Давай разрушим стену между нами.

Солнце медленно заваливалось за горизонт. Сумерки уверенной волной накрывали маленький домик, заглушая в нём звуки музыки и крики пьяных подростков. Кто-то нашёл в себе силы доползти до кровати или дивана, кто-то вырубился прямо там, где и пил. Я обходил эти валяющиеся вокруг тела, словно блуждал по лабиринту. Спать мне не хотелось совсем, а лежать в кровати с телом Ларри, именно телом, учитывая, сколько он выпил, и внимать его благоуханию алкаша, я не горел желанием. Поэтому решил пройтись, покурить, сблизиться с природой, что ли. Я решил не уходить очень далеко от дома, опасаясь заблудиться. Топографический кретинизм, он такой. Поэтому, ходил рядом, держа в поле зрения дом. Пока была скурена первая сигарета, солнце полностью скрылось и вокруг резко потемнело. Хотя, различить местность можно было. Луна здесь намного ярче, чем в городе — даёт возможность видеть всё очень чётко. Я закурил вторую сигарету, любуясь ночным небом. Да, прямо как в сопливых романах. Хотя последнее время вся моя жизнь напоминает такой вот слащавый рассказец. Столько всего произошло. Иногда я понимал, что не поспеваю осознавать всё происходящее со мной: с такой ошеломляющей быстротой оно происходило. Особенно наши взаимоотношения с Ларри. Вот уж, что действительно развивалось с астрономической скоростью. Сколько прошло времени с того момента, как я послал Джонсона на хуй, до того, как я сказал, что люблю его? Неделя? Чуть больше? Сейчас мой шокированный мозг даже и не вспомнит. Возможно, причина была в том, что я всегда его любил, но, в силу своих тараканов в голове, не хотел этого замечать и принимать. Возможно, так оно и было. А, может, не было. А, собственно, имеет ли это значение, если мне с ним хорошо и комфортно? Правильно, не имеет. — Чем занимаешься? — тихий и такой знакомый голос вывел меня из раздумий, словно ледяной водой окатил. Я даже вздрогнул. Резко обернувшись, конечно, я увидел Ларри. Кого же ещё с таким родным и приятным басом. Я ненароком взглянул вниз — долго же я тут уже — порядка четырёх окурков валяется. Я поднял глаза на парня. Он выглядел помятым, уставшим, но абсолютно трезвым. — Как раз о тебе думал, пьянь, — я слегка усмехнулся, подкуривая новую сигарету. Ларри резко приблизился и потушил зажигалку, не дав даже поджечь. — Хватит тебе уже, — как-то грозно сказал он, перехватывая из моих рук сигарету. Сломал ее и швырнул подальше. Я даже возражать не стал, чувствуя, как от выкуренных подряд палочек, начинало подташнивать. — Чего ходишь тут один? Не спится? — Ларри присел прямо на землю, прислонившись спиной к дереву, я устроился между его ног, облокачиваясь на него спиной. Он крепко обхватил меня руками, прижимая к себе. — Ага, решил прогуляться, голову проветрить. — А есть отчего? Тебя что-то тревожит? — тут же обеспокоенно спросил Джонсон. Я улыбнулся, хоть он этого и не видел. Не могу привыкнуть к его сверхзаботе. — Нет, наоборот, сейчас полное умиротворение. Такое ощущение, что все мои проблемы разрешились раз и навсегда. Такое чувство облегчения и спокойствия. Знаешь, как прошёл мой разговор с ребятами? — Ларри резко дернулся. — Блин, прости меня, как мы вернулись, меня унесло в водоворот пьянки и я… — мой смех перебил Ларри. Он был прав: как только мы вернулись в дом, каждый считал своим долгом выпить с Ларри. Пытались и меня подбить, но я оказался более стойким, с возможностью отказаться. А вот шатен не отказывал никому. В итоге под вечер вырубился без задних ног. Я был поражён. Даже не подозревал, какой