«Не игнорируй меня!» «Больно ты нелюдимым стал в последние дни…» «Доброе утро! Что тебе снилось?» «Перестань вести себя как ребёнок!» «Я сделала что-то не так?» «Ты несёшь полную чушь, перестань!»
Бесчисленное количество голосов и обрывков случайных разговоров и фраз, которые уже звучали как в жизни, так и в моей голове. Моя память постепенно смешивает всё воедино, соединяет никак не связанные между собой обрывки прошлого. Я не запоминаю имён, не различаю лиц. Все мысли становятся перьями, что разлетаются во все стороны от кружащихся с бешеной скоростью птиц. Живые стены сужаются, закрывают собой искусственный свет белоснежного неба, погружая меня в полутьму.«Ты пугаешь меня…» «Так всё и задумано, правда?..» «Ты точно уверен, что это сработает?» «Хватит, вы же его угробите, вырубайте!»
Я оборачиваюсь, как только улавливаю незнакомые мне слова, но тут же мой затылок пронзает резкая пульсирующая боль, что вызвал клюнувший меня ворон. Другой пытается поцарапать меня за плечо, но лишь рвёт рукав худи. Третий когтями дёргает за волосы, а после уже вся стая бросается на меня, заставляя упасть на колени и пытаться прикрыть дрожащими руками хотя бы голову.«Если строишь из себя самого умного, то докажи это на деле!» «Всё будет хорошо… Мне тоже страшно…» «П-пожалуйста, Алекс…»
Алекс… Это имя начинают повторять все вороны, то порывисто выкрикивая его, то произнося едва различимым шёпотом. Оно всё звенит и звенит, повторяется сотни раз, словно мантра. Хватит… Прошу, хватит, хватит, хватит, хватит! — Алекс?.. Боль тут же исчезает, хотя оглушающие хлопки крыльев вокруг всё ещё отчётливо слышны. Зажмуренные до того глаза теперь широко распахнуты, а в них хрупкой, сверкающей и такой непривычной плёнкой собираются тяжёлые солёные капли. Я никогда не забуду этот голос. Как бы к этому не стремился. — Ты ведь обещал мне. Ноги не держат, но я поднимаюсь, не желая поворачиваться. Или точнее будет сказать «боясь»? Птицы более ко мне не пристают, но всё ещё кружат голодными стервятниками, создавая небольшой, но довольно свободный купол, не пропускающий внутрь спасительный свет, в силах которого стереть творящийся кошмар. — Тогда в чём причина? Я думала, что мы пройдём этот путь вместе. В последних словах я слышу всхлип. Беспомощный, отчаянный всхлип нуждающегося в помощи человека. Я не знаю, кому он принадлежал: ей или мне, но, кажется, я услышал звон от синхронно ударившихся о землю двух слезинок. Кулаки сжимаются сами по себе, оставляя на сухой коже следы от ногтей, и это приносит несильную, однако отрезвляющую боль. Я медленно оборачиваюсь, встречаясь лицом к лицу со своим главным страхом. — Помоги мне, Алекс. Умоляю, спаси меня! Мокрые от слёз неестественно красные глаза с потухающей надеждой смотрят на меня, а навстречу тянется бледная, невероятно тонкая и хрупкая кисть, как будто её рука пытается дотянуться до последнего плавательного круга на тонущем судне. Я не знаю, что делать. Время отсчитывают уже не часы, а биение сердца. Первый удар — я давлюсь слезами. Второй удар — я пытаюсь крикнуть, но не могу издать ничего кроме ослабшего хрипа. Третий — я делаю неуверенный шаг и ответно протягиваю руку, боковым зрением замечая чересчур активное шевеление чёрных размытых пятен. Четвёртый — я срываюсь с места под её расцветающую, но переполненную печалью улыбку. Пятый — стая воронов окружает её и поглощает буквально на моих глазах, пока девичьи дрожащие губы шепчут прощальное «прости». Шестой — я наконец-то смог закричать.***
По голове стучит отвратительно навязчивое тиканье часов, которые в подобные моменты мне хочется просто разбить, дабы остановить эти болезненные импульсы в висках и погрузить окружающую меня пустоту в полнейшую тишину, что разбавлялась бы только звуком учащённо бьющегося сердца. Веки совсем не тяжёлые, словно я и не спал вовсе, а просто пялился в потолок все незаметно пролетевшие четыре часа. Будто подтверждая это, всё тело размякало от усталости и фантомной боли. Засыпать снова — идея определённо ужасная, а вставать как-то совсем уж не хочется. Идеальную тишину продолжал нарушать надоедливый ход стрелок. Давно пора заменить это старьё на электронный будильник. Голова раскалывается. С шумным выдохом я накрываю глаза руками, слегка надавливая на них. Под языком всё ещё чувствуется неприятная