Любовный парадокс

С тех выходных прошло чуть больше недели, во время которой парни усердно трудились над проектом торгового центра. Они сдали свой дизайн, и теперь им оставалось лишь провести финальную проверку всех материалов, составить документы на утверждение и после всего этого только лишь следить за ремонтными работами. Эвен уже находился в своем кабинете, поскольку вся основная работа была проделана. Все должно было быть идеально, как и все совместные с Нилом проекты. К тому же больше всех был доволен Дэниел, который после совещания с клиентами и представления проекта объявил об успехе на весь офис и был чертовски горд. «Вот это мой сын», — повторял он почти каждые пять минут, и Эвен не мог сдержать чуть смущенной улыбки. Исак же находился в тени своего парня и просто стоял позади и тихо радовался их победе. Тем более они уже отпраздновали это вдвоем дома у Исака, так что теперь Найшейм принимал поздравления и казался до абсурда счастливым. После работы они, по обыкновению, направлялись именно к Исаку домой, потому что тот отказывался ночевать не в своей кровати. Однако из-за этого Эвен твердо решил, что им стоит купить кровать побольше, а то на одноместной хоть и было уютно лежать в обнимку, но все же чаще всего становилось жарко после ночи. Они договорились съездить за ней позже, когда их рабочий день станет более разгруженным. И пусть Эвен хотел сделать это на следующий же день после разговора, он уступил Исаку и согласился. В последние дни Дэниел как-то странно мило общался с ними и подозрительно посматривал на них. Вальтерсен, признаться честно, был сильно смущен и немного напуган, что тот мог бы каким-либо образом узнать о том, что он омега, но все это подозрения были абсолютно беспочвенны, так как тому просто невозможно было это узнать. В конце рабочего дня старший позвал их в свой кабинет. Исак волновался так в последний раз, когда его назначили на должность личного помощника Эвена. — Да не волнуйся ты так, — приобнял его Найшейм, улыбаясь даже слишком ярко. — Все же хорошо. — Да… да, я знаю, просто мне некомфортно, — признался Исак, поворачиваясь к старшему. Они стояли посреди коридора перед дверью кабинета, но, когда Эвен хотел открыть дверь, он заметил мандраж Исака и остановился. Взял его ладонь в свою и поцеловал внешнюю ее сторону. — Все в порядке, уверен, что Дэниел просто соскучился по нам, вот и все. — Мгм, ладно, давай, открывай, — не поверив Эвену, произнес Исак, и тот, быстро обняв его и сразу отпустив, открыл дверь и зашел в кабинет. Здесь все оставалось по-прежнему, только чуть напряженная атмосфера угнетала Исака, хотя своим умом он и понимал, что ничего страшного уж точно не произойдет. Морган сидел за своим столом, вглядываясь в экран телефона, и печатал сообщение. Но стоило парням сесть на стулья напротив друг друга, как он отложил его и улыбнулся им. — Как вы? — поджимая и без того тонкие губы, спросил он. — Как на личном фронте? — Все более чем идеально, — не задумываясь, ответил Найшейм и, кинув взгляд на Исака, улыбнулся. У них действительно все хорошо. У них до сих пор тот конфетно-букетный период, когда они еще витают в облаках, окрыленные своей любовью, хотя их отношения и были на довольно высоком уровне. Точнее, несмотря на развитие отношений, они не утратили романтику первого месяца. Вот так. Они счастливы. — Правда? И Исак считает так же? — усмехаясь, он перевел взгляд на младшего, что сделал и Эвен. Исак, расслабившись, удовлетворенно кивнул. — Он не обижает тебя? Если что, говори, я разберусь, — подмигнул ему, шутя. Почему-то он был чересчур веселым и радостным, хотя чаще всего сохранял строгость даже в личном разговоре с ними. Эвен не мог сказать, хорошо это или плохо, но определенно странно. Найшейм закатил глаза. — Он не хочет мыть посуду и убирать за собой гель для волос. Вы с этим тоже можете помочь? — Боюсь, здесь я бессилен, — усмехнувшись, с наигранным сожалением произнес мужчина, сложив руки в замок. Он вальяжно