Ларри популярный, что ли. Не могу это объяснить, но я был поражён, да! — Да я всё понимаю. Могу сказать, что всё было более чем замечательно. У нас, оказывается, такие понимающие и тактичные друзья, — я перестал улыбаться и слегка поник, опустив голову, — Ларри, почему я раньше не замечал, какие прекрасные люди окружают меня? — звучало скорее как риторический вопрос, — Особенно, ты, — я вывернулся в руках шатена, оказавшись лицом к лицу с ним, — Прости меня, за то, что я вёл себя раньше, как козлина, что посылал тебя каждый раз, грубил, — я старался смотреть прямо в распахнутые глаза Джонсона, который то ли был удивлен, то ли рад, а, может, и то, и другое. Он улыбался своей нежной и ласковой улыбкой, которую дарил только мне. Парень крепче прижал меня к себе, нежно гладя по растрепанным волосам. — Всё в порядке, Сал, не извиняйся, главное, что до тебя, наконец, дошло, несмотря на трудности, что тебе пришлось пережить. Мы вместе — остальное не важно, — Джонсон провёл ладонью по протезу — я так и не снимал его весь день — к застёжкам и ловким движением расстегнул их. Он аккуратно положил его на землю, тут же вернув руку на мой затылок. Слегка нажав, он приблизил моё лицо к своему и нежно коснулся губ. Я прикрыл глаза, получая удовольствие даже от такого мимолетного прикосновения. Спустя мгновение Джонсон углубил поцелуй, делая его более страстным. Я перевернулся в его руках, не размыкая наши губы, и уже сидел на Ларри, крепко обхватив его шею. Он сместил свои руки на мою талию, ласково обводя пальцами бока, скользя к бёдрам. Доведя до них, он крепко вцепился ногтями в нежную кожу, отчего я зашипел в его губы и слегка прикусил их. После таких манипуляций желание и страсть накрыли нас волной за считанные секунды. Я с силой вцепился в волосы Ларри, с нажимом продолжая целовать его. Прижимался к нему так крепко, будто нас должны были вот-вот разлучить. Джонсон отвечал тем же, до боли сжимая пальцами бедра. Останутся синяки. Но сейчас было не до этого. Я чувствовал прилив возбуждения. Как свой, так и Джонсона. Сильнее прижимался к возбуждающемуся члену задницей. Ларри ловко скользнул под футболку, снова опаляя кожу своим жаром. Я не мог привыкнуть к тому, насколько обжигающим становился Джонсон во время ласк. Он рыкнул, когда я, прикусив его губу, дернулся на вставшем члене, хорошенько зацепив его. Джонсон рывком содрал с меня футболку, тут же прильнув губами к оголенной груди. Сначала медленно, чуть касаясь, провёл по коже языком, легко подул на затвердевшие соски и тут же с силой прикусил, вырвав из меня утробный стон. Его руки уже переместились на ягодицы, то сминая их и сжимая до боли, то нежно поглаживая. Я с силой терся о его член, имитируя еблю, показывая шатену, насколько мне уже невтерпёж. Ларри ухмыльнулся, проникая под джинсы, сразу же под резинку трусов, надавливая пальцем на колечко мышц. Меня будто током прошибло: я выгнулся и простонал, весь сжавшись от таких неожиданных и приятных действий парня. Уже спустя секунду я стал подаваться назад, сильнее упираясь в палец Джонсона. Он не спешил проникать внутрь, дразняще поглаживая дырочку, заставляя извиваться и стонать от нетерпения всё громче. Я уткнулся лбом в плечо Джонсона, пытаясь отдышаться и собрать все силы, чтобы не насадиться на него прямо сейчас. Он продолжал дразнить меня, второй рукой поглаживая спину, царапая её, попутно прижимая меня к своей груди. — Ну давай уже, — отрывисто прошептал я ему на ухо, когда схватил за волосы и притянул к себе. Резко прикусил мочку, отчего Ларри зашипел