Арена

Арена. Голоса ревущей толпы сливаются в единый гул, время от времени из которого можно хоть что-то разобрать. Через пару секунд тьма расступится, его тело будет утопать в свете ламп, направленных на выход к рингу, на котором его уже ждет очередной противник. Третий на сегодня. Его всегда объявляют вторым, потому что самое интересное принято оставлять напоследок. Битки на руках пропитаны чужой кровью и потом, лицо разбито, но глаза все так же горят жгучим пламенем, словно двух побед ему мало. - Встречайте! Зверь! – это все, что Чанель слышит, перед тем как двери перед ним распахнут полуголые девицы, услужливо сопровождая до самого ринга. В один прыжок высокий парень перескакивает канаты, направляясь в свой угол. Рефери как всегда краток. - Господа, правила вы знаете: за волосы не тянуть, глаза не выкалывать. «Дружеское» приветствие, и звук гонга, оповещающий всех о начале боя. Ставки сделаны, алкоголь куплен, а все взоры устремлены на ринг, ведь если дерется Зверь, то это всегда что-то невообразимое, почти на уровне фантастики. Но сколь он искусен, столь же и жесток. Зверь один из немногих, кто с легкостью может лишить противника жизни, стоит только Хозяину захотеть. Чанель почти никогда не атакует первым. Сначала он смотрит, на что способен его противник, и лишь потом вступает в схватку. Крису нравится наблюдать за ним, сидя в своем удобном кресле. За глаза его зовут Цезарем, ведь именно он решает, кому жизнь даровать, а у кого ее отнять. Первый раунд почти закончился, а Чанель не нанес противнику ни одного удара, лишь ловко маневрируя, уходит от его атаки. Весьма умело, стоит отметить, учитывая его рост и комплекцию тела. Парень выходит за рамки «стандартного» азиата, он на порядок выше, и намного шире в плечах. Сравниться с ним может разве что только Крис. Второй раунд начинается с молниеносной атаки Чанеля. Он наносит сильнейшие удары, не щадя сбитого с толку и дезориентированного противника, снося его с ног. Парень с трудом поднимается, и тут же получает удар ногой в голову. Тело обмякает и падает к ногам Зверя, который медленно поворачивает голову к Хозяйской ложе вверху. Палец вниз. Выбор сделан, задача ясна. Под дикий рев толпы, он без тени сожаления присаживается к хрипящему парню и, обхватив его шею и голову сильными руками, ломает ее. Да, таков его мир, так он живет. Сегодня он самый сильный боец в Корее, лишь поэтому его сердце все еще бьется. Под громкий свист и ор он удаляется с арены смерти, чтобы смыть с себя чужую кровь. Эти кости ломались столько раз, по этому телу били с такой силой, что боли он почти не чувствует. На руках и боках зияют страшные гематомы, его тело блестит от пота и крови. Сильное, рельефное, избитое, но все еще живое. - Твой сегодняшний гонорар, - Крис как всегда расплачивается наличкой. Толстый конверт, как и всегда. - Отдохни, дружище, завтра будет тяжелый день. Нет, это он не об очередном бое. Тяжелый день значит, что они снова спустятся в сырой подвал, где Чанель планомерно будет ломать кости очередному должнику. Пустой дом с порога встречает тишиной. Здесь никого нет, люди здесь не живут. Это логово Зверя. Тут он зализывает раны и притворяется обычным человеком, спускаясь в магазинчик на первом этаже за продуктами и молоком. Крис отлично оборудовал его квартиру под личный тренажерный зал. Чанель не знает ничего, кроме тренировок, ему нет дела до жизни, что кипит и бурлит за окном. Десять лет назад, подающий большие надежды, семнадцатилетний боксер убил человека в уличной драке. Осознание того, что его карьере и жизни конец, пришло лишь когда железная решетка захлопнулась перед его лицом. Тренировки, бесконечные бои, избиения, покушения, ставки, тюремная жизнь, - безумный коктейль с привкусом дерьма сделал свое дело. Крис выкупил его задолго до того, как он вышел из тюрьмы. По истечению срока, Чанеля просто перевели из одной «камеры» в другую. Но ему не на что жаловаться. Он приходит и делает то единственное, что умеет. Ему плевать на оборванные им жизни, не впервой. Ему плевать, кто там кого оплакивает и чей это был брат, муж, отец. Ему просто плевать. Он животное, не человек. А в схватке под названием жизнь побеждает тот, кто остается в живых. Все просто. Замерзшие пальцы нервно теребят край толстовки, а сбитое дыхание выдает с головой. Бекхен и не надеялся, что все получится, но говоря по правде, бежать не было абсолютно никакого смысла. Их нашли бы за считанные дни. Кто же знал, что все обернется вот так вот. - Бек, как долго твой друг собирается прятаться по лазейкам? Или ты остался за старшего и решил разрулить все проблемы? – Крису не интересны ни мотивы, ни причины. Единственное, что его интересует- это кто же вернет десять миллионов вон, которые эти лихачи заняли у него год назад для развития собственного бизнеса. Но дружок у Бекхена оказался не таким верным, как тот думал. Бизнес прогорел, бабки они слили, а возвращать их никто не хотел. Тот, недолго думая, слинял по-тихому из страны, оставив этого молокососа, что сейчас жмется перед Крисом, разгребать тонны дерьма за собой. - Я не знаю. Я не он. - Какой дерзкий ответ. Ты не похож на человека, который по уши в дерьме, – уж если Крис так пристально смотрит тебе в глаза – жди беды. - К твоему счастью, мы нашли его, чем существенно облегчили твою участь. - Твое благородство не знает границ. Резкий удар под дых, и Бекхен затихает, оседая на пол. - Прикуси язык, дерьмо собачье. Ты еще не въехал, что твоя никчемная жизнь не стоит ни копейки? Или ты надеешься, что я убью тебя, и ты вот так легко и просто соскочишь с крючка? Денег мне это не вернет, так что о легкой смерти и думать забудь. Это шоу должно быть, как минимум, на пять миллионов. Запах подвала встречает знакомыми нотками гниения. Лицо Чанеля немного подзажило, но челюсть все еще болит. - Кисоп, познакомься, - это Зверь. Сейчас он будет ломать тебе кости, - с задором представляет Чанеля Крис, присаживаясь напротив. В углу сидит еще один, но лица Чанель не видит, слишком далеко от света, да и заплывшими глазами много не рассмотришь. Ничего, скоро и до него очередь дойдет. Комнату заполняет дикий крик боли избиваемого. Крису все это не по душе, но иначе с должниками никак не разобраться. Он точно знает, папашка этого засранца - крупная шишка в строительной корпорации. За сыночка вывалит бабки, как миленький. Нужно просто довести его до нужной кондиции. - Чего остановился? Фас! – дает команду Хозяин, и верный пес начинает рвать добычу. Зверь замирает лишь на миг, чтобы прислушаться к дыханию Кисопа, а то ведь он может и перестараться. Но слышит совсем не то, что хотел бы. Кто-то плачет. Тот, что сидит в углу, с мешком на голове, он тихо плачет. Острое желание подойти и посмотреть на него пронзает все тело, но хозяин не позволит брать новую игрушку, пока старая не буде сломана до конца. - Что-то случилось? – Интересуется он. - Хватит. Иначе сдохнет, - басит Зверь, отходя от полуживого тела. За три часа, Бекхен слышит его голос впервые. Грубый, очень низкий и такой же устрашающий, как и он сам. Сквозь неплотную ткань мешка он видит едва различимые силуэты Кисопа, и того верзилы, что вышибает из него дух. Господи, да он и одного такого удара не переживет! От яркой вспышки и щелчка фотокамеры Бек подскакивает на месте. Еще пара кадров, и свет больше не озаряет их камеру пыток. - Оправь его папаше и сообщи ему номер нашего счета. А будет гавкать или полицией грозить, скинь копию договора, - отдает поручение, а заодно и камеру Крис. Исин молча кивает, и скрывается за тяжелой дверью. Бекхен слышит приближающиеся шаги, его тело словно охватывает паралич. - Ну, а что же мы будем делать с тобой, крысеныш? Богатого папашки у тебя нет. У тебя вообще никого нет. Кто долг-то отдавать будет? Чанель впервые в жизни с таким нетерпением ждет, когда же Крис даст команду сорвать мешок с его головы. Он хочет увидеть лицо едва дышащего от страха пацана. - Не слышу предложений, - напоминает о своем присутствии Крис, пиная его по коленке. А в ответ лишь тишина. - Пусть дерется. На ринге, - предлагает кто-то сзади, - вот шоу будет. Не так он себе это представлял. Чанель смотрит на трясущегося паренька, и понимает, что у того и намека на шанс нет, ведь его выставили против Зверя. Бекхен выходит на ринг освистанным и обсмеянным. Слишком он худоват и утончен для этого места. Завсегдатаи уже сделали ставки, вплоть до секунды, в которую сосунок ляжет с перебитым хребтом. Толпа резко начинает гудеть, и Бек не может справиться с паникой. Он крутится по сторонам, словно ожидает, что этот самый Зверь, которого только что объявили, не придет на ринг на своих двоих, а прилетит на крыльях, словно огнедышащий дракон или птица. Чанель по своему обычаю перепрыгивает канаты и смотрит куда-то вверх. Хозяин улыбается ему, делая знак «убей», но он даже не догадывается, что в данный момент Зверь смотрит куда-то поверх его головы и, получив едва заметный кивок, тут же уходит в свой угол. Гонг. Да начнется бой. Бекхен не представляет, как вообще подступиться к этому почти двухметровому верзиле с забитыми до плеч рукавами. Он даже не может сказать точно, что ему бросается в глаза первым: габариты этого парня, его бесчисленные тату, разбросанные по всему телу, или его стальные мышцы на руках, ногах, спине, прессе…да везде! Он – одна сплошная, закачанная мышца. Пока Бек пытается отойти от шока, он получает прямой удар в челюсть и лишь каким-то чудом не падает на пол. Чанель такой быстрый, за ним не угнаться. Он бьет не сильно, вкладывая в удар всего двадцать процентов имеющейся силы, но и это кажется для паренька слишком много. Это всего четвертый удар, а он уже шатается как пьяный. Бить еще слабее просто невозможно. Чанель бьет его по голени, в очередной попытке расшевелить, но тот лишь жалобно скулит и хромает в сторону, держа перед собой зыбкий, как карточный домик, блок. Толпа возбужденно гудит, и из разных концов зала Чанель слышит «убей». Он тянет время, и наконец-то гонг. Второй раунд начинается слишком стремительно. Толпа уже скандирует треклятое «убей!». Чанель вплотную подходит к нему и делает болезненный захват, сдавливая руками его хрупкое тело. - Ну же, атакуй. Чего ты стоишь? – шепчет он, резко размыкая руки. Бекхен падает на пол, но тут же срывается с места и головой