Me, Myself, teddy bear & cake

Не сказать, что Джонин очень любил свой день рождения, но получить хотя бы маленькое словесное поздравление было не лишним, а скорее приятным событием. Да и врать себе о том, что он не ждал этого дня, было бы глупостью. «Я ж не баба, чтоб страдать от того, что стану старше на целый год. Мы, мужчины, как дорогой коньяк, с годами только вкуснее», — говорил сам себе Джонин, абсолютно не кривя душой. Но заветная полночь, которую он так ждал, пришла с тихим шелестом одеяла на соседней кровати и потонувшим в зевке пожеланием спокойной ночи. Ладно, день был тяжелый, все были измотаны тренировками и записями. И «его» маленький праздник всё же только начинался. Так что утро вечера мудренее. На этой славной ноте Ким погрузился в сладостный сон, который предвещал наутро вкуснейший торт с клубникой, хотя нет — огромную тарелку с жареными куриными крылышками и кое-как завёрнутые подарки. «Жирновасто», — сладко подумалось Джонину во сне, но мечтать никто не запрещал. Так что парень улыбнулся в своей полудрёме и с блаженным выражением лица накрылся одеялом по самую макушку. Солнечный луч, что явно пытался прожечь дыру на кимовском плече, вырвал парня из волшебного сновидения и не дал насладиться громкими поздравлениями, объятиями и неожиданным поцелуем. Джонин поморщился и, окончательно проснувшись, вдруг расцвёл улыбкой на губах, даже не открыв глаз. «О да, детка, твоё время пришло!» Сладко потянувшись, парень откинул ногами одеяло и первым делом схватил свой смартфон, но, к его удивлению, там не оказалось ни смс с поздравлениями, ни пропущенных звонков, лишь парочка сообщений по работе и только. «Странно, — подумал Ким и вернул телефон на тумбу. — Может, ещё спят?» — А? — Джонин сел на постели и оглядел комнату на предмет подарков, коих не оказалось. Затем он взглянул на соседнюю раскуроченную постель, которую уже покинули, и пожал плечами. Решительно откинув дурное чувство тревоги, Ким натянул джинсы, первую попавшуюся под руку футболку и тихонько открыл дверь. Возможных подарков не оказалось и возле его двери. Между бровей пролегла глубокая складка. Поджав губы, Джонин решительно ступил за пределы своей комнаты и направился в ванную. Нужно было умыться и снять напряжение, которое разрасталось, словно снежный ком. «Не-не-нее, они не могли забыть о моём дне рождении. Недавно же только отметили праздник Кёнсу… Бред какой-то… Тьфу!» — Мысленно и реально сплюнув в раковину, Ким злобно зыркнул на своё отражение, закончил водные процедуры и как-то по-детски потопал в направлении кухни. — О, Джонин-а-штанина, доброе утро, — ляпнул с лучезарной улыбкой Бэк, проходя мимо хмурого парня. Джонин ничего не ответил, просто нахмурился ещё больше и пошёл дальше, встретив на пути следующего участника своей группы. Казалось, всегда такой правильный и отзывчивый Лэй должен был сразу же осыпать парня поздравлениями. Он подарил бы ему лёгкую милую улыбку, обнял, даже если Джонин был бы против такого проявления чувств, от которых сейчас точно бы не отказался. Но Лэй из всего перечисленного воплотил в жизнь лишь свою забавную улыбку и прошёл вглубь квартиры, направившись в свою комнату, так и не сказав ни слова. «Ну, погоди же… — злобно подумал Джонин, смотря тому вслед, и тут же одёрнул себя. — Ну чего ты злишься? Может, они ещё не проснулись… Хотя Бэк, вредина, какой-то чрезмерно весёлый был. Да нет же, он всегда такой…» Итак, погрузившись в поток мучительных переживаний, Джонин зашёл на кухню, где из размышлений его неожиданно выдернул чужой голос. — …и мы подъезжаем к пристани. Белая яхта качается на волнах под корейским флагом, а на её борту нас встречает капитан в своём белом костюме. Отдаёт нам честь и жестом приглашает подняться на борт, громогласно произнося заученную назубок фразу: «Добро пожаловать на борт, сынок». А там… О, доброе утро, соня, — Чондэ махнул рукой вошедшему