расположился в кресле и теперь с чересчур явной радостью переводил взгляд с одного на другого. В нем была такая гордость за них, что он с трудом это скрывал, причем неудачно. Ему было приятно смотреть на их пару: на Исака, который хоть и был улыбчивым парнем и до этого, но все же теперь светился изнутри счастьем и любовью, а Эвен, не искавший себе вторую половинку и менявший партнеров почти каждый день, стал более спокоен, наигрался и наконец нашел человека, который затмил бы всех его предыдущих пассий. Дэниелу даже было необязательно смотреть под свой стол, чтобы знать, что они переплетают свои ноги. — Так зачем ты нас звал? — после продолжительной паузы спросил Эвен, выгнув бровь, и серьезно на него посмотрел. Тот кивнул, попытался сосредоточиться, но через секунду таких усилий расплылся в широкой улыбке. — Исак похорошел, ты светишься изнутри и смотришь на все сквозь розовые очки… и это продолжается уже больше недели… — подмигнул им Морган и, посмеиваясь. — Я понял, — закатил глаза старший, совсем не обрадованный наблюдательностью своего отчима. К тому же Исак, тоже обдумав его слова, как-то сжался и пристыдился. И Эвен был уверен, что если бы у него были собачьи ушки, то тот бы прижал их к голове, как нашкодивший щенок. — А еще Исак пахнет тобой, — дополнил Дэниел и перевел взгляд со старшего на Вальтерсена. Он сразу как-то испугался, увидев такое поведение младшего, но тот скорее просто засмущался, чем обиделся, так что ничего страшного не должно было произойти. — Прости, Исак, я не думал, что обижу тебя, — вздохнув, сказал он и положил ладонь на его и несильно сжал, показывая, что его слова абсолютно искренние. — Для нас нормально обсуждать похождения Эвена, я не подумал о твоих чувствах. — Да нет, ничего, — улыбнулся Исак, поднимая взгляд на Дэниела, и взял себя в руки. В конце концов, тот прав, в этом нет ничего плохого или предосудительного. Он забрал свою руку из хватки мужчины и повернулся к Эвену, который, как чертов предатель, с наслаждением наблюдал за его смущением. — Ты пригласил нас, чтобы спросить, переспали ли мы? Серьезно? — Нет, Эв, не для этого. Я просто подтвердил свою догадку, вот и все. На самом деле, твоя мать хочет познакомиться с Исаком. — Мм, — Эвен провел по волосам рукой, зачесывая их назад. Он перевел взгляд на омегу и, увидев, как тот немного испуганно сжался на своем стуле и смотрел ему в глаза, умоляя, смог только тяжело вздохнуть. Он-то не против познакомить их, потому что прекращать отношения он даже и в мыслях себе представить не может, а вот Исак, если учитывать его реакцию на предложение о простом совместном отпуске, явно испугался этого. Эвен не знал, что так пугает его парня, но он сделает все, чтобы тот чувствовал себя максимально комфортно. — Наверное, пока что нет. — Да ладно вам, вы почти полгода вместе. Вон, какие серьезные в своих намерениях. Познакомиться с родителями друг друга в любом случае придется. — С моими вряд ли, — пожал плечами Исак и, заметив недоуменные взгляды старших на себе, поспешил пояснить. — Они живут в Дании, помнишь? Так что это будет весьма проблематично, — без какого-либо напряжения произнес Исак, словно ему ничуть не грустно от столь большого расстояния меж ними, поэтому Эвен не стал переживать. Тон его голоса не давал ни малейшего намека на любое сомнение. — Но ты же видишься с ними, так что… мы ведь сможем съездить к ним как-нибудь? — спросил Найшейм и повернулся к Исаку, чтобы взглянуть ему в глаза и убедиться, что пусть и не сегодня и не на этой неделе, но Исак решится их познакомить. — Я хочу узнать, от кого у тебя твои прекрасные яркие глаза, эти милые кудряшки и острые скулы. — Глаза от мамы, кудряшки от нее же, а скулы от отца, — Эвен закатил глаза на его комментарий, а следом нежно улыбнулся и, схватив его руку в свою, притянул к себе для легкого поцелуя. — Так как насчет ужина с Элен? — вскинул брови парень, отводя руку в сторону, как бы показывая этим жестом, чтобы парни поспешили