врезается в живот Зверя. От удивления толпа почти затихает, ведь никто не ожидал, что этот слабак рискнет хотя бы взглянуть на него, не то что ударить. Чанель падает на спину и пытается сбросить с себя безумного мальчишку, который, к слову, лупит почем зря. Он их даже не чувствует. Всего один удар коленом и Бек катится в угол. Толпа словно завороженная следит за ним, когда он подходит к скорчившемуся от боли Бекхену и наотмашь бьет его по лицу, разбивая нос и губы. Бек сплевывает кровь, силясь подняться, но и тут Чанель ему помогает. Он без особого усилия поднимает его на ноги, а затем одной рукой сжимает тонкую шею парня, отбирая кислород на глазах у сотен. Худые руки пытаются разжать пальцы, пока окровавленные губы ловят воздух, но все тщетно. Чанель швыряет Бекхена на канаты, даря лишь миг на то, чтобы вдохнуть полной грудью, возможно в последний раз. Толпа орет так, что в ушах стоит звон, но взор Зверя обращен на Хозяина. Тот вытягивает руку вперед, и почти опускает большой палец вниз, как его кулак резко накрывает чья-то ладонь. Бекхен сидит под канатами и, как и все, не может понять, какая же участь его ждет. А тем временем Исин что-то шепчет явно недовольному Цезарю на ухо, отчего тот мрачнеет на глазах, а потом и вовсе срывается с места и, впервые за три года, покидает свой «трон» во время боя. Чанель встречается глазами с Исином всего на миг, но этого вполне достаточно. Дело сделано. Теперь он его должник. Резкий удар в челюсть и мир в глазах Бека уплывает куда-то далеко, свет меркнет, а затем и вовсе гаснет. Он даже не чувствует боли от падения за пределы ринга. Толпе не понятно и просто не видно, жив он или нет, но какое это имеет значение, ведь Зверь победит, так или иначе. - Полагаю, деньги вы уже перечислили? - Проверьте свой счет и верните мне сына, немедленно! - Господин Чхве, вы не в том положении, чтобы указывать нам, что и когда делать, - спокойно говорит Исин, выходя вперед. Крис обожает эти моменты, когда он берет бразды правления в свои изящные руки. - Значит, ты и есть тот самый Цезарь? Сукин сын, это ты изувечил моего сына!? – рычит мужчина, надвигаясь на явно уступающего ему в силе и телосложении Исину. Но нарывается на невесть откуда взявшегося Криса и его стальной кулак. - Впредь, обращаясь к моему господину, подбирай слова тщательнее. Сейчас я проверю наш счет, и моли бога, чтобы деньги были перечислены. В противном случае полиция Сеула будет собирать очередной пазл из кусочков тебя и твоего сына. Кивни, если понял, - до жути спокойный голос Криса пробирает до костей, словно ледяной январский ветер. Мужчина покрывается испариной от боли и напряжения, но все же находит в себе силы кивнуть. - Хорошая псинка, - лицо его тут же преображается. Исин готов наблюдать это всю жизнь. Чанель уходит в комнату ожидания без единой царапины, но вскоре это исправят, ведь впереди у него еще два боя. Со вторым приходится повозиться аж до восьмого раунда. Такие крепкие редко попадаются. Сегодня Зверь пропускает много ударов, ведь мыслями он не на ринге. Куда унесли тело мальчишки? Не покалечил ли он его последним ударом? Не застрелят ли его, пока он тут «отрабатывает смену»? Нет, исключено, ведь у них с Исином уговор. Исин не из тех, кто бросает слова на ветер, к тому же – он сам к нему подошел. От его зоркого глаза ничего не скрыть. Правая рука Хозяина, он незаменим для всех здесь работающих людей. Именно он, а не Крис, решает все их проблемы. Третий соперник ломается в третьем раунде, причем в прямом смысле этого слова. Второй его слишком вымотал и разозлил своими бетонными ударами по печени и почкам. Перебитый хребет, и с ринга его уносят вперед ногами. Вода со льдом- самое оно для его распухших лап. Похоже, дела свои Крис уладил, по лицу его блуждает довольная улыбка, а это может значить лишь одно – много денег. - Почему не убил? – интересуется он, пихая ногой бессознательное, но все еще дышащее тело Бекхена, которого бросили прямо на грязном полу. Чанель молча закидывает Бека себе на плечо и направляется к выходу. Он видел в руках Хозяина конверт, он о нем не забыл, а намерено игнорировал. - Ну и куда ты его несешь? – интересуется Крис. Чанель оборачивается, и Крис понимает, что в данный момент на него смотрит Зверь. Он подходит вплотную к нему, придерживая тело на плече одной рукой. - Мой гонорар. - Твой гонорар в этом конверте. - Он – мой гонорар. - Он должен мне пять миллионов вон. - Я забираю его, а ты – все мои гонорары. Целый год. Крис пристально всматривается в эти глаза, пытаясь понять на кой хрен ему этот сопляк. В жертву он его принести собрался что ли? Или ритуально сожрать? Ну, на кой черт он ему сдался? - Зачем он тебе? – спрашивает он в лоб, не желая больше разгадывать ребусы. - Сделаю его своей женщиной, – так же прямо отвечает Чанель, от откровенности которого охуевают все присутствующие в комнате. Сначала Крис думает, что это такой юмор у боксеров, плоский с голубым оттенком, но монстр напротив вовсе не шутит. - Тебе баб вокруг мало? Или дохнут от твоего размера? - Все боятся. - Думаешь, этот тебя как увидит, так сразу полюбит? - Этот мне денег должен. Пять миллионов. Да, Крис готов признать, что этот тупой на вид боксер, нихрена не тупой, и башка у него вовсе не отбита. Провернуть такое…да он хитрее половины его людей! - В тебе определенно есть задатки бизнесмена, друг мой, - хлопает его по свободному плечу Крис, - поздравляю с приобретением. Зверь уходит со своей добычей под пристальные взгляды всех присутствующих. Он делает жест рукой, и в комнате они с Исином остаются одни. - Ты провернул это? – глаза Криса улыбаются. - Понятия не имею, о чем ты. - Врешь, - не отстает Крис, следуя по пятам за уходящим Исином. - Зачем мне это нужно? Блондин без усилия разворачивает его лицом к себе. - А кто тебя знает. Чанель потрудился на славу. Он отмыл от крови все еще бессознательное тело Бекхена, и даже успел привести в порядок себя. Правда красивее от этого он не стал. Глядя на парня, лежащего прямо перед ним, Чанель даже самому себе не может ответить, на кой черт он ему сдался. Все что он помнит, это жгучее, граничащее с безумием желание забрать его себе. Сжать настолько крепко, насколько ему хватит дыхания и сил выдержать эти звериные объятия. Содрать одежду и сделать его своим в полной мере этого слова. Да, именно этого хочет Чанель. Он дождется, когда Бекхен придет в себя, и приступит к делу. А пока пусть отдыхает. Глубокой ночью, в кромешной тьме, Бек открывает глаза и не может понять, где он и как сюда попал. Он ведь жив, да? Все тело болит, голова словно свинцом залита, а нос почти не дышит. Ощупывая все вокруг, он хочет встать с кровати, но что-то тяжелое и теплое валит его обратно. От неожиданности и страха парень кричит, но грубая рука затыкает рот. Постепенно глаза привыкают к темноте, и Бек понимает, что это человек. Чанель тянется к включателю, зажигая лампу, чтобы ему было не так страшно. И это срабатывает. Бекхен замирает, с ужасом глядя на обезображенное лицо Зверя. - Я уберу руку, не кричи, - даже шепот Чанеля кажется Беку грубым и злым. Тяжелая рука исчезает с его лица, сам же Чанель садится рядом. Почти голый, из одежды на нем лишь боксеры, синяки да татуировки. Много татуировок. - Ты меня убьешь? – глупый вопрос, но это первое, что пришло ему в голову. Зверь не отвечает, он лишь странно смотрит Бекхену прямо в глаза. «Нужно бежать. Срочно. Сейчас». Инстинкт самосохранения срабатывает не в самый подходящий момент, но совладать с чувствами и эмоциями Бек не может. Всему виной открытая паника и то, как Зверь смотрит на него. Он прекрасно знает, что значит этот взгляд, не раз ловил его на себе за эти годы. Идея бредовая и провальная, но жизнь и шкура дороже. Бек срывается с кровати, но Чанель ловит его и валит обратно. Как можно отбиться от горы мышц, ломающей людям хребты как спички? Тяжелая рука вдавливает его в подушки, пока вторая освобождает дергающееся тело от одежды. - Нет. Не смей! Прекрати! – голос насквозь пропитан страхом и ужасом. Сдирая с него свою же футболку, Чанель связывает ею тонкие запястья добычи. Поцелуй получается совсем не нежным, а с привкусом крови. Засранец кусает его за губу до крови. Парень просто не в курсе, что он давно уже перестал чувствовать что-либо, и боль включительно. Острые коленки пинают по ребрам и животу, но решение находится само собой- Чанель просто переворачивает его на живот, и давит рукой между лопаток. Парень что-то кричит в подушку, но слов не разобрать. Он такой…маленький, по сравнению с самим Чанелем. Кожа под руками нежная и бархатная. Руки и ноги тоненькие, мускулов почти нет. Легкие поцелуи в спину вгоняют мечущегося под ним Бекхена в ступор. Но когда они опускаются ниже, на ягодицы, тревога и страх накатывают новой волной. Бек даже поговорить с ним не может, он еле дышит сквозь подушку, которая, как и все в этой комнате, пахнет им. Чужая рука лезет туда, где ей явно не место, отчего Бек вздрагивает, но вторая лапища смещается с лопатки на шею, как бы намекая, что не стоит делать лишних движений. - Мне нечем дышать! – вопит задыхающийся Бек, пытаясь вдохнуть кислород. К его удивлению, давление с шеи тут же исчезает, что дает ему возможность повернуть голову в сторону и вдохнуть полной грудью. Пальцы с загрубевшей от тренировок кожей проникают в тугое колечко ануса, растягивая его как можно осторожнее, но Бекхен думает совсем иначе. Горячие слезы пропитывают подушку под ним, пока Зверь проникает в него пальцами, доставляя не только дискомфорт, но и боль. Этот псих, он же дикарь, он просто убьет его или разорвет к чертям собачьим. Слюна не лучшая смазка, но другой в арсенале Чанеля нет. Он старается не делать ангелу с идеальным телом под ним больно, но получается это крайне хреново. Вошла только головка, а Бекхен уже вопит как резаный. - Стой…Мне больно! Прекрати, чертов урод! В голове что-то щелкает. Урод. Опять урод. Почему? Ведь он так старался. Чанель начинает злиться, а это плохо. Плохо для Бекхена, потому что эту ночь он может не пережить, если и дальше продолжит так его называть. Резкий толчок позволяет войти лишь на половину длинны, но и этого для Бека достаточно, чтобы сорвать глотку от крика. Злость куда-то улетучивается, стоит услышать этот полный боли крик. Чанель замирает, стараясь почти