хмурому парню и вновь повернулся к Минсоку. — Так вот, там накрытый стол, девочки в бикини, ну и всё такое. Прямо услада для глаз. А мы стоим, рты пооткрывали и от удивления даже не трогаемся с места… «Отрапортовал, чёртов капитан», — рыкнул про себя Джонин и потянулся за кружкой, дабы налить себе кофе и подкрепиться чем-нибудь сладеньким. — Не, Джонин-а, она вот здесь, — подал голос Минсок, когда заметил, как младший пытался найти явно заначенную им когда-то шоколадку. — Вот, держи. И? Вы вышли в море? Или что? — Не, стоим мы, значит, на этой пристани и вдруг понимаем, что мы в воздухе… — Чондэ был так увлечён своим рассказом, что отчаянно жестикулировал, со стороны напоминая ветряную мельницу. Минсок же слушал его, чуть ли не раскрыв рот. И вся эта кутерьма с какой-то идиотской историей интересовала его больше, чем обиженный Джонин, уплетающий в эту минуту шоколадку, словно она была самой последней на земле. День рождения превращался в самый ужасный день в жизни Джонина. Но не всё ещё было потеряно, потому что тот же Кёнсу или Сехун пока не встречались с именинником лицом к лицу. Так что у Джонина была ещё надежда на других участников их группы, которых, возможно, не подвела память. Да, надежда умирает последней — такого курса и нужно было придерживаться, что именинник и делал. Расправив плечи, тем самым попытавшись сбросить с себя прилипшую с утра досаду, Джонин задумался. Вспомнив улыбчивое и счастливое лицо Сехуна из своего сна, улыбнулся самому себе. «Вот бы так и было… — подумалось Киму. — Сехун, его тёплые руки на моих плечах, глаза со смешинкой и нежная улыбка, моя улыбка, только для меня…» — …И тут такой треск! Шандарах! И я думаю: «Ну всё, кабзда пришла». Мы на этой чёртовой яхте несёмся сквозь облака. Часть её отвалилась, флаг мы потеряли уже как несколько часов назад… Джонина выдернуло из блаженных мыслей, словно он провалился в яму, неожиданно возникшую под ногами. И милый сон вмиг превратился в ночной кошмар. Джонин дёрнулся, мысленно матюгнулся и чуть не послал вслух чёртового заблудившегося в своём недорассказе Чондэ. Поставив кружку в раковину, Джонин вышел из кухни под пристальными взглядами своих старших, что вдруг замерли на месте, и направился на поиски парнишки из сна. Сехуна не оказалось дома, об этой неприятности Джонину сообщил Бэк, вновь выскочивший из ниоткуда. И его задорный взгляд, который приносил лёгкость и какое-то успокоение во время подготовки к выходу на сцену, сейчас дико раздражал. «Чего он лыбится?! Лучше бы вспомнил о моём празднике! — Джонин проводил взглядом Бэкхёна и провалился в свои злобные мысли, уткнувшись лбом в холодную стену возле комнаты лидера. Вдруг он встрепенулся, выпрямился: — Точно! Джунмён!» Но и его не оказалось дома. Последним шансом Джонина, дабы получить хоть какое-нибудь внимание, было найти Кёнсу, который встал раньше него и, возможно, всё ещё находился в квартире. И вот, пройдясь по оставшимся комнатам в надежде на последний лучик счастья в лице Кёнсу, он снова наткнулся на Бэкхёна, поедающего спагетти в стиле мультфильма «Леди и бродяга» вместе с Чанёлем. «Боже, кажется, у меня сейчас начнётся истерия или ещё хуже — мигрень». Джонин закатил глаза, фыркнул и захлопнул чужую дверь. Эта идиотская сценка оказалась последней каплей. Накинув на себя куртку, положив в карман ключи и телефон, наскоро натянув кроссовки, он выскочил из квартиры. Злой и обиженный на весь свет, он дошёл до первого попавшегося на пути магазинчика и вошёл внутрь. В срочном порядке нужно было чем-нибудь себя отвлечь от мрачных мыслей. Казалось, солнце, мороз, выпавший за ночь пушистый снег должны были принести лёгкость и радость, но в данную минуту они служили лишь каким-то незаметным фоном, не более. Всё вокруг вдруг показалось серым и унылым, прямо как настроение Джонина. Повезло, что продавец или не узнал его, или не подал вида. И вот вроде