~~~~
Что первым делом сделает запертый в вирт-игре человек, чью память изменили, добавив шесть лет чужой жизни? Побежит ли он искать монстров или квесты, в надежде стать сильнее? Ведь без великой силы вряд ли удастся победить последнего босса и покинуть виртуальную тюрьму. Или же он спокойно примет факт своего заточения, как данность? А может, он сломается? Осознает, что нет смысла стараться ради туманного: «А что дальше?» Теперь добавим к этому безумному уравнению удивительный мир... «игры». Живой мир. Не прописанный кодом мир, живущий по своим собственным правилам. Мир, в котором каждый персонаж – это отдельная личность, сравнимая с реальным человеком или ИЛ. Вот только ни один сверхмощный компьютер Империума не смог бы содержать такое количество данных. Даже наличие пяти ИЛ являлось невероятной нагрузкой на вирт-мир, а что говорить о десяти? А о сотне или тысяче? Но в то же время это попросту не могли быть игроки, отыгрывающие свои роли «обычных жителей фантастического мира». Максвелл следил за людьми последние четыре часа, и кто-нибудь, да ошибся бы – он был в этом уверен. Тем более мальчик несколько раз подходил к случайным прохожим и задавал им вопросы на своём «основном» языке, вот только никто его не понял. Никто. Итак, как бы поступил в подобной ситуации обычный человек? Что ж, Максвелл не знал, как бы поступил «обычный человек», но он понимал, что нужно действовать, а не сидеть на месте и надеяться на авось. Именно поэтому сегодняшним утром он отправился исследовать окружающий мир... и себя. Улизнуть из дому было не трудно. Просто крикни своим родителям, что не голоден, и уходи. Сложнее было прогулять уроки в академии шиноби. Точнее, сложность представлял не сам «прогул», а эмоции... Максвелл не сразу осознал, что ему трудно принять подобное решение. Будто что-то внутри кривится от одной только мысли не отправиться на «важные» для любого будущего шиноби занятия. Это стало первым звоночком, который если не напугал, то точно удивил профессионального игрока. Вторым звоночком стал... игровой мир. Живые люди, отсутствие отклика, тактильные ощущения, запахи... Всё это было попросту нереально. Не должно быть настолько реалистично. Максвелл словил себя на мысли, что ощущает себя «живее», чем в реальном мире. Но разве такое возможно?! К этому моменту адреналин давно покинул кровь, а вслед за ним ушёл и азарт исследователя... И Максвеллу стало страшно. Он не ощущал ничего подобного ещё с тех самых пор, когда он, будучи девятилетним шкетом, был заперт вместе с родителями и другими игроками в той проклятой вирт-игре, где каждый день был как последний. Шесть лет бесконечного ада. Отклик сводил с ума, люди один за одним сдавались, но не могли даже убить себя, так как игровая смерть вела на точку перерождения. Именно там Максвеллу пришлось уничтожить в себе страх, чтобы выжить и не сойти с ума. Он даже научился игнорировать отклик, который преследовал его все эти долгие годы... до сегодняшнего дня. Да, сейчас, сидя на берегу круглого, словно блюдце, озера, Максвелл понимал, как облажался, за что и поплатился изменением личности. Это была его ошибка. Его и только его. Максвелл вздохнул и взглянул на водную гладь, где подрагивало его отражение. Оттуда на него смотрел бледный шестилетний мальчик с фиолетовыми волосами и голубыми глазами. Одновременно знакомое и незнакомое лицо, от которого мужчине в теле ребёнка хотелось поморщиться. - Старый идиот, тц, – цыкнул мальчик. Он подхватил лежащий рядом камушек и тут же швырнул его в своё отражение. – Твоя вера в Империум привела тебя в очередную тюрьму. Кхи-хи-хи, яйцеголовые, наверное, закатили праздник в твою честь. Всё же подобный «материал для экспериментов»... Ну ничего, эта «косточка» ещё встанет поперёк ваших бездонных глоток. Максвелл злобно ухмыльнулся, после чего ещё раз цыкнул, ощущая, как в голове начинается мигрень. Впрочем, было от чего. Мужчина буквально игнорировал