Последнее задание

      Эйс знает о том, что попал в эту организацию не от симпатии Достоевского. Просто знает, что здесь его используют. Его дар, его знания, его деньги. Но другого выхода нет. Выполнять всё, что потребуют. Отдавать всё, что необходимо. Никогда не допускать ошибок. Если он не будет соблюдать хоть что-то из этого, то Фёдор избавится от него. Простая и понятная истина. Эйс никогда не будет на одном уровне с нужными работниками. Тех хоть как-то берегут. Едва заметно, но всё же присуще.       Достоевский молчит и улыбается. Говорит о том, что Эйс ему дорог. Звучит фальшиво. Но всё же это лучше, чем если бы Фёдор открыто сказал истину. Если бы признал то, что жизнь бывшего мафиози для него совсем ничто. Он легко променяет её на что-то более важное. Всё это лишь вопрос времени. Осталось понять, как долго осталось. Ожидание разъедает душу и разум. Слишком долго, слишком медленно. Хочется кричать, пока чужие пальцы бесстыдно касаются ладоней. Пока чужие губы касаются щёк.       Демон будто собирается перекроить короля под себя. Сделать податливым, легко принимающим чужое мнение, согласным в каждой мелочи. Вот только не выходит. Эйсу кажется, что он какой-то дефектный, если сравнивать с остальными. А может это и они не совсем нормальные. Но какая разница? Фёдор однажды наверняка поставит последнее задание. Выполнить которое можно будет лишь двумя способами. Умереть и мучительно умереть. Этот день будто бы всё ближе. Это пугает куда больше.       Но речи Достоевского завораживают. Туманят рассудок и сознание. Кажется, словно он прав. Словно его позиция верна. Эйс одергивает себя, вспоминает о том, как едва не умер. О том, как провод от лампы сжимал горло и душил. Как можно доверять человеку, по вине которого это произошло? Никак. Воспоминания прекрасно отрезвляют. У Фёдора длинные и прекрасные речи. У Эйса умение их воспринимать, но на свой лад. От дефектных избавляются.       Последнее задание будто бы наступит завтра. Словно завтра заставят выпить яду. Эйс и сейчас может представить, как будет умирать, а Достоевский смотреть с лёгкой насмешкой. Просто потому что для него не имеет значения чужая жизнь. Как и для самого Эйса. Но ценить самого себя он не разучился. Да и самолюбие не потерял ничуть. Демон шепчет на ухо и водит руками по телу. Бесстыдно.       «Умри или умри, а может умри?». Однажды это точно прозвучит из чужих уст. Ожидание последнего задания угнетает. Угнетает хуже его содержания. Фёдор заставляет пить успокоительное. Дефектные игрушки никому не нужны. Словно попытка починить дорогую игрушку максимально дёшево. Сделать вид, что пытался. А потом без угрызений совести отправить на свалку.       «Последнее задание. Умри или умри». Но не это он слышит каждый день. Не это, а совсем другие слова. У демона длинные и красивые речи. У короля сломанный щит от них. Хватается за какие-то обрывки, что остались от прошлого. Не помогает, уже не помогает. Эйс душит себя, чтоб вспомнить чётче. Фёдор смеется и отбирает удавку. Ждать слишком сложно. Ждать и пытаться сохранить рассудок.       Достоевский говорит, что стоит быть спокойней. Что не стоит творить абсурд. Они ведь взрослые люди, не под стать им вешаться. И Эйс улыбается. Смеется едва ли не истерически. Хотя почему едва ли? Король уже не может назвать себя королём. У него не осталось слуг, ведь демон велел превратить всех в камни. Когда же конец? Нет сил ждать.