Творческое использование доступных сил

Гарри и Добби со всем комфортом расположились на к югу от «острова Поттера», спустившись в почти высохшее русло, до ручейка. В руках пара держала обычные удочки, с наживкой из червяков. В долину уже заглянуло Солнце, а кружка кофе в левой руке и удочкой в правой создавали прекрасное настроение. Не клевало. Оцинкованное железное ведро под добычу пустовало, а ведь Добби хотел сегодня «показать класс» перед отправлением, в связи с чем Поттер закупился всем необходимым (на самом деле, все давно было готово, не хватало только алюминиевой фольги). Сидели наши герои всего где-то с полчаса, но Добби уже пару раз слышал, как порыкивает желудок великого волшебника. Так дело не пойдет, так что домовой эльф портировался за дополнительным оборудованием. Через пять минут переодевшийся в сухой гидрокостюм Поттер растягивал поперек ручья воронкообразную сеть, придавливая нижнюю часть камнями, а верхнюю закрепляя на заранее вбитые колья. Покончив с этим, Гарри на метле отправился на пару миль выше по течению. Там, не слезая с метлы, принялся шугать рыбу Редукто, неспеша продвигаясь обратно, к своей стоянке. Можно, можно было, конечно, просто использовать Акцио, но в чем тогда интерес? Где то самое ощущение от рыбной ловли? Через полчаса Поттер сортировал улов, выбрасывая мелочь обратно в реку, а Добби прямо тут потрошил и солил большую часть добычи — чай они с Гарри Поттером, сэром, не тролли — все не съедят. Пока руки были заняты работой, Поттер еще раз обдумывал, не остаться ли в дружелюбной Канаде еще на год, или вообще — насовсем. И не менял своего решения — нет, не остаться. Своих «учителей» (Альби и Томми) ему так и так придется кончать, и если с Альбусом ожидание ему на руку (вряд ли тот станет сильнее чем сейчас, а вот он, Гарри Поттер, станет), то вот с Томми — нет. И так у того был целый год для укрепления своей власти — небось круциатил своих долбоебов-типа-аристократов, чтобы хоть чего-то от тех добиться. Нужно бы подрезать Риддлу крылышки, и было бы неплохо сделать то же самое и Дамблдору. Тут ему не помешала бы команда, но то, что никто не знает, то никто и не передаст недоброжелателям. Тем временем необработанный улов закончился, Поттер вытащил сеть на берег (Добби уберет) и пешком направился к очагу у палатки. Добби заметался в телепорте туда-сюда, перенося в магический холодильник прямоугольные контейнеры с разделанной рыбой. У очага хозяин и слуга воссоединились, чтобы приготовить и скушать завтрак. Уже набивая живот рыбой и картофелем, Поттер определил в жертвы, ослабляющие и Дамблдора, и Риддла, Снэйпа. Уж очень тот активно «помогал» и той и другой стороне. Ну и просто мудак, который ему, Гарри Поттеру, не нравится, за все его скотское поведение в Хогвартсе. Для Гарри этого вполне достаточно. Ну ненавидел зельевар Поттера, ненавидел — пусть теперь подавится плодами своей ненависти. Другое дело, что его еще нужно было где-то найти. Снэйп — не какой-нибудь Макнэйр, эта ссыкливая змея только на детишках способна срываться, а вот от хотя бы сравнимого противника будет шкериться в Хогвартсе. Мразь она мразь и есть. Такого даже на живца не выудишь — слишком труслив. Тут в голову Поттеру пришла правильная мысль, и он улыбнулся. Добби же принял улыбку хозяина как комплимент готовке, и нельзя его в этом упрекать — форель вышла что надо, да и нагулянный рыбалкой аппетит не пострадал. Определив для себя, как он решит дело со Снэйпом, Поттер переключился на менее приятные мысли. Расставание с Кейт было… сложным. Упреки, что он ее не любит, слезы, рыдания на груди и все такое. Подарки на прощание. Сам Гарри относился к расставанию философски: если долгая разлука и не укрепляет отношения, то хотя бы дает понять, чего они стоили. Если вдруг не вернется — значит так тому и быть. Если Кейт его разлюбит — лучше узнать об этом сразу, а не в браке. Мда. Первый раз подумал о браке. Прочь, прочь все эти мысли. Ему предстоит обратный путь на острова. __ На этот раз Поттер решил проделать обратный путь без нервотрепки, с комфортом. Под заклинанием невнимания он увел из марины первую попавшуюся яхту — бермудский