и больно царапнул мою спину. — С каких пор ты стал таким развратным, Салли, — с отдышкой произнёс Ларри, вытаскивая руку из моих штанов. Я разочарованно заскулил. Он улыбнулся и приблизил свои пальцы к своим губам, пошло облизывая их, щедро смачивая слюной. Я смотрел, как заворожённый, на его действия и чувствовал зудящее желание в области паха. Ещё секунда, и я кончу только от этого вида. Пока Ларри смачивал пальцы, не отрывая от меня хищного взгляда, я неуклюже наполовину снял с себя штаны и бельё. После этого перешёл к одежде Джонсона. Приспустив его джинсы, я тут же обхватил его сочащийся смазкой член. С силой надавив на головку большим пальцем, я услышал довольный стон Ларри. Он прикрыл глаза от удовольствия. Какой кайф я получил, глядя, как наслаждается мой любимый. Помедлив лишь пару секунд, я резко вобрал член Ларри целиком. Шатен вскрикнул, откидывая голову. Я довольно улыбнулся, начиная водить языком вдоль органа. Жадно причмокивая и обдавая его слюной. Ларри, казалось, перестал дышать на мгновение, наслаждаясь моими действиями. Я всё сильнее стал заглатывать его член, заставляя его чуть ли не кричать. Через какое-то время он взял себя в руки, и я почувствовал, как прохладные и мокрые пальцы проникли в меня. Остановившись на секунду, я глухо простонал и выгнулся навстречу пальцам Ларри. Продолжая посасывать его член, я почувствовал, как в меня проскользнуло уже два пальца, начиная причинять небольшой дискомфорт. Поняв это, Джонсон ласково оторвал меня от своей плоти и притянул к себе за подбородок, увлекая в страстный и мокрый поцелуй. Ещё немного растянув, шатен аккуратно стал насаживать меня на себя. Контролируя процесс, обхватив мои бедра. Я стойко выдержал, пока Ларри не вошёл полностью и стал двигаться уже самостоятельно. Аккуратно, ища нужный угол, я насаживался на орган Джонсона. Ларри нежно гладил мою грудь, спину, шею, иногда цепляясь пальцами за влажные от пота волосы. Наконец, найдя нужную точку, я резко опустился, принимая Ларри целиком, и блаженно вскрикнул. Джонсон простонал мне в унисон. Его член уже не доставлял дискомфорт, а дарил лишь наслаждение. Было странно и приятно одновременно руководить процессом. Я насаживался то очень быстро, так, что вокруг были слышны пошлые хлопки, то очень медленно и нежно, отчего Ларри рычал и нетерпеливо вскидывал бёдра. Я вовлёк его в долгий поцелуй, ласковый и нежный, крепко держа за шею. Он стискивал мою талию, больно царапая кожу. Я чувствовал, что он был уже на пике. Как и я сам. Уже не мог сдерживаться. Я резко схватил руку Джонсона и опустил к своему члену. Он тут же обхватил его горячей ладонью. Пару движений рукой, пару моих толчков, и мы кончили почти одновременно, громко вскрикнув. Тяжело дыша, я уткнулся в грудь шатена. Она быстро поднималась и опускалась от дыхания парня, укачивая и успокаивая меня. Я продолжал сидеть на члене Ларри, чувствуя, как он подрагивал после оргазма. Ларри нашел в себе силы поднять руки, обхватывая меня за шею и прижимая к себе. Я лишь улыбался, усмиряя дыхание. — Люблю тебя, — тихо, с одышкой, произнёс Ларри мне на ухо, — Знал бы ты, насколько сильно, — и снова крепко стиснул меня в объятиях. Я почувствовал, как волна тепла разливается по всему моему телу. Так происходило очень часто с тех пор, как мы сблизились с Джонсоном. Я действительно чувствовал его любовь ко мне, верил всем его словам и не боялся открыться ему. Я оторвался от него и взглянул в глаза. — Знаю, но всё равно люблю тебя сильнее, — улыбнулся я и прильнул к нему нежным поцелуем.