всё, на что намекали ему чуйка, логика и здравый смысл. Начиная со странного погружения, оканчивая отключением Аксиомы и «чистой» ИЛ, с которой одному бета-тестеру довелось совсем недавно общаться. - Или... или это не я игнорировал? – неожиданное осознание с силой ударило по заломившим вискам. Максвелл сложил руки лодочкой и продолжил вслух развивать мысль, пока она не исчезла. – Они умеют влиять на память. Умеют вливать в мозг подопытного огромные объёмы информации без серьёзного вреда, ведь я до сих пор жив. Кто сказал, что яйцеголовые не могут манипулировать памятью, удаляя «ненужные фрагменты», и воздействовать на критическое мышление? Максвелл до крови прикусил губу, после чего прогнал по памяти все последние события. Затем ещё раз. И ещё раз... Через час, когда хмурые, стальные тучи заполонили небеса, Максвелл пришёл к выводу, что... никто не влиял на его выбор. А даже если и влиял, то он просто этого не заметил. Несмотря на своё прошлое, Максвелл не был параноиком. Он знал, что «Скрытый Мир» разрабатывается при поддержке верхушки Империума, поэтому он и игнорировал всякие странности. А ещё энтузиазм первооткрывателя, возможность создать историю, отсутствие отклика и... - Я сам виноват, – устало подытожил мальчик, припоминая лживые улыбки учёных. – Я стал слишком мягким за последние десять лет. Эх, отдался азарту с предвкушением, позабыв об уродливой натуре человека. Мда. Максвелл понимал, что чем дольше будет мусолить эту тему, тем сильнее будут становиться его заблуждения, в которые он сам себя загоняет, ведь правды он точно не узнает. Не сейчас и не «отсюда». Но отвлечься от мыслей, что его память и помыслы могут в любой момент изменить... было нелегко. Первые капельки дождя разбились об водную гладь, и мальчик, взлохматив напоследок волосы, снова натянул на голову капюшон. - И всё же... «настоящий мир»? – игрок припомнил пылающую своей богатой жизнью Деревню, чтобы отвлечь себя от неприятных мыслей, связанных с манипуляциями над памятью. – Живой мир? Или... другой мир? Он поймал и покрутил данную «бредовую» мысль на кончике языка, но быстро выкинул её из головы. Всё же Максвелл прекрасно помнил, как он повлиял на перевалочный пункт, создав тот турник, плетёные кресла и блокнот с ручкой. Действия, которое возможны только в вирт-мире и только на «точке старта». А вот здесь, в Скрытой Деревне, он уже не мог влиять на код – это было одним из его первых действий, но, к сожалению, безуспешным. В конце концов, Максвелл мог в любой момент вызвать перед собой системное окно [Улучшенной Реальности], что наглядно отрицает любую «материальность» этого мира. Да, насколько бы ни были реальны люди, окружающий мир или новая память, но это лишь иллюзия, созданная каким-нибудь суперкомпьютером нового поколения, способным симулировать целый мир с его населением. По мнению Максвелла, это было более реалистично, чем наличие Богов, способных влиять на ткань мироздания. Мальчик уверенно кивнул, не обращая внимания на стремительно набирающий силы ливень, и поставил окончательную точку в теме своего «попадания». Конечно, в ближайшем будущем он ещё не раз задумается об этом, но сейчас были другие, более важные вопросы, на которые необходимо отыскать ответы. - Что мне делать дальше и... – Макселл подставил лицо под прохладные капельки дождя, отдаваясь волшебным ощущениям. – Кто есть я? В данный момент в его разуме было два потока памяти: память Максвелла – взрослого мужчины, буквально прошедшего через ад лишь для того, чтобы вновь и вновь вляпываться по уши в новые навозные кучи. И память «Максвелла» – милого, доброго шестилетнего мальчика, который в ближайшем будущем будет за деньги убивать людей. Тот ещё «бурный коктейль». Два потока памяти. Две слившиеся личности, среди которых доминирующей, видимо, стала более «весомая» в плане жизненного опыта. То есть легендарный игрок ощущал себя... собой. Он мог с уверенностью указать, где оканчивается