не двигаться в дрожащем под ним теле. Он заваливается на бок, не выходя из Бека и положа его спиной на себя. Сбитые в кровь руки стараются обнимать аккуратно и нежно, но Ель и слов-то таких не знает. - Не урод, - тихо шепчет он ему на ухо, ловя языком соленую капельку на щеке. Двигаться становится легче и, кажется, оба догадываются почему. Чанель порвал его, но остановиться уже не может. Размеренные толчки со временем становятся все резче и резче, пока он не кончает в обмякшее тело. Бекхен сотрясается от беззвучного плача, а Ель аккуратно укладывает его рядом, по очереди целуя каждый пальчик. - Ты больной ублюдок. Черт, чтоб ты сдох, - рыдает Бек, еле отползая от него, но боль настолько сильная, что он аж воет. Мокрым полотенцем Чанель вытирает последствия своих действий, а затем укрывает все еще плачущего парня и выключает свет. Просыпается Бек уже один. Первая мысль – бежать. Ну да, а как же. Это ведь так легко сделать с порванным задом. Минут десять уходит на то, чтобы просто сесть на кровати и осмотреться. Комната просторная, светлая, только вот на окнах решетки. Минуя одну дверь за другой, Бек лишь подтверждает свои догадки – решетки на всех окнах. Замок на двери кодовый, открыть ее, не зная комбинацию,- невозможно. Огромная, мать ее, стальная дверь. Битый час он орет в закрытое окно, которое черт его знает как открывается и колотит по стеклопакетам, пока входная дверь радушно не распахивается перед хозяином квартиры. Бек боится даже поворачиваться, воображая, что его ждет. Но на деле, нихренашеньки его не ждет, кроме лапши быстрого приготовления на завтрак. Он медленно поворачивается к снующему по совмещенной с гостиной кухне Чанелю, становясь невольно свидетелем того, как тот заливает рамен кипятком. Псих не спешит насиловать его, лишь жестом приглашает за стол. В животе урчит, а запах еды распространяется по комнате слишком быстро, вызывая у голодного юноши обильное слюновыделение. - Я купил фруктов, - черт знает зачем сообщает Чанель, улыбаясь разбитыми, а затем еще и прокушенной губами. Бекхен не двигается с места. Признаться честно, он настолько парализован страхом, внешним видом и голосом этого человека, что будь даже входная дверь открыта нараспашку, он бы не рискнул шевельнуться или хотя бы взглянуть в ее сторону. - Садись, - голос уже не так терпелив, и Беку приходится принять предложение. - Ешь, - он толкает к нему огромную миску с двумя, а то и тремя порциями рамена, которые Беку не осилить и за день. Не желая злить психа напротив, гость медленно тянется к палочкам, но Чанель какого-то черта резко подается в перед, словно пытаясь схватить его за руку, отчего Бекхен резко шарахается назад, задевая рукой миску и благополучно опрокидывая кипяток на себя. - Ай! – вопит парень, стряхивая с себя лапшу, пока Чанель срывает с него одежду. - Нет! Пожалуйста… не надо, - умоляет Бек, но руки все так же сдирают с него мокрую одежду. А затем происходит что-то странное. Чанель несет его на руках к кровати, но не нападает на него, как сделал это ночью. Он молча замазывает красную от ожога кожу мазью, аккуратно втирая ее в белоснежную кожу. - Это все из-за долга? – набирается смелости и спрашивает Бек. - Нет. Я отдал его. Теперь ты мой, - так обыденно отвечает Чанель. Глаза Бекхена наполняются слезами от осознания всего происходящего. Все верно, ведь именно это ему и обещал Крис. Зверь приносит ему свою порцию рамена, но прикоснуться к ней, ровно как и накинуть на голое тело одеяло, Бекхен решается только после того, как слышит звук захлопнувшейся двери. Ходить все еще очень больно, но нужда припекает настолько сильно, что терпеть уже нет сил. Путь к уборной лежит через кухню-гостинную, заходя на которую Бек замирает в дверях. На чисто убранном столе стоит огромная тарелка с горой нарезанных фруктов. Следующий день не приносит Бекхену ничего нового. Просыпается он уже в гордом одиночестве. Первым же делом он обшаривает всю квартиру в поисках чего-нибудь полезного, но все что удается найти – это кухонный нож да пара палочек. Действительно, зачем человеку, который голыми руками разрывает людей на части, пробивает им черепа и ломает позвоночники, оружие дома? Бекхен почти уверен, что этот сукин сын, скорее всего еще и пуленепробиваемый. Нужно найти способ сбежать. Выждать момент, а потом исчезнуть. Но для этого придется втереться к нему в доверие, а это значит быть послушным и выполнять все его прихоти. Ха, как будто у него есть выбор. Раз уж ему все равно придется раздвигать ноги перед озабоченным ублюдком, то нужно хотя бы извлечь из этого свою выгоду. Умирать Бекхену очень не хотелось. Он в свои двадцать еще и пожить-то толком не успел. Тяжелый ворох мыслей сыпется на голову юнца, и тот просто теряется во времени. За окном уже давно глубокая ночь, а он все так же сидит за кухонным столом, укутанный в огромное одеяло, сам того не замечая, планомерно уничтожает нарезанные Зверем фрукты. Хлопнувшая входная дверь выводит его из ступора, и перед ним, словно ниоткуда появляется Он. Бекхен боится да и не хочет смотреть на него, но не чувствовать запах пота и крови просто невозможно. Чанель молча смотрит на него какое-то время, затем медленно подходит. Сердце Бекхена от страха ломает ребра изнутри, но голова все так же опущена. Слишком страшно. Но к его удивлению, Зверь идет мимо него, и по шуму воды парень понимает, что тот пошел в ванную. Бек резко срывается с места и на всякий случай еще раз пробует открыть дверь. Нет, бесполезно. Она закрыта. Паника, словно лавина, обрушивается на его голову. Что делать? Как себя вести? Сидеть дальше на кухне, или идти в спальню? А может начать кричать и звать на помощь? Может, соседи услышат и вызовут полицию? Но с другой стороны, будь такой вариант возможен, оставил бы он его одного на целый день? Бекхен с ужасом и отвращением понимает, что ему ничего не остается, кроме как подыграть больному ублюдку. По-другому ему просто не спастись. Чанель смывает с тела кровь. Свою и чужую. Сегодняшние бои были особенно тяжелые. Похоже Крис понял, что в данной ситуации Чанель ему отказать не сможет, поэтому привез очень сильных бойцов. Признаться честно, было сложно еще потому, что он не мог собрать мысли в кучу. Похоже, Бекхен безапиляционно завладел его сознанием. Чанель никак не мог выкинуть из головы тот дивный миг, когда он впервые ощутил, почувствовал на вкус счастье. Тот короткий миг, когда он был в теле ангела, оказался самым прекрасным в мире. И он был готов повторить его, пока не увидел кровь на простынях и скорчившееся тело, дрожащее от боли. Все верно, Чанель животное. Зверь. И любовь у него такая же, звериная. По-другому он просто не умеет. Утренний звонок Исина, с подробным инструктажем того, что делать, а чего делать ни в коем случае нельзя, прояснил ситуацию. Хорошо, что Исин приглядывает за ним. Чанель не очень умный, сообразительным его тоже назвать трудно. Но где-то очень глубоко под горой этих мышц скрыто доброе сердце, которое жаждет того же, что и все в этом мире – найти свое счастье. Вентиль скрипит под тяжелой рукой, когда он закручивает его. Чанель никогда не вытирается, просто надевает одежду на голое тело, желая поскорее спрятать нательные рисунки, которыми он ловко замаскировал бесчисленные шрамы. Если кто-то прикоснется к его телу, то обязательно почувствует это, но такого не произойдет никогда. Уж он это твердо знает. Бекхен все так же сидит за столом, но только Чанеля не обмануть. Парень видимо бежал от двери обратно и не заметил, как зацепил огромные кроссовки хозяина дома, которые теперь небрежно валялись у входа в гостиную. Чанель медленно присаживается и подбирает кроссовки. А возвращаясь обратно, он просто сгребает в охапку завернутого в одеяло Бекхена и несет его в спальню. Бек старается не разрыдаться, смаргивая слезы, ведь он знает, что последует далее. Но все заканчивается, не успев начаться. Чанель просто крепко обнимает его, позволяя спать завернутым в одеяло и лежа спиной к нему. Чужой нос утыкается в шею Бекхена, втягивая запах его тела в легкие. Так дивно пахнет. Наверно, так пахнут ангелы. Неделя проходит в полном молчании, правда на четвертый день Чанель все же выдает Бекхену одежду. Куда девается его собственная, остается для него загадкой. Признаться честно, Бекхену ужасно надоел рамен изо дня в день. И в один из таких дней, когда Чанель уходит на «работу», а Бек в очередной раз пытается хотя бы разбить стекло, чтобы позвать на помощь, обессиленный и запыханый он оседает на пол, перед кухонными шкафами. Туда он еще не заглядывал. Коробка риса, похоже, не первой свежести, немного притрушенная пылью. Сгодится. Все же лучше, чем гребанный рамен, от которого Бека уже тошнит. Вот от чего его еще тошнит, так это от мерзких поцелуев этого человека. Каждую ночь он приходит, ложится рядом, крепко обнимает его, и, думая, что тот спит, осыпает его тело поцелуями. Иногда это шея и плечи, иногда он смелеет настолько, что аккуратно поворачивает притворяющегося спящим Бекхена к себе лицом и аккуратно целует его в губы, щеки, нос. Его тошнит от этой голубятины. Сама мысль, что его касается мужчина, уже вызывает рвотные позывы и спазмы, угрожая вывернуть содержимое желудка прямо на Зверя. В холодильнике, в который, кстати, Бек тоже не удосужился заглянуть, он находит немного морепродуктов и еще не распакованный кимчи. Там же обнаруженная гора фруктов нисколечко не удивляет его. Каждый день он закармливает Бека ими. Даже в детстве семья Бекхена не могла позволить себе такие затраты на столь желанные яблоки груши, апельсины, манго и авокадо. А ведь именно в те времена они жили в относительном достатке. Пока все не покатилось к чертям собачьим, и от его семьи не остался только он один. Всеми брошенный и никому не нужный приживалец, дальний родственник. Кулинарные способности Бекхена почти на нуле, но нужно быть полным тормозом, чтобы не знать, как приготовить рис с рыбой. Впервые за долгое время, кухня наполняется приятным запахом, ни капельки не похожим на аромат свежезаваренного рамена. Ужинать в гордом одиночестве, в компании своих мыслей и догадок входит уже в привычку. Нужно как следует все обмозговать. Придется подыгрывать ему. Может напоить? Но он же совсем не пьет. Бекхен ни разу не видел дома спиртного, да и от Чанеля выпивкой не