столько мелочей: хорошая погода, спокойствие, никаких преследований фанатов — собери всё вместе и будет тебе маленький, но всё же праздник. Только термометр настроения выше нуля так и не поднялся. На душе у парня явно было морозно, раз даже такие приятные пустяки не давали возможности ощутить по-настоящему свой день. Джонин понуро расхаживал между стеллажами с разнообразной продукцией, и его взгляд смотрел сквозь неё. Желание купить что-то определенное отсутствовало, а закидываться едой, дабы заглушить горесть от своего дня рождения, не очень-то и хотелось. «Нет, но надо вот так!» — всё не унимался Джонин. С досады он чуть не скинул с полки коробки с рамёном, как вдруг остановился, закрыл глаза и сделал пару глубоких вдохов и выдохов. А развернувшись на месте, он увидел игрушечного мишку. «Ага, — мысленно согласившись с собой, Джонин стащил игрушку с полки, а пока двигался к кассе, ему приглянулся маленький тортик. — Куда без торта?». — Я, снова я, медвежонок и торт, — тихо произнёс Ким. — С днём рождения тебя, Джонин-а, — и отсалютовал своему отражению в стекле магазина. Сгорбившийся и поникший силуэт, заваленный на бок медвежонок на соседнем стуле, дрожащие огоньки свечей на торте да тихое ворчание владельца магазинчика — вот тебе и весёлый праздник. Есть торт желание так и не появилось, поэтому он остался нетронутым. Свечи почти догорели, когда Джонин задул их прямо в последний момент и тихо вздохнул. «А ну и чёрт с ним. День как день». — Вот, угощайтесь, — Джонин, дойдя до кассы, протянул свой нетронутый торт обалдевшему от такой щедрости продавцу. — Приятного. — Спасибо, сынок. А ты чего не попробовал его? Тортик свежий, сегодняшний. Джонин только отмахнулся. — У тебя день рождения? — Да… — тихо ответил Джонин и скрыл лицо за отросшей челкой. — С днём рождения! Не болей и будь счастлив. Старичок приподнялся со стула, протянул свою жилистую руку и ободряюще похлопал грустного парнишку по плечу. — Спасибо большое. И вам не болеть, аджоси. «Получить единственное поздравление и то от незнакомого человека… мда… Но было приятно». Домой Джонин пришёл лишь через час. Всё накручивал круги по близлежащей территории и мысленно успокаивал себя. В какой-то момент, заигравшись с пробегающей мимо бездомной собачкой, он позабыл обо всех своих переживаниях, пока в его куртке не завибрировал телефон. — Да? — ответил Ким и прислонился бедром к спинке запорошенной снегом лавочки. — Ты куда делся? — Голос Бэкхёна уже не звучал радостно, как это было ранним утром. — Тебя лидер искал. Говорит, что-то по работе нужно обсудить. — Это срочно? — Пнув носком кроссовка ножку лавочки, Ким частично освободил её от снега. — До вечера не подождёт? — Нет. — Ок, буду через пятнадцать минут. Проведя пальцем по экрану, Джонин отключил звонок и, развернувшись лицом к лавочке, вывел на снегу своё имя. Хотелось оставить о себе хоть какой-нибудь след в этом дне. Злость и обида ушли на задний план, даже, можно сказать, испарились. Остались лишь холодная пустота и усталость. Джонин стоял с опущенными плечами возле входной двери и крутил в руке ключи. Нужно было собраться и войти в дом, все позабыли о его празднике, но у парня никак не получалось совладать со своими чувствами. Проведя пальцем по острым зубчикам ключа, Джонин встрепенулся, всё же вставил ключ в скважину, провернул его пару раз и замер. За дверью послышалось странное копошение. А дальше произошёл неимоверный взрыв адреналина, криков, смеха и каких-то мелькающих ярких вещей. Джонин стоял в дверном проёме под дождём конфетти и принимал поздравления, будто находился в эту минуту на пьедестале, на самой его вершине, как победитель. Лица его мемберов мелькали перед глазами, каждый что-то говорил, но Джонин не слышал ни слова. Весь шум превратился в один сплошной поток букв, непонятных предложений и чего-то такого тёплого, еле уловимого, но неимоверно