Я не любил её...

Я не любил её. В моей жизни было слишком много женщин. Я не верил, что есть чувства способные связать тебя на всю жизнь с одним человеком. Не верил, что что-то кроме привычки может удержать кого-то рядом года. Неужели действительно можно верить в это? Верить что кому-то ты никогда не наскучишь. Я не любил её… Она была младше на шесть лет, мне было двадцать пять, ей всего девятнадцать. Она жила с бабушкой, в маленьком доме на окраине Нью-Йорка. Родители её умерли. Она была молода и наивная. Она верила в любовь с первого взгляда, высшие чувства, в соединения душ. — Не грусти. — Были её первые слова в нашу встречу. — Ведь жизнь прекрасна. И в тот момент я практически уверовал в её слова. Она улыбалась, в её волосах играло солнце, и тогда я подумал, что «неужели может что-то быть прекраснее этого?!». — Хэй, улыбнись! — И я против своего желания улыбнулся. Она излучала невидимую ауру веселья. Она манила. А это была всего первая встреча. Я не любил её… Но она всегда была рядом. Всегда рядом, когда нужна. Я забрал её от бабушки, она жила со мной. Некий голос внутри меня шептал, чтоб она была рядом. Нечто толкало меня на это. — Ты хороша, Каролайн. — Я редко делал ей комплименты, но её реакция была неизменна: она смущалась и отводила взгляд. Я не любил её… Гуляя вечерами в парке, она улыбалась мне искренне, её глаза сверкали. — Ты лучшее что случалось со мной в жизни, Ник. — Неустанно повторяла она, смотря на меня своими голубыми глазами… Она ожидала… Она хотела, чтобы я признался… Но в чем? А я в ответ шептал: «пойдём домой, Керр, уже поздно.» Я не любил её… Но мне нравилось наблюдать, как она спит, во сне сведя брови к переносице, прижимаясь ближе ко мне… Как успокаивается её дыхание, а под веками зрачки бегали, оповещая об очередном ярком сне, о котором по утру она расскажет. Часто мои пальцы путались в её золотистых локонах. И я смеялся видя, как она в очередной раз поджимает губы. Я не любил её… Я был её первым. Она была наивной девчонкой, я хотел защитить её, спрятать от этого ужасного мира. Я редко об этом говорил ей. Не любил видеть её обиженной, но все обиды забывали и она прибегала сама ко мне мирится. Она ластилась, как котёнок. Кем в коей мере и была. Я не любил её… Я не воспринимал её всерьёз. Она была всего лишь малышкой для меня. — Смотри щенок! — Каждый раз радовалась она, видя собаку, даже если она давно переросла возраст щенка. — Он такой милый! — Не милей тебя. — В ответ без эмоций, автоматически давно за учёную фразу говорил я, а она всё же постоянно смущалась, отворачивалась и продолжала прогулку. На её щеках после ещё долго держался румянец. Она была невинна… Мне было иногда даже страшно целовать её, боясь разрушить что-то невидимое. Такими как она пользуются многие, что я и делал, в общем говоря. Я не любил её… И не клялся стать однолюбом. У меня были ещё женщины, даже когда меня дома ждала моя малышка. Она знала, знала… Я её использовал как тело. Использовал для удовлетворения своих потребностей. Её любовь была чиста, как вода в горных реках, а я всё портил. — Я люблю тебя. — Часто слетало с её уст эти слова. А внутри меня что-то переворачивалось. Я никогда не отвечал. Я не мог. Лишь неосознанно кивал, и наблюдал, как слёзы скатываются с её щёк. Я был противен сам себе в это мгновение. Но мгновения проходило слишком быстро. Я не любил её… Но мне нравился её шёпот, в моменты наши близости. И прикосновение её кожи… Страсть с примесью любви в её глазах. — Не бросай меня. — Были постоянно её последние слова, перед тем как Морфей забирал её в своё царство. А я долго ещё не мог прийти в себя. Выходил на балкон и курил, думая… Да не о чем вообщем, и обо всем сразу. Я не любил её… Мне нравилась с ней гулять. Мне нравилась её наивность. Нравилось, что она может танцевать на улице услышав знакомую мелодию. Или обнять грустного прохожего. А её смех… Звон её голоса… Я уверен, что именно такой голос имеют ангелы. Я не любил её… — Будь честен со мной! — В отчаянии молила она меня после очередного моего загула. Когда я возвращался поздно ночью или же, наоборот, лишь под утро с засосами на теле и неровными царапинами оставленные очередной женщиной. — Не лги! Будь только со мной! И я в очередной раз безразлично кивал, соглашаясь на всё. Я не мог изменится, но и её отпустить был не готов. Я не любил её… Так прошёл год. Я жил с ней, она со мной. Я любил её на физическом уровне. Секс с ней приносил удовлетворение. Но я никогда не говорил о чувствах. Не было о чем говорить, не было никаких чувств. Я спал с множеством женщин. А она жила со мной. И ждала… Неизвестно чего, но ждала. — Возвращайся пораньше. — Неустанно просила она с надеждой в глазах. — Не могу, много работы. — Бросал я ей на выходу и слышал очередной разочарованный выдох. Я не любил её… Я был привязан к ней, каким-то неведомым образом. Как вы привязываетесь к домашним любимцам, только намного сильнее. А она все видела, чувствовала, понимала. — У меня подарок. — Вся печаль тут же отступала и глаза её сверкали. Я протягиваю ей коробку, не важно с чем, она была рада всему. Я звал её в ресторан, а после корил себя за глупость и отправлялся к другой. А она каждый раз, как преданный щенок ждала. Я не любил её… Я нашёл её в ванной. В луже собственной крови. Она лежала согнувшись, казалось в последний момент она хотела прекратить сумасшествие, но ничего уже сделать не могла. Бледная, но всё такая же красивая. Я прижал её к своей груди, вдыхая ускользающий аромат её кожи, волос… И впервые за все время заплакал. Это не были скупые мужские слёзы, а это было рыдание, истерика маленького мальчика. Я и был мальчишкой. Я не любил её… Мои слёзы стекали на неё хладный труп. Я всматривался в черты лица, ожидая, что она откроет глаза, свои небесно синие глаза и улыбнётся, той самой улыбкой освещающей самый хмурый день. Но нет, её синие глаза были плотно закрыты веками, на которых были видны тонкие синие вены. Я ревел и поток слёз не прекращался. Они смывали всю дурь и дерьмо, что накопилось за годы во мне. Я ревел, как мальчик и бился головой об стену, Я рвал на себе волосы и кусал локти. А она лежала рядом со мной и молчала. Она замолкла навсегда. Я не любил её… Но почему же тогда не одна женщина не радует мой взор? Никто не приносит мне уют и спокойствие? Почему никто в этом мире не может заменить её? Её синие, как воды Байкала глаза? Сияющую улыбку? Касание нежной кожи? И дурацкие, наивные вопросы ребёнка среди ночи? Если я её не любил то почему спустя пять лет в нашей спальне всё ещё хранятся её вещи, в воздухе летает запах её любимых духов? Почему, чёрт возьми, в ванной её зубная щётка и помада нежно розового оттенка? Я не любил её… Я любил её использовать, удовлетворяя свои потребности. А она прощала. И вечерами после очередного загула встречала улыбкой и ужином. Обнимала нежно нашептывая: « ты вернулся, я скучала» Она прощала мне всё, каждый божий день прощала. Я не любил её… Но теперь не одна в мире женщина не сможет заменить её.