разило. Учитывая тот факт, что он спит настолько близко, что диффузия почти неизбежна, Бек учуял бы запах алкоголя. Ладно, значит напоить его не получится. А что если попросить его купить выпивку ему, Бекхену? Но где гарантия, что он сядет с ним за стол, опрокинуть рюмаху-другую? Бред. Даже если и получится уболтать его, то тут и ящик соджу не поможет. Бекхен едва ли осилит три бутылки. Может зарезать его во сне? Ведь еще в первый день им на кухне был обнаружен нож, так беспечно оставленный без присмотра. Но тут тоже все не так просто. Во-первых: Бекхен просто не способен отнять чужую жизнь. Но, допустим, он наберется смелости, откинет прочь угрызения совести, вспомнит, как Зверь изнасиловал его и все-таки решится на это. Тут автоматически всплывает «во-вторых». Да он же просто непробиваемый! Ему что удар ножом, что комариный укус – все одно и то же. Злить его тоже в планы Бека не входит. И что же остается? Ничего, кроме того, чтобы стать его подстилкой, пытаться угодить ему, пустить пыль в глаза и в удобный момент слинять по-тихому. Как там Крис назвал его? Крысеныш? Ну, все верно. Такие как он, не живут. Выживают. Чанель не сразу понимает, чем пахнет. Вообще-то, живя с Бекхеном уже больше недели, он научился быть внимательным и бдительным. Мало ли какие глупые мысли о побеге посещают его голову. На столе его ждет миска риса с чем-то очень аппетитным сверху. Что это? Неужели обычная миска риса вызвала такое бешеное сердцебиение? Он не идет в ванну, садясь за трапезу, даже не подозревая, что Бек дышит через раз, подсматривая за ним. Отлично, рыбка клюнула. Он знает, что прежде чем идти в постель, Зверь принимает душ. Значит, время еще есть. Ненавидя себя за то, что он собирается сделать, Бекхен проталкивает один палец в себя, судорожно хватая воздух ртом. Он все еще помнит, чем все закончилось в прошлый раз. Под одеялом становится чертовски жарко, и приходится вытащить голову. Вода в ванной все еще шумит, значит, у него еще есть пара минут. Он успевает добавить всего один палец, когда Чанель выходит из душа. Да, Бекхен не ошибся, сегодня ночью что-то будет. Зверь впервые вышел без футболки, в одних штанах. Капельки воды шлейфом тянутся за ним, стекая с отросших волос. Чанель аккуратно ложится рядом и по своему обычаю крепко обнимает бекхена. - Спасибо, - тихо шепчет, как он думает, спящему парню на ухо, целуя его в шею. Но на этом все заканчивается. Он не делает ни единой попытки пристать к нему, поцеловать, или даже просто повернуть к себе лицом. Более того, Бекхен с ужасом понимает, что кажется, тот проваливается в сладкую дрему, судя по мирному сопению на ухо. Какого черта?! Он что, зря все это делал? Зря готовил, притворялся спящим, совал в себя пальцы, в конце концов? Черт бы тебя побрал. Решительность Бека тает на глазах, но нужно довести начатое до конца. Ну не может же он просто наброситься на него, в конце-то концов. Парень дрожит от страха, а в какой-то момент ему кажется, что Зверь слышит его мысли, что он раскусил его замысел и сейчас разорвет его на части. Нервное ерзание не оставляет равнодушным казалось бы спящего Чанеля, ведь неспокойный комок трется задом об его пах, который только и ждет намека на это. Сначала Бекхен не замечает эрекции Чанеля. Но спустя какое-то время его хитрых манипуляций спящий парень уже сам инстинктивно начинает тереться об него пахом, сжимая в объятиях все крепче и крепче. Бекхену настолько омерзительно, что его тошнит, а сердце вот-вот выскочит прямо изо рта. Наконец-то последняя брама Чанеля пала. Он медленно взбирается на якобы спящего Бекхена, и невинные поцелуи перерастают во что-то большее. Огромные руки блуждают по худому телу, пока губы оставляют засосы на ключицах и шее. Бек не сопротивляется, он вроде бы смирился, но что-то не дает покоя, сводит его с ума. Ах да…конечно. Как он мог забыть? Ведь он тоже мужик, мать его! Но кого это волнует? Чанель, помня первый неудачный опыт, запасся всем необходимым. Ну вот, с лубрикантом растягивать намного легче. И все таки, происходящее, как и спокойствие Бекхена, не может не вызывать сомнения. Почему не отбивается? Не плачет, не кричит? Не просит остановиться? Желание берет верх, и вопросы отходят на второй план. Чанель потирает абсолютно вялую плоть Бекхена, который, к слову, все еще жмурит глаза, словно боится того, что увидит перед собой, если откроет их. Собственно говоря, так оно и есть. Чанель посасывает его розовый сосочек, но кроме рваного дыхания, вызванного скорее страхом, чем желанием, он ничего от парня не добивается. У самого член уже сочится смазкой, ждать просто нет сил. В этот раз он будет аккуратен, насколько это возможно. Входить в него подготовленного куда приятней и легче. Но Бекхену все же больно, это видно по его дрожащим ресницам, и открытому в немом крике рту. - Дыши животом, - шепчет ему на ухо Чанель, целуя его в щеку. Посадить его на себя не лучший из вариантов, но в этой позе он быстрее всего привыкнет к габаритам Чанеля. Тонкие руки болтаются по бокам, но как только Ель входит глубже, холодные ладони хватают его за горячие плечи, словно пытаются остановить. Чанель отмечает для себя, что у него все еще не стоит, но это уже не важно, ведь именно в этот момент Бекхен прижимается к нему, давая немое согласие действовать. Он аккуратно двигает бедрами, стараясь не делать больно ангелу. Руки крепко держат его в объятиях, не позволяя садиться больше нужного. Чанель настолько горяч, что все его тело мгновенно покрывается потом, пачкая и Бекхена. Он теснее прижимается к нему, создавая видимость близости. Нужно быть полным идиотом, чтобы поверить в то, что он делает это добровольно. Зверь дышит как-то слишком рвано, и это привлекает внимание ничего не понимающего Бека, ровно до тех пор, пока чужой орган не начинает пульсировать в нем, а что-то теплое не растекается внутри. От безысходности и унижения Бекхен кусает его настолько сильно, насколько хватает сил и ненависти, пока не чувствует во рту вкус чужой крови. Рвотный рефлекс, подавляемый так давно, не заставляет себя долго ждать, и его тошнит прямо на пол. Чанель мигом ловит летящего в собственную рвоту парня, и, подхватив его на руки, несет в ванную. Дальше содержимое желудка извергается в унитаз. Обессиленный и заплаканный, Бекхен пытается встать, но ноги подкашиваются. Рвать уже давно нечем, а тошнота все не проходит. Как же быть? Выход находит Чанель. Осторожно подняв парня на ноги, он просто ставит его в ванную, а затем и сам залазит в нее. Холодная вода в миг приводит раскисшего парня в чувство, и он тянется к единственному источнику тепла – к Чанелю, которого ледяной душ, кажется, не беспокоит вообще. Еще несколько секунд под холодным потоком воды, и Чанель крутит вентиль, потихоньку отогревая Бекхена. Вода сначала едва теплая, потом теплее. Еще теплее. И еще. Пока не становится почти горячей. - Согрелся? – шепчет он в макушку Бека. Тот не отвечает, лишь кивает головой. Укутанный в единственное имеющееся в доме банное полотенце, Бекхен сидит там, куда его посадил Чанель, - на кухонном столе, молча наблюдая за тем, как тот убирает в спальне беспорядок, учиненный им же. Стыдно признаваться, но холодный душ и правда помог, приведя его в чувство. Бек громко шмыгает носом, что не остается незамеченным Чанелем. Тот щупает лоб сначала рукой, а затем губами. Кожа на руках настолько грубая и сбитая, что уже и не чувствует тепла человеческого тела. Бекхен ловит себя на том, что беспардонно пялится на его грудь, пытаясь разобрать, что же там набито. Что это? Птица? Дракон? Птеродактиль? Чем он изрисовал свою грудь, наивно веря, что сделает ее краше? Огромные ладони потирают спину и руки, разгоняя кровь по окоченевшим от сидения в неудобной позе мышцам. - Спать хочу. Чанель впервые слышит его голос с их первого дня. Без проблем. Если ангел хочет спать, Зверь отнесет его на руках, чтобы босые ноги не касались холодного пола. - Господин Чжан, как это понимать? – брызжет слюной давно не молодой человек, сидящий напротив Исина, уютно разместившегося в кресле Криса. - Понимайте, как хотите, господин Кан. Все условия, прописанные в контракте, были выполнены нашей стороной. А если вы хотите поговорить о нюансах, то я с удовольствием свяжу вас с нашим юридическим отделом, - изящные руки сцеплены в замок, алые губы едва заметно улыбаются, а опрятная прическа делает его чуть моложе своих двадцати шести лет. - Посмотрим, что на этот счет скажет мой адвокат, - все же не унимается гость, с шумом отодвигая тяжелое кресло. - Удивлен, что жирная свинота, вроде тебя, еще способна что-то рассмотреть кроме своего брюха, - все это время молчавший Крис решает прервать разговор в более действенной, но никак не вежливой форме. - Щенок… - Хочешь, чтобы я отрезал твой хрен и затолкал тебе в глотку? - Господин Ву хотел сказать, что ряд дел, не терпящих отлагательств, ждут его внимания, и если вам больше нечего добавить, то на этом мы с вами прощаемся, – деликатно, насколько это возможно, поправляет босса Чжан. Кряхтя, пыхтя и краснея от злости и вселенской несправедливости, не столь уважаемый гость покидает кабинет под испепеляющий его взгляд блондина. - Почему мы церемонимся с ним? Его боец проиграл, конец истории. В чем проблема? – откровенно недоумевает Крис, подкуривая сигарету. - Проблемы не было до тех пор, пока вы, господин, не открыли свой рот. Бизнесмены так себя не ведут. Вы должны быть терпимы к партнерам. Он потерпел поражение, проиграл много денег, лишился бойца. Ясно как божий день, что он злится и ищет виноватых. Наш юридический отдел урегулировал бы все без последствий для нас. Теперь, кажется, это невозможно. – Исин не должен объяснять всего этого боссу, он и так это знает, но слушать мелодичный треп Исина приятнее, чем пивизгивание жирной свинки. - Звучит как угроза, - бровь скептически ползет вверх, - все равно я давно искал повод убрать ублюдка. - Вы не бессмертны, - напоминает Исин, вставая из хозяйского кресла. - Ты же прикроешь меня от пули? Или ножа. - Испортить свой костюм? Ни в коем разе, - чинно заверяет Чжан, направляясь к выходу. - Не забывайся. Ты мой подчиненный и ты будешь делать то, что я тебе велю, - напоминает голос за спиной. Исин поворачивается, и медленно кланяется в знак смирения. Бекхену жарко. Очень жарко в этих звериных