Укрытая Богом

      Холодный мокрый палец раздвинул губы.       Она дрожала, не признаваясь сама себе в этом.       Она хотела, но не могла оторваться от него взгляда, не могла отвести глаза и всматривалась сквозь призму гипнотического сна в его зрачки.       Странно, но ни страха, ни боли она не испытывала. Только горечь и жалость.       Он был грозным, сильным и таким несчастным. Боль — только не его — сочилась сквозь каждую пору Прокси.       В какой-то момент по его щеке побежала прозрачной дорожкой слеза, смывая пыль с гранитной кожи.       И вместе с этой слезой к Рил пришло чувство страха. Она распахнула глаза еще шире — как только было возможно. И приготовилась — сама не зная к чему.       Прокси хотел (она видела, ощущала всем своим естеством, такой момент невозможно не прочувствовать) раздробить ее тело о стенку: схватить за ноги или за плечи, замахнуться, и отпустить ее тело и душу. Наконец-то. Навеки.       Прокси колебался. Непозволительно долго. Словно засомневался в правильности решения, принятого инстинктивно.       Еще немного… Рил не знала сама, что произойдет.       Монстр плакал и улыбался. А ей хотелось зарыться руками в его растрепанные белые волосы, и душить каждую прядь, словно ядовитых змей, выдавливать яд тонкими, посиневшими от напряжения пальцами, пока маска не скривится, не потрескается, не отпадет с кусками дымящейся кожи…       Она сжала зубы.       Страх напополам с яростью сковывал тело, прожигая сосуды кислотой.       «Чего же ты хочешь?»       Монстр улыбнулся. Еще шире. Еще более хищно.       «Тебя».       Дрожь прошла по телу — от самых ресниц до кончиков пальцев на ногах: волна ужаса, отвращения, неверия в унисон с голосом, отдающегося от стенок черепной коробки. Он улыбался, но произнося слова не открывал рта. Как и Мейер.       Она внезапно подумала, в каком виде тут стоит, но мысль эта не отозвалась ни стыдом, ни испугом. Вряд ли существо, подобное этому, может возбудиться от двух розовых тряпочек, прикрывающих тело. Или… все они одинаковы?       Монстр молчал. И это было хуже всего.       Прокси медлил. И Рил не знала, что хуже — та судьба, которую ей уготовило само провидение, или та, что ей выбрал он.       Она не могла знать, умеет ли он читать человеческие мысли, да и не волновало ее это сейчас, но существо, словно ухватив их край, когтистым пальцем потянулось к коже плеча.       Рил вздрогнула, всем телом вжимаясь в холодный камень.       Коготь аккуратно поддел бретельку топика, и ткань с жалобным треском была сорвана с тела юного инспектора. Мейер не успела ни испугаться, ни почувствовать боли, а ведь на ребрах остались красные полосы в местах соприкосновения с натягивающейся материей. Она только вскрикнула, и инстинктивно закрылась руками, вырвавшись из лап монстра.       С нижней половиной комплекта Прокси разделался так же быстро и безжалостно. И что-то подсказывало Рил, что так же он разделается и с ней. Натянет и порвет. Эта неожиданно жесткая и пошлая мысль отозвалась тошнотой. Рил стояла, не имея возможности хоть как-то постоять за себя. Оружие далеко, да и что может пара патронов против… вот этого вот? Девушка проклинала себя за ясность разума. Наверняка другая бы уже начала истерить, и если бы Прокси не отказался из-за этого от наживы, то, возможно, имея возможность кричать и плакать, она бы проще переносила боль? А в том, что будет ой как больно, Рил не сомневалась нисколько. Впрочем, главное пережить все, что случится. Если останется жива, Дедал мигом подлатает. А всему отделу знать, что произошло и не обязательно…       Громкое женское «ой!» отразилось от останков стен храма чистоты и гигиены, ныне оскверненного — почти, когда чужие огромные руки схватили девушку за бедра, выворачивая их в противоестественном положении. Суставы хрустнули, и помещение огласилось новым вскриком боли. Девушка встретилась спиной и местом пониже с прохладой пола. Она почувствовала, как громко хлюпнула ее задница об лужу воды. Глухая боль в копчике, звон в голове, искры в глазах — ну просто блеск. Резкая смена положения тела в пространстве поспособствовала тому, чтобы Рил еще и головой хорошенько об стенку приложилась. В качестве анестезии от заботливого Прокси.       Мейер заскрипела зубами и схватила запястья существа, впиваясь в твердую кожу ногтями, пытаясь остановить движение его рук.       — Ну хватит! Зараза!       Монстр на удивление послушно отпустил инспектора. Девушка упала на бок, намереваясь подняться — скорее инстинктивно, чем осознанно, как тут же почувствовала тушу, навалившуюся сверху. Прокси на удивление был теплым. По крайней мере в контрасте с окружающей обстановкой.       