Великолепный и неподражаемый Маг

      Все дети знают, что сказки — вымысел, всего лишь фантазия людей, изживших не один десяток лет на этом свете, однако почему-то продолжающих верить в чудо. Но, что если я скажу вам, что все, что вы когда-либо слышали или читали — правда? Банально звучит, не так ли? Нет, я не обещаю вам чего-то совсем запредельного и из ряда вон выходящего. Но, что если я хочу заставить вас поверить в эльфов, фей, русалок, колдунов, говорящих животных и прочих существ, совершенно чуждых восприятию мира современного человека. Что если я хочу показать вам мир, скрывающийся за туманной пеленой детских сказок, но существующий прямо здесь и сейчас, идущий рука об руку с нашим миром взрослых и серьезных людей.       Давайте на секунду представим мага-чародея-волшебника, в общем, человека, способного управлять пространством и временем, создавать предметы и уничтожать их взмахом руки, или, может, щелчком пальцев. Каким вы его видите? Старик в конусообразной шляпе и мантией в пол, с ног до головы обсыпанный блестками и хранящий за пазухой прядь волос единорога, глаз фиолетовой жабы и пару сотен склянок с разноцветными жидкостями; а возможно у вас в голове возник образ молодого мужчины увешанного всевозможными бусами, золотыми цепочками и браслетами, — не человек, а погремушка — эдакий восточный, а может и не очень, жрец, невнятно бормочущий себе под нос мантру-молитву. Отчасти вы будете правы. Однако не будем забывать, что представить все это мы решили лишь на секунду, а теперь перенесёмся в ночной Бруклин.       Облокотившись на чёрное металлическое ограждение, пролегающее вдоль пешеходной набережной у подножья аристократического Бруклин-Хайтс, где в столь поздний час лишь изредка проходят, скорее даже проплывают, воркующие влюбленные, стоит молодой мужчина. Он в меру жилист, в меру высок, иссиня-чёрные волосы, постриженные по последней моде, гармонично контрастируют с бледной кожей лица, непокрытого щетиной, а в глубоких глазах цвета сапфира озорно пляшут блики фонарей. Его костюм слегка помят, золотые нити витиеватого узора поблёскивают в мутном свете, пиджак перекинут через плечо, первые несколько пуговиц чёрной рубашки расстегнуты, а рукава закатаны. Это Итан, для своих Игнис, для кого-то шарлатан, фокусник, знакомый, дилер, голубоглазый брюнет из бара… Перечислять конечно же можно до бесконечности, но ничего из этого не отменяет того факта, что он маг.       День сегодня выдался тяжелый. Жизнь вообще нелегкая штука, даже если ты тот, кого люди обычно зовут нечистью или дьявольским отродьем. Итан ждал заказчика. В эту жутко длинную ночь должна была произойти сделка на довольно-таки крупную сумму и именно поэтому стоило продолжать ждать уже второй час, вдыхая свежий прохладный воздух и наслаждаясь видами на Нижний Манхэттен. Внизу, где когда-то у берегов Ист-Ривер располагались разгрузочные пирсы, теперь строились новые секции Парка у Бруклинского моста. У каждого пирса теперь своя концепция: на одном каток, на другом сад, на третьем стадион и так далее. Рядом с четвертым появился настоящий пляж (где, правда, нельзя купаться), а там, где когда-то швартовался манхэттенский паром, крутится в стеклянном павильоне привезенная из Огайо винтажная карусель.       — Игнис, — растягивая гласные, смакуя каждую букву имени, воскликнул мужской голос за спиной мага, — здравствуй, дружище!       — Ты опоздал, Джошуа. Объяснений не требую, но доплатить тебе всё-таки придётся. Ты ведь понимаешь, мое время не резиновое, — мужчина сзади цокнул языком и, судя по звукам, приземлился на лавочку.       — Игнис, неужели ты действительно будешь дуться на меня, словно дев…       — Товар будет доставлен завтра в пять тридцать утра к одному из твоих борделей. Собственно все как обычно, — маг обернулся, пустив хоровод света и тени по складкам костюма, — сегодня у меня был не самый лучший день, так что давай закончим как можно скорей, — он устало потёр переносицу и перевёл взгляд на мужчину напротив, который походил на длинную тощую жердь и, видимо, был рождён от союза американца и азиатки. Его кожа была смуглой, даже слегка золотистой, по плечам струились гладкие чёрные волосы длинной где-то чуть ниже лопаток, передние пряди были забраны назад, открывая взору красивое лицо с подведёнными тёмным карандашом миндалевидными глазами, скрывающими чёрные омуты зрачков, прямым носом и тонкой линией губ, обрамлённых бородкой в голливудском стиле. На его руках было множество разномастных украшений: плетёные браслеты, браслеты из бусин, золотые, с вставками из драгоценных камней, красиво переливающимися на свету, пальцы украшали массивные перстни и тонкие кольца; с мочки правого уха свисала длинная серьга с лунным камнем в виде капли на конце.       — Если ты так устал, можешь снять у меня девочку… ну, или мальчика? — губы Джошуа расплылись в снисходительной улыбке. Вряд ли мужчина мог предположить, что сегодня Итану не посчастливилось обнаружить крысу в лице одного из своих заказчиков. Пришлось пожертвовать несколькими притонами прямо на Уайт-Стрит богемного Уильямсберга, перебить полсотни людей и ещё больше нечисти, чтобы не дать полиции выйти на главный штаб, верхушкой которого несомненно являлся сам Итан. Конечно же у Итана и в полиции были связи — стоило лишь дернуть за ниточки, и клубок следствия прибавил ещё пару узлов. Но сколько же сил и нервов потрачено. Пожалуй, единственное чего магу сейчас хотелось — выпить пару стаканов крепкого алкоголя из бара и залечь спать до полудня, но он вынужден торчать здесь и слушать причитания этого беззаботного, живущего разгульной жизнью, и совершенно несносного колдуна, которому, вероятно, на тысячу лет больше, чем самому Итану.       — Давай деньги, — парень глухо рыкнул, его глаза недобро блеснули, а на кончиках пальцев на доли секунд появились яркие голубые искры. Сейчас он походил на дикую кошку, что слишком долго выслеживала добычу и ни за что не желала её упускать. Нервная система нещадно трещала по швам.       — Хэй, Игнис, приятель, не стоит этого делать. Вот твои бумажки, — мужчина с грацией хищника поднялся на ноги, и, несмотря на спокойный голос, чёрные омуты Джошуа моментально вспыхнули алым, а в руках появился длинный хлыст, ведь осторожность ещё никому не вредила. Сплетённый из тонких нитей чистой энергии, хлыст, словно ручная змея, плавно извивался в ожидании нападения.       — Неужели великие Нью-Йоркские маги решили схлестнутся в битве на одном из самых популярных у людишек мест Бруклина? На это стоит взглянуть, — за репликой последовал звонкий смех, это моментально обратило мужское внимание на обладательницу дивного голоска. Фэйри, или же фея, — розовые волосы и зелёная кожа, что обычно маскируется чарами, стразу дают понять, кто перед вами находится, — Надеюсь, вы помните Закон и не станете устраивать потасовку на чужой территории. Хотя на такое зрелище собралось бы много зевак, — девушка снова рассмеялась, а затем растворилась в густом утреннем тумане, который надвигался со стороны чёрных вод залива.       Светало. Тусклая россыпь звёзд, и так заглушаемая яркими огнями Нью-Йорка, сейчас походила на блеклые белые пятна, оставленные неаккуратным ребёнком на стремительно светлеющем полотне неба. На смену ночной прохладе и легкому ветерку пришла густая духота. Казалось воздух вот-вот застынет и начнёт медленно оседать на землю. Словно вязкий мёд, он потечёт упругими каплями вниз по деревьям, домам, машинам, вниз по улицам, заставляя людей вариться в этом адском кипящем бульоне.       — Она права, — выдохнул Итан, — ни ты, ни я не горим желанием выплачивать убытки, — колдун забрал из худощавых рук с длинными чёрными когтями деньги и направься к машине, махнув на прощание рукой. — До скорого, Джошуа.       Итан мог бы переместиться при помощи магии, но сил не осталось совсем, и если бы завязалась драка победитель был бы очевиден в первые же минуты боя. «Когда же этот несносный день кончится?».       Первые лучи солнца уже выглянули из-за высоких небоскрёбов Манхэттена, лениво отражаясь от стеклянных поверхностей и заставляя город светиться вместе с ними. Небо стало совсем светлым, превратившись из предрассветного красного в нежно-персиковое. Звезды окончательно растворились в утренней заре, забирая с собой остатки ночи. Воздух раскалился до предела, сжигая лёгкие при каждом вдохе. Город превращался в улей, кишащий неутомимыми трудоголиками.       «Совершенно нетипичная погода для начала октября» — подумалось Итану. Мысли текли так же медленно и размеренно, как слетали с деревьев яркие осенние листья.       Теперь предстояло проехать 1825 метров Бруклинского моста и скорее всего простоять в утренних пробках ещё несколько часов.