горечь. Почти два месяца сны не вызывали столь бурную реакцию, потому я почти не прикасался к блокноту, сейчас небрежно закинутому куда-то на дно прикроватного ящичка. Но, видимо, продолжаться вечно ничто не может. — Почему именно сейчас… Я приподнимаюсь на локтях, окидывая взглядом едва расплывающуюся комнату. До подъёма ещё почти два часа. Ладонь медленно скользит под подушку и вытаскивает оттуда телефон, а пальцы уже на автомате вводят пароль из двух кодовых слов, разблокировав тем самым экран. Свет тут же бьёт по глазам, и я ставлю яркость на минимум, всё ещё щурясь. С открывшегося меню захожу в Телепортер*, а там открываю диалоги — всё по знакомой заезженной пластинке, повторяющейся каждое утро, за исключением, разве что, времени суток за окном. Длинным списком передо мной предстают все недавние собеседники. Половину из них я даже не запомнил-то толком. Иногда я чувствую, что они служат лишь однодневным средством от скуки. Кевин: И какого хрена ты висишь в онлайне в четыре ночи? Неожиданная вибрация чуть не заставляет меня выронить телефон. Пора взять в привычку отключать чёртовы оповещения. Вы: Тот же вопрос я тебе задать хотел. Кевин: У меня уже почти семь. Забыл про разные часовые пояса? Чёрт! Быстро меняю наименование контакта, добавляя к имени собеседника разницу во времени. Вы: Прости, сонный. Кевин +3: Хаха, да без проблем. Так что стряслось? Вы: Кошмары, ничего особенного. Кевин +3: Лол, опять те вороны? У тебя какая-то детская травма что ли с этими птицами связана? Я ему и про сны рассказывал? Как давно мы вообще общаемся? Хотя есть ли разница. Вы: Типа того. Кевин +3: …серьёзно? Блин, прости, я ж в шутку сказал… Вы: Забей. Кевин +3: Ну… Как скажешь, бро. За диалогом нужно было убить время, чем я, по сути, и занимался, на самом-то деле не особо вовлечённый в разговор. Против воли мысли восстанавливали увиденный мною сон до мельчайших деталей, пока я сам односложно и как-то совсем уж равнодушно отвечал на сообщения одного из моих собеседников. Ход времени был совсем неощутим. Через какой-то неопределённый его промежуток, я отвлёкся от клацанья пальцами по экрану, а причиной тому был стук, отчётливо слышимый на фоне хода стрелок. Стучали не в дверь, не в стену, звук шёл со стороны окна. К слову, все мои окна были занавешаны, потому прямо с кровати разглядеть того, кто меня отвлекает, было невозможно. Конечно же, это послужило причиной моего игнорирования. Но стук раздался вновь — ответная реакция не изменилась. Встал я лишь на четвёртую попытку упорного стукача, устало массируя виски. И лишь когда подошёл к окну, собираясь отодвинуть занавески, осознал, что живу на пятом этаже. В спину вцепились длинные пальцы морозца, да такого, что я невольно содрогнулся. На секунду прикрываю глаза, неизвестно для чего мотнув головой, после всё-таки приподнимаю занавески. За стеклом — ничего необычного. Только оголившее ветки дерево и сидящий на одной из таковых чёрный ворон, крепкий приоткрытый клюв которого и был источником стука. Это он едва клевал моё окно с той стороны, а сейчас внимательно глядел на побледневшего меня, по виду чего-то ожидая. На одну секунду, всего лишь на одну незаметную секунду мне показалось, что он улыбнулся. Угрожающе мрачно улыбнулся, а затем стал открывать и закрывать клюв, словно желая мне что-то сказать. Мои губы повторяют его действия с точностью, пусть и сами по себе, пока собственный шёпот озвучивает фразу, что затем туманной пеленой застилает глаза и уши: «Умоляю, спаси меня». В чувства приводит звук, сопровождающий выпавший из вмиг вспотевших ладоней телефон. Я вздрагиваю, но перед глазами нет и намёка на чёрную птицу, словно её тут и не было вовсе. Судорожно вздыхаю, а после неторопливо поднимаю средство сотовой связи, замечая растянувшуюся по экрану трещину. Плевать, сегодня днём куплю новый. Важнее сейчас кое-что совсем иное. Возвращаясь к кровати, открываю скрипящую дверцу тумбочки и пару минут сверлю взглядом самый обычный блокнот, после чего беру его в руки. Карандаш лежит рядом, так что остаётся только сесть обратно на любимое место и, бросив взгляд на телефон, что успел оповестить меня уже о трёх пришедших от Кевина сообщениях, спустя долгий перерыв почти в два месяца сделать новую запись.16 октября 2023 года, 05:14. Я снова стал видеть воронов.