объятиях, но как из них выбраться, не разбудив Зверя – непонятно. Практика показала, что ерзание ни к чему хорошему не привело, а значит действовать нужно иначе. Он уже весь покрыт потом, и, кажется от него поднимается пар, а выбраться все никак не удается. Говорить с ним Бек тоже не намерен. Чанель сквозь сон чувствует возню у своего предплечья. Что-то влажное касается руки, а затем это странное чувство, как тогда в детстве, когда его потрепало током от телевизионной антенны. Он не может поверить в то, что видит. Бекхен, его ангел, вгрызается в руку, и судя по красным следам, не первый раз. Весь мокрый и взмыленный он тяжело дышит, пригвожденный к кровати телом Чанеля. Пак не слишком умный, но такие примитивные вещи понимает сразу. Ну, по крайней мере, так ему кажется. Тяжелая рука тут же взлетает куда-то вверх, а Бек срывается с кровати и как олимпийский чемпион мчится в сторону кухни, а там и до выхода рукой подать. Чанель не успевает разочароваться, он поразительно точно рассчитывает расстояние, и в несколько прыжков буквально прибивает беглеца к полу. В глазах недоумение и запоздалое разочарование. Почему? Зачем? Ведь знал, что не сбежит. - Пусти, недоразвитый! – в панике вопит Бекхен, пытаясь вырваться. Но Чанель не пускает. Не дает ни подняться, ни пошевелиться. Просто смотрит в лицо ангела, которое почему-то меняется, сначала краснея, а потом глаза заволакивает пелена слез. Бекхен спешит отвернуться. Чанель не сразу понимает, в чем дело. Под коленями растекается что-то теплое, словно они упали в лужу. Бекхен громко всхлипывает, делая еще одну попытку вырвать тонкие запястья из лап Зверя, но тот, поняв что произошло, сам отпускает мальчонку. Дверь в ванну и по совместительству туалет, громко хлопает, щелкает замок. Но шум воды никак не заглушает громкий плачь парня. Можно ли оскорбить человека сильнее, чем дать ему обмочиться на глазах постороннего? Чанель не очень умный, но ему безумно жаль. Он молча убирает все то, что произошло по его вине, опять. Переодевает штаны, но дверь в ванну не открывается до самого утра. Лишь когда первые лучи солнца проникают в обитель Зверя, Бекхен тихонько приоткрывает дверь, и тут же хочет ее захлопнуть. Прям у двери, облокотившись о стену, на полу спит Чанель. К чему эта чертово показушное сожаление? Не дал сходить нормально в туалет, заставив сходить под себя, а теперь строит из себя сожалеющего? Чушь собачья! Бек тихонько пробирается в спальню, стараясь не нарушить сон Чанеля, отчасти еще и потому что бегает по дому с голым задом, и быстро ныряет под одеяло. Когда этот придурок уйдет на работу, его зад будет в куда большей безопасности, и можно будет постирать одежду и даже высушить ее до его прихода. Чанель давно уже не спит. Просто лежит с закрытыми глазами и наблюдает за всем из-под ресниц. Маленькая, но аккуратная попка с белоснежней кожей, пробегает мимо, и на несколько минут у него в голове коротят провода. Совладать с собой очень сложно, но после вчерашнего лучше не трогать его вообще. Быстрые сборы, и никакого завтрака. Но без этого прожить можно, а вот как обойтись без спасительного поцелуя в щеку спящего ангела? Крису нравится то, что он видит перед собой. Грудастая красотка почти седлает его колени, когда в кабинет входят двое. Первым всегда идет Исин. Он галантно подает руку проститутке, аккуратно снимая ее с босса. - Оставь нас. - Что-то важное? У меня тут «деловая беседа» намечалась, - недовольная гримаса Криса не способна испугать ни Чжана, ни Сехуна. - Есть разговор поважнее, - улыбается Се, закрывая дверь за девушкой. - Давайте быстрее. Вам двоим еще нужно выбрать, чей зад я оприходую вместо Чан Ен. Парни переглядываются, но никто из них не говорит очевидных вещей. - Не знал, что ты заднеприводный, - не вовремя шутит Сехун. - Да мне в сущности все равно, в чье отверстие долбиться. Я не в любви вам признаваться собрался. Исин все это время молчит, не особо вникая в суть разговора. Это же Крис, ну что он путного-то скажет? - Есть некий господин Шизуки. Японец, корейского разлива. И поговаривают, что он завел себе новую игрушку, - Сехун цокает языком. - Что еще за игрушку? Кто такой? Откуда? – Крису, похоже, гормоны в голову ударили. - Норвежец. Огромный, как большой полярный медведь. Головы кроит только так, - не отрываясь от бумаг, сообщает Исин. - Чушь. Зверь его на атомы расщепит и в банках из-под содовой домой депортирует. - Думаешь? – тень сомнения в голосе Се как то ни разу не внушает в Криса уверенности. Все верно, ведь это работа Исина. - Уверен, - отвечает за босса Чжан. - А не справится – отберем его ручную крысу, - рассуждает вслух Крис, наивно веря, что это вообще возможно. - Ну-ну, попробуй. - Сехун прав. Если Чанель проиграет, то отбирать будет не у кого – норвежец просто убьет его. А если выиграет, то зачем нам отбирать его друга? - Женщину, - поправляет Исина Крис - Чего? - Не друга. Женщину. Чанель ебет его. - А ты бы хотел, чтобы он кого-то другого выбрал? – между прочим, интересуется Син. - Ты сейчас на себя намекаешь? – ловкий маневр, но шутка не зашла. Острота, над которой смеется только ее владелец, удачной не считается. - Меня он не тронет. Я не в его вкусе, - как и всегда Исин тщательно подбирает слова, оставляя легкую недосказанность, словно знает чуть больше других. - Все просто, Ель. Убей ублюдка и дело в шляпе, - поясняет Крис, закуривая дорогую сигарету. - Хорошо. Краткость - сестра таланта. - С тобой всегда приятно пообщаться. Ты так многословен, - гримасничает Крис. Что за дурь витает в его башке, порой непонятно даже Исину. Едва заметный кивок Исина, и Чанель свободен. Ему, между прочим, не до разговоров. Там, на арене, его ждут «дела». - Кстати, как там твой крысеныш? Не сдох еще? Чанель молчит, потому что не знает, что ответить. И действительно, как там Бекхен? Исин незаметно касается грубой руки бойца, выказывая свою поддержку, беззвучно заявляя, что он на его стороне и что над словами Криса даже задумываться не стоит. Ель покидает дорого обставленный кабинет, тонущий в сизом дыме дорогих сигарет. - Зачем ты это делаешь? – Исину непонятны нападки Криса. Ему-то какое дело? - Забавные они, пидоры, - смеется блондин, а сидящий рядом Сехун в сотый раз за этот день закатывает глаза. Рев толпы до сих пор стоит в ушах, эхом отражаясь в голове. Чанель медленно переступает порог спальни, стараясь не шуметь, хотя он почти уверен, что Бекхен не спит. Он аккуратно, насколько это возможно, скидывает куртку и что-то берет из шкафа. Даже не открывая глаз, Бек чувствует мерзкий запах, которой не спутать ни с чем. Запах крови. Худое тельце на цыпочках пробирается к незакрытой двери ванной, пытаясь не дышать. Зверь стоит посреди ванны, абсолютно голый, пока потоки воды смывают с тела алую кровь. Чужую ли? Бекхен не может рассмотреть тело тщательнее на наличие ран, но судя по тому, что красные потоки не заканчиваются, кровь его, Чанеля, и она сочится до сих пор. На мгновение, в груди зарождается надежда, что возможно он истечет кровью и умрет. Но крепкое накачанное тело, выкованное в бесконечных боях, убеждает в обратном. Нет, силой этого монстра не взять. Только хитростью. Чанель знает, что за ним наблюдают, но все равно не шевелится. Пусть смотрит, если ему так хочется. Главное, чтобы он не плакал. Темная макушка то и дело выглядывает из-за дверного косяка. Мозолистая рука крутит вентиль, перекрывая воду. Чанель тянет время, давая возможность убежать Бекхену, чтобы якобы остаться незамеченным. К тому же, нужно перебинтовать порезы на руках. Противник, выряженный в шипы и железо, знатно потрепал Зверя, ранил, но не убил. Чанель не может умереть, ведь теперь ему есть ради кого жить. Неуклюжие попытки забинтовать руку в очередной раз заканчивается провалом, но Чанель в десятый раз начинает сначала. До тех пор, пока холодные руки не отнимают бинт, и не перевязывают рану. Все это время голова опущена, взгляд сосредоточен на ранах, коих на теле много. Чанель же просто не шевелится, позволяя ему делать все, что вздумается. - Нужно прочистить рану и прижечь. Сможешь? – Голос Зверя такой низкий и грозный, что Бекхен даже вздрагивает от неожиданности. И Чанель видит это. Опять напугал его. Он встает, чтобы уйти, но тонкое запястье останавливает его. - Я сделаю. Только скажи как? Какое-то время Зверь всматривается в лицо парня, пытаясь понять его мотивы, но затем рука лезет в карман джинс. Что-то серебряное блестит в скудном свете дешевой лампочки. Складной нож. - Нужно нагреть и прижечь, иначе кровь не остановить, - поясняет Чанель, протирая холодное лезвие. Несколько минут спустя оба стоят у плиты в немом ожидании, пока металл накаляется от огня. - Ты готов? – Голос Бекхена дрожит, ему и правда страшно. А может зарезать его? Удобнее случая уже не будет. Он медлит всего мгновение, а затем лезвие касается кожи. Противное шипение, мерзкий запах паленой плоти, все это вызывает тошноту у Бека, но ни одна мышца не дергается на лице Зверя. Он словно не чувствует боли вовсе. Он не человек. Чанель покорно принимает боль из рук ангела, что стоит напротив с круглыми, полными ужаса глазами, и глядит на него так, словно боится, что он его сейчас сожрет. Но ничего не происходит. - Спасибо, - Ель не многословен. Бинтованная рука болит, но Чанелю все равно. Сегодня Бекхен впервые обратил на него внимание. Сегодня впервые в жизни к нему проявил участие кто-то, кроме Исина. Бекхен прячется в ванной, пока Чанель собирается на «работу». Дверь хлопает, и лишь тогда маленький трус покидает свое якобы надежное убежище, дверь которого Ель с легкостью может вынести с косяком, а то и вовсе разнести в щепки. Но он просчитался, ведь Зверь стоит у него за спиной, Бекхен чувствует это затылком. Ком подступает к горлу, и даже когда он слышит тихие шаги и буквально кожей чувствует, как огромное тело нависает над ним, не рискует оборачиваться. Тяжелая рука аккуратно ложится на плечо, а теплые губы касаются холодной щеки. И все. Теперь дверь хлопает по-настоящему, но парень все еще боится оборачиваться. Сердце колотится как у маленького запуганного кролика. Вечер наступает как-то неожиданно быстро, возможно от того, что целый день Бекхен занимает свободное время тем, что мудрит на кухне кулинарные шедевры из того, что есть. К концу дня он уже пишет список