шлюп, отвечающую двум требованиям: распространенность (и отсутствие уникального обвеса) и хорошее состояние (в том числе не обросшее днище). В море Гарри перекрасил ее по своему разумению (используя Добби в качестве генератора идей), наложил на корпус укрепляющие заклинания и руны. Через пару недель, в темноте ночи поджег судно у островов Силли; двухчасовым рывком на метле достиг национального парка Дартмур, где и заночевал в палатке. Далее Поттеру предстоял быстрый, но нудный период инфильтрации в маггловское общество, а затем и в магическое. Такой нудный, что сама идея о нем вызывала некоторое неприятие, и тому были предпосылки. Чем хорош морской переход — у Поттера было две недели как следует подумать о чем угодно, и никто его не отвлекал. Во время морского перехода одна внезапная мысль постучалась в голову будущему Темному Лорду: что ему мешает отложить поступление в военное учебное заведение? Инерция мышления? Это ведь, по сути, идея-фикс Дамблдора: кинуть неподготовленного Гарри Поттера под каток опытного (да хотя бы просто взрослого, с уже сформированной магией) волшебника, чтобы у него ну совсем бы не было шансов. Чтобы Избранный гарантированно убился, пока маленький и слабый. То-то этот упырь-гомосек так упорно нанимал в учителя ЗОТИ каких-то дегенератов. По факту, единственным учителем ЗОТИ, от которого была хотя бы минимальная польза, являлся Барти Крауч младший: он показал школьникам непростительные — а те в ответ могли озадачиться, что им с этим знанием делать. Те студенты, у которых были мозги, само собой. Квиррелморт и Локонс — нули. Люпин, псина ебаная, вообще отрицательная величина, выдавал борьбу с домашними вредителями за самозащиту. Короче, спасение избранных — дело рук самих избранных, и множественные тренировки и самообразование необходимы. Еще один очень неприятный момент — Дамблдор, судя по его виляниям задницей перед «врагами», ни в коем случае даже не планирует атаковать всяких Малфоев, Ноттов и прочих «хозяев жизни». Вот на «своих» ему плевать — как он недоволен был, когда Поттер покинул «надежное» место «надежных» Дурслей, куда наведались ну абсолютно «надежные» Дементоры. А всяким личинкам мажоров, типа Драко и его друзей-быдланов, Дамблдор и пальцем не грозил, скот эдакий. Выходит, логичнейший метод нагадить Дамблдору — это эти самые «личинки» тронуть, да так, чтобы кровавые брызги полетели. Гибель или тяжелые увечья «его мальчиков», с которыми он якобы боролся (как с Гриндевальдом, ага, в постели боролся), и скорее всего отнимет у него часть подельников. Бородатая крыса наверняка держит их на полунамеках и прочей мутотени — это хорошо, но не всегда. И когда их начнут карать, их такой метод контроля не удержит. Что до обучения в маггловских учебных заведениях — он ведь все равно, стараниями бородача (посредством Дурслей) выглядит младше на два года? Так значит нужно извлечь из этого хоть какую-то прибыль: сделает себе гражданскую личность на два года младше — или какую угодно - какую потребуется. Ему плевать, сколько волшебного народу накрошит Риддл — если они ему это позволяют, целуя при этом Альбуса в задницу, то пусть дохнут. Со своим методом кнута и пряника Дамблдор в его отношении промахнулся: все пряники зажал, непонятно, на что этот моральный урод вообще надеялся — небось, что Поттер подохнет ради каких-то интриг Альбуса, потому что «Великий человек Дамблдор! Очень великий!» Нужно сказать, мразь был близок к этой его цели, но не срослось. И в следующий раз ему не повезет, уж он-то, Поттер, об этом позаботится. Возможно, один из этих двух упырей прикопает другого, но на это надежды мало: они полезны друг другу, а кто из них работает на другого — это сложный вопрос. Хотя, конечно, всегда есть шанс что пауки перессорятся и закусают друг друга. Одно хорошо — дальше Британии этих упырей не пустят — никакой стране такие ублюдки не нужны, как и их псевдополитические позывы к геноциду. Даже в Ирландии их просто всех удавят, и не будут спрашивать, в какого «Темного Лорда / Лича» верует очередной ебанутый маньяк. Так что пока что цель — выполнить необходимый минимум дел, и отправиться обратно, в его долину. И