Он двигался, устраиваясь поудобнее, и его кожа легко скользила по коже Мейер. Девушка даже нашла бы это приятным. При несколько других обстоятельствах. Сейчас же единственное, что она ощущала помимо паники и холода, острое желание иметь под рукой ствол. С патронами, черт возьми, а не тот, который ей намеревался предложить Прокси.       Он был то неспешен, проводя кончиками пальцев по телу жертвы, то наоборот — сильно резко дергал девушку к себе, так, чтобы она впечатывалась лбом в его грудь. Но это и было все, чем он забавлялся, пока Рил знобило. Она уже жаждала, чтобы мучитель наконец закончил… вернее — начал, но сейчас это, наверно, было одним и тем же для измученной девушки.       Мейер чувствовала, как его указательный палец пробегает сначала по подбородку, потом спускается на шею — стремительно и почти щекотно, потом пробегает по ложбинке между грудями, потом ниже, и ниже, до самых пяток. Она знала, что сейчас Прокси вопьется второй когтистой ладонью ей в плечо или локоть, или… еще куда, неважно, и впечатает сначала в стенку, а потом в пол, но нет. На этот раз, когда Рил уже приготовилась к порции боли, монстр удивил ее.       Вместо того, чтобы продолжить неторопливое изучение своей жертвы для, наверняка, последующего занесения ее в какой-нибудь каталог или энциклопедию, он внезапно наклонился очень быстро и очень близко к лицу Мейер, так что она успела только зажмуриться, и лизнул ее. Рил дернулась всем телом. Лицо стало в один момент влажным и липким, а монстр еще менее желанным. И кто его так учил ухаживать за девушками?       Рил так и не рискнула открыть глаза, потому последующие действия Прокси только ощущала. Его острые крепкие зубы вонзились в незащищенное плечо, пронзая кожу, почти ломая кости. Прокси остановил движение челюстей за миг до того, как мог бы прозвучать резкий неприятный хруст.       Глаза Мейер тот час же распахнулись, она хотела бы протереть их, но ее руки были придавлены к полу ладонями Прокси, а потому она просто скосила глаза на плечо, ожидая увидеть потоки крови. Но нет, кожа была чистой, и только ниточки слюны, щекоча кожу, не давали воображению расслабиться. Рил чувствовала себя, будто истекающей кровью.       Прокси же останавливаться на достигнутом не собирался.       Его язык заскользил по всему телу Рил, копируя маршрут пальцев. Рил не была уже способна что-либо ощущать. Она только бешено вращала глазами, ловя движения монстра.       Он особо не углублялся в ласку, его язык скользил влажной лентой по прямой. А потому он скоро достиг ног Рил и поднялся снова к ее лицу.       За все время Прокси не проронил ни слова. И инспектор пришла к выводу, что он не умеет говорить, а потому была удивлена, если не разочарована, когда существо наклонилось к ее уху и прошептало:       — Ты такая сладкая. Как я себе и представлял. А теперь ты еще и моя. — И рассмеялось, уткнувшись Рил в ключицу.       Он принялся жадно ощупывать девушку, вновь торопясь. Мейер едва не теряла сознание, задыхаясь под непомерным весом его тела. Ладони Прокси больно сжали нежные половинки ягодиц девушки. Наверняка останутся синяки. Потом лапища опустились ниже, еще сильнее и еще больнее сжимая ноги Рил.       Монстр сопел совсем рядом с ее ухом. Девушка зажмурилась, отворачиваясь. Она не могла пошевелиться под тяжестью чужого тела. Ее личико перекосила гримаса отвращения, и Рил застонала: не останови она его тогда, мучимая невыносимой болью, уже все должно было бы быть давным-давно кончено…              — Неужели я тебе совсем не нравлюсь, — прошептало существо с неподдельной горечью в голосе, прежде, чем…       — АААААААААААААААААААААА!..       …Рил оказалась заполненной изнутри его естеством*.       Крик Мейер почти в буквальном смысле сотряс полуобрушившиеся стены ванной.       — Да что б тебя..!       Это была последняя целая фраза, которую она успела сказать.       Все, что вырывалось из глотки инспектора Бюро Расследований Рил Мейер позже, были рваные стоны и возгласы негодования напополам с болью, выдушиваемые бешеными толчками в глубинах ее же, Рил, тела.       Прокси был невероятно быстрым, что касалось темпов, и невероятно медленным, что касалось скорости продвижения процесса.       