того, что нужно докупить. Скудное меню достало в край, к тому же нужно проверить насколько далеко он может зайти. Теплый и по своему обычаю мокрый после душа Чанель снова обнимает его со спины. Бек косит взгляд и подмечает, что бинты вчерашние, грязные и неуклюже завязанные наспех. Нельзя позволить, чтобы он умер от заражения крови, иначе Беку отсюда не выбраться никогда. Еще пара минут и откровенно ошарашенный Чанель сидит перед мальчишкой, который с таким усердием бинтует ему руку чистыми бинтами. Список не остался незамеченным Зверем. Сегодня он возвращается груженный покупками, и молча вываливает все это на стол. Бекхен впервые не притворяется спящим. Пока Ель моется, темная макушка чуть ли не ныряет в пакеты, выуживая оттуда все, до чего может добраться. Ну надо же, он перепутал почти все. Вместо растительного масла - оливковое. Муку заменил крахмал, а свинину- мраморная говядина. Да куда ж он столько мяса набрал? Во втором пакете все не так плохо. А что это на самом дне, такое яркое и шелестящее? Сладости. Целый огромный пакет сладостей и фруктов. Бекхен даже не знает, как реагировать на все. Изящные пальцы ловко цепляют яркую конфетку, разворачивают и прежде чем разум берет верх над безрассудством, сладость отправляется в рот. Вкусно. Десять минут спустя, Чанель застает своего ангела в целом ворохе фантиков от конфет, которые он поглощает с присущей детям жадностью. Бекхен поворачивает голову назад, и, видя полуголого Зверя, протягивает ему развернутую конфету. - Будешь? Чанель ничего не отвечает, лишь молча присаживается, и берет угощение одними губами. Так они и сидят на кухне, молча поглощая конфеты словно дети. Бекхен кормит его с рук, пытаясь приручить Зверя, одомашнить. И, кажется, у него неплохо получается. Исину не нравится, когда Крис приходит на работу в таком состоянии. Не то чтобы он был пьян в говно, но все же. Не стоит так себя вести, будучи главным. - Какой пример ты подаешь своим людям? – негодует он, поправляя съехавший куда-то в сторону галстук Криса, как заботливая женушка. - Я сделал что-то плохое? – выдыхает пары алкоголя в лицо Исину Крис. - Ты ведешь себя как подросток. - В душе мне все еще восемнадцать. Кстати об этом. Чан Ен сегодня работает? – глаза блондина заговорщицки блестят. Руки Исина медленно опускаются вниз, понимая всю тщетность попытки привести его внешний вид в порядок. - Конечно. Мне ее позвать? - Пусть захватит подружку. Не хочешь присоединиться к нам? - Благодарю, но вынужден отказаться. - Что так? Довесок мал? – подначивает Крис, стягивая с шеи минутой ранее аккуратно завязанный Исином галстук. - Не считаю, что моя интимная жизнь должна стать достоянием общественности. Исин покидает кабинет прежде, чем Крис придумает еще более оскорбительные вещи. - Можно мне с тобой? Чанель даже жевать перестает. Это ангел сейчас ему сказал? - Мне здесь скучно и одиноко. Я месяц тут сижу. Мне нужно… - Нет. – Коротко и ясно. Непонятно, на что рассчитывал Бек, но на то, чтобы набраться смелости и задать этот вопрос ушло почти восемь дней и ночей его жизни. - Я не убегу, обещаю, - заверяет Бекхен, - я просто не успею…, - тихо мямлит он. Остаток ужина остывает в тарелке, недоеденный Беком. Чанель долго не заходит в спальню. Ему нужно подумать, как дальше поступить в сложившейся ситуации. Утро крадется в окно, словно воришка, а Зверя все нет. Бекхен понимает, что другого ответа, кроме того, что он слышал вчера, он не получит. Входная дверь в очередной раз оповещает его о том, что он снова остался в гордом одиночестве в логове Зверя. - Ты намерен держать его взаперти вечно? – Исин как и всегда тактичен и деликатен. Только с ним Чанель может поговорить о чем-то подобном. Только он зовет его по имени, а не Зверем. - Он сбежит. - Ну а если я скажу тебе, что присмотрю за ним? – милые ямочки так редко появляются на этих щеках. - Ты обещаешь? - Чанель, разве хён тебя подводил хоть раз? - Никогда. - Приведи его завтра, а я найду ему работу. Нехорошо, что ты один отрабатываешь его долг. Крис слышит все, но не желает вникать в суть проблемы. Для решения всех вопросов у него есть Исин. Хорошо, что он встретил этого маленького и чертовски умного китайца восемь лет назад. - Ужин? – почти прирученный Зверь ждет, когда его покормят, но стол на кухне, как и холодильник, пуст. - У нас закончились продукты. Я ничего не приготовил. - Сходим в магазин? Бекхен не верит своим ушам. Он резко садится на кровати, хотя только что лежал к Чанелю спиной. - Вместе? Сейчас? - Я есть хочу, - Чанель старается говорить тихо в присутствии ангела. Достаточно того, что он пугает его своей рожей. - Тогда… Тогда пошли купим сейчас что-нибудь. Я приготовлю нам ужин, - голос мальца дрожит от волнения. - Одевайся. - Мне можно взять твою одежду? Бекхен чертовски смешон в огромной футболке и куртке Чанеля, с подкатанными в несколько раз рукавами. Он просто утопает в его джинсах, и лишь тяжелый пояс не позволяет им свалиться с тонкой талии. Видя свое отражение, парень думает, что похож на андеграундного репера нулевых годов. Но все это не важно, ведь он покинул пределы этой чертовой квартиры. Можно сбежать! Рвануть что есть силы, скрыться между рядами, и бежать к выходу, снося полки и людей на своем пути. Чанель сильный и проворный, но в таком тесном пространстве он будет абсолютно не маневренный. Можно что есть мочи завопить во все горло, привлечь внимание охраны, и пока они будут ломать свои челюсти о кулаки Зверя, удрать, куда глаза глядят. Он видит дверь и почти делает шаг навстречу свободе, как кто-то ловит его за руку. От неожиданности, парень подскакивает на месте. Сейчас он убьет его, прям тут, в шаге от спасения. Но, повернув голову, Бекхен, изумленный увиденным, замирает. Какая-то старушка что-то ему говорит. В ушах так звенит от страха, что слух прорезается не сразу. - …срок годности… - Ч-что? - Вы не посмотрите срок годности этих сырков?- повторяет старушка. - Да, конечно. Исин молча наблюдает за пацаном из своего авто, припаркованного на улице, прямо у выхода из магазина, готовый в любой момент блокировать дверь. Чанель же вовсе позабыл о Бекхене, увлеченный выбором сосисок. Внимание Бекхена привлекает дикий смех парней и он заглядывает за стеллаж. Четыре школьника громко смеются, а один из них снимает на камеру то, как Чанель безуспешно пытается взвесить сосиски. Он нажимает на все кнопки подряд, но клейкая лента с весом и ценой никак не хочет выезжать из отверстия. Бекхен давно уже понял, что Чанель не понимает элементарных вещей, возможно в силу специфики своей работы. Но это блять не повод высмеивать человека. Движимый обидой, смешанной с гневом, Бек влетает в толпу и резко вырывает телефон из рук сопляка. Громкий треск, и осколки дорогого гаджета разлетаются во все стороны на гранитном полу. - Ну что блять, все еще смешно? Уебки. - Ты что творишь, ублюдок? – рычит хозяин телефона, надвигаясь на Бекхена. Чанель слышит шум извне, и взгляд резко цепляется за потасовку в нескольких метрах от него. Он видит Бекхена, и все остальное теряет всякий смысл. Огромная машина для убийств несется к толпе и, словно кукол, раскидывает в стороны избивающих Бекхена школьников. Его ангел лежит на холодном полу, свернувшись калачиком, и не шевелится. Кровь на полу приводит Зверя в такое бешенство, что он просто забывает, что перед ним дети. Забрало падает, и он уже готов крошить головы, как его руку перехватывают. - Не надо. Давай уйдем отсюда, - разбитыми губами просит Бекхен. На шум сбегаются люди, кто-то громко зовет администратора и охрану. - Пошли! – тянет его за собой Бек, и оба срываются в бег. Исин видит все, от начала до конца, но вмешиваться не спешит. Зачем? Бекхен сам сделал все в лучшем виде, а заодно дал ответы на все его вопросы. - Давай закажем еду на дом. А завтра сходим в другой магазин, - предлагает Бек, пока Чанель пытается обработать раны и ссадины на ангельском лице. Ему очень некомфортно сидеть перед ним вот так вот, лицом к лицу, но Бекхен нисколько не жалеет о содеянном. - Ты меня слышишь? У меня в животе от голода урчит, - все еще пытается напомнить о своем существовании Бек. Зверь отрывается от своего нелегкого дела, и, не на шутку перепугав паренька, прижимается головой к его животу. Так они и сидят, пока тот не издает очередной звук умирающего кита. Это, кажется, возвращает Чанеля в эту реальность. - Не ввязывайся в драки. Пусть смеются. Я привык. Все так делают. Парень молча сверлит спину уходящего Чанеля, не зная, что сказать. Значит, он знал, что над ним смеются и снимают на камеру, как зверушку? - Ты знал, но ничего не сделал? Почему? - Зачем? - Затем, что какие-то ублюдки не должны высмеивать людей! – злится Бекхен. - Мне все равно. - А мне – нет! - парень резко, как ему кажется, разворачивает Зверя к себе лицом. Но поняв, что он делает, былой запал резко улетучивается. И опять тяжелая рука, с грубой кожей и сбитыми до крови костяшками, касается белой щеки парня, а глаза, словно заглядывают в душу. - Почему? Бекхену так неуютно, что он готов провалиться сквозь землю. Теперь этот псих подумает, что он для него что-то значит. О Боже… А вся ирония заключается в том, что Бекхен и сам не знает, почему же так быть не должно. Ему просто стало очень обидно. Обидно за Чанеля. Но зачем, черт возьми, он ввязался в драку ради ублюдка, который изнасиловал его два раза?! Возможно потому что он отчаянно старался быть с ним нежным и обходительным? Или потому, что он проявлял к нему заботу, которой Бек в жизни не встречал? Черт его знает. Нужно бежать, пока эти странные мысли не затянули его в водоворот размышлений еще глубже. - Я хочу есть, - мямлит Бек. Заказанная еда не так уж плоха, учитывая тот факт, что оба голодны как волки. Утро начинается как обычно. Но нет поцелуя на прощание. И дверь что-то долго не хлопает. А потом и вовсе Бекхена вырывают из мира грез. Но всего одна фраза вмиг будит его, заставляя теряться в догадках, не сон ли это. - Одевайся. Со мной пойдешь. Бек уже и забыл, что такое свежесть утреннего ветра, растрепывающий наспех уложенные волосы. Тут, за пределами стен логова Зверя, жизнь кипит. Улицы переполнены людьми, куда-то спешащими, говорящими по телефону и просто снующими под ногами. Так вот как выглядит парадный вход в заведение, в котором его чуть не убили