Максвелл, а где начинается «Максвелл». Память не переплеталась между собой, влияя или смазывая разные события, что плюс... во всяком случае, мужчина не мог этого точно определить. Здесь помог бы менталист из какой-нибудь фентезийной вирт-игры, вот только в реальном мире их не существовало. Что ж, сейчас Максвелл мог положиться лишь на самоанализ. И сразу всплыл первый, главнейший минус: он понимал, что новая личность, созданная выдуманной им историей и психами из центра, более... эмоциональна. - Но кто такой «Максвелл»? – сам у себя спросил мальчик. – Кем является созданный мною персонаж, проживший шесть лет? Я должен медленно «разобрать» себя. Разобрать и понять. «Максвелл» был... милым ребёнком. Добрым и безмерно любящим своих родителей, которые души не чаяли в своём чаде. Мальчик обожал книги и кузнечное дело, которому его начал обучать отец. Возможно, именно по этим двум причинам у него и не было друзей, ведь детей в этом возрасте интересуют немного иные вещи. После поступления и года обучения в академии шиноби мало что изменилось. Друзей «Максвелл» так и не завёл, но появились другие проблемы, как, к примеру, проблема с базовыми техниками ниндзюцу. Они попросту не давались ребёнку, из-за чего он постепенно вгонял себя в депрессию. Ведь без ниндзюцу он «не сможет стать таким же крутым шиноби, как мама с папой». И тогда его светлая детская мечта не сможет исполниться. У «Максвелла» были свои детские секреты, от которых взрослый бы просто посмеялся или тепло улыбнулся, а также мальчик вёл очень забавную вражду с девочкой из клана Инудзука – своей одноклассницей. Самое удивительное, что Максвелл так и не смог определить по своей новой памяти, как или из-за чего эта самая «вражда» началась... Хотя какая вражда? Как ни глянь, а они были лучшими друзьями, вот только не понимали этого! И с чего он считал, что у него нет друзей? - Кхи-хи-хи, он... я... такой милашка, – мальчик рассмеялся, утерев рукавом воду с лица, после чего покачал головой. – Нет, так дело не пойдёт. Нужно определиться, как относиться к своей новой памяти и изменениям личности. С одной стороны, это моя память с эмоциями, так как историю выдумал именно я и никто другой, но с другой – мне эту память навязали, а вместе с ней и нестабильные эмоции. Не предупредили и не спросили, хочу ли я этого. Впрочем, это можно сказать и про кнопку «выхода», мде. Лично для меня любовь «Максвелла» к родителям выглядит... странно. Мне одновременно печально, мерзко и тепло из-за этих чувств. Печально и тепло, так как ощущать себя настолько любимым кем-либо... очень приятно. А мерзко, ведь любовь направлена не на моих покойных родителей, а, в общем-то, на выдуманных персонажей. Тем более я не хотел вспоминать эти чувства. Максвелл волей задавил в себе проснувшуюся злость, после чего начал осматривать себя и свои эмоции с другой перспективы более спокойным и объективным взглядом. - Но опять же, если я буду отрицать эмоции своего тела, то не сойду ли я в ближайшем будущем с ума? – мальчик насупил брови, чему-то кивнув. – Мне неизвестно, что произойдёт в случае моей гибели в этой вирт-игре, но давление на эмоциональный фон явно не поспособствует моему набору силы, выживаемости и прочим «прелестям», без которых мне вряд ли удастся отсюда выбраться. Я уже не говорю о том, что мне в любой момент могут попросту стереть «ненужную» память. Или даже всю память. И стану я обычным... персонажем проклятой вирт-игры. Стоит ли моя ненависть к эмоциям такой кончины? Эх, или же моя крыша уже протекла, раз уж я вслух размышляю о принятии всей абсурдности ситуации? Некоторые бы сейчас ныли и рвали волосы на своей больной головушке, как мой хороший согильдиец Йорик... Ох, бедный Йорик, кхи-хи-хи. Вновь накатившие мысли о прошлом принесли в разум Максвелла непонятное чувство спокойствия. Только сейчас, сидя под проливным дождём на берегу красивого озера, ему удалось успокоиться. Впервые за