с ответом, ведь, признаться честно, и мать Эвена, и Дэниел ждали этого, хотели провести время с Исаком в нерабочее время, чтобы наконец узнать его настоящего. Как родители, они ведь обязаны хоть раз встретиться с избранником своего сына и наладить с ним отношения, чтобы в дальнейшем стать семьей. И что-то подсказывало Исаку, что семья Найшейма, хоть тот и говорил, что у них «прохладные» отношения, более взаимозависима, чем его, но это немного пугало. Элен могла быть плохого мнения об омегах, так сказать, консервативных взглядов по отношению к омегам. — Мы подумаем, ладно? Я потом позвоню маме и скажу, — прежде чем Исак мог бы и рот раскрыть, ответил альфа и улыбнулся Вальтерсену, когда увидел благодарную улыбку на его лице. Он одними губами произнес: «Я люблю тебя» и сжал его руку в своей в знак поддержки. — Хорошо, она будет рада твоему звонку, — Дэниел кивнул им и взял в руку отложенную ручку, а затем и небольшой листочек для заметок. — Написать ее номер? А то ты кажется забыл его. — Ха-ха, как смешно, — с серьезным выражением лица сказал парень и на секунду высунул язык. — Я знаю номер своей мамы. — Только вот не звонишь. — Я был занят. — Для твоей матери у тебя всегда должно быть время. — Я знаю, — устало провел по лицу Эвен и закатил глаза.

***

После работы они зашли в супермаркет, поскольку в холодильнике Исака практически ничего съедобного не было. По существу, они практически ничего не взяли, кроме полуфабрикатов, чтобы быстро приготовить ужин и лечь в кровать. Уже в квартире они переоделись в домашнее, причем Исак уже освободил половину своего шкафа под вещи Эвена, потому как тот зачастую отвозил его домой, а потом оставался на ночь. Потом переместились на кухню, где готовил Исак, как и обещал своему парню, и надел скромненький серый фартук, который сливался с одеждой и был не особо заметен, но Эвен все равно продолжал его дразнить, время от времени распуская завязки и тем самым мешая тому. Но он обязан признать, что Исак смотрелся у плиты намного красивее, чем Эвен с его неловкими движениями. Однако вот Вальтерсен куда более умело обращался с тем же ножом. Так он за короткое время нарезал им салат и отдельно для Эвена болгарский перец (тот невообразимо сильно любил его), затем поставив перед ним тарелку с ним, чтобы тот перекусил и спокойно дождался полноценного ужина. После этого он пожарил магазинные котлеты и приготовил к ним пюре. По окончании всего он поставил перед Эвеном, уже сидящим перед ним за столом, тарелку и отдал столовые приборы. — Ты чай будешь? — Нет, садись, — махнул рукой Эвен, в то время как Исак уже потянулся к кружке и замер. Тон голоса Эвена был серьезным, потому он облизнул свои губы и, развернувшись к старшему, улыбнулся. — Что случилось? — Я хочу с тобой поговорить, — уклончиво ответил парень, снова указывая рукой на место напротив себя, чтобы тот поскорее выполнил просьбу. Как пристыженный щенок, Исак уныло сел за стол и опустил взгляд в пол. Он не испытывал никакой вины, но голос Эвена заставлял подчиниться, и, увы, он не мог этому противостоять. Он сминал в руках небольшие салфетки на столе и тихо ждал, пока Эвен продолжит. — Исак, — он протянул руку к чужой и нежно взял ее, начиная сразу же легонько массировать ладонь. Он не хотел напугать Исака, ни в коем случае, но, по-видимому, именно это он и сделал. — Малыш, — мягче произнес он, — расскажи мне, почему ты так против как-то продвигать наши отношения? Тебе так комфортнее или… или ты боишься меня? Может, ты не хочешь больше… — Нет, — резко прервал его Исак, вырывая свою руку и несколько враждебно глядя в глаза. Он не подросток, однако продолжал так нервно реагировать на такие фразы. — Это радует, — улыбнулся ему и снова взял его ладонь в свою. Потому что так комфортнее, потому что так Исак кажется ближе к нему, чем обычно. — Тогда что? Почему ты так делаешь? — Это… — облизнул потрескавшиеся губы и закусил нижнюю, — это потому что я правда боюсь, но… не тебя, а, эм, того, что