приятного. Джунмён подарил имениннику крепкие объятия, за ним последовали ощутимые похлопывания по плечам от Минсока и Чондэ. Бэк и Чанёль как-то особенно громко его поздравляли и при этом активно жестикулировали. Джонин лишь кивал и сконфуженно улыбался, совершенно растерявшись от такого огромного потока внимания, свалившегося на него так внезапно. И термометр настроения теперь зашкаливал так, что Джонину стало жарко. Стерев со лба выступивший пот и парочку прилипших конфетти, он попытался снять с себя куртку, но за него это сделал вовремя подошедший Кёнсу, тихо шепнув на ухо: «С днём рождения». До повесил её на вешалку, дождался, когда именинник снимет с себя обувь, и чуть подтолкнул его по направлению к кухне. Следом Джонина подхватил Лэй, улыбнулся, потрепав парня за щёку, и препроводил на кухню, где на столе уже красовались огромная тарелка таких любимых Кимом крылышек и огромное количество разнообразных закусок вместе с алкоголем. Громкие возгласы и поздравления постепенно умолкали. Бэк уже что-то усиленно жевал, стащив со стола еду, и протягивал такой же кусочек улыбающемуся Чанёлю. Все смотрели на Джонина явно в ожидании его слов. А он лишь растерянно улыбался и всё пытался подобрать слова благодарности, постепенно ощущая, как щёки заливал румянец стыда за мрачные мысли. — Я… — Джонин стушевался. — Спасибо большое всем за… Слова именинника прервал телефонный звонок. — Ответь, Джонин-а. А нам, друзьяшки, лучше сесть за стол и приступить к трапезе, — Бэкхён прервал предстоящий поток возражений вытянутой рукой и продолжил: — Я там дал зелёный свет, так что он не скоро ещё освободится от звонков и смс, а еда стынет. Так что всем приятного аппетита. Имениннику можно не переживать, ему достанется самая большая порция. Джонин кивнул в знак согласия и вышел из кухни, отвечая на звонок, услышав напоследок, как заскользили по полу ножки выдвигаемых стульев. Как и предвещал Бэкки, именинника завалили звонками и поздравлениями. Уши горели, да и щёки пылали от столь внезапно пережитых ярких эмоций, но улыбка так и не сходила с лица Джонина. Всё то жуткое чувство испорченного праздника ушло, не оставив и следа. Сердце стучало так, будто он вернулся в детство, когда на его день рождения приезжали все родственники и просто засыпали подарками, и весь мир крутился вокруг него, как было и сейчас. Джонин успевал только отвечать на поздравления и благодарить друзей, знакомых и родных, кто вспомнил о его дне, а таких оказалось немало. И в промежутках между звонками и сообщениями Джонин корил себя за утреннюю обиду и злобу на всех. Но кто же знал, что его согруппники устроят такой сюрприз и такого масштаба, что умудрятся уговорить и всех остальных, чтобы они, не дай Бог, не поздравили его раньше. Получив очередную порцию позитива и тёплых слов, Джонин положил телефон в карман джинсов и тихо выдохнул. «Вот это денёк!» Осталось ответить на парочку сообщений и вернуться на кухню, дабы вкусить праздничный обед и продолжить празднование, но ему не дали сделать этого. Кто-то обнял Джонина со спины и уткнулся носом в место за ушком. А по телу парня прошла волна мурашек, когда он услышал любимый голос: — С днём рождения, наш холодный мальчик Кай. Джонин прикрыл глаза. Внутри будто образовался вакуум, что не давал сделать полноценного вдоха. Сердце вдруг понеслось в бешеном ритме. Джонин развернулся в объятиях и смутился от столь пристального взгляда хитрых глаз. — Спасибо… Сехун оглядел алеющего парня, высвободил его из своих объятий, взял за руку и повёл в сторону спальни. — Все подарки мы сложили в твоей комнате. Джонин покорно шёл за тянущим его за собой Сехуном и всё всматривался в его затылок, широкие плечи, длинную шею, и думал, что ещё никогда не видел Сехуна таким… загадочным. Если не брать во внимание все эти игры с фансервисом, в обычной жизни они себя так не вели, а уж тем более вечно спокойный