Песни, пират и пара столичных франтов.

- Оно тебе идет. Редкостный момент, когда Георг заговорил первым, упускать было нельзя. Кристоф очень сильно понадеялся, что сможет одновременно играть и разговаривать. Помогите, высшие силы… - Оно, милый? - Ну. Фортепиано. Оно. - И куда же оно идет? – ох, не стоило, наверное, поддевать второй же фразой, но уж больно с утра влияние незабвенного Виктора сильно. - Никуда, - проворчали из-за спины. – Чего, неправильно сказал, что ли? Кристоф доиграл до того, что с натяжкой можно было бы назвать «паузой между частями» и убрал руки с клавиш. - «Подходит», милый. Более верная форма здесь будет звучать именно так – «подходит». Ты это имел в виду? - Тошнит меня от вашей этой грамматики. Даже оборачиваться не стоит, чтобы по глухому звуку понять, с какой силой врезали кулаком по подоконнику. - Милый, руки не сбивай, пожалуйста. Никакого ответа. И это не есть хорошо. - А тебе что подходит, как думаешь? А может быть, ты умеешь на чем-нибудь играть, ммм? Если честно, на этот вопрос ответа Джакометти не ждал. Тут как с диким зверем – разговаривай о чем хочешь, будет слушать интонации, в основном. Только вот за спиной на подоконнике примостился не зверь и уж тем более не дикий. - На гитаре. - О, вот как, милый… - не посчитал нужным Кристоф скрывать свое удивление. И развернулся к недовольно сопящему собеседнику. – Скажи, а сможет ли гитара хоть немного примирить тебя с окружающим миром? Никаких сил не осталось смотреть на твои неземные страдания… - Да не страдаю я! – взорвался брюнет, что-то проворчал вполголоса. Все ж продолжил, – просто бесит все. - И я о том же, милый. Меня не устраивает твой дурной настрой. - Не устраивает – вышвырни обратно. Зверь, не зверь, дикий, не дикий – огрызнулся так, что рукой рядом не проведи. А взгляд мгновенно настороженный и опасливый. Вдруг и впрямь вышвырнут? И хорошо, если вышвырнут, а не «обратно». В чем-то Кристоф своему собеседнику даже сочувствовал, хотя тут же напоминал себе – есть за что, и с лихвой есть за что, хотя вот из гуманности не проще ли на месте вешать? Или расстреливать. - Даже не рассчитывай, что так легко от меня отделаешься, родной, - «успокоил» Джакометти собеседника. Подмигнул. Улыбнулся. – Ну так что? Немила неволя, а дурное настроение сорвать не на ком, да еще и я сумасбродствую? От Кристофа ожидаемо отвернулись к окну. Видимо, не считал, что хозяин дома сумасбродствует, обычно не стеснялся заявлять, если что-то не нравилось. А не нравилось брюнету, на минуточку, почти все. Комната слишком большая, «почему такой плацдарм?», одежда слишком нарядная, «чего ты меня принцем рядишь?!», еда слишком странная… как только сладить можно, уму непостижимо. А на самом деле все было так просто, и проще не бывает – Георг мгновенно заявлял, если его что-то не устраивало, но стоило Крису повторить дважды, как споры прекращались мгновенно. Удивительное послушание пока не распространилось только на рубашки с приличными манжетами, которые Георг беззастенчиво обозвал «девчачьими воротничками» и три раза обрывал под корень. Потом уступил Кристоф. - Подожди меня здесь, - мурлыкнул Джакометти, поднимаясь и потягиваясь. - Угу. А ты куда? Давай с тобой схожу. - Гитару тебе принесу, - пояснил Кристоф. – Если хочешь, можешь пока помучить фортепиано. Но аккуратно. - Да не. Угроблю, ты расстроишься. Вот вам и злобный дикий зверь. Вполне поддается приручению. На принесенный инструмент успевший перебраться на диван брюнет смотрел подозрительно, но любопытно. Подвинулся, когда Кристоф наклонился, чтобы положить гитару на диван, подвинулся еще, чтобы дать место и самому Кристофу. Подергал носом, щуря невероятно глубокие синие глаза. Но не притронулся. - Ну что же ты, милый? - Я тебе такое угроблю. Вон красивая какая. С тем, что гитара красивая, Джакометти был абсолютно согласен – не должно служить искусству то, что не вызывает желания