Его огромный по меркам Рил член с бешеной скоростью вколачивался в нее. Раздираемое изнутри влагалище сочилось белыми потоками. Организм словно сам пытался облегчить свою участь. Толчок, еще, и еще, и еще. Влагалище с громким бульканьем принимало в себя чужеродный объект. Рил слушала эти звуки, словно со стороны. И единственное, что заботило девушку сейчас, было то, чтобы ее не стошнило. Лимит унижений явно еще не исчерпан.       Из глаз потоком струились слезы, обжигая и ослепляя.       Но она все равно не видела бы ничего, кроме груди гиганта.       Бедра Прокси подбрасывали ее и впечатывали в бетон, отчего из-под спины Рил при каждом толчке вылетал сноп капель-искр. Шлеп-шлеп-шлеп. Где-то капала вода из разорванной трубы. Прокси тяжело и мерно дышал. Наверняка его глаза были сейчас пустыми, бездумными, отчего-то Рил было проще представлять своего мучителя таким. Воображение стирало похабную ухмылку злорадства с лица (маски?) Прокси. Мейер хотелось причинить ему боль — ударить, укусить, но все, что она могла, это мысленно стирать гримасу блаженства с лица чудовища.       Его живот жарко терся о живот Рил, рождая в месте соприкосновения болезненное чувство щекотки. Девушка и сама не заметила, как обхватила его бедра ногами, сильнее вжимаясь лицом в его торс, срастаясь с ним становясь единым целым на уровень больше, чем просто позволив проникнуть в себя. Так было проще, в конце концов. Лицо, прижатое к чужой груди, не терлось о нее постоянно, скулам было тепло и не больно. А ее собственная грудь, прижатая к животу чудовища, не подпрыгивала в такт ударам. В какой-то момент Рил начало укачивать. Как в колыбели. Размеренное движение, звук ударов сердца — ее или его, не разобрать, все это убаюкивало. Может, подумалось Рил, ее сознание уже не выдерживает пытки? Но и заполненность больше не приносила дискомфорта.       Член Прокси двигался быстро, но с тем же и плавно. Его упругость не ранила, а мышцы Рил спазматично сжимали его, и ощущать это было так приятно… Эта мысль, словно пощечина, заставила Мейер дернуться всем телом. Она протрезвела на миг, но тут же, насадившись глубже на детородный орган Прокси, затихла, вновь вжимаясь лицом в его грудь. Она не могла освободиться, а любое движение только усиливало ощущения. Это же и стало толчком к ее оргазму. Она еще резче двинулась навстречу движениям Прокси, все так же неосознанно — то ли пытаясь освободиться снова, то ли в надежде продлить болезненное, но все же удовольствие. Нежная головка, оставляя за собой белесый след, стукнулась о шейку матки и двинулась в обратном направлении.       Прокси не издавал ни звука. Казалось, он даже перестал дышать.       Рил накрыло. Она вновь почувствовала дрожь, искры в глазах, гул в затылке и скрежет собственных зубов. Но теперь это была реакция на сотрясения не от удара об стены, а от налета на твердый толстый член неизвестного ей существа.       Мейер застонала, сжимая его торс ногами еще сильнее, вгораживая ногти (и когда он только успел освободить ее руки?) в ребра Прокси.       Он бился в конвульсиях удовольствия, почти агонируя на вершине блаженства — равно как и Рил.       Только ее боль была физической. Как и наслаждение. А его…       Волны оргазма схлынули, и Рил ощутила прилив отвращения к самой себе и стыда. Ванную можно будет отстроить и отмыть, а ее — нет.       Обессиленная, она разжала ноги, отпуская Прокси из своего плена. А потом пнула его что есть силы.       Но монстр словно не заметил этого.       Он поднялся, напоследок пуская волну наслаждения телу Рил, когда его все еще упругий, и большой даже в таком состоянии, член в последний раз скользнул по стенкам влагалища прежде, чем покинуть его. Поток белой жижи, похожей не то на жидкую манку, не то на густой кисель, с (несмотря на все) приятно щекоткой полился из недр тела Рил. Она сжала ноги, зажав между коленями ладонь.       И приготовилась к тому, что Прокси поставит жирную точку в истории ее позора каплей крови внучки регента.       Но он медлил.       Прокси стоял, повернувшись к Мейер спиной (и где оружие, когда оно так нужно, а?), опустив голову. Плечи Прокси поникли, словно это не он, а над ним учинили надругательство. Он обернулся через плечо на Мейер, и она вздрогнула, встретившись с ним взглядом — по белой щеке монстра катилась прозрачная слеза. Как в самом начале.       Он помотал головой.       Мгновение, сильный толчок, только камень заскрежетал, и Прокси скрылся из виду. Лишь отпечаток следов дополнением к интерьеру остался на том месте, где он только что стоял.       Темноту дверного проема рассеял свет фонарей. Топот, распространяемый тяжелыми армейскими башмаками, давил на виски.       «Как всегда вовремя».