полтора месяца назад. Бекхен покорно плетется за уверенно шагающим Чанелем. Тот почему-то проходит мимо хорошо оборудованного тренажерного зала и поднимается на второй этаж. Воспоминания все еще свежи в памяти, и одна картинка сменяет другую, стоит ему увидеть ринг. Тот самый, который потом неделю снился ему в кошмарах. Чья-то рука берет его под локоть и Бекхен нервно крутит головой из стороны в сторону, силясь рассмотреть владельца железной хватки. Чанель. Это всего лишь его Зверь, которого он почти не боится. - Пойдем. Они заходят в прошитый сигаретным дымом кабинет. За огромным резным столом сидит красивый молодой человек, опрятно одетый, с теплым взглядом. Совсем не такой отталкивающий и пугающий как Крис. - И привел-таки. Это хорошо, -обращается он к Чанелю. - Ну, рассказывай, малыш. Что ты умеешь делать? – Исин жестом приглашает Бекхена присесть. - Он вкусно готовит, - басит Чанель. Бекхену не видно его довольное лицо, но Исин не может сдержать улыбки, отчего его лицо волшебным образом преображается и делается моложе лет на пять. - Это я уже понял. А что еще? - Я могу прописать систему карточных игр, включая все лазейки и уловки, - наконец мозг Бекхена начинает работать. - Хорошо, это нам пригодится. Распиши подробно все, что знаешь, я покажу это Крису. От одного лишь упоминания этого имени, Бекхена в дрожь бросает, что уж говорить о том, какую реакцию вызывает его появление в кабинете. Крис удивленно переводит взгляд с Чанеля на Бекхена. Он никак не ожидал увидеть этого пацана в будущем и уж точно не в своем кабинете. - Тебя что, лошадь лягнула? Верх остроумия. - Нет. Он подрался, - отвечает за него Исин. - С кем? С его членом? – блондин указывает на Чанеля, который встает между ним и Бекхеном. Все в комнате, включая Исина, чувствуют себя не в своей тарелке. - Не обращай внимания, Бекхен. Господин Ву так шутит. Трудовые будни Бекхена начались неделю назад, и признаться честно, он скучал по работе, хоть она и не совсем легальная. Вчера они запустили его предложение в оборот. Пока еще рано говорить, будет ли от этой затеи какая-то прибыль, но начало уже положено. Бекхен поскорее отработает долг и свалит. Так он решил. Он не будет никого обманывать и убегать от Чанеля. Тот спас ему жизнь. С Крисом договариваться бесполезно, поэтому парень пошел на сделку с самым адекватным и приятным, по его мнению, человеком во всем этом заведении. Он договорился с Исином. Тот внимательно его выслушал и, вопреки всем ожиданиям Бека, дал свое согласие. - Хорошо. Я сохраню твою тайну. Ты сможешь уйти, как только погасишь долг и проценты сверху. Если, конечно, захочешь уйти. Бекхен не сильно вслушивался в его слова после фразы «хорошо». Звезды сошлись на небе, и ему несказанно повезло, остальное не имеет значения. Настроение Бекхена значительно улучшается с каждой проведенной на свободе секундой, и Чанель это видит. Он почти уверен, что Исин приложил к этому руку. Усиленные тренировки и работа Бекхена изматывают обоих, у них почти не остается сил ни на что, кроме как доползти до кровати и уснуть. Недавно Чанель попросил Исина приодеть Бекхена, и теперь тот щеголяет по залу в очень красивой белой футболке, светлых джинсах и черно-белой кепке. Чанель понимает, что дыхание сбивается вовсе не от отжиманий, а тело горит не от пота, а от животного желания обнять Бекхена. Обладать им. Вдохнуть запах его волос, прикоснуться к коже. Совладать с собой очень сложно, но с того последнего случая он ни разу не прикоснулся к нему. Можно ли попытаться снова? - Зачем ты так напился?- Исин еле дышит, таща тяжелого, как дохлый мамонт, Криса к дивану в кабинете. Три часа ночи, все давно разошлись, кроме них двоих. Исин отпускает личную охрану и всех оставшихся сотрудников. Не нужно, чтобы кто-то видел босса в таком поросячьем виде. Хотя это не единственная причина. - Ты меня слышишь? Исин похлопывает его по щекам, но тот в абсолютной отключке. Парень долго всматривается в лицо спящего блондина, прежде чем прикоснуться к пухлым губам кончиками пальцев. Такие мягкие. Исин расстегивает верхние пуговицы его рубашки и как бы случайно касается горячей кожи на чужой шее. Изящная рука предательски ползет вниз, к собственному ремню на брюках, расстегивая их. Комнату заполняет тихий хлюпающий звук. Исину стыдно, даже очень, но больше такой возможности может не быть. Предмет его обожания лежит прямо перед ним, весь такой доступный и источающий манящий запах, несмотря на выпитый алкоголь. Дыхание парня учащается, стоит прикоснуться к руке спящего Криса. На большее Исин просто не решился бы. Совесть и так завтра заклюет его за то, что он делает сейчас. Рука наращивает темп, пока Исин не кончает. Беззвучно и тихо. Мгновенный порыв страсти проходит вместе с оргазмом, и он спешит убрать все «следы преступления», и покинуть кабинет. Напоследок он бросает мимолетный взгляд, чтобы убедиться, что Крис спит. Исин тихонько прикрывает за собой дверь, оставляя за ней откровенно охуевшего от увиденного блондина. Крис мастерски изображает неведение, словно он и не видел, как два дня назад, этот всегда опрятный, тактичный и деликатный молодой человек дрочил на него, как он думал, спящего. Ну надо же, как все обернулось. Разные чувства смешались в один гремучий коктейль. Что делать с этим извращенцем? Как долго все это длится? Почему именно он, Крис? Все эти вопросы просто разрывают сознание блондина на тысячи кусочков. Ответы на них можно получить лишь от самого виновника торжества. И сегодня вечером Крис даст ему то, чего Исин так долго жаждет. - Ты искал меня? – Исин слишком увлечен бумагами, оттого не замечает взгляда Крис. - Как давно это началось, Син? - О чем ты? Ву медленно заходит за спину Исина, и громко шепчет ему на ухо: - Как давно ты дрочишь на меня, засранец ты эдакий? Исина словно молотком по голове огрели. Как же так? Он же спал. Он спал! Парень ничего не может ответить, просто не знает, как объяснить все то, что он сделал. Стыд, позор, отчаяние, страх – всех эмоций не перечислить. Тело словно парализует, а мозг выдает ошибку в стиле «error 404». - Крис, я могу все объяснить, - начинает он. - Знаешь, мне кажется, я уже не нуждаюсь в каких-либо объяснениях. Давай поговорим в более подходящей обстановке. Машина паркуется у какого-то придорожного любовного отеля. В номере пахнет сухими духами и чистящим средством. - Крис, я хочу… - Какое совпадение, ведь я тоже кое-что хочу...сделать. Блондин напирает на Исина, вынуждая его присесть на край кровати. Исину верится с трудом, что Крис все понял правильно, но ход его мыслей вводит в заблуждение доверчивого парня. - Я очень хочу……познакомить тебя со своими друзьями. Эй, парни! Дверь ванной комнаты открывается, являя взору Исина трех таких же огромных в габаритах, как и Крис, парней. Он сразу понимает, что добром все это не кончится. Только не для него. - Я понимаю, ты злишься на меня. Я извиняюсь за то, что сделал. – Спешит оправдаться Син, и хочет встать, но один из парней без особых усилий толкает его обратно, вынуждая сесть на место. - Вряд ли ты понимаешь меня. Кстати, а за что ты извиняешься? За то, что ты пидор? Или за то, что дрочил на меня? Я немного запутался, - размышляет вслух Крис, удобно располагаясь в кресле напротив кровати. - Что все это значит? – голос Исина не дрожит, в отличие от его рук, что выдают его с головой. - Это значит, что сейчас твое желание сбудется. Парни, начинайте. Сехун нигде не может найти Исина и это очень странно. - Эй Бек, где Исин? - Господин Чжан уехал с боссом, - не отрываясь от своих дел, отвечает парнишка. - Странно… - Они всегда вместе. Ничего странного. - Ага, прям как вы с Чанелем. - Вообще не смешно. Бекхен всегда злится, когда кто-то упоминает о характере их с Чанелем связи, но на самом деле за злобной бравадой он прячет банальный стыд и смущение. Он же парень, черт подери. - Как ощущения, Син? Крис нависает над его головой, стараясь не мешать амбалу рядом, держать тонкие запястья парня, вжимая их в кровать, пока второй жестоко насилует его, входя слишком глубоко и больно. Нечеловеческая боль не отпускает ни на минуту, тело сковывают по рукам и ногам, крепко удерживая его неподвижным, пока парни по очереди забавляются с Исином. Даже в самом страшном сне ему не приснился бы такой исход его чистой, но, как оказалось, безответной любви к Крису. Парни развлекаются с его телом вот уже третий час, пока Крис наблюдает со стороны. Иногда он встает и подходит ближе, как вот сейчас, чтобы рассмотреть лучше, достаточно ли глубоко в него входят. - Парни не сдерживайтесь, вы же видите, ему это нравится. Один из тех, что держит его ноги, грубо переворачивает Исина на живот, выкручивая руки в суставах, которые тоже держат, ведь он все еще сопротивляется при каждом удобном случае. Он громко стонет, впервые за последний час. Кажется, он почти научился сдерживать голос, но нет. Даже в самой прочной броне есть брешь. - Давай, кричи громче! – чья-то рука тянет его за волосы, задирая голову повыше. Крис присаживается на корточки, прям напротив его лица, внимательно всматриваясь в лицо. Жалобно сведенные брови, глаза полные слез, подрагивающие разбитые губы от бесконечных оплеух, - все это не вызывает ни капли жалости в бессовестном человеке, что учинил эту расправу. - Тебе нравится? Ты же любишь, когда в тебя долбятся, да? Вы все это любите, - зачем-то Крис убирает упавшую на лицо Исина прядь волос, но поняв, к чему он прикоснулся, брезгливо вытирает руку об простынь, на которой пестрит не только чужая сперма, но и кровь. Парень сзади долго возится, силясь лечь под Исина, и сажает его на себя. Без какого либо усилия он входит в разработанный и порванный анус парня, срывая еще один жалобный стон боли. Крис на миг заглядывает за его спину, и то, что он видит приводит его, то ли в восторг, то ли в шок – трудно разобрать эмоции этого человека. Исин слишком поздно понимает, что происходит, сил нет ни капли, но он все равно пытается вырываться и отбиваться, когда к уже занятому одним членом анусу приставляют еще один. Третий парень перехватывает эстафету оператора и не может покинуть свой важный пост, поэтому руки Исина приходится держать Крису. Тонкие запястья без особого труда фиксируются над головой парня, лежащего под ним, пока второй все же входит в избитое измученное