день. Возможно, потому что Максвелл всё хорошенько обдумал и начал принимать правильные, по его мнению, решения. Ведь они обязательно помогут выдержать всё, что таит непроглядная дымка будущего. Или же всё куда банальнее? Он понадеялся, что его согильдийцы поднимут шумиху из-за пропажи главы Гильдии, обязательно отыщут его, и... Следующая мысль мальчика потонула в оглушительном раскате грома. Максвелл резко вскочил с мокрой земли, припоминая, что он, вообще-то, сидит под проливным дождём и уже давно промок до нитки, а детское тело пробирает дрожью не из-за новой волны страха или беспокойства, а из-за самого обычного холода. - Мама меня убьёт, – больше на автомате произнёс фиолетоволосый мальчик, после чего поморщился и потёр мостик носа. – «Мама», да? Нужно идти... домой. Да, давно пора. Нет смысла оттягивать неизбежное. На этот раз Максвеллу удалось сдержать норовящий вырваться вздох. Он напоследок оглянулся на озеро, вкладывая красивую картину «дождливого первого дня» в теперь уже свою память, после чего поплёлся в сторону своего дома, шлёпая мокрыми сандалиями по не менее мокрой траве. Что ж, будущий шиноби всё ещё не знал, что будет дальше, но «план пути в светлое далёко» начинал постепенно вырисовываться. Первым пунктом плана шла встреча и последующий разговор с родителями. Да, Максвелл сбежал сегодня утром, чтобы не встречаться с ними, пока он не исследует мир и нового себя, ведь разговор на нестабильных эмоциях вполне мог вызвать ряд определённых проблем, вплоть до закрытия в комнате с мягкими белыми стенами. Следующим пунктом шло более детальное исследование [Улучшенной Реальности], ну и, конечно же, попытки дозваться к Богини Знаний, которая всё сегодняшнее утро игнорирует не только молитвы, но и проклятия одного не самого удачливого Чемпиона. А дальше... - Ну, мне остаётся делать то, что я умею лучше всего, – весело произнёс мальчик. Он впервые за день искренне улыбнулся. – Выживать и... отыгрывать роль, кхи-хи-хи! После этих слов нечто незримое, но крайне тяжёлое покинуло слабые детские плечи. На душе Максвелла стало легко, и даже затянутое серыми тучами небо заиграло новыми красками. - И плевать, что «новые краски» – это всего лишь иные оттенки серого, кхи-хи-хи!~~~~
Для начала стоит отметить, что до дома мальчик так и не добрался. И причина его задержки сейчас возвышалась прямо перед ним, сверкая глазами из-под насупленных бровей.[Дайкоку Фунено]
- С... – Максвелл сглотнул вязкую слюну и опустил взгляд с серебристой надписи на пухлое лицо одного из своих учителей, выругавшись в уме на всех известных языках. – Сэнсэй? Эм, а что вы здесь делаете? - Тебя ищу, Максвелл-кун, – прохладным тоном ответил Фунено, смерив своего нерадивого ученика очень тяжёлым взглядом. – Вижу, зря времени не теряешь, прогуливая мои занятия? Перед ребёнком стоял коренастый мужчина в сине-зелёной форме шиноби. Его лоб прикрывал протектор с символом Деревни Листа. С пухлого лица пропала маска «доброго, отзывчивого учителя», и Максвелл, сверяясь со своей памятью, старался не выдавать своего удивления и беспокойства. - Что-то не так? – шиноби выгнул бровь, заметив подрагивающие руки своего ученика. С трудом, но Максвеллу удалось подавить панику. Логика и остатки здравого разума кричали, что его попросту не могли «раскрыть», а неожиданная встреча с классным руководителем «Максвелла» – это, скорее, случайность, обычное совпадение или же, чем Богиня Знаний не шутит, начало нового квеста, если они, конечно же, существуют в этой странной игровой системе. - Да я... – мальчик навесил на лицо глупую улыбку, а сам мысленно выдохнул и расслабился. - Да, ты, – кивнул мужчина, развернувшись и приглашающе махнув рукой. – Идём. Нас ждёт серьёзный и, возможно, тяжёлый для тебя разговор... после того, как высохнешь и отогреешься. Ну, чего встал? Особого выбора у Максвелла не было, поэтому он поплёлся следом за своим сэнсэем, на ходу разрабатывая план дальнейшего поведения. Весь «план» сводился к следующему: не паниковать во время разговора, так как это вызовет новые вопросы и никому не нужные подозрения. А если и нервничать, то... не выходя из роли «Максвелла». Или даже не роли, а новой основной личины, которую волей-неволей, а носить придётся. Нельзя говорить то, чего не знал бы и не сказал бы «Максвелл». Лучше не делать того, чего не сделало бы его альтер-эго, и... На лицо Максвелла налезла немного безумная улыбка, которую он поспешно спрятал под маской «побитого, виноватого щенка». ...