Такое! А? , — импульсивно подпрыгнув на месте, и вприпрыжку подбежав к раздражённому Шину, схватил того за локоть. -Не интересует, вот что.- после короткой паузы ответил юноша и окатил эмоционального напарника презрительным холодным взглядом, призывающим заткнуться. В его репертуаре. Но Такао, разумеется, пропустил это мимо себя и сдаваться не планировал, начав усердно размышлять, как бы вытащить из зелёного заветное «так уж и быть.» Не теряя того «горящего» настроя, Такао вновь прыгнул в небольшую лужицу и глаза его в одно мгновение загорелись пуще прежнего, что могло означать лишь одно. Этот юноша что-то задумал. Порывшись в кармане, с лицом, будто там золото, достал оттуда что-то и протянул, уже утомившемуся от компании сокомандника, парню. — Шин-чан, подержи это! Это срочно! — начал активно пихать тому свой кулак, а свободной продолжая теребить локоть, на что получал лишь недовольные взгляды в свою сторону. — Когда же ты наконец умрёшь, кретин, — раздражённо свёл брови к переносице тот и, подумав, что спорить с Такао себе дороже, всё же протянул тому раскрытую ладонь, — Что у тебя там? Юноша тут же лучезарно улыбнулся, и, не теряя ни секунды, вложил в ладонь Мидоримы свою, сплетая пальцы. — Держи это крепко! — мокрая от дождя чёлка падала на лицо, вынуждая «ястреба» свободной рукой поправить её. Он светился, казалось, даже изнутри. Мидориму же этот жест смутил. Но сопротивляться он всё же не стал. Лишь молча поправил очки. Теперь юноши шли, держась за руки. Такао всё так же что-то увлечённо рассказывал Мидориме, а тот, в свою очередь, почти слушал. Ничего не поменялось, всё так, как и всегда, но… Теперь между ними сцеплены тёплые ладони, которые плавно покачиваются над лужами в такт с их шагами. И Такао уверен, что это точно не в последний раз.