тело, то и дело, отвешивая болезненные шлепки по красным как помидор ягодицам парня. Исин тяжело дышит, захлебываясь в немых рыданиях, но взгляда от лица Криса не отводит. - Что? Глядя мне в лицо, ты представляешь, что это я деру тебя как портовую шлюху? Смачный плевок в лицо, - это все что может себе позволить Исин, но и этого ему достаточно, чтобы выказать все свое презрение к этому человеку. Крис теряется на миг, не представляя, как такое вообще могло произойти. Он резко отбрасывает руки парня в сторону и со всей имеющейся силой бьет его по лицу. Син мгновенно теряет сознание, падая на тело под ним. - Какого черта? Как прикажешь его в отключке ебать? - Бросьте сученка. Снимите себе шлюх. Ты все записал? – обращается он к оператору. - Да, босс. - Хорошо. Сворачивайтесь. - А с ним что делать? – один из парней указывает на Исина, подтягивая штаны. - Оставьте шлюху здесь. - Босс, я не эксперт в голубых делах, но как истинный ценитель анального секса, могу с уверенностью сказать, что это был его первый раз. Крис недоверчиво косится в сторону кровати. Всего на миг его одолевают сомнения. - Отлично. Никто не забывает, как лишался девственности. Блондин выходит последним, еще раз окидывая взглядом все то, что сотворил с Исином. Парень валяется на кровати, поломанной избитой куклой, все тело в синяках и гематомах. Парни были очень щедры на удары и оплеухи. Черт знает зачем, Крис возвращается в комнату, и накрывает тело парня сброшенной на пол чистой простыней. Чанель все еще занимается в качалке, сегодня у него нет боев, к тому же Крис куда то пропал, а без него бой все равно не начнется. Да и Исин куда-то запропастился. Зверь настолько увлечен тренировкой, что не замечает, как за ним подсматривают сразу три пары глаз. И одна пара принадлежит Бекхену. Две официантки слишком уж увлеченно обсуждают выпирающий бугорок достоинства Чанеля, хихикая и шушукаясь. Бекхену все равно, пусть хоть слюной истекут. Все равно, им ничерта не светит. – Знаешь, поговаривают, что он гей. - То, что парень любит анальный секс, еще не делает его геем, - отметает догадки подруги, вторая официантка. - Думаешь? - Ну а как, по-твоему, парни выживают в тюрьмах? - Ну не знаю… - Да не дрейфь ты! Пригласи его попить пивка после работы! - С ума сошла? Я даже подходить к нему боюсь! Он такой огромный! - Трусиха. Я сделаю это, - уверенно заявляет девушка, действительно направляясь в сторону потного, молотящего грушу Чанеля. До него остаются каких-то пару шагов, когда ее обгоняет мелкая тля в кепочке, которая и дотянуться-то толком не может до Чанеля, оттого просто тянет его за потные плечи вниз и впивается в губы парня, затягивая его в очень откровенный поцелуй на глазах у всех присутствующих. Девушка в шоке. Бармен в шоке. Те не многие посетители, что уже пришли, в шоке. А Чанель так вообще в полнейшем ахуе, совершенно не понимает, что происходит. Занавес. Бекхен томно отрывается от губ Чанеля, который так и замер в той позе зю, в которую его поставил Бек, и, поворачиваясь к девушке, негромко заявляет: - Прости, но сегодня вечером он занят. Сегодня, как и во все другие вечера, он пьет со мной. Сехун, наблюдающий за всем с балкона второго этажа, давится смехом и просто хлопает в ладоши. Как вовремя он вышел-то. Не каждый день увидишь такое представление. Пять минут спустя, Бек готов сквозь землю провалиться от стыда. Какой идиот! Как ему только в голову взбрело выкинуть что-то подобное, блять!? Теперь все его будут пидором обзывать, тыкать в него пальцем и смеяться. Но что-то щелкнуло в голове, когда две эти курицы пожирали взглядом то, что вроде как его заочно, да? Нужно было проверить. Точно! Это проверка! Проверка, насколько далеко он может зайти с этим отбитым на всю башку придурком! Да, такое оправдание прокатит. Фьюх, слава Богу. А то Бек уже подумал, что он в клуб заднеприводных записался. - Пошли, - Ель тянет Бекхена за руку. Все. Хватит. Он пытался быть нежным, терпеливым. Он старался, сдерживался как мог, ни к чему не принуждал его, но после того, что его ангел выкинул сегодня в тренажерке…..нервы, они не стальные, в отличие от мышц Чанеля. - Куда? - Домой. - Но рабочий день еще не закончился. - Пошли. Они не идут пешком, как обычно, хотя тут рукой подать. Чанель ловит такси. Дверь в квартиру едва ли успевает открыться, как Бек оказывается прижатым к стене. Чанель пугает его, как и в первый день. Руки отталкивают, пытаясь остановить Зверя, вразумить, но тот лишь сжимает парня сильнее. - Я боюсь тебя! – кричит Бекхен. И Чанель замирает. Он медленно выпускает его из захвата, отходя на пару шагов назад, а затем и вовсе уходит вглубь квартиры. Бек же, по своему обычаю, запирается в ванной. И лишь спустя час с лишним, лохматая макушка показывается на пороге спальни в одних трусах. Чанель глубоко втягивает воздух ртом, стараясь не сорваться с места. Но когда Бекхен подходит к кровати со стороны Еля, и нависает прям над ним, он просто срывается с кровати и снова припирает парня к стенке. - Сначала целуешь. Потом ходишь голый. Но стоит прикоснуться - говоришь «нет». Зачем? - Ты огромный! Ты убиваешь людей одним ударом! Ты сделал мне больно! Я боюсь! – кричит Бекхен, лупя по голому торсу Чанеля. Зверь глупый, очень глупый, ведь сам он никогда не догадался бы. Ель аккуратно обнимает трясущегося от нервов, и возможно страха Бекхена, даря тепло своего тела. Он не знает, как к нему подступиться. - Прости, - тихо шепчет Чанель, не рискуя больше шевелиться. Бекхен высвобождается из медвежьих объятий и, разворачивая Чанеля, толкает его на кровать. Вообще-то, он ни черта его не толкает, просто Ель подыгрывает ему и ложится на спину сам. Худенькое тело взбирается верхом на его бедра, а дрожащие руки тянутся к ночнику, выключая свет. В полутьме Бекхен чувствует себя комфортнее, настолько, что даже наклоняется и целует Еля, тот же в ответ не шевелится, лишь терпеливо отвечает на предварительные ласки. Маленькие запястья гладят широкую грудь, опускаясь на бока, а затем перебираются на накачанные руки. Теплая ладошка сжимает одно запястье, и аккуратно перемещает руку Зверя себе на спину, позволяя прикасаться к себе. Чанель делает только то, что ему разрешает Бекхен. Крохотное тельце ерзает на бедрах, стимулируя эрекцию старшего. У него не получается стянуть штаны с Чанеля, но тот помогает во всем, в рамках дозволенного командующим парадом. Бекхену не нравится быть снизу, - это пока единственное умозаключение, к которому пришел Ель, аккуратно стягивая с него белье. Пальца гладят спину, пока губы целуют хрупкие плечи. Ему приходится сесть, чтобы не тянуть Бека на себя, и не дай бог не напугать опять своим напором. Он словно на минном поле, куда не сверни- везде риск. Рука пару раз опускается на ягодицы, но получая зеленый свет в виде покачиваний бедрами на органе Еля, что уже в полной боевой готовности, он скользит в ложбинку между ягодиц, вскользь касаясь входа. Нужно растянуть его, Исин все объяснил. Но снова маленькая рука перехватывает запястье Чанеля. - Не надо. Я уже. Я подготовился. Зверь тянет его на себя, утягивая в глубокий поцелуй, пока рука шарит под подушкой, в поисках того, что, он надеется, Бекхен не вышвырнул в мусорное ведро. Слава Всевышнему, нет. Лубрикант холодный и противно слизкий, но без этого с размерами Чанеля просто не обойтись. Бекхен приподнимает бедра, давая возможность Елю проникнуть пальцами глубже. Он тяжело дышит, и все время дергается от малейшего прикосновения старшего, но больше не вырывается. - Можно? – Чанель глупый, даже очень. Поэтому лучше он все будет спрашивать у Бекхена. Тот лишь кивает в ответ, сгорая от стыда. Маленькая аппетитная попка приподнимается, помогая Чанелю войти на какие-то сантиметры, и тут же Бек весь сжимается. Тело помнит, как было больно. Нужно расслабиться. Чанель замирает в ожидании, хотя весь уже сгорает от нетерпения почувствовать его изнутри. Он так близко, такой желанный и сладкий, что хочется подмять его под себя и заставить кричать всю ночь. Но не от боли, а от наслаждения. Бекхен медленно садится на его бедра, тонкими пальчиками сжимая огромные плечи. Двигаться все еще больно, но горячий язык на его сосках здорово отвлекает от тяжелых мыслей. Огромные руки мнут ягодицы, миллиметр за миллиметром, опуская бедра парня ниже, пока член старшего не оказывается достаточно глубоко в нем. Сначала медленные, размеренные толчки со временем набирают обороты. И вот, оседлавший Чанеля Бекхен уже сам подмахивает бедрами ему навстречу, насаживаясь глубже, а руки в страстной лихорадке прижимают его голову к сердцу. Тонкая шейка пестрит засосами, но за это Чанель получит нагоняев завтра. В своих объятиях он держит ангела, нежного и хрупкого. Он боится, что тот просто растает у него на глазах. Переворачивая его на бок, Ель закидывает одну ногу Бека на себя, обнимая за тонкую талию и крепко прижимая к себе, возобновляет толчки. Вторая рука ублажает его спереди. Парень сам толкается в чужую ладонь, громко постанывая. Бекхен не замечает, как отросшие ногти оставляют почти кровавые борозды на спине Чанеля, а зубы впиваются в чужую плоть. Но Зверю все равно, он почти не чувствует этого. Все его внимание сосредоточенно на нем, на Бекхене. Еще немного таких манипуляций и точных попаданий по простате и Бек кончает, громко крича от удовольствия. Тяжелое дыхание обжигает чужую грудь, а мягкие губы, не брезгуя, целуют потное тело Чанеля, который входит глубоко, но медленно. Бекхен внимательно смотрит на искаженное гримасой удовольствия лицо, и понимает, что он близок к развязке. Что-то подталкивает его вперед, и он впивается в чужие губы, стараясь подмахивать бедрами навстречу. Чанель стонет в поцелуй, кончая в него. А в полночь кто-то стучит в их дверь. Чанель обладает чутким сном, в отличие от измотанного любовными утехами Бекхена, который едва ли может разлепить глаза, и то лишь потому, что источник тепла куда-то резко испарился. Замотанный в одеяло, он стоит в дверях спальни и ждет, пока Ель откроет дверь. Интересно, кого это принесло столь поздний час? А может это соседи? Вдруг, он вопил как резанный, и они решили вызвать полицию? Но паника уходит всего с одним словом Чанеля. - Исин? Парень сидит, не стоит, на пороге. Измученный и явно избитый, едва шевелит губами, но слов не разобрать. - Помоги…