к К, само собой. Два года дадут ему возможность прокачать невербалку, а это (в сумме со стелсом) даст ему невероятный тактический козырь. Кроме того, есть целая куча магии, неприменимой непосредственно в бою, но которая способна косвенно быть полезной и в бою, и просто по жизни — это все можно выучить (большей частью) за те самые пару лет. Результатом этих выводов стало то, что так и не начав как следует пускать корни, всего через три дня будущий Темный Лорд покинул Британию. Тем временем, текущий Личе-Темнолорд осознал, что паразитная подпитка через темные метки ослабла. Через пару дней стало ясно, что куда-то исчезли Корбан Яксли и оба Кэрроу. Дамблдор недосчитался Артура Уизли (его Поттер, как и Яксли, прихватил из Министерства). Весь июль Поттер потратил вместе с Кейт в Скалистых Горах, совместив туризм с импровизированным тренировочным лагерем для девушки перед ее очередными соревнованиями. Первые три недели августа Гарри продолжил тренировочный лагерь, но уже самостоятельно и делая упор на выносливость, боевые и околобоевые дисциплины, магические и маггловские в комплексе, после чего вернулся в Монреаль. Оттуда до северной части округа Ньюфаундленда, а затем в семь многочасовых рывков на метле через Гренландию, Исландию, Фарерские острова добрался до окрестностей Хогвартса. Тут ему нужно было кое-что подготовить до начала учебного года в Хогвартсе. __ Узкий коридор Хогвартс-Экспресса навевал воспоминания. Пять лет прошло — тогда у него были иллюзии, на тему что жизнь его поменяется к лучшему. Ага — поменялась, после того как он стал достаточно сильным, чтобы самому ее поменять. В первый раз он был робким, забитым животным, привычным отгребать пиздюлей за что угодно и просто так. И все это удовольствие благодаря «Великому Человеку, Дамблдору», мать его. Ну и благодаря толпе его прихлебателей, готовых каждый момент пробовать его тыл на вкус. Ничего, по пути сюда он наделал достаточно портключей — теперь можно будет наведываться в Британию хоть каждые выходные. Конечно, никто не может пользоваться портключами, чтобы аппарировать с материка на материк — местные магические администрации устанавливаются щит над территорией, пропускающий только одобренные ими портключи. Только никто не мешает ему сделать точку выхода в десятке миль от побережья, на высоте в две мили — щит туда не дотягивается, а десяток миль метла преодолевает считанные минуты (чем, надо полагать, и пользуются контрабандисты). Можно, конечно, установить чары, определяющие пересечение границы и прочее, но на все эти вещи были простые и дешевые (по затратам сил) методы противодействия. Если маг действительно хочет быть свободным и имеет хотя бы минимум мозгов, то ему сложно помешать. Вот поэтому в Хогвартсе такое дерьмовое обучение — дебилами проще управлять, а разбежаться и жить своим умом у них IQ не хватает. Будут как овцы ждать очередного мясника, и возлагать свои надежды на Дамблдора — а у того в активе только трахнутый Геллерт, больше Альбус то ничем и не знаменит. Поттер прошелся до сортира и обратно, заклинил дверь купе и затуманил стекло, открыл книгу. Снаружи будет виден только очередной старшекурсник-рейвенкловец, так что его вряд ли побеспокоят. Ну, а если побеспокоят — он отреагирует, и кому-то будет худо. А пока у него куча времени, все действо запланировано на подступах к Хогвартсу. Нужно бы заняться чем-нибудь отвлекающим. — Добби! — домовик не замедлил появиться, — организуй нам чаю. Добби не нужно было два раза приказывать позаботиться о Гарри Поттере, и скоро будущий Темный Лорд хрустел печеньками и наслаждался чаем. Книга так и не завладела его умом — вместе с пейзажами за окном, пролетали и воспоминания связанные с Хогвартс-экспрессом, как хорошие, так и плохие. За ними шли воспоминания о Хогвартсе, о его четырех годах, которые (благодаря стараниями администрации и ебнутому ублюдку Снэйпу) нельзя назвать хорошими. Да, волшебная сказка, только вот весь хороший конец ее заключался в том, что Поттер свалил. Какая бы херня не творилась в Хогвартсе — при полном попустительстве администрации — Гарри всегда оказывался самым отгребшим, самым