О. Джонин частенько думал о том, что скорее Сехуна или Кёнсу можно было назвать Каем — мальчиком с холодным сердцем, но выбор пал на него. А там уже стерпелось-слюбилось. И вот загадочный Сехун вёл его в спальню, крепко сжимая его руку в своей, а Джонин ловил маленькие стайки мурашек. — Можешь открывать. Мой в красной упаковке, но это так, больше позабавиться. — Сехун легонько подтолкнул именинника к его постели и подмигнул ему, когда Джонин глянул на него через плечо, усаживаясь рядом с подарками. — Много… Черт, всё так вдруг… — Перебирая разнообразные коробки и свёртки, Джонин улыбался и хмыкал, до сих пор не до конца понимая, что дождался воплощения своего праздника. От какого-то неимоверного детского восторга хотелось обнять себя и покружиться по комнате. А на деле Ким лишь неловко чесал свой затылок. — Ну чего ты, — Сехун увидел замешательство Джонина, протянул руку и дёрнул парня на себя, поднимая с постели. — Да я… Крепкие руки прижали Джонина к горячей груди. Голова немного закружилась от резкого подъёма, а тепло чужого тела проникло под кожу. Джонин выпутался из столь приятных объятий. Глянул на Сехуна и поймал себя на мысли, а скорее на воспоминании из сна. Закрыл было глаза, чтобы окунуться хотя бы на секунду в тот водоворот ощущений, как вдруг его губ коснулись. Сехун целовал нежно, еле касаясь своими губами; прихватил ими верхнюю губу, затем нижнюю, провёл, чуть касаясь, кончиком языка. Джонин выдохнул и ответил, отдавшись страсти, на какую только был способен. — …да я уже просто слышал скрежет у себя в голове, пока придумывал на ходу эту идиотскую историю про летающую под облаками пристань, яхты и всякую остальную ерунду, — Чондэ взлохматил волосы на затылке, намекая на загоревшийся от натуги котелок. — А этот ещё сидит с таким лицом, будто я ему историю своей жизни рассказываю. Даже рот открыл от удивления. Чондэ звонко засмеялся и сжал плечо Минсока. — Да я такой бред ещё никогда не слышал. «Добро пожаловать на борт, сынок», — повторил он интонацию Чондэ. — Что? Ты откуда взял это? — Тебе легко говорить. Ты всего лишь слушал мою бредятину и чаёк попивал. Это же я вытащил ту злополучную короткую соломинку. Вон с Бэка нужно скальп снять за такие выдумки. Наш Джонин-а чуть не бросил нас от такого расстройства, да? — Эй, — возмутился Бэкхён и запустил в Чондэ потушенной свечкой от торта. Чондэ, смеясь, поймал её и вернул обратно. — Было дело, — улыбаясь, проговорил Джонин, посматривая на расшалившихся согруппников. — Но надо отдать вам должное, сработали как команда. Даже Лэя подписали. Ты как вообще? — Прости. Ты знаешь, такое поведение не в моём характере, но, как мы говорим, We are one! Сам понимаешь. — Не-не. Лэй нормально всё это выдержал. Если бы ты знал, Джонин-а, кого сложнее всего было проконтролировать. — Бэк потянулся за крылышком. Джонин указал на него. — Э, нет. Я всё это затеял, так что ты не угадал. Чанёль, чтоб его… — Эй, чего сразу я? — Да мне пришлось заткнуть тебя спагеттиной, чтобы ты не сболтнул лишнего. Я же видел, как ты лыжи навострил, когда Джонин мимо нас прошёл. — Так довели вы его, мне стало жалко. — Жалко у пчёлки, а ты нам чуть весь план не сорвал. — Ладно вам, — спокойным голосом добавил Джунмён, — главное, что у нас всё получилось. С днём рождения, Джонин! — Е-е-е-е, — дружно ответили остальные. Джонин уже и не помнил грустного утра. Все вокруг: друзья, согруппники, любимые люди веселились, обнимали, шутили, просто болтали и делились теплом, — что ещё нужно в свой день рождения? Джонин ощущал, как его щёки болели от такого количества смеха и улыбок, но не радоваться не мог. Теперь он был самым счастливым и знал, что дальше его ждало только самое лучшее, потому что все, кого он любил, были рядом, потому что он чувствовал себя нужным, потому что рука, которая сжимала его руку под столом, давала возможность думать только о хорошем и счастливом.