И главное – попытаться обратить будущий разговор себе на пользу. Сейчас это было как никогда важно! - Сэнсэй... а что за «разговор»? – Максвелл добавил в свой голос как можно больше неуверенности и трагичности, приняв решение начинать свою «игру». – Меня выгонят за прогул, да? - Ха-ха, нет, конечно же, – мужчина на мгновение обернулся, блеснув смеющимися карими глазами, после чего добродушно улыбнулся. Сейчас он вновь напоминал того самого добряка из новой памяти игрока. – Максвелл-кун, я понимаю, что тебе последнее время тяжело. Вижу, как на тебя давят успехи остальных в ниндзюцу, и твой сегодняшний прогул – это лишь подтверждение моих домыслов. Так? Максвелл ничего не ответил, а вместо этого снова понурил голову, скрыв свою улыбку от глаз Дайкоку. Всё же только что шиноби подтвердил его мысли – чем не повод для радости? - Максвелл-кун, ты один из моих самых прилежных учеников, – продолжил шиноби, остановившись. Он обернулся и серьёзным взглядом оглядел шмыгающего носом мальчишку, после чего положил ладонь на его голову и встал перед ребёнком на колено, несмотря на промокшую землю и грязь. – Ты всегда выделялся среди остальных. И стремлением к знаниям, и прилежностью, и... одиночеством. Я не слепой, но ждал, когда ты сам обратишься ко мне за помощью. Либо найдёшь нужные ответы собственными силами. - Но зачем вам мне помогать? – мальчик потёр мокрые от дождя глаза и ещё немного пошмыгал носом. Так, на всякий случай. - Ха-ха-ха, разве не понимаешь? – учитель снова рассмеялся, хлопнув Максвелла по плечу. Но вот его смех резко прервался. Черты лица мужчины разгладились, а голос Дайкоку стал крайне серьёзным: – Ты один из моих учеников. И это самое главное. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы каждый из вас перенял у меня Волю Огня и в будущем стал прекрасным шиноби. Даже если для этого нужно под ливнем искать заплаканного мальчишку, потерявшегося в себе. - С-спасибо? Хоть по лицу Максвелла и не скажешь, но он взаправду был готов расплакаться... Как от счастья, ведь его игру не заметили, так и от начавших давить эмоций новой личности. Так уж получилось, что «Максвелл» мечтал услышать нечто подобное, но очень боялся признаться в этом даже самому себе... явно назло своему «создателю», который сейчас обживал детское тело. - Рано меня благодарить, – Фунено с хеком выпрямился, убрав руку с плеча ребёнка, после чего стряхнул со своих синих штанов грязь, продолжив более весёлым тоном: – Так, хватит мокнуть под дождём! Пойдёшь со мной в академию. Но прогул я тебе так просто не прощу, ясно? Вымоешь пол в классной комнате. Как закончишь, пройдусь с тобой по сегодняшней теме, которую ты так некрасиво пропустил, а затем покажу тебе одну, ха-ха, невероятно секретную тренировку. Она поможет тебе лучше контролировать Чакру, вследствие чего твои ниндзюцу прекратят срываться. Задание понял? - Эм...[Внимание! Получено задание!] [Первый шаг] Время не стоит на месте. Оно постоянно движется вперёд, увлекая за собой пыль легенд. Но что шло до легенд? До их начала? В те забытые века, когда самый обычный герой ещё не стал избранным спасителем, которому суждено отдать жизнь ради высшего блага... Ответ прост: Перед началом каждой легенды есть шаг. И есть выбор. И в этот раз именно вам предстоит сделать выбор. Он станет вашим первым шагом... [Условия:] Протереть пол. [Награда:] Материалы пропущенных занятий. «Невероятно секретная» тренировка по контролю Чакры. Улучшение отношений с [Дайкоку Фунено]. Чувства гордости и выполненного долга. [Принять?] Да/Нет [В случае отказа:] Ухудшение отношений с [Дайкоку Фунено].