виноватым, самым уколотым в задницу. Ну, а для Снэйпа он оказывался виноватым, даже если херни не происходило — вернее Снэйп ее собою подменял. Как Дурсли. Кто ввел в его жизнь Дурслей - очевидно. Надо полагать, и Снэйп гадил благодаря тому же бородатому доброхоту. Ничего, сегодня отольются упырю (хотя бы одному) Поттеровы слезы. От нечего делать Гарри начал проверять заклинанием указания, кто есть в поезде из его знакомых, кого нет. Грейнджер не было. Уизли были, шестерочка и семерочка. Малфой был — это ясно и без заклинания, ради него сегодня Поттер и поперся в поезд. Лаванда. Падма и Парвати. Симус. Нэвилл. Чоу. Сьюзен нет. Ханна. Криви. Близнецы Кэрроу. Паркинсон. Гринграсс, обе. Заббини. Макмиллан и Финч-Флетчли — первый есть, второго нет. Ну, а ведь прикидывался, что у него мозгов нет, называя его, Поттера, наследником Слизерина. Знойная Кэтти Белл, мечта юношеских фривольных фантазий, присутствует. Хороша, чертовка! Еще более знойная Анджелина Джонсон отсутствует, выпустилась. Это все скучно, нужно кого-то неожиданного попробовать. Петтигрю! Охренеть сего числа. Это джекпот. — Добби, — в этом поезде Петтигрю. Найди его, только незаметно. Добби ушуршал выполнять приказание, и вернулся только через час с четвертью. — Добби молодец, Добби нашел, Велики… — завел свою шарманку Добби. Крыса обнаружилась у маггловской первокурсницы, буквально в этом же вагоне. Пришлось усыпить все купе, чтобы добыть крысу. Вернувшись в купе, Поттер первым делом затянул у той на шее парочку стальных хомутов, чтобы наверняка. Затем методично сломал Питеру конечности — тут крыс пришел в себя, но обратится, само собой, не смог — хомуты помешали. "Нет, нельзя допустить ни малейшего шанса его побега", подумал Гарри, "Ну и просто давно хотел переломать ему руки-ноги, черт побери! Вот так и сбываются мечты." Все-таки есть свои минусы у анимагии, и Питер в этом убедился. Петтигрю — ценный язык, даже если большинство его секретов прикрыто. Крыс отправился в чемодан, в камеру, аналогичную той, где чалился Грюм. Женщина с тележкой постучалась в стекло, но Гарри ей не ответил. Было бы неплохо устроить диверсию и подбросить «в качестве улики» труп Питера, но тот сначала должен все рассказать, а что не расскажет — то не утаит так или иначе. Можно было, конечно, сымпровизировать, но хорошая импровизация должна быть подготовлена, так что нет. Лучше Петтигрю в руке, чем Риддл в небе на метле. Поттер принялся за скучную, но безальтернативную в плане развлечений книгу. За полчаса до Хогсмида сработал будильник, и Добби отправился «нащупать» местоположение Малфоя. — Второй вагон от тендера, Великий волшебник Гарри Поттер сэр! — Добби, прибери все в чемодан. В купе он больше не вернется. Уменьшенный чемодан занял свое место в кармане Гарри, лицо изменено чарами гламура. Все остальное давно готово. Инструкции для Добби по его эвакуации на случай провала даны заранее, и даже проведены тренировки на макете поезда (домовые эльфы — очень специфичные существа, лучше убедиться, что они на самом деле тебя поняли). Каждый шаг по коридору Хогвартс-экспресса отделяет старого Гарри Поттера от нового. Новый будет если и не Темным Лордом, то Темным уж точно. И если раньше всем его действиям можно было найти благородную мотивацию, то теперь — нет. Не получается. Не настолько он еще мутировал в Дамблдора, чтобы называть дерьмо конфетами, говоря ложь всем в глаза. А даже если бы и смог — себя обмануть труднее. Переход между вагонами. Сможет ли он сам в своих глазах остаться человеком, или через пару-тройку лет как известный бородач-гомосексуалист поможет грохнуть родителей какого-нибудь ребенка, самого того похитит и подбросит свиньям-садистам, чтобы они растили дитя по методу гриба: держали в темноте и кормили дерьмом (ну и регулярно опиздюливали, само собой)? Уж сегодня как минимум чьи-то дети будут похищены или отправятся в страну вечной охоты, так что начало положено. Коридор второго вагона пуст, никто пока что вообще не обратил на него внимание. Это хорошо. Переход. С некоторой точки зрения, он уже созрел для государственной службы, т.