любоваться, даже пока молчит. А у лучших мастеров всегда соблюден баланс между внешним видом и красотой звучания… Не-лучшего Виктор не признавал. А вслед за Виктором такое же отношение к музыкальным инструментам и одежде перенял и Кристоф. Любопытство все же пересилило, к гитаре брюнет потянулся, недоверчиво толкая кончиком пальца в гриф, в колок, в струну… инструмент отозвался едва слышным эхом. - Извини. - За что? - искренне изумился Кристоф. Насмешливо прищурился. – Или ты солгал мне, что умеешь играть? - Еще чего! – тут же огрызнулся собеседник, зыркнул из-под неаккуратных темных прядок. Небрежность, которая придаешь шарм – это точно не про Георга. Но он все равно довольно мил со своим небрежным видом. - А в чем же тогда дело? - Ну она такая… да я тебе ее угроблю! Джакометти пожал плечами. Взял в руки сам, перебрал струны. Брюнет притих мгновенно. - Ух ты. Красиво. - Всего лишь простенькая мелодия, ненаглядный мой. Синие глаза смотрели восхищенно и слегка завистливо. - У тебя всё получается… всё, чего ты делаешь… ну, красиво. Вот как против таким комплиментов устоять? - Поиграть тебе, милый? Это ведь всего лишь инструмент. А ты не хочешь его брать. Естественно, от укора Георг скривился, полыхнул недовольным взглядом. И сдался. - Сыграй. Кристоф еще раз перебрал струны, исподтишка любуясь на свернувшегося в клубок на диване собеседника. Тихий такой, глаза синие-синие, небо летнее такого цвета не бывает, какие у Георга глаза. Мог такой убивать или нет? Хотелось сказать – нет, а что-то подсказывало – брал оружие и убивал. Пиратов с кристальной душой и чистыми руками не бывает. - Пожалуйста. Кристоф от неожиданности головой встряхнул. - Что, милый? - Пожалуйста. - Что – пожалуйста?.. - Сыграй, - пробурчал брюнет. Засопел. – Ты же молчишь, чтобы я попросил, ну да? Ну… пожалуйста. Сыграй, пожалуйста. Прошу. Всегда чуть больше терпения, Джакометти, сколько бы ты не рассчитывал. Результаты всегда окупят затраченное. И иногда вот так неожиданно… - Я думал, что тебе сыграть, - очаровательно улыбнувшись, проурчал Кристоф. - И чего, придумал? - Придумал, - согласился Кристоф, перебирая струны и чуть улыбаясь. Адмирал, вы разбиты. Как это ни грустно, Отвернулась удача сегодня от вас; В вашем сердце темно и пронзительно-пусто: Все как есть – без обид, без прикрас… Ожидаемо прислушивающийся Георг приподнялся на локтях, хмурясь, морща нос и недоуменно царапая обивку подлокотника ногтями. - Ты что, специально?! - Конечно, милый. - Я не… не то, что ты тут исполняешь! Джакометти только плечами пожал, продолжая играть. Адмирал, вы устали. Вас мучают раны; Тело – бог с ним, душа кровоточит сильней! Вы в бреду повторяли, - что вовсе не странно – Имена кораблей и людей… Георг снова притих. Свернулся, устраиваясь поудобнее. И взгляд… за такой взгляд Кристоф много бы отдал, лишь бы видеть почаще. Мечтательный такой, немного ностальгичный… нет, все же лучше, чтобы эти глаза поискрились удовольствием! Но такого зрелища Джакометти еще не являлось ни разу. Пират и притихал-то крайне редко, подбираясь поближе и наблюдая за тем, что Крис мог делать или любуясь на огонь камина. - Вот так, милый. Решишься теперь взять? Смотри, инструмент какой хороший. Синие глаза смотрели грустно и немного завороженно. - Милый, слышишь меня? - Слышу. Вот такого бы и потормошить, да опять огрызаться начнет. Кристоф предпочел не тормошить и любоваться. - Кристоф. - Что, милый? - А если… струну порву, я не нарочно, правда… но если вдруг? А вот это уже конструктивный диалог! - Ничего страшного, милый. Новую натянем. Купить-то несложно. Отставленную гитару подтащили к себе и уткнулись носом в гриф. Около струн. - Спасибо, Кристоф. Джакометти счел достаточным кивнуть. В самом деле, ну не говорить же слабо разбирающемуся в куртуазных тонкостях диалога пирату сакраментальную фразу «какие мелочи, милый» или еще более опасное «было бы за что!»