Возвращение домой

      Возвращаться домой без отца было странно. Рвущая душу тоска и страх отступили, оставив после себя лишь чувство пустоты. Сойдя с трапа, он увидел королевскую стражу и свою мать. Среди встречающих не было Шури. Рамонда была настоящим олицетворением слова «королева» — она была в чёрном одеянии и на лице её застыла маска благородной скорби. Не к лицу было королеве биться в рыданиях, как бы сильно она не любила мужа. Зная мать, Т’Чалла понимал, что все свои эмоции она предпочла выплеснуть в гордом одиночестве. К чему и приучала детей. Едва поздоровавшись, он спросил, где его сестра. Отсутствие Шури было очень заметно. — Она не покидала свои покои с тех пор, как мы узнали… — брови Рамонды чуть взволнованно дрогнули, когда она заговорила о дочери. — Я могу её проведать? — осторожно спросил Т’Чалла. — Как ты сочтешь нужным, — отозвалась королева-мать. Услышав такое от матери, смутится любой, даже взрослый мужчина, который со дня на день станет королём целой страны, ибо в переводе с материнского это значит «я тебе не могу этого запретить, но, если ты так поступишь, мне это не понравится».Но будущий король все равно решил навестить сестру. Приведя себя в порядок, он отправился в её покои. Шури лежала на кровати, укрывшись расписным пледом, отвернувшись от входной двери. Т’Чалла было решил, что она уснула, но когда он подошёл ближе, она медленно повернулась к нему лицом. — Т’Чалла… — тихо позвала она его. — Привет, — он сочувственно посмотрел на сестрёнку. Было больно видеть её, обычно такую озорную и язвительную, такой. Шури, несмотря на весь свой невероятный интеллект, была ещё совсем ребёнком, поэтому такие горькие потери были для неё большим ударом, чем для остальных. Т’Чалла сел на кровать рядом с сестрой, Шури обняла его за руку и всхлипнула. — Ему ведь не было больно? Посмотрев на неё, принц молча мотнул головой. — Баба говорил, что плакать, когда кто-то умирает — эгоистично. Мы плачем, потому что этого человека не будет с нами, а должны радоваться… — Почему? — перебил её Т’Чалла, погладив свободной рукой по плечу. — Потому что люди умирают, когда сделали все, что должны были сделать на Земле. И они воссоединяются с душами предков в лучшем мире, — Шури шмыгнула носом и положила голову на плечо брата. — Звучит довольно неплохо, и правда, — Т’Чалла попытался улыбнуться. Тут он заметил в кровати сестры плюшевого Микки Мауса в красных штанишках. Взяв игрушку, он ностальгически улыбнулся. — Я помню, когда баба привёз его тебе, — плюшевой лапкой в белой перчатке он стёр слезинку, бежавшую по щеке Шури и она улыбнулась, отобрав у него мышонка. — А я не помню, — девочка посмотрела на него. — Когда он привёз его тебе, ты сама была размером с этого мышонка. Тебе и года не было. А гляди, какой он теперь потрепанный! Едва ли королевские дети испытывали недостаток в игрушках, но иногда бывают такие, самые-самые любимые, которые дороже всех вместе взятых. — Когда вы уезжали в последний раз, я сказала баба, что я перестану с ним разговаривать, если вы без меня поедете в Диснейленд. Я пошутила просто, а он меня отругал. Т’Чалла улыбнулся и обнял сестру. — Когда мы летели туда, он вспоминал твои слова и улыбался. Просто уезжая, он был занят делами и не сразу понял, что ты шутишь. Он очень любил тебя. — Я знаю, я тоже очень его люблю. И скучаю. Это когда-нибудь пройдёт? — девочка посмотрела на брата. Принц сочувственно поджал губы и мотнул головой. — Нет, не пройдёт, Шури. Но мы научимся жить дальше.