к. стал достаточно аморальной скотиной. И это к лучшему. Старый Гарри уже давно подох бы, под защитой «Великого Человека, Дамблдора, Да!» — он и умер, уничтожен, в переносном смысле. Как в фильме «Чужой», из трепыхающегося трупа забитого, наивного Гарри, проломив грудину, выполз на свет опасный, дикий организм с невероятным потенциалом к адаптации. Его нельзя уговорить. Он всех сожрет. То, что надо. То, что заслужили. Переход. В четвертом вагоне с конца Поттер отстранился от посторонних мыслей и сосредоточился на цели. Хватились Малфоя и Паркинсон только в Большом Зале: в поезде заклинания отвлечения внимания сработали как надо, а там стало не до них — все прошло по плану. Только вот, к чему Поттер не был готов — это к тому, что за слизеринскими старостами придет обычный старшекурсник. Впрочем, и он не нашел сладкую парочку, поэтому Гарри ничего не стал менять, просто продолжил ждать. Через четверть часа вторым поисковиком пропавших нарисовался летящий нызЭнько-нызЭнько над дорогой Северус Снэйп. Когда цель оказалась в секторе стрельбы, импровизированный расчет из теперь уже Темного будущего Лорда и его верного слуги дал очередь, по магическим меркам на невероятную дистанцию, а по маггловским — практически в упор. В последний момент Ужас Подземелий явно почувствовал чужое внимание и дернулся то ли уклоняться, то ли аппарировать, но невидимые линии смерти пересеклись с бэтмэном и не дали тому шанса. — Whatever happens, we have got, — процитировал Поттер отрывок из "Современного Путешественника", снимая пулемет с треноги. — The Maxim gun, and they have not! — поддержал великого волшебника Гарри Поттера сэра Добби, пряча зенитный станок в сумку. Все таки, маггловские вещи обладают своей особенной магией. Особенно оружие, которым убивали все стороны в Великой войне, которое поломало всю тактику, породило позиционный тупик, и, как контрмеры, вызвало появление штурмовых отрядов и танков. Оружие, которое сломало само правило "War never changes". Десятки миллионов убитых — разве может оружие, пролившее столько крови, быть простой железякой? Метла, подобрать Снэйпа, портключ в купе, подобрать Малфоя и Паркинсон, портключ, метла, канал Святого Джорджа, час бреющего полета над волнами, пока южная оконечность Ирландии не окажется на траверзе, в десяти милях. Пришлось подняться повыше, чтобы отыскать дрейфующую на плавучем якоре «Беркли». — Разрешите взойти на борт, кэп! — вместо приветствия обозначил себя Поттер — Само собой, Эванс, поднимайтесь, а где Ваш второй? — детали были оговорены заранее, когда Гарри нанимал мистера Харрисона. — Добби, покажись! Это Добби. — Добби имеет честь состоять дворецким великого волшебника Гарри Поттера сэра! — зачастил Добби, — Друзья Гарри Поттера сэра — друзья Добби. Поттер положил руку на плечо домовому эльфу, чтобы успокоить неуемный энтузиазм последнего. — Добби мастер уборки и превосходный кулинар. Добби единственный помог мне, когда все другие отвернулись, — в общем то, этот монолог был больше для Добби, чем для Харрисона, — Добби надежный, и Добби талантлив. Вы скоро сами в этом убедитесь. Когда Поттер заявил Харрисону, что прибудет вместе со слугой для длительного морского вояжа, Джеймс представил слугу вовсе не таким. Впрочем, это потрясение не выбило его из колеи. — Приятно познакомиться, Добби. Твоя каюта — правая кормовая. Мистер Эванс, вы уже знакомы с «Беркли» — ознакомьте мистера Добби с правилами, за него отвечаете Вы. — Пойдем, — кивнул Поттер Добби, — разместимся. Позже, когда Харрисон ознакомился с заранее приготовленным ужином, он взглянул на Добби совсем другими глазами. Перед вахтой Поттера он задал вопрос, на который тот не ответил при предыдущей встрече: — Все же, мистер Эванс, почему Вы вдруг решились на длительный вояж? — Все дело в том, кэптэн, что для моего здоровья будет полезно длительное морское путешествие. Месяца эдак на два. Кроме того, я захватил литературу по подготовке к IYT — будет чем заняться на практике, сэр. И ведь ни в чем не соврал. Для его здоровья действительно будет полезным длительное морское путешествие: пока наследников так называемых «аристократов» будут искать всеми силами, полезно оставаться в море, где никакими