***
Пасмурно, но для середины осени не так уж и холодно, пусть сухой ветер иногда и пробирается под чёрное худи, заставляя ёжиться и глубже засовывать руки в карманы. Шум толпы, несмотря на всю свою суетливость и навязчивость, успокаивает, служа неким напоминанием о своевременном течении обычной людской жизни. Если ты вливаешься в этот безудержный поток серой и предсказуемой повседневности, то можешь быть уверен в стабильности. Возможно, именно это — желание стабильности — и стало причиной моего стремления смешаться с этими простыми безликими горожанами. И у меня получилось. Да, я такой же, как и они. Лишь одна эта мысль заставляет притупить удушающие меня тревоги, практически забыть их, выкинуть из головы, чтобы, смотря на трещину, разразившуюся на хрупком экране, не вспоминать о том, с чего вдруг она тут появилась. Всё хорошо. Люди всё так же шумят и торопливо стучат подошвами по истоптанному асфальту так, как будто ничего не случилось, а значит всё хорошо. Всё просто обязано быть хорошо. Покупка нового стекла не заняла много времени, благо средств у меня на подобные нужды всегда в достатке. Расплачиваюсь карточкой у терминала, замечая своё бледное отражение в тёмном стекле. Вроде бы, ничего не меняется изо дня в день. Всё те же взлохмаченные русые волосы и тёмно-карие глаза, вечно полуприкрытые в выражении вселенской скуки, всё те же мешки под глазами и бледность, всё те же бесстрастно поджатые губы и слегка вздёрнутые брови. Но сегодня что-то определённо не так… Нет, полный бред, я слишком заморачиваюсь по пустякам. Я просто устал, и мне нужно отдохнуть, выходной ведь для этого и создан. Поэтому, пару секунд полюбовавшись на новый сияющий экран, я выхожу из душного помещения и собираюсь идти обратно домой, попутно вспоминая, есть ли там что-нибудь поесть, однако у птицы, сидящей на дереве, что стояло посреди аллеи, насчёт меня были совершенно другие планы. Так уж получилось, что ворон я замечаю всегда и везде, но лишь изредка эти каркающие заразы смотрели на меня с такой внимательностью. Точнее сказать, только один из них смотрел на меня с такой внимательностью. Именно тот, которого я каждый раз видел в своих снах. По голове как будто молотом ударяют, вновь возвращая в сегодняшнее утро, когда я проснулся вместе с собственным криком, а после услышал негромкие постукивания клювом в окно. Я видел его уже третий раз за день, а это могло значить лишь одно — что-то грядёт. И это что-то действительно ужасное. А может, оно уже пришло? Да, верно. Оно всегда было со мной, и я никак не мог от этого избавиться, как бы не пытался убедить себя в обратном. Всё никогда не было хорошо. Назойливый шум толпы внезапно стал давить и душить, прямо как в том сне я вдруг вновь почувствовал, как эти серые люди со всех сторон обступили меня, не давая и шагу лишнего в сторону ступить. Я никогда не был таким, как они. Чёрные крылья делают резкий взмах, поднимая своего обладателя в воздух, и ворон улетает, но я не могу сделать что-либо иное, кроме как побежать за ним, расталкивая попадающихся на пути прохожих под их же возмущенные крики. Но мне впервые за долгое время было на них плевать, я бежал, стараясь не упустить из виду своего крылатого проводника. Он направлял меня, как делал это всегда, а я послушно шёл следом, не видя вокруг ничего, кроме дорожки из перьев. Пару раз я чуть не налетал на машины, но успешно продолжал не замечать даже этого. Я должен идти. Не хочу, но должен. И я иду, пока ворон не приводит меня к восьмиэтажному зданию и не взлетает на самую крышу. Приходится высоко задрать голову, а затем отступить на пару шагов назад, ужаснувшись. На самом краю стояла она. Её силуэт я узнаю даже с такого расстояния. Птица садится прямо на её плечо, от чего она вздрагивает и чуть пошатывается, заставляя моё сердце пошатнуться точно так же. Сомнений в её намерениях не было, что вообще никоим образом не успокаивало. Однако она улыбалась, той своей улыбкой, которая практически стёрлась из моей памяти за долгое время, но сейчас новым шрамом прошлась по грудной клетке. Я не могу двинуться или издать звука, поэтому просто смотрю, как она раскрывает руки, словно те успели превратиться в крылья, а после смело делает один маленький роковой шаг, пока по улице разносится громкое карканье. ----------------------------------------------------------------------------------- *Телепортер — название соцсети. Пару слов о ней: создана сеть для случайных, по сути анонимных знакомств. При активации основной функции пользователю открывают случайный диалог со случайным человеком. Далее пользователь может сохранять переписку в архив диалогов, самостоятельно выбирать удобный для запоминания ник собеседника (который тот видеть не будет) и аватарку/обложку чата. В сети также присутствует возможность прослушивания аудиозаписей, просмотра видео и участия в анонимных обсуждениях.