- ... – Максвелл быстро взял себя в руки, прекращая глупо моргать глазами, и мысленно клацнул на кнопку «Да», убирая всплывшее системное окно. – Да, сэнсэй! Но у меня есть вопрос. - Ну? – мужчина кивнул, пройдясь пальцами по своей короткой козлиной бородке. - А как вы меня нашли? Мы ведь далеко от центра, а ещё родители... – мальчик пугливо отвёл глаза, меж тем вспоминая странный текст не менее странного задания. Квест начался внезапно, и в данный момент Максвелл был рад, что только он видит системные окна [Улучшенной Реальности]. Он проверил это ещё утром, шагая по Деревне с раскрытым окошком характеристик, так что неожиданное появление задания не стало уж слишком большой проблемой. Впрочем, появление первого квеста автоматически убрало один из множества вопросов из длинню-ющего списка. - Поиск цели – одно из важнейших умений любого шиноби, – важно ответил Дайкоку, подняв вверх указательный палец. – Это обширная тема, которую вы будете изучать в следующем году. А о твоём местоположении, цель-кун, я узнал... у твоих родителей. - Так они знают о прогуле... – уныло протянул Максвелл. Ему даже не пришлось имитировать уныние, так как само осознание факта, что будущий «первый» разговор с родителями выйдет не из лёгких... не радовал перспективами. К тому же, в памяти тут же всплывало разгневанное лицо матери. Она была главной в семье. Частенько прикрикивала на отца, но всегда по делу. Вот только проблема была в другом: в гневе «миссис Каминари» разительно перевоплощалась, начиная напоминать самую что ни на есть настоящую разъярённую фурию. - Нет, – сэнсэй хмыкнул и лукаво улыбнулся, вновь направляясь в сторону академии. – Я догадался, что тебя нет дома. А твой отец подсказал, где тебя можно найти, ха-ха. Вот тебе и первый урок: сбор информации из открытых источников может помочь в поиске цели. - М-м... спасибо, сэнсэй, – от чистого сердца произнёс Максвелл, поравнявшись со своим классным руководителем. – Вы самый лучший учитель! - Льстишь? – мужчина сверкнул смеющимися глазами. – Непохоже на тебя, Максвелл-кун, ха-ха. - Я... Просто после разговора с вами, сэнсэй, я решил измениться, – мальчик сжал кулак и поднял его вверх – прямо к дождливому небу. – Это странно? Или плохо? - Ну... – шиноби задумчиво почесал щеку, по-новому взглянув на мальчишку. – Меняться – это не всегда плохо. Главное, чтобы изменения шли на пользу, а не во вред. А вот удастся ли тебе измениться – это уже другой вопрос. Выдержишь, Максвелл-кун? - Выдержу, – серьёзно кивнул Максвелл, после чего опустил руку и тихо добавил: – Ну, вы же мне поможете... да? - Обязательно. Ха-ха-ха, это моя работа! Дальнейший путь к академии прошёл в тишине, разбавленной мелодией непрекращающегося дождя. Весь путь Максвелл размышлял о своём первом серьёзном разговоре в этой вирт-игре, мысленно поставив себе семь из десяти иллюзорных баллов – не лучшее из его использований красноречия, да и, как отметил хитрый игрок, поторопился он, разыграв «решение изменить себя». Но, с другой стороны, лучше заявить об этом раньше, чем позже, ведь теперь Максвелл может скинуть любые странности своего поведения на это «решение». Тем более дети славятся поспешными, а порой и глупыми поступками, не так ли? Так что всё не так уж и плохо... ну, он на это надеялся. А что до Дайкоку, то мужчина просто был рад, что ему удалось помочь подающему надежды ученику. У него были заготовлены и другие воодушевляющие речи, но, как ни странно, всё прошло куда лучше, чем изначально рассчитывал шиноби. Как оказалось, было достаточно обычной искры, чтобы разжечь пламя в сердце ребёнка. Теперь главное – не дать этому огню погаснуть, и Фунено знал, что для этого нужно. Всё же, как он не раз повторился, это его работа.