поисковыми чарами не найдешь одиночного человека. Можно было бы организовать Фиделиус — но зачем? А потом он как следует разговорит и Драко, и Пэнси. Это Снэйпу хорошо — отмучался. Снэйп — слишком непонятная сущность, чтобы Поттер пробовал взять того в плен, несмотря на всю потенциальную ценность информации, которой тот (возможно) владеет. А молодым пожирателям (Гарри успел проверить наличие меток) повезло гораздо меньше. Так или иначе, устранение Снэйпа подрывает и Дамблдора, и Риддла — что ему и на руку. Может, они даже поцапаются (ах, если бы). Даже через месяц заранее купленный Гарри сборник песен шанти остался невостребованным — на «Беркли» были установлены электролебедки. Но репертуар Харрисона Поттер запомнил и даже записал — это отвлекало от разных мыслей. А эти самые мысли были, и были они плохими. Не то чтобы он хотел пытать Драко и Пэнси. Поттер ведь не пожиратель смерти какой, не испытывает удовольствие от такого. Но Драко-Дебил, как истинный слизеринец, неоднократно заявлял о своих планах, крайне деструктивных в отношении Поттера, а Гарри не Дамблдор — прощать врагов ему пока по должности не положено. Хотели избранного — получите, распишитесь. Что касается девушки, то с ней у Поттера тоже не было моральных преград — из двоих пленников темная метка была только у нее, причем держалась она не в пример лучше комнатного «Дракона». Пока Драко исповедался во всех грехах, она держалась. Пока Поттер поднимал Малфоя (ну, насколько хватило его дилетантских знаний в этом деликатном искусстве, дурное дело не хитрое), она не то чтобы держалась, скорее была в состоянии перманентного шока. Как же, мальчик который выжил — и тут такое. В принципе, несложно держаться, пока за тебя не принялись. А вот когда бывший Малфой принялся с энтузиазмом грызть ее ноги — тут она рассказала все, и никакие клятвы не помогли бы. Паркинсон не знала много, но вот поименный список пожирателей с характеристиками, со местами их вероятного нахождения он получил. Еще один, в дополнение к спискам Яксли и Кэрроу, ну и Уизли (хотя тот, конечно, был предвзят). Как и список вероятных «орденцев». Если все эти списки совместить, то с этим уже можно работать, выходить на серьезных людей. Опять же, как это делать и стоит ли вообще предстоит как следует обдумать. Пришлось серьезно поработать, чтобы не словить посмертное проклятие ведьмы, впрочем, сложного в этом ничего не было. При малейшей попытке сказать что-то Пэнси получала разряд, да и Поттер не стремился ни демонстрировать свой облик, ни свой голос, и вообще не раскрывал инкогнито. Проклятье должно быть адресным, ну, хотя бы «тот, кто меня мучает». Трупу Драко на проклятья было уже плевать. В конце концов, Поттер оставил все свои тревоги на берегу безымянного залива юго-восточного побережья Гренландии, вместе с костями Паркинсон и вмерзшем в лед Зомби-Драко. Все-таки, он занимается всей этой чернухой не потому, что маньяк, а потому, что два британских садиста-террориста в любом случае его не оставят в покое. Что же касается их подручных — мало кто захочет присоединяться к лузерам, рабы которых дохнут прямо-таки один за другим, так что на какое-то время это их задержит (хотя пропажу наверняка скроют или замолчат - никому не выгодно озвучивать общественности свои обосрамсы). Было бы неплохо взять под контроль дом на Гриммо, 12, или то, что от него осталось после управления долбоеба-Сириуса (наверняка Дамблдор все ценное тупо спиздил, как мантию-невидимку Поттеров у его дегенеративного папаши), но жил он как-то без богатств Блэков, проживет и без них. Что больше занимало Поттера, так это сможет ли он рассказать все это Кейт, и не станет ли она презирать его после таких подробностей о его жизни. Бросив Харрисона вместе с Беркли в трехстах милях к югу от Ньюфаундленда и Лабрадора, Поттер пересел на метлу. Ему нужно было несколько часов чтобы проветриться, посмотреть на звезды, слиться, так сказать, с природой, и принять решение. Уже над канадским побережьем он понял: Кейт некоторые подробности из его биографии не узнает никогда. Душу грели как скорое общение с девушкой, так и оставленный "на сладкое" допрос Питера.