может с тобой потом произойти, — он решился взглянуть тому в глаза, и ему пришлось через силу поднять лицо к старшему, чтобы тот понял, прочитав по глазам, что он не врет. — О чем ты? — О том, что…ну, знаешь, у меня раньше был парень, мы с ним встречались где-то пару лет, может, больше, — он сделал небольшую паузу, чтобы немного разложить по полочкам все воспоминания о нем, чтобы не путать хотя бы самого себя. — Долгий срок, — немного грустно произнес Эвен, понимая, что ему непросто вынести даже простой разговор с Исак о его бывшем парне, который не значит для того сейчас ровным счетом ничего. Чертовы собственнические чувства, что Исак может быть только с ним. Однако также он осознавал и то, что до их встречи у них обоих были свои жизни и это вполне вероятно, что у того был парень. — Да, так и есть, мы познакомились на дне рождения общего друга, когда нам было лет по пять. В смысле… ну, знаешь, как в тех фильмах, ты в детстве встречаешь своего друга, а через какое-то время, когда вы оба взрослеете, ты понимаешь, что он тебе чертовски нравится, и он просто чудом обращает свое внимание на тебя. А потом вы идете на вечеринку, танцуете вместе и он целует тебя, — Исак усмехнулся, вспоминая то время, как нечто хорошее, но их знакомство и не было плохим воспоминанием, вообще-то, оно было одним из лучших моментов, которые Вальтерсен как раз не хотел бы забыть. Не то чтобы Эвен злился, что тот без грусти вспоминает их встречу, но в жилах закипало то самое ревностное чувство, которое душило его еще в начале их отношений, когда Исак мило беседовал с Джозефом. — И вы… переспали тогда на вечеринке? — Нет, кстати, он сказал, что я достоин большего, чем быть просто оттраханным в чужой кровати в чужом доме, — Вальтерсен откинулся на спинку стула, сложив руки на груди, и отчасти мечтательно это произнес. Но его можно было понять: каждому омеге было бы приятно услышать, что он стоит больше, что он не очередная дырка, а личность, которая кому-то интересна. Хоть и во всем мире борются за равноправие, все же во многих школах и универах остается это сексистское мнение о слабом поле. И, надо признать, на Исака эта фраза бывшего произвела впечатление, и вряд ли он забудет это когда-нибудь. Даже Эвен не произносил такого. — Это правда, — согласно кивнул старший, — ты достоин всех сокровищ мира, а не такой грубости, — он произнес искренне, но все же это немного отличалось от слов того парня, ведь тот сказал интуитивно, а вот Эвен лишь повторил за ним. Но Исак не винил его в этом. — Понимаешь, Джонатан был милым парнем и умел заботиться и красиво ухаживать. Он ни в чем не отказывал мне, и это было мило, хотя зачастую мне было некомфортно принимать его подарки. Просто… он считал, что любовь достойна любых трат, — Эвен потихоньку придвинулся к Исаку на стуле, чтобы быть к нему ближе, и невольно сравнивал самого себя с этим парнем. Ну, он тоже ведь не скупился на Исаке и старался выполнять любое желание младшего без какого-либо намека или подтекста, просто чтобы увидеть улыбку Исака и услышать его тихое «Спасибо», ласкающее слух намного приятнее, чем любые слова на всей чертовой планете. — Значит, он был идеальным парнем? — с небольшой ревностью в голосе спросил Эвен, но он старался спрятать глупые мысли и сомнения, почему Исак говорит об этом Джонатане так легко и со счастливой улыбкой на устах. Это глупо, он не сомневался в себе, знал, что Исак его любит. Однако он просто не мог оставить все как есть. — Вообще-то, я думаю, да, он был хорошим и внимательным парнем. Любой омега просто поплывет от него, — поджал губы Вальтерсен и улыбнулся. — Не дуйся, сейчас я люблю тебя, ясно? Будь уверен во мне и, главное, в самом себе. — Я знаю это, я не ревную. — Хорошо, — кивнул Исак, а Эвен в это время снова придвинул стул ближе к нему. — Так о чем я? — Он был идеальным принцем на белом коне, — передразнил шутливо Эвен его голос и улыбнулся, показывая, что в нем сейчас говорит не это поганое чувство, а просто веселье. — Да, точно, — рассмеялся парень. — В общем, мы провстречались так пару месяцев, у нас был конфетно-букетный период, во время которого он так романтично за мной ухаживал, и я решил, что он мне правда нравится и я хочу с ним продолжить встречаться. И мы переспали. — А вот эта часть уже немного не очень, — Вальтерсен усмехнулся на такой комментарий, но подался корпусом вперед и чмокнул Эвена в носик. Потому что прямо сейчас важны только они. — Потом мы познакомились с родителями друг друга, съездили в совместный отпуск, как ты мне тогда предлагал, и все было чудесно. — Но потом что-то пошло не так? — Ага, как говорят, ничто не вечно под луной, — с горьким сожалением сказал Исак, следя за новым движением Эвена, пытающегося приблизиться к Исаку еще сильнее. Тогда он встал со своего места и сел на колени старшего, лицом к лицу. — Так лучше? Теперь тебе комфортно? — Теперь да, — он положил руки ему на талию и прижал к себе. Так даже и не так агрессивно хочется воспринимать слова Исака о своем бывшем. — Так вот, я не знаю, что с ним произошло, но то ли почувствовал, что я люблю его, то ли стал чересчур уверен в том, что я теперь принадлежал ему, то ли вообще без какой-либо причины, но он начал относиться ко мне как к какой-то вещи. — В смысле? — Ну, например, через полгода или чуть больше он составил правила наших отношений, в которых звучало только «Исаку нельзя» или «Исак обязан». Я знаю, что в отношениях очень важно принимать тараканов партнера, но это было чертовски странно и глупо, но я смирился, потому что любил. В конце концов, это иногда было даже полезно. Я узнал, что он любит, а что нет, — Исак, до этого смотревший Эвену в глаза, наконец отвел взгляд и наклонил голову, опуская ее на плечо старшего. Тот успокаивающе гладил его по спине, изредка сминая в руках упругие ягодицы, но действовал ненастойчиво и аккуратно, чтобы не задеть Исака своим поведением. — Это ненормально, — заявил Эвен. — Ни к чему хорошему такой договор не приведет. — И не привел. Джонатан заявил, что… в наших отношениях решает все он. Знаешь, многим омегам нравится, когда их контролируют… — Но это не про тебя, — усмехнулся старший, поворачивая голову и целуя младшего в ушко. — Да, не про меня. То есть мне нравится легкое доминирование в постели, но в обычной жизни это для меня безумие какое-то. Понимаешь, тотальный контроль тяготит всякого. — А ты не пытался с ним поговорить? Может, он бы понял свою ошибку? — Я пытался, но разговаривал словно со стеной. У меня не было собственного мнения, вот как он говорил, — грустно говорил Исак, цепляясь за домашнюю худи Эвена, как за спасательный круг. Он не плакал и не собирался, но именно сейчас было несколько тяжко вспоминать все это. — Это жестоко. — Я хотел с ним порвать после этого, но часть меня все же была против. Я думал, может, Джонатан просто сейчас перебесится, а потом все станет как раньше. И я остался. Это глупо, да? — Ты любил его, это нормально, что ты не хотел расставаться с ним. — Да, но он становился более жестким и ревнивым. Правда, он ревновал меня к каждому парню, даже натуралу. И не знаю почему, но я просто не мог расстаться. Все не выходило за рамки, поэтому я продолжал с ним встречаться. — Но вы все же расстались… — опасливо произнес Эвен, чувствуя, как Исак цепляется ногтями за него, царапая кожу на спине даже через одежду. — Да, — надломленным голосом сказал младший и сильнее уткнулся в изгиб шеи Эвена, отчего его голос звучал немного приглушеннее, чем обычно. Эвен продолжал поглаживать его спину и оставлял поцелуи повсюду, куда мог дотянуться. Он хотел услышать продолжение, но в то же время и не хотел. Вряд ли Исак был бы так угнетен, будь это что-то безобидное. — Как-то раз я пошел развлекаться с друзьями, а он как раз в тот день допоздна работал. В общем, он мне позвонил и спросил, до скольки я буду гулять, на что я ответил, что примерно до десяти вечера. Но ближе к тому времени один из парней предложил поехать всем вместе к нему на квартиру и продолжить там. В итоге я вернулся домой лишь к двенадцати, а там был Джонатан, он открыл дверь ключами, что я ему дал, и ждал моего возвращения, — Исак затих, тяжело сглатывая и вспоминая произошедшее той ночи, и непроизвольно тихо всхлипнул. Слезы против воли появились на его личике. — Что он сделал? — твердо спросил Эвен, отчего на его лице заиграли желваки. Он был зол, хотя и сам не знал, что этот бывший сделал Исаку. Однако его предчувствие просто верещало, что ничего хорошего эта пауза Вальтерсена не сулит. На секунду он по-настоящему возненавидел Джонатана. — Наорал на меня, сказал, что знает всех моих друзей и что на самом деле они все латентные геи и хотят отыметь меня. Он обвинил меня в измене и обозвал шлюхой, — закусил губу, боясь издать слишком громкий всхлип, но его тело дрожало в руках Эвена, и тот понимал, что еще немного и Исак попросту расплачется, потому сильнее прижимал его, желая вплавить его в себя. Слезы Исака причиняли физическую боль. — Надеюсь, этим он и ограничился? — Нет. Я начал оправдываться, говорил, что это все глупости, но он просто вбил себе в голову, что я изменял, и все тут. В общем… он решил проверить это. — То есть? — Ну… он был больше и сильнее меня, так что… я сопротивлялся, но он схватил мои руки, спустил штаны и… ну, проверил, — Вальтерсен боялся поднимать взгляд на Эвена, сомневаясь, поверит ли ему тот или же скажет, что он все выдумал. — Ублюдок, — гневно прошипел Эвен, нежными прикосновениями отстраняя от себя Исака и заглядывая ему в глаза. Заплаканные красные глаза невинного ангела. — Он реально это с тобой сотворил? — Угу, — промычал Исак, еле заметно кивая головой, и стер дорожки слез со своих щек. — Не плачь, ангел, — сочувствующе улыбнулся ему старший и поцеловал его губы, едва их касаясь. — Главное, что ты с ним расстался и он больше не доберется до тебя. Мудак, — злобно говорил он, стараясь успокоить младшего своими прикосновениями и поцелуями. Теперь он был уверен в том, что ненавидит этого чертового Джонатана и, как бы это глупо ни звучало, желает ему долгой и мучительной смерти. За все, что тот сделал с его любимым. — Прости, что я так… я не хотел плакать… — Исаки, слезы совсем не так унизительны, как ты думаешь. Давай успокаивайся, малыш. — Я все, — сделал глубокий выдох, — да, я больше не плачу, — его голос почти не дрожал, и он попытался прекратить глупую дрожь в теле. Однако прикосновения и поглаживания Эвена делали свое дело, потихоньку приводя его в чувства. — Спасибо. — Не за что, — легонько щелкнул его по носу, вызывая несмелую улыбку. — Главное, что ты расстался с этим мудаком. Так ты поэтому боишься идти дальше? Думаешь, я такой же чокнутый собственник? Ты же знаешь меня, я с тобой всегда настоящий. — Да, но… знаешь, Джонатан тоже был таким поначалу, а только понял, что я люблю его и готов дальше встречаться, изменился. — Исак, посмотри мне в глаза и слушай, — он взял его лицо и повернул к себе, заставляя смотреть на него. — Я тебе обещаю, что никогда в жизни не стану таким, ясно? Ты мне слишком дорог, чтобы терять тебя из-за моего мудацкого характера. Я не могу пообещать, что мы не будем ссориться, но эти ссоры будут не из-за того, что я тебе не доверяю, а, например, потому, что я не заправил кровать. — Угу, — буркнул себе под нос парень. И он верил Эвену, просто в его душе оставался тот же страх, который запрещал ему двигаться дальше. — Давай так: на следующей неделе я познакомлю тебя с моими родителями, а ты увидишь, что я не ебанутое создание, как твой Джонатан, ладно? — Угу, — стер слезы, всхлипнув еще раз, и осторожно встал с Эвена, отчего ощутил сильный холод и поежился. — Ладно, хватит нюни разводить. Ешь, или я могу приготовить что-нибудь еще чуть позже. — Нет-нет, давай ужинать. — Хорошо, тогда приятного аппетита. — И тебе, и… забудь своего Джонатана, он прошлое, а я твое настоящее и будущее, и я совсем